Тысячи злых духов выстраиваются в очередь, чтобы признаться мне

Бóльшую часть истории, которую поведала игрокам третья невестка, игроки уже слышали. Совершенно очевидно, это была версия, широко известная жителям деревни. Повествование о том, как призрачный брак разозлил бога гор, а ярость божества привела к череде трагических смертей и бедам. Однако женщина упомянула несколько деталей, о которых другие либо не знали, либо предпочли умолчать. Всё в деревне находилось под контролем деревенского старосты. По слухам он был единственным, кому дозволялось общаться с горным божеством, поэтому его положение, естественно, было намного выше остальных селян. Но самое страшное состояло не в этом. Понизив голос до заговорщического шёпота женщина рассказала, что с тех самых пор, как она приехала сюда из другого селения, деревенский староста не менялся, даже его внешность осталась прежней. Игроки внутренне напряглись. Они уже догадались, что тот давно не мог считаться обычным человеком. Но, услышав сейчас рассказ третьей невестки, люди невольно задались вопросом, а был ли деревенский староста все эти последние несколько десятилетий одним и тем же человеком? Третья невестка продолжала рассказ. Когда А-Ин пропала, деревню постигла новая беда – по ночам зачастили призраки пропавших женщин. Староста деревни, предварительно получив указания горного бога, строго-настрого запретил выходить по ночам из дома. Стоило небу потемнеть, и на горные хребты опускался странный туман, переполненный разгневанными духами. Староста утверждал, что лишь повесив фонари на свои дома, они останутся целы и невредимы. У тех семей, которые уже предложили своих дочерей в качестве жертвенной невесты, на домах не было фонарей. Похоже, это было какое-то табу, наложенное старостой деревни. Возможно, это было особое извращённое понятие правосудия — семьи, которые когда-то заставили своих дочерей принести себя в жертву, должны были понести жестокое наказание. Тем же, кто не совершал таких порочащих собственную честь поступков, было нечего бояться. Со временем потерявшие дочерей семьи стали изгоями в деревне, остальные жители подсознательно сторонились их, избегая даже селиться по соседству. Красные фонари тоже были не так просты. Стоит кому-то по неосторожности прикоснуться к такому фонарю, и отныне его будут преследовать неудачи и призраки. На все расспросы деревенский староста лишь пожимал плечами и приписывал такие мистические свойства гневу бога гор. Вот так долгие годы страха выработали у жителей привычку не покидать своего жилища по ночам. Игроки вздохнули с облегчением, радуясь тому, что вовремя одумались и не стали дотрагиваться до фонарей. Гу Уцзи и Ци Юньсю, которым волею судьбы пришлось прикоснуться к бумажным украшениям, зябко передёрнули плечами. В глубине души они искренне надеялись, что им больше не придётся испытывать подобного. — Но выйти на улицу ночью всё ещё возможно, если взять с собой самый обычный белый фонарь! — выпалила женщина на одном дыхании. — Однажды ночью я видела это своими глазами, староста вышел ночью с белым фонарём в руках. Но такой фонарь, вероятно, хранится только у него в доме… — Мне всё это известно, потому что я часто выхожу посреди ночи, — продолжала третья невестка. — А-Ин, вероятно, защищала меня всё это время и отвела беду… Женщина до сих пор не могла смириться с гибелью дочери, поэтому попыталась самостоятельно разобраться в проклятии деревни. Но когда она пыталась разузнать что-то по ночам, всякий раз сталкивалась с деревенским старостой. — Я не знаю, что он задумал, но не раз становилась свидетельницей того, как староста украдкой направлялся в сторону пещеры посреди ночи. Как правило, на следующий день кто-то из жителей деревни пропадал без вести… Так уж случилось, что у этих несчастных не было ни родственников, ни друзей, поэтому пропажи последние несколько лет не привлекали должного внимания, — третья невестка внезапно заволновалась. — Если вы действительно хотите провести расследование, тогда вы обязательно должны выяснить, что он делает по ночам! Игроки торопливо кивнули. Стоило женщине покинуть комнату, в гостиной появился призрак А-Ин. Её ледяной взгляд прошёлся по всем присутствующим, а после зыбкая