Тысячи злых духов выстраиваются в очередь, чтобы признаться мне

Игроки засыпали старушку вопросами. Лишь в этот момента завеса тайны, покрывающая эту тёмную историю, немного приоткрылась. Оказалось, из-за своей сексуальной ориентации сын старосты всегда чувствовал себя чужим и ненужным в деревне. Именно по этой причине он решил покинуть селение в тот роковой год. Естественно, отец не мог позволить своему сыну вот так уйти, поэтому послал людей в погоню. Но вернуть в отчий дом удалось лишь бездыханное тело юноши. Мало кто знал, что же на самом деле произошло в тот трагический день. Староста деревни не хотел, чтобы посторонние совали нос в его личные дела. Даже грядущий призрачный брак оставался для всех загадкой. Все решили, что староста так и не примирился с природой своего сына и до последнего хотел убедить себя и всех остальных в том, что ушедший из жизни юноша ничем не отличался от остальных. Поэтому он и устроил для своего сына этот призрачный брак… Но, принимая во внимание последующие события, в благие намерения главы деревни не очень-то верилось. Похоже, он преследовал свои цели. Игроки впали в оцепенение. Возможно ли, что истинная причина трагедии крылась в отсталом и консервативном мышлении этой деревни, неспособной принять гомосексуальные отношения? На обратном пути Ци Юньсю поведал Гу Уцзи о том, что произошло до поспешного возвращения старосты селения к себе домой. Как оказалось, Сяо Чэн не вернулся прошлой ночью и, вероятно, его уже не было среди живых. Остальные игроки предположили, что Гу Уцзи и Ци Юньсю тоже мертвы. Лишившись поддержки в лице своих лидеров, перепуганные игроки до самого рассвета не могли сомкнуть глаз, а ранним утром к ним наведался староста в сопровождении чуть ли не всей деревни. Староста лично вручил им подарки, как почётным гостям, и пригласил принять участие в предстоящей церемонии, в которой сяо Мэн предстояло сыграть роль невесты горного бога. Конечно же, глава селения заверил, что церемония была просто театральным представлением и не представляла никакой опасности. Да и от сяо Мэн не требовалось ничего особенного – просто хорошо выглядеть. Сяо Мэн ни за что не осмелилась бы согласиться на подобную авантюру. Но мужчина, вопреки ожиданиям, не стал настаивать, как будто даже не сомневался в том, что всё будет развиваться по плану. После этого Ци Юньсю пустился в препирательства с деревенским старостой, чтобы потянуть время. Для начала он решил выяснить, не полагается ли какая-то компенсация тому, кто будет вынужден исполнять роль в их театральном представлении. Надо полагать, такой уважаемый в деревне человек, как староста селения, не привык, чтобы с ним разговаривали подобным тоном, поэтому ему пришлось туго. Но вскоре после этого глава деревни внезапно что-то почувствовал и, ни слова не говоря, помчался домой. Обуреваемые тревогой Ци Юньсю и остальные игроки погнались за ним. — У меня нехорошие предчувствия. Если так пойдёт и дальше, то церемония всё-таки состоится… Завтра седьмой день, но кто знает, сможем ли мы вообще выбраться из этой деревни. Гу Уцзи нахмурился, вспоминая сцену, свидетелем которой стал, прячась внутри шкафа. Его не отпускало странное ноющее чувство, словно в тот момент случилось нечто, на что ему нужно было обратить внимание. Вспоминая произошедшее, ему казалось, что разгадка совсем рядом, но он никак не мог ухватить ускользающую мысль. Вернувшись в отведённое им жилище, игроки увидели подарки, которые прислал староста. Развернув праздничную упаковку, люди уставились на традиционные дары, которые принято преподносить семье невесты во время помолвки. У игроков холодок побежал по спине от их вида. На фоне творящихся вокруг зловещих смертей гостинцы смотрелись инородно и жутко. Сяо Мэн стала белее мела: — Мы же выбросили все эти подарки, а свадебную одежду сожгли, но все эти вещи вернулись на свои места, как будто ничего не произошло! Они выглядят как новые! Неужели нет никакого способа спастись? Остальные игроки немедленно бросились успокаивать рыдающую девушку. Гу Уцзи выглянул в окно – деревню снаружи снова заволокло туманом: — Похоже, сегодня мы не сможем покинуть дом. Началась паника. Они уже потеряли больше половины команды. Похоже, у них нет иного выбора, кроме как принять участие в свадебном ритуале. Гу Уцзи внимательно осмотрел присланный свадебный наряд. К его удивлению, традиционное красное платье оказалось очень похоже на облачение призрака, которого он встречал в своих снах... Нет, вернее будет