My Child (Мое дитя)

- Мы бы могли задобрить его разговорами о магии. Дети любят магию, а его собственная не будет активна еще несколько лет. Какие бы планы не были у Дамблдора на счет мальчика, ни к чему хорошему это не приведет - Видишь, это для его же безопасности, будь ты проклят Чарлус, - вздохнула Дорея огорченно. Она пришла сюда в надежде забрать Гарри, и ей казалось, что они были на одной волне. Мариус наклонился вперед; губы поджаты, указательные пальцы прижаты к ним, - мы бы не похитили его, по сути это то, что сделал Дамблдор. Вы его законные опекуны, как по родственным связям, так и с юридической точки зрения. Да, ребенок какое-то время будет сбит с толку, но вы удивитесь, как дети в его возрасте быстро адаптируются к изменениям. Единственное, у него есть товарищ по играм, ровесник, он привык к компании, которую заменить будет сложнее. О, троица совершенно не представляла, что им откроется. Или планы, с которыми им предстоит столкнуться. Они бы сделали это с удовольствием, не смотря на то, что это были планы Дамблдора. - О боже, - пробормотал Чарлус, вспомнив о еще одном ребенке, Дадли Дурсль. Конечно же, у Гарри был товарищ по играм. Переход о того, чтобы иметь кого-то рядом с собой каждую минуту каждого дня к тому, чтобы быть отрезанным от него, должен был быть ужасным. Без сомнения, они должны были быть так же близки как близнецы, даже если второй мальчик был магглом, у Гарри пока тоже не должно было быть особенной магической активности. - Это то, чего мы не сможем ему дать, - они не могли забрать маггловского ребенка, не от его родителей. В конце концов, в Азкабане они не принесут Гарри никакой пользы. - Нет, мы не сможем, - согласился Мариус, он вырос с двумя старшими братьями – хотел он этого признавать или нет – и с младшей сестрой. Было трудно привыкнуть к одиночеству. - Я не знаю, чтобы я сделал если бы Монт внезапно исчез когда мне было пять лет, - заявил Чарлус, - наверное, кричал бы на весь дом, пока он не вернулся, как я это сделал когда мне было семь лет. Он сломал руку, и ему пришлось остаться на ночь в больнице Святого Мунго. Мариус рассмеялся, - что ты делал, когда он уехал в Хогвартс? - Как ты думаешь? Я дулся, потом писал ему каждый день, я привыкал к тому, что все теперь по-другому. – Чарлус усмехнулся, вспоминая свою реакцию. – Тем не менее, это не та связь, которую хочется разрывать. - Нет, нет, не так, - признала Дорея, глядя на брата и понимая не хуже Чарлуса, что если они сделают это, то выставят на посмешище все братские узы, которым придавали много значения. Наступила напряженная отрезвляющая тишина. - Мы должны идти, - сказала она им, взглянув на часы, изящно сидящие у нее на запястье, - если мы все еще собираемся это сделать. – Ее губы сжались в мрачную линию, серые глаза впились в мужа и брата. - По крайней мере, мы должны поговорить с Гарри, - согласился Чарлус, - если он захочет остаться там, тогда мы навестим его, убедимся, что он счастлив и не преисполнен идеалов Дамблдора. Он отказывался позволить Гарри идти тем же путем, что и Джеймс. Мариус поднял руку, прося счет, и расплатился до того, как Чарлус или Дорея сообразили попросить свою часть. Еще раз поблагодарив, они покинули ресторан без дальнейших церемоний. - Ты знаешь, как он выглядит? – спросила Дорея взволнованно, она бы очень хотела воспитать Гарри. Ее маленького Лео забрали слишком рано. За то время, что он был с ними, она успела так сильно его полюбить. Иногда было невыносимо больно думать о нем, особенно во время таких важных моментов. - Нет, но он будет выделяться, как больной палец, - весело ответил Мариус, - он будет похож на своего отца, дедушку и дядю. Он поддразнивал их, пока они искали пустой переулок, чтобы аппарировать обратно к школе. Как только они свернули за угол, после аппарации, они услышали крики детей. «Сколько времени, мистер Вольф?», а так же упоминания о классиках шумными младшими. Ах, энергия молодости. - Хм, я его не вижу, - сказал Чарлус, оглядывая вокруг в поисках сына Джеймса, но, не видя никого, кто был бы на него похож. Возможно, он не сильно похож на Поттеров, может быть он взял больше от Лили, может у него рыжие волосы. Чарлус вздрогнул, вынул палочку через секунду и посмотрел налево, где Мариус так крепко стиснул его плечо, что ногти впились в кожу. - Это больно, - сказал он, воздерживаясь от применения магии, в конце концов, это было бы не честно. - Это… это он, да? – спросил Мариус, не сводя глаз с чего-то слева от Чарлуса. – Но этого не может быть, - его голос был низким и приглушенным. Чарлус сузил глаза, проследив за взглядом Мариуса, и увидев то, что привлекло его внимание. Его дыхание сбилось, о Боже, он был так похож на Монта и Джеймса… но, конечно же, это не мог быть он. Одежда, которую он носил, была выкрашена под форму начальной школы, и была, по крайней мере, в три раза больше нужного. Самому ребенку на вид было всего три-четыре года. - Нам нужно поговорить с его опекунами, если у него есть какая-то болезнь, которую мы можем легко вылечить, я засужу Даблдора за причинение эмоционального вреда, и за все что смогу придумать. Дорея поджала губы, ее ноздри яростно раздувались. - Как вы думаете, что вы делаете? – рявкнула она на четырех детей, окруживших маленького мальчика, и посмотрела на них так, как это могло сойти с рук только матери, защищающей свое дитя. Она подошла к воротам и рывком распахнула их. - Мэм… - перед ней выросла маггла с фиолетовыми волосами, которая должна была заботиться о детях, но отвратительно справлялась со своими обязанностями. Она хотела сказать что-то еще, но ее глаза остекленели, и она вяло вернулась на свое место. - Дорея! – воскликнули Чарлус и Мариус одновременно. Дети разбежались, оставив Гарри лежать на полу, окровавленного и раненого, протирающего очки и возвращая их на нос прикрыв зеленые глаза, которые настороженно следили за взрослыми, что заставило тех отступить назад. Ему причиняли боль и взрослые и дети, все они представляли для него опасность. Неудивительно, что он опасался любого, кто приближался к нему. - Привет, Гарри, - проворковала Дорея пятилетнему ребенку. Гарри ахнул, он узнал свое имя, только когда пришел в школу. Откуда она его знала? Были ли они из приюта, в который дядя Вернон угрожал отдать его? Неужели он, наконец, надоел им? Но это не он перекрашивал волосы учителей. Не говоря уж о том, чтобы в такой красивый фиолетовый цвет.