фигура прошла сквозь тела нескольких игроков. Сердца людей стиснула безжалостная ладонь леденящего холода, а следом в сознании вспыхнули сцены из чужих воспоминаний. В отличие от Гу Уцзи, который регулярно просматривал воспоминания духов, для большинства других людей это ощущение было в новинку. С губ игроков сорвался восхищённый вздох, полный благоговения. Чужие воспоминания чем-то напоминали игру от первого лица. На один короткий миг всё потонуло в красном мареве, но уже через мгновение кто-то откинул занавес паланкина, и они увидели каменные стены пещеры, которая оказалась хорошо знакома Гу Уцзи и Ци Юньсю. Внутри пещеры было жутко. Каменные своды покрывали неровные ряды бумажных талисманов, а в центре возвышалась странная каменная статуя. Третья невестка говорила, что эту каменную статую обнаружили уже очень давно. Своими очертаниями каменный валун чем-то напоминал человеческую фигуру, поэтому селянину, который её нашёл, показалось хорошей идеей принести подношения в пещеру. С тех пор дела деревни пошли в гору, а жители стали почитать величественную статую горным божеством. А-Ин оказалась отважной девушкой. Она смело сошла с паланкина и осмотрелась, надеясь отыскать способ сбежать. Может быть, ей очень повезло, или, возможно, деревенский староста и его подручные просто не допускали мысли, что какая-то девица вздумает своевольничать, но ни следа охраны не было видно, поэтому никто не мешал А-Ин свободно передвигаться по пещере. В ходе своих поисков девушка обнаружила записную книжку, и один только взгляд на сделанные записи заставил игроков похолодеть. Внутри был приведён полный список всех проживающих в селении женщин с примечаниями, какая из них лучше всего подходит на роль следующей жертвы и кто из них сможет осчастливить великого горного бога… Почерк владельца записной книжки был в точности идентичен почерку старосты селения. Мягко говоря, деревенский староста только делал вид, что заботится о благополучии жителей. Осознав, что она обнаружила, А-Ин в страхе осела на землю, и лишь тогда в самом углу пещеры заметила запечатанный ящик. Опасаясь того, что может быть скрыто внутри, А-Ин не хотела снимать крышку, игроки с отчётливой ясностью ощутили сомнения, охватившие девушку. Но она всё же протянула руку и в конце концов открыла короб. С замирающим сердцем она обнаружила внутри то, что хотела видеть меньше всего – это были останки принесённых в жертву невест. Даже по тем немногим человеческим останкам, которые сохранились, можно было сделать вывод о том, что девушки погибли чудовищной и мучительной смертью. Одновременно с пронзительным криком А-Ин пещера содрогнулась. Сквозь трещины горной породы хлынули бесчисленные чёрные как смоль руки. Когда извивающиеся, словно чернильные щупальца спрута, руки готовы были схватить перепуганную девушку, на их пути внезапно встали призраки погибших невест, заслонив А-Ин собой от так называемого горного бога. Игроков окатила сокрушительная волна страха, они не сомневались, что это и был финальный босс этого квеста. Людям было любопытно узнать, что будет дальше, но они являлись всего лишь сторонними наблюдателями, а несчастная А-Ин в тот момент была слишком напугана, поэтому сразу же бросилась бежать. От охватившего её бесконечного ужаса колени девушки дрожали, она уже с трудом могла стоять на ногах. Её взгляд испуганно метался из стороны в сторону; игроки, наблюдающие за происходящим её глазами, уже не могли понять, где находятся и что происходит. А-Ин тем временем охватило сокрушительное отчаяние. Как ни старалась, она не могла выбраться из пещеры, и сколько бы ни бежала, всякий раз возвращалась к тому же самому месту. В очередной раз натолкнувшись на призрачное препятствие на своём пути, обессилевшая А-Ин рухнула на колени. Короткие волоски у неё на шее встали дыбом — нечто зловещее появилось прямо у неё за спиной. В отчаянии А-Ин выхватила из высокой свадебной причёски металлическую шпильку и потратила свои последние минуты на то, чтобы оставить на каменных сводах пещеры послание тем, кто, быть может, в будущем захочет выяснить правду. Когда чужое воспоминание развеялось в воздухе, словно сон, присутствие А-Ин больше не ощущалось в комнате. Она ушла. Все