Владыка Чёрных Песков: История Одного Автора

      Учиться всему, всегда и везде - это было жизненное кредо Снейка, которое позволило ему достигнуть немалых высот в магии, ну и неплохого положения в сообществе друидов, пусть те и отчаянно не желали принимать его гениальность. Впрочем, чем дольше шла война между гильдиями и лояльными Цезарю силами, тем очевиднее становилось то, что старые заслуги уходят на задний план, а вперёд выходят те, кто добиваются успеха вопреки всему.       С первых дней войны выкормыши Цезаря показали, что на поле боя доминирует тот, кто властвует в небе, у кого есть более дальнобойные и разрушительные орудия, ну и кто умудряется удивить врага. К примеру труполюбов гранд-магистр Цинк удивил так, что они потеряли если не всю, то значительную часть низшей нежити, из-за чего их гильдия более не может контролировать захваченные территории, а в качестве воображаемой вишенки на метафорическом торте, что подали им низкорождённые, оказалось уничтожение материалов для некромантии (привезённые из Эквестрии параспрайты подъели мертвечину везде, куда только смогли долететь на своих ущербных крылышках).       Сейчас, когда применение магической саранчи уже не являлось секретом, а все одарённые придумали методы противодействия подобной угрозе, Снейк не сомневался в том, что полосатые полукровки готовят ещё что-то интересное. Он даже ловил себя на мысли, что был бы совсем не против поработать с изобретателями для того, чтобы подчерпнуть новых идей для собственного усиления. Однако же пока что подобной возможности не имелось: главы сообщества друидов показали, что не собираются даже задумываться о вероятности союза.       "Порой, долгая жизнь магистров - это совсем не благо для их подчинённых. Интересно, если бы Принцесса-Солнце не изгнала свою сестру, а Эквестрия раскололась на две части, смогли бы они между собой договориться, либо боролись бы сотнями лет?", - не то, чтобы данный вопрос всерьёз занимал ум покрытого чешуёй, с когтистыми лапами вместо передних ног, змеиным капюшоном и драконьими глазами жеребца, просто во время перемещения на новое поле боя заняться было практически нечем.       Мастер, давно заслуживающий вхождения в круг магистров как по силам, так и по уровню взноса в науку, прямо сейчас планирующий приживить себе перепончатые крылья химеры, мог бы заняться какими-нибудь расчётами... но рисковал получить ментальную усталость. Ну а так как до назначенной ему для захвата цели осталось совсем недалеко, приходилось думать о разных глупостях вроде перспективы вечной войны дня и ночи.       "Хотя... Селестия, скорее всего, победила бы в итоге. В крайнем случае - позвала бы помощь, чтобы оттянуть часть сил противницы, ну и не дать позже нанести удар уже по ослабленной себе", - сделав такой вывод, Снейк широко зевнул, обнажая острые змеиные клыки, после чего поднял голову с передних конечностей и посмотрел на перемигивающееся звёздами ночное небо, где виднелся диск луны, на фоне коего виднелся профиль головы то ли единорога, то ли аликорна (впрочем, учитывая личность пленницы, один из вариантов можно было откинуть).       Небесный флот, созданный лично учениками сильнейшего из мастеров-друидов, скрываясь среди густых облаков упрямо плыл в сторону укреплений чейнджлингов, поднявших голову с началом боевых действий. Не сразу гильдийцы поняли, что эти паразиты являются союзниками Цезаря, потом же оказалось, что они очень неплохо защищены и вооружены, что не позволило смести преграду малыми силами. Теперь же, когда над ульем развёрнут целый военный городок куда сбежались беженцы, стянулись некоторые войска и были доставлены дальнобойные орудия, это место превратилось в изрядную занозу в крупе у магистров.       "И выдёргивать данное досадное неудобство предстоит... мастеру Снейку. Иногда я задумываюсь о том, что выбрал совсем не ту сторону: тот же Цезарь не мешает своим подчинённым развиваться, не критикует их за свежие взгляды на магию, сам побуждает к экспериментам... Сложись жизнь немного иначе, то возможно вместо старика Цинка с его зони, рядом с защитником черноногих стоял бы я и дракозебры. Хм... Дурацкое название", - мотнув головой, жеребец выкинул из разума посторонние мысли и решил пройтись по флагману своего флота, представляющему из себя довольно неказистое зрелище.       