Не море топит корабли

Люк повел себя так же, как и всегда в напряженные моменты — рассмеялся. Конечно, это было ошибкой. Рейнис посмотрела на него так, что смех примерз к небу. — А вот и ничего подобного, — быстро сказал Люк. — Это я сделал. Лучше не стало. Теперь и Корлис смотрел на него, как на полоумного. — Он не дышал, — пробормотал Люк в свое оправдание. — Помнишь, тот моряк с Железных Островов показывал нам, как жрецы Утонувшего Бога возвращают к жизни утопленников? — Тот пьяный моряк с Железных Островов, — уточнил Корлис. — Который попытался показать нам, что делают жрецы Утонувшего Бога, и не только не воскресил утопленника, но еще и сломал ему ребро. К старости Морской Змей стал чересчур дотошным. — Ну, сломал, — признал Люк. — Так утопленникам все равно нечего терять. И он покосился на одноглазого чужака — что тот об этом думает? Того неслучившийся перелом ребра не взволновал — на губах змеилась тонкая улыбка. Фиолетовый глаз темно поблескивал. "Он специально пытается меня достать", — подумал Люк. Да только зачем? Люк не солгал — он никогда в жизни не встречал этого человека. Слишком запоминающийся облик — такой не забудешь. Но было что-то странное в том, как незнакомец смотрел на Люка. Так, будто он-то как раз всех их тут знал. У Люка от этого взгляда мороз бежал по коже, но в то же время его тянуло разгадать загадку. К любому замку можно подобрать ключ. Или отмычку. Разговор пора было уводить в другое русло, так что Люку пришлось взять допрос в свои руки. — Так откуда ты все-таки взялся? Правдивого ответа он не ждал — чужак слишком яростно берег свои тайны. Но трюк сработал — Корлис и Рейнис снова переключились на пленника. Тот прищурил единственный глаз. — Ты сам сказал — из ниоткуда. Рейнис нахмурилась: — Хватит валять дурака. Любому было ясно, что ее терпение на исходе. Люк выразительно посмотрел на Одноглазого. Будет обидно, если после всех усилий, потраченных на его спасение, тот помрет из-за того, что ему свернет шею леди Веларион. — Мы же только что выяснили, что я не сделал ничего предосудительного, — перечеркнутое шрамом веко невинно трепыхнулось. — Так что же, честному человеку нельзя остаться при своих тайнах? — Я — лорд Дрифтмарка, и ты на моих землях и в моем замке, — сухо напомнил Корлис. — И часто лорды Дрифтмарка прибегают к пыткам на допросах ни в чем не провинившихся путников? Если нет — я не вижу причин что-то вам рассказывать, милорд. Такое резкое и неприязненное "милорд" Люк слышал впервые в жизни. Он покусал губу. Может, слишком опрометчиво было умалчивать про кинжал? Но это все равно что вынести напавшему смертный приговор, а Люк не хотел, чтобы чья-то смерть повисла на его совести — дурной знак перед предстоящим путешествием. — Оставим его, — обратилась Рейнис к мужу. — Нравится паясничать — пускай. Сейчас от него ничего не добьешься. Посмотрим, станет ли он сговорчивее, проведя пару дней в заключении. Корлис растер пальцами виски, но не стал возражать. Рейнис направилась к двери. По пути остановилась подле Люка и вложила ключ ему в ладонь. — Запри как следует, — приказала она. — Можешь распорядиться, чтобы принесли воды, а можешь пока повременить — смотри сам. — Я? — растерялся Люк. — Ты знаешь правила Дрифтмарка, — Корлис натянуто улыбнулся. — То, что человек достал из моря, — принадлежит ему. Но это же про жемчуг и прочие подводные сокровища! Люк беспомощно хлопнул губами. Много лет назад, когда Морской Змей был его героем — сияющим недосягаемым гигантом, — Люк точно так же опешил, когда тот впервые вручил ему штурвал своего корабля. Тот перепуганный мальчишка, цепляющийся за рукоятки деревянного колеса, давно вырос, но лорд и леди Веларион умели воскрешать его, как по волшебству. Наклонившись к самому уху Люка, Корлис негромко добавил: — И никаких больше премудростей моряков Железных Островов. Нам хватает Лейнора. Люк отпрянул, чувствуя, как горят щеки. — Я не... — И не опаздывай к ужину, — донесся из коридора голос Рейнис. Корлис присоединился к супруге, а Люк так и остался стоять, нелепо скребя затылок. Вот тебе и взрослый мужчина. Спохватившись, Люк обернулся к пленнику. Вид у того был позабавленный, но больно уж бледный. Люк наклонился к нему. — Ты хорошо себя чувствуешь? Я могу привести мейстера. Веселье стремительно улетучилось — Одноглазый отпрянул, будто Люк предложил ему хлебнуть змеиного яда. — Ничего мне не нужно, — прошипел он. — Твоя бабка, кажется, предложила оставить меня в покое на пару дней — первая здравая мысль, которую я услышал от вашей семейки. Люк вздохнул. Благие намерения нынче не в цене. Что ж, его дело. Чужак был таргариенской крови, теперь Люк в этом не сомневался. Только у Таргариенов так полыхают глаза, когда они злятся. Вообще-то — красиво, как драконье пламя, но лишь до тех пор, пока направлено не в твою сторону. — Как пожелаешь, — холодно обронил Люк. — Руки тебе развязать, или переживешь парочку отвалившихся пальцев? Одноглазый заколебался — надолго. Потом все же повернулся к Люку спиной. Не проронил ни слова, пока тот расправлялся с путами, и, как только дело было сделано, отступил подальше, растирая запястья и не сводя со своего спасителя обозленного взгляда. "Что я сделал, что он так меня ненавидит?" В комнатушке были только деревянный стул, небольшой стол и нерастопленный камин, даже ковра на полу не лежало. Не темница в подземелье, конечно, но не самая гостеприимная обстановка. Но винить в этом Одноглазый мог только себя. Люк изогнул губы в улыбке. — Кричи в окно, если почувствуешь, что умираешь, — посоветовал он. — Может, какая-нибудь чайка и прилетит к тебе на помощь. Одноглазый молча отвернулся. Пожав плечами, Люк вышел из комнаты и крепко запер дверь.