молчали, теперь стало ясно, что же на самом деле произошло. Деревенский староста при помощи заклинаний запечатал души невест, принесённых в жертву горному богу. Возможно, он собирался как-то использовать их в будущем, а, быть может, причиной послужил страх. Само собой, он и мысли не допускал, что А-Ин сможет освободить их, и переполненные скорбью души вырвутся на свободу. Рассвирепевший горный бог разорвал А-Ин на части, навсегда лишив её душу шанса вернуться домой. Одновременно в деревне стали появляться беспокойные призраки погибших невест. В братских могилах возле горной пещеры на самом деле не было никаких массовых захоронений. Всё это было лишь попыткой спастись от переполненных обидой призраков. Несчастные души загубленных девушек вовсе не были порождениями зла и не стремились навредить мирным людям. Однако первобытный страх перед потусторонними силами довольно сложно преодолеть, поэтому у людей при виде любого призрака душа уходила в пятки. Даже у самых храбрых игроков не хватило духа приблизиться и узнать, чего же добиваются призраки. В конце концов, всё это были их догадки, кто знает, опасны эти обиженные духи или нет. — Похоже, чтобы выяснить правду, нам всё равно придётся начать с деревенского старосты, — поделился своими мыслями Гу Уцзи. — Но староста, похоже, заключил какую-то сделку с этим горным богом и, скорее всего, его больше нельзя считать живым существом. Если поступим опрометчиво, что нам делать, когда он начнёт действовать? — голос Сяо Чэна был не в силах скрыть обуревающее его беспокойство. Ци Юньсю недовольно взглянул на Сяо Чэна, а после насмешливо бросил: — Судя по твоим словам, тебе что-то известно? Если нет, то почему тебе не нравится эта затея? Ты бы не стал что-то от нас скрывать, верно? Остальные игроки наградили Ци Юньсю неодобрительными взглядами, но в глубине души не могли не согласиться с его словами. Сяо Чэн мысленно осыпал чересчур догадливого юношу проклятиями, чувствуя, что на мгновение позволил своим эмоциям выйти из-под контроля. Он быстро взял себя в руки и вернул привычное самообладание: — Я просто думаю, что нам следует быть немного осторожнее. Не будет никакой пользы, если мы станем бездумно топтать траву, вспугнём притаившуюся змею и в конечном итоге разозлим старосту селения. Думаю, мы должны придумать, как заполучить этот белый фонарь, а затем тайно пробраться ночью в дом старосты, чтобы всё выяснить. Возможно, нам удастся отыскать слабое место этого горного бога... Это звучало разумно, поэтому все единогласно одобрили чужую идею. Никому не хотелось рисковать и безрассудно бросаться в бой, не разведав как следует обстановку. Сяо Чэн вздохнул с облегчением, мысленно порадовавшись собственной сообразительности. По правде говоря, согласно подсказке, которую он получил… Причиной всего происходящего стала смертельная обида невесты, убитой ради заключения призрачного брака с трагически погибшим сыном старосты деревни. Горечь и боль несчастной девушки затуманили разум горного божества, и с тех пор тот требовал новых и новых жертв. Каким-то образом старосте селения удалось заключить сделку с горным богом, он даже сумел извлечь выгоду для себя, превратившись в получеловека-полунежить, в существо, способное не стареть долгие годы… Уже одно только особое отношение горного божества к старосте деревни ставило его на ступень выше остальных жителей. Не было ничего удивительного в том, что мужчину боялись и почитали. Причина, по которой здесь всякий раз с такой точностью воссоздавали ритуал призрачного брака, заключалась в том, чтобы с его помощью скрыть появление новых жертв. С каждым разом горный бог становился сильнее, а значит, это сулило ещё больше выгоды старосте деревни. Он даже надеялся в один прекрасный день вернуть своего сына к жизни. Единственным способом выжить в этом квесте было предать товарищей по команде в день церемонии. Сяо Чэн уже принял решение передать сяо Мэн старосте деревни в качестве жертвенной невесты, а затем воспользоваться полученной возможностью, чтобы выбраться, пока остальные будут пытаться спастись бегством от разозлённых селян. Сбежать из этой деревни не так-то просто, для этого понадобится особый артефакт. Тот самый белый фонарь. Всё получится, если