При взгляде на Снейка, превратившего собственное тело в трудноубиваемую химеру, сила, скорость и ловкость которой на порядки превосходит простых зебр, крайне сложно было поверить в тот неожиданный факт, что во многом он полагается на принцип, описываемый словами "Совершенство в простоте". Когда перед ним встала задача создать летательные аппараты, которые если и не превосходили бы то, что имеется у Цезаря, то хотя бы не сильно уступали бы, чешуйчатый жеребец не стал изобретать нечто радикально новое, а воспользовался принципом давно существующих плотов-паромов.       В то время как его коллеги-конкуренты выращивали живых небесных китов, непризнанный гений взял раздувающихся рыб, объединил их с угрями и получил в итоге живые баллоны. Теперь же, увеличенные во много раз химеры, чьи внутренние полости заполнял особый летучий газ, находясь в состоянии близком к спячке, когда внутренние процессы почти остановлены, служили подъёмной силой для своеобразных паромов (удалось даже сохранить их природную способность накапливать заряд молнии, который можно было использовать как оружие последнего шанса). В качестве двигателей использовались крупные птицы, попарно отдыхающие на борту транспортного средства, маскирующегося под облако специальным туманом.       "Одна химера - одна функция. Как-то расточительно получается. Зато выращивать их легко, как и заменять на более молодых сородичей", - мысленно констатировал жеребец, двигаясь между рядами летунов похожих на крылатые бурдюки с чешуйчатыми крыльями, тонкими задними лапами, маленькими головами с вытянутыми пастями-ножницами, коим предстояло сыграть важную роль в нападении.       ...Учиться всему, всегда и везде - это было очень важно во время активной фазы противостояния труполюбам и выкормышам Цезаря. И если некроманты пока что показывали ровно то, к чему были готовы друиды, то ранее не рассматривавшиеся как серьёзная угроза простые смертные и полукровки заставили на многое посмотреть свежим взглядом. И пусть сейчас попытки нагнать их могли выглядеть неуклюже (небесный флот из плотов тому прямое доказательство), но это лишь означало, что нужно приложить больше усилий, дабы не проиграть конкурентную битву.       "И сегодня я покажу... чему мы научились", - растянул в змеиной улыбке губы мастер-друид, получивший сигнал от разведчика о том, что они достигли места, откуда можно начинать операцию.       ...       Лёжа на тронном возвышении, застеленном толстым мягким одеялом и шелковистыми простынями, Циан находилась в состоянии лёгкого полусна. Как центр ментальной сети всего улья она не имела возможности полноценно отдохнуть, как это делали зебры, пони, минотавры, драконы... иные виды, не являющиеся роевыми и не обладающие ментальными способностями от рождения.       Конечно же, принцесса могла временно спихнуть на своих дочерей из числа охотниц-инфильтраторов, и сыновей из осознавших себя воинов обязанности по контролю над рабочими особями, ещё не пробудившими разум и не определившимися с дальнейшим развитием, но это было бы малоэффективно. В конце концов их мозги не предназначались для подобной работы, что заставляло расходовать внутренние резервы гораздо быстрее чем то делала она.       ...Кроме того, не следовало отметать ещё и некоторое тщеславие молодой принцессы, не только сумевшей выжить в отрыве от сестёр на материке довольно агрессивных зебр, но и достигшей договорённостей, что изменили будущее всех чейнджлингов. И пусть за помощь Цезаря приходится платить своими услугами, в том числе и заботой о его подданных, что прятались от войны в туннелях улья, но возможность питаться "нормальной" едой того, определённо, стоила.       "Другие народы странные: они нормально относятся к поеданию мяса живых существ, но впадают в панику если узнают, что кто-то может откусить кусочек от их ментального поля. Будто бы чейнджлинг, просто из-за того, что имеет подобную возможность, обязательно станет это делать со своим собеседником. В конце концов грифоны едят мясо, а драконы едят всех, кого смогут поймать... Но почему-то их не пытаются истребить, не считают мерзкими тварями и...", - ровное течение мыслей оказалось прервано ментальным сигналом тревоги, окоторый пронёсся по сети улья и достиг принцессы, заставляя её на миг замереть.       