он сумеет добыть фонарь этим вечером. Именно по этой причине Сяо Чэн был вынужден придумывать оправдания на ходу, чтобы помешать остальным игрокам напасть на старосту селения. В противном случае, его планам было не суждено сбыться. Хотя Сяо Чэн до сих пор не мог поверить в то, что известный в игровом мире человек так охотно поделился с ним важной информацией, молодой человек немедленно приписал это собственной невиданной удаче. Для таких игроков квесты среднего уровня были сродни детской забаве, поэтому тот не стал бы ему лгать, верно? Сяо Чэн ни капли не сомневался в собственном везении. Недаром говорят, что удача любит смелых. Если бы Гу Уцзи услышал об этом, история Сяо Чэна показалась бы ему до боли знакомой. Во время квеста на призрачном лайнере несколько игроков чуть было не простились со своими жизнями из-за того, что тоже доверились неизвестному «советчику». — Тогда что же нам делать, чтобы вывести деревенского старосту на чистую воду? — нахмурился один из игроков. — Практически всё время он проводит в своём доме, мы не сможем пробраться туда незамеченными. Если только нам удастся отвлечь его… — У меня есть идея, — подал голос Гу Уцзи. Будь это первый день квеста, то остальные наверняка принялись подробно расспрашивать Гу Уцзи обо всём, задаваясь вопросом, откуда тот черпал свою уверенность. Но, став свидетелями отважных и порой совершенно безумных подвигов Гу Уцзи, игроки полностью поменяли о нём своё мнение. Теперь многие подозревали, что тот на самом деле занимал высокий пост в одной из известных игровых гильдий, а может и вовсе действовал «под прикрытием». Сяо Чэн, по всеобщему мнению, безусловно, был надёжным и харизматичным лидером, но всё же не таким удивительным, как Гу Уцзи. Услышав слова Гу Уцзи, игроки уставились на юношу восхищёнными взглядами и даже не осмеливались громко дышать, ожидая, когда этот великий игрок продемонстрирует им своё мастерство. …….. …. Этим же днём Гу Уцзи затеял драку с одним из селян на самой оживлённой площади деревни. Посмотреть это зрелище собрались чуть ли не все местные жители. В конечном итоге это событие получило такую широкую огласку, что старосте деревни ничего не оставалось, кроме как вмешаться и решить возникший спор. Староста хмуро уставился на беззаботного Гу Уцзи, затем перевёл тяжёлый взгляд на сильно избитого здоровяка в изрядно потрёпанной одежде, а следом на толпу жителей деревни, которые пришли просто поглазеть из любопытства. Мужчина погрузился в минутное молчание. — Что здесь происходит? Что случилось? — Это всё этот ублюдок! Он просто пришёл и избил меня! — несмотря на обуревающую здоровяка ярость, голос его звучал слабо. Совершенно очевидно, он до сих пор испытывал страх перед Гу Уцзи. Пока мужчина говорил, нанесённые раны вновь открылись, он поморщился от боли. — Уважаемый путешественник, что всё это значит? — староста пригвоздил Гу Уцзи устрашающим взглядом. — Люди в нашей деревне хорошо относились к тебе последние несколько дней, и вот так ты отплатил нашим простодушным и честным жителям? Но не успел деревенский староста договорить, толпа недовольно загудела, а со всех сторон раздались протестующие крики, убеждающие, что во всём случившемся абсолютно не было вины Гу Уцзи. Староста оторопел. Что происходит? Вы ведь долгое время были соседями? Так почему вместо того, чтобы помочь односельчанину, выбрали вступиться за этого чужака?! Поначалу он думал запугать Гу Уцзи, чтобы тот ненароком не вмешался и не испортил предстоящую церемонию. Кто бы мог подумать, что события будут развиваться совершенно по иному сценарию? Гу Уцзи тихо, но внушительно сказал: — Я просто не мог больше стоять в стороне. Гу Уцзи не лукавил, но всё же призвал на помощь всё своё актёрское мастерство. Безмолвная печаль осела в глубине его глаз. Совершенно очевидно, что юноша не пострадал, но отчего-то вызывал гораздо бóльшую жалость, нежели потерпевший. Наблюдающие за происходящим жители деревни немедленно прониклись сочувствием, особенно тётушки и дядюшки, которым юноша не раз помогал по хозяйству. Те и вовсе пришли в негодование, будто увидели, как обижают их собственного племянника. Как только Гу Уцзи закончил говорить, из-за спины юноши робко выглянула маленькая