Перед внутренним взором Циан возник образ того, как ночное небо разрезают тонкие огненные полосы, являющиеся струями огня под высоким давлением, вырывающегося из задниц причудливых чешуйчатых птиц. Вероятно, будь на месте дозорных зебры, а не её дети, то они увидели бы гораздо меньше, но чейнджлинги обладали несколько иными органами зрения, позволяющими охватывать больше спектров.       - Боевая тревога! - вскочив на ноги, прокричала принцесса, дублируя свою команду ментальным импульсом, пробуждающим всех воинов и рабочих, которые на ночной период дневного цикла устроились в своих нишах на отдых.       В считанные секунды улей был поднят на ноги: воины спешили по туннелям вверх, чтобы встретить врага прямо в воздухе, либо же занимали свои места в специальных укреплённых комнатках, которые штурмовать пришлось бы многократно превосходящей численностью (с угрозой оказаться в окружении из-за многочисленных боковых лазов), инфильтраторы и рабочие поспешили помочь беженцам скрыться на нижних уровнях, в то время как легионеры только будили своих бойцов. А затем... находящаяся на поверхности база взорвалась десятками огненных сфер, стремительно расширяющихся во все стороны.       "Твари", - зажмурившись и вжав голову в плечи, Циан закрыла собственные мысли и эмоции от сородичей, пережидая гибель десятков... сотен своих детей, оказавшихся в каменных, земляных и деревянных постройках.       Фантомная боль сгорающих тел, страх, удивление, обречённая решимость - всё это свело бы с ума представителя любого другого разумного вида. Принцессе же пришлось отдавать приказы, одни из которых были абсолютно самоубийственными, другие просто жестокими в отношении как выживших наверху зебр, так и её собственных сородичей, бросающихся на летающих тварей в самоубийственные атаки.       С каждым погибшим чейнджлингом Циан всё хуже понимала, что именно происходит наверху, а падающие с небес "ананасы", размерами достигающие половины взрослой зебры, ударяясь о твёрдую поверхность взрывались голодным неугасающим пламенем, стремящимся проникнуть в спешно закрываемые туннели.       Вот наконец-то отряды облачённых в броню воинов вырвались из дальних лазов, не попавших под дождь из необычных "фруктов", после чего построились в боевые порядки и метнулись вверх, намереваясь заставить врага заплатить за гибель сородичей и союзников. Снизу их поддержали выстрелы железных воинов, продолжающих сопротивляться пожирающему их огню... но ускоряемые вырывающимся из задниц пламенем химеры будто бы не замечали потерь. Лишь сбросив свой смертоносный груз они принимались разлетаться в стороны, словно пытаясь сбежать, тем самым, несомненно, желая раздёргать летучие силы защитников, чтобы защитить летающие приспособления, теперь уже отчётливо заметные среди облаков.       "Доставьте мне их командира. Я хочу знать, кто это придумал и что ещё нам ждать", - отдала приказ принцесса, вынужденная бороться с желанием уничтожить всех виновников гибели её детей раз и навсегда.       "Будет исполнено, ваше высочество", - прошелестел хор голосов в ответ и воины ускорили свой полёт, стремясь осуществить своё обещание не просто госпоже, но матери... или же бабушке.       Взмыв над странными парящими прямоугольниками, перевёртыши слаженным магическим залпом накрыли готовых окатить их кислотой химер, а затем и их погонщиков, успевших ответить несколькими неприцельными заклинаниями. Быстро они определили командира, вокруг коего сгруппировались монстры и подчинённые, а потому именно ему достался наиболее мощный парализующий залп десятков рогов.       Воины устремились к своим жертвам, слаженно хватая их всеми ногами, чтобы затем нырнуть с края прямоугольника к земле, но... не успели и на пару метров отлететь, как всё вокруг вспыхнуло ярким пламенем.       Циан, сжав зубы и зажмурив глаза, опустив голову к передним ногам изо всех сил сдерживалась, чтобы не огласить тронный зал воплем боли, а ментальную сеть - криком горя и ярости. В ней уже не было сомнений, что враг, который нанёс по улью сразу два болезненных удара, успел сбежать перед тем как чейнджлинги оказались на летающих прямоугольниках...