фигурка. В поле зрения толпы оказалась девочка семи или восьми лет. Обычно она выглядела довольно милой, но сейчас у ребёнка было красное и опухшее лицо в дополнение к изодранной поношённой одёжке. Староста изменился в лице. Он уже догадался, что этот вопрос так просто не решить. Жители деревни наперебой загалдели: — Господин Чжу каждый божий день избивает этого ребёнка, мы не можем и дальше просто стоять и смотреть на это! Младший братец был вынужден вмешаться! — Верно! Все знают, что он заядлый игрок в азартные игры, и любой проигрыш вымещает на малышке! Громила, известный как Большой Чжу, побагровел. Красный от стыда и гнева он взревел: — Так она и есть причина всему! Из-за неё я потерял столько денег! Ну и что с того, что я отлупил её? По крайней мере, я не дал ей умереть с голоду! Я её отец! Деревенский староста оказался в затруднительном положении. Все его планы рассыпались, словно карточный домик. Само собой, до него тоже доходили слухи о безобразном поведении Большого Чжу, ему просто не хотелось с этим связываться. Откуда он мог знать, что вмешается какой-то чужак? За всей этой суматохой никто не заметил, что другие игроки незаметно исчезли, не сказав ни слова, и уже воспользовались возможностью пробраться в дом, пока деревенский староста не обращал на них внимания. Гу Уцзи коснулся макушки маленькой девочки и успокаивающе посмотрел на малышку. Ответом ему стал тот самый безмолвно ищущий помощи взгляд, который он чувствовал всякий раз, когда проходил мимо одного из домов в деревне. Сначала Гу Уцзи думал, что это беспокойный призрак, и даже собирался выманить его, чтобы провести обряд очищения. Но, пообщавшись с другими жителями, он узнал о незавидной судьбе маленькой девочки. Судя по всему, в этой отсталой деревне молодых женщин и девочек вовсе не считали за людей. Мать этой малышки обманом заставили выйти здесь замуж, а позже она скончалась из-за непрекращающихся побоев мужа. Но оставшийся вдовцом мужчина отчего-то вбил себе в голову, что причиной смерти его жены стал именно ребёнок, потому не упускал случая сорвать злость на дочери. Заявившись к нему домой и увидев несчастного израненного ребёнка, Гу Уцзи, естественно, не смог удержаться от того, чтобы как следует не отлупить мерзавца. К счастью, всё происходящее идеально вписывалось в его план. Уставший от гомона толпы староста совершенно не обращал внимания на то, чем были заняты остальные игроки, равно как и не заметил странностей поведения Гу Уцзи. Последние несколько дней юноша только и делал, что помогал местным жителям по хозяйству и, несмотря на то, что староста всё ещё оставался настороже, он не почувствовал подвоха. Кто же знал, что желание Гу Уцзи творить добрые дела выйдет из-под контроля и приведёт к такой ситуации? Но даже если бы староста решил наказать Гу Уцзи, совершенно очевидно, что жители деревни не позволили бы ему это сделать. Церемония должна была вот-вот состояться, нельзя было допустить, чтобы она сорвалась из-за какого-то недоразумения! С самого начала деревенский староста настороженно относился к Гу Уцзи, подспудно чувствуя, что этот человек не так-то прост. Чтобы не дать ему вмешаться в ритуал, надо на время усыпить его бдительность. В любом случае, как только церемония завершится, все эти люди окажутся в его власти. В глазах старосты селения мелькнул опасный блеск, но, моргнув, тот быстро вернул себе былой дружелюбный взгляд, когда вновь посмотрел на Гу Уцзи: — Похоже, мне нужно поблагодарить тебя… До меня доходили слухи о нелёгкой судьбе этого ребёнка, но я не хотел вмешиваться в семейные дела других людей. Я не ожидал, что Большой Чжу потеряет контроль. Давайте поступим так: я позволю Большому Чжу извиниться перед тобой, а соседи присмотрят за ним, чтобы он снова не ударил ребёнка. Что ты думаешь? Услышав слова старосты, Большой Чжу пришёл в ярость. Рассвирепев, он готов был вновь броситься на Гу Уцзи, но, встретившись с юношей взглядом, немедленно убрал вскинутый было кулак и мог лишь вопить что есть мочи: — Как это понимать?! Я был избит до полусмерти и я же должен принести извинения этому смазливому личику?! Ни на минуту не забывая об их плане, Гу Уцзи изрядно сдерживался, когда учил Большого Чжу уму-разуму, а иначе у того вряд ли бы хватило смелости обозвать его «смазливым». Те же люди, которые напали на игроков возле дома тётушки всё ещё находились без сознания. Не оставалось сомнений, что, стоит им очнуться, беднягам потребуется психологическая помощь. У старосты деревни уже чесались кулаки самому надавать тумаков Большому Чжу! Почему он просто не может помолчать и дать ему выполнить свою работу?! На мгновение старосте даже показалось, что Гу Уцзи действительно стоит поблагодарить. — Я уверен, что поступил правильно, — Гу Уцзи явно не боялся усугубить ситуацию. — В конце концов, если бы я не вмешался, этого ребёнка, возможно, уже забили бы до смерти! Жители деревни возмущённо загалдели. Обычно они предпочитали не вмешиваться в чужие дела, но поскольку Гу Уцзи уже смело шагнул вперёд, никто больше не собирался просто стоять в стороне и наблюдать за происходящим. Однако всё же Большой Чжу тоже был жителем этой деревни. Прознав о происходящем, его братья поспешно бросились на площадь. Осыпав Гу Уцзи проклятиями и отборной бранью, они заявили, что никогда не позволят опорочить доброе имя своего брата. Гу Уцзи тоже не остался в стороне. Повернувшись, он показал дыру на своей добротной походной куртке, а после потребовал, чтобы Большой Чжу немедленно возместил ущерб… Само собой, это была просто очередная бессмыслица, чтобы потянуть время. Яростный спор с каждой минутой разгорался всё сильнее, ситуация явно зашла в тупик. У деревенского старосты от происходящего разыгралась мигрень, мужчина был так занят, что у него даже не было времени обратить внимание на то, что происходит в его доме. ………… …… — По-видимому, фонарь должен быть в кладовой, — прошептала сяо Мэн, в испуге оглядываясь по сторонам. Игроки осторожно направились к небольшой деревянной дверце, спрятанной от посторонних глаз в тени дома. Резиденция старосты деревни поражала воображение своим убранством, даже внутренний двор был просторным и наводил не меньше ужаса, чем сам дом. Игроки ни на мгновение не забывали о том, что староста, скорее всего, уже давно утратил человеческую сущность, и это оказывало на них ещё бóльшее давление. Не говоря уже о том, что никто понятия не имел, как долго Гу Уцзи сможет тянуть время. Нервы людей были уже натянуты до предела. Казалось, даже лёгкого порыва прохладного ветра было достаточно, чтобы и без того напуганные игроки принялись истошно вопить от страха. Ци Юньсю с равнодушным выражением лица последовал за остальными игроками внутрь. Несмотря на то, что впечатление о нём у многих значительно улучшилось, тем не менее, никто до сих пор не осмеливался заговорить с ним, все подсознательно избегали тех мест, куда направлялся юноша. Дверь кладовой, естественно, оказалась заперта. К счастью, один из игроков захватил с собой набор отмычек, так что взлом замка не занял много времени. Игроки зашли в небольшую комнатку — на стене перед ними раскинулся ряд белых фонарей. В тишине и полумраке кладовой даже самые простые фонари выглядели жутко. Никто не осмеливался протянуть руку и дотронуться до них. Наконец Сяо Чэн не выдержал и схватил фонарь, остальные последовали его примеру. В тот же самый момент раздалось системное уведомление, огласившее получение нового игрового артефакта. Все вздохнули с видимым облегчением. Если фонарь теперь числился среди артефактов, его можно было поместить в системное хранилище. Но как раз в тот момент, когда игроки собирались уходить, позади них раздался удивлённый женский вскрик. Оглянувшись, они увидели жену деревенского старосты, ошеломлённо застывшую на пороге. Рука у неё по-прежнему была забинтована. Игроки в замешательстве замерли, они до сих пор не были уверены, кем была эта женщина — человеком или монстром — и совершенно не представляли, как вести себя с ней. Женщина быстро вернула себе самообладание и поспешно распахнула заднюю дверь: — Скорее уходите, пока он вас не обнаружил. Игроки не стали терять времени даром и выбежали за дверь. Вполне вероятно, что они ошибались насчёт супруги деревенского старосты, если та приняла решение помочь чужакам. Ци Юньсю как раз собирался вернуться и предупредить Гу Уцзи, когда женщина остановила его. Жена старосты деревни пристально посмотрела на юношу, а затем тихо сказала: — Вы — друг господина Сунь, верно? Передайте ему, чтобы он был очень осторожен с этим человеком... Нет, это уже настоящий зверь, в нём не осталось ни капли человечности. В день праздничной церемонии обязательно оставайтесь начеку. Ци Юньсю кивнул. Стоило услышать, как кто-то называет его другом Гу Уцзи, и на сердце юноши необъяснимым образом потеплело... Кажется, даже со стороны можно было заметить их близкие отношения с Гу Уцзи, отчего-то эта мысль делала Ци Юньсю очень счастливым. ………… …… Тем временем спор возле резиденции старосты не только не прекратился, но и все участники, казалось, лишь сильнее разгорячились. Только когда Гу Уцзи разглядел вдалеке фигуру Ци Юньсю, он понял, что их затея увенчалась успехом, и заметно смягчился: — Давайте не будем больше спорить, хорошо? Если Большой Чжу готов сдаться, я тоже больше не буду настаивать. Что касается одежды, я и сам отчасти виноват, поэтому не буду выдвигать никаких претензий. Увидев, что Гу Уцзи неожиданно отступил, Большой Чжу, естественно, ещё сильнее захотел доказать собственную правоту. Однако в этот момент среди толпы послышался неясный шум и гомон, а следом в центр площади ввалились несколько молодых мужчин. Вот только каждый из них был избит так сильно, что они уже мало чем напоминали людей. Вероятно, они явились сюда, чтобы пожаловаться старосте, но лишь мельком выхватив из толпы лицо Гу Уцзи, смертельно побледнели и бросились наутёк, словно увидели призрака. В толпе воцарилось молчание. Даже староста деревни лишился дара речи. Большой Чжу, став свидетелем этой сцены, почувствовал, как спина взмокла от пота. Эти молодые парни давно пользовались дурной славой в деревне, они сами ввязывались в драки и не признавали никаких авторитетов. Но сейчас на них живого места не было! А испуганный взгляд, который они бросили на Гу Уцзи, не оставлял сомнений, чьих это рук дело. Большой Чжу шумно сглотнул, а следом елейно улыбнулся, заверив, что и сам совершенно зря погорячился… Вот так, спор, который, казалось, готов был затянуться ещё на несколько дней, был быстро улажен благодаря мирному соглашению сторон. Что же касается той маленькой девочки, деревенский староста попросил бездетную семью временно принять ребёнка на воспитание. Лишь после того, как отец ребёнка изменится к лучшему, ему могут разрешить забрать дочку. Вполне довольные разрешением этого инцидента жители постепенно разошлись по домам, переговариваясь между собой вполголоса. Многие даже в открытую хвалили Гу Уцзи за честность и благородство. Прежде чем уйти, спасённая малышка подошла к Гу Уцзи и тоже выразила свою благодарность, пролепетав что-то лишь на одном ей ведомом языке. Гу Уцзи ещё раз мягко погладил девочку по макушке и в то же время тайно применил свой навык исцеления, чтобы ребёнок почувствовал себя немного лучше. Перед уходом маленькая девочка потянула Гу Уцзи за руку и тихо пробормотала: — Старший братец... Ты… осторожно… красивая… невеста... Малышка казалась очень взволнованной, но не знала, как облечь мысли в слова. В конце концов, она была слишком мала и, к тому же, не получила должного образования. Поэтому могла лишь отчаянно жестикулировать, чтобы донести свою мысль. Брови Гу Уцзи удивлённо взлетели. Он видел, что эта девчушка с первого дня тайно наблюдала за ним из окна и, должно быть, проделывала подобные вещи и раньше. Если добавить к этому тот факт, что дети обычно могут видеть вещи, недоступные взрослому человеку, возможно ли, что ей был известен какой-то секрет? В этот момент супружеская пара, которой было поручено присматривать за малышкой, забрала девочку с собой, оставив Гу Уцзи обдумывать этот вопрос в одиночестве. Вероятно, её слова касались ритуала призрачного брака. Означает ли это, что он должен быть на страже некой прекрасной невесты?.. Вот только облик остальных замученных девушек, кроме А-Ин, до сих пор оставался для него тайной. Похоже, ему стоило уделить этому вопросу особое внимание. В этот момент к нему быстрым шагом приблизился Ци Юньсю: — Сунь Ши, я выполнил всё, что ты сказал. Хотя голос Ци Юньсю по-прежнему звучал холодно, его взгляд выдавал ожидание похвалы. Будь остальные игроки здесь, они отказались бы верить собственным глазам.