сказать, что это был тот же самый наряд. Гу Уцзи провёл ладонью по струящемуся красному шёлку, у него в голове возникла идея. — Не бойся, — сказал Гу Уцзи. Сяо Мэн взволнованно перевела на юношу взгляд, полный невысказанного ожидания. Всё-таки Гу Уцзи оставался самым надёжным человеком среди игроков, и только он мог найти решение в критический момент. Игроки затаили дыхание, с нетерпением ожидая следующих слов. — Я сам надену это платье и займу твоё место. Наступившая звенящая тишина оглушала. …….. ….. На следующий день, не успело солнце подняться над горизонтом, в деревне стало на удивление оживлённо. Местные жители бурлящей волной стекались к искусно украшенному свадебному паланкину, в то время как игроки остановились недалеко от толпы, чтобы понаблюдать за праздничным волнением. Лица крепких мужчин, держащих свадебный паланкин на плечах, застыли восковыми масками, а остекленевший взгляд не оставлял сомнений в том, что это были уже не люди. — Итак, могу я узнать ваше решение? — на лице деревенского старосты играла дружелюбная улыбка, но в голосе звучала скрытая угроза: — Вы обдумали моё предложение? — Да, и мы решили не упускать такую возможность. Мы согласны, — один из игроков натянуто улыбнулся. Дверь дома распахнулась, и на крыльце показался изящный силуэт в традиционном свадебном наряде. Расшитая бисером и кружевом вуаль тщательно скрывала облик невесты от посторонних глаз и струящимся водопадом падала к ногам. С двух сторон невесту аккуратно поддерживали под локти две женщины из их команды, после чего человек, стараясь не наступить на длинный подол, осторожно занял место в свадебном паланкине. Старосту деревни не покидало дурное предчувствие, но всё же на свадебный наряд и паланкин было наложено заклятие — тот, кто не соответствует определённым требованиям, не сможет занять место невесты ритуальной церемонии. А значит, дешёвые фокусы не сработают. Так или иначе, но с самого начала у этих чужаков не было ни единого шанса разгадать главную тайну. Так что, вероятно, они поняли, что пришла пора сдаться. По правде говоря, им следовало сделать это давным-давно. Остальные игроки из команды последовали за паланкином, чтобы своими глазами узреть таинственную церемонию, и вскоре смешались с толпой. Вот только, сколько ни старался, староста так и не смог заметить ни следа Гу Уцзи и Ци Юньсю. Что же задумали эти двое? После некоторых раздумий глава решил оставить этот вопрос без внимания. Больше никаких уловок, теперь им не под силу что-либо изменить. Сорвать церемонию никому не удастся, а после завершения ритуала, как бы сильны они ни были, людям с ним уже не справиться. Ещё не рассвело, и лес вокруг по-прежнему кутался в сонную темноту. Грянули праздничные переливы музыки — свадебный кортеж медленно направился к пещере. Очевидно, что это должен был быть праздник, но на лицах людей в толпе и даже в окружающей природе царило тягостное уныние. Предрассветный воздух обдавал лица сырым холодом, игроки невольно вжимали головы в плечи от мысли, что направляются прямиком в преисподнюю. Путешествие прошло гладко, словно каждый шаг участников процессии был отрепетирован до мелочей. Когда свадебный паланкин поравнялся с холмом братской могилы, из густой пелены тумана выплыли зыбкие силуэты призраков в свадебных нарядах, но никто из торжественной процессии, казалось, ничего не заметил. Лишь игроки уже не чувствовали ног от ужаса. На небольшом плато перед пещерой всё было готово для проведения церемонии призрачного брака. Жители деревни уже заняли свои места и покорно ожидали сигнала к началу. Однако в тот момент, когда свадебный паланкин собирались внести в пещеру, странные носильщики внезапно остановились как вкопанные, а невесомые шторки крытого кресла изнутри озарила ослепительная вспышка слабого золотого света. Настроение старосты деревни стало настолько отвратительным, что он с трудом удержался от того, чтобы немедленно не броситься вперёд. Наложенное заклятье не позволяло никому, кто уже занял место в свадебном паланкине, покинуть его. Но, внимательно присмотревшись, он заметил, что марионетки, которые принесли на своих плечах паланкин, больше не реагировали на его команды. Кажется, что этим неудачникам всё-таки удалось его удивить. Невеста шагнула из свадебного паланкина на землю. Изящная бледная рука откинула красную вуаль. В этот момент головы жителей деревни и ошеломлённых игроков посетила одинаковая мысль — невеста оказалась божественно красивой. Но как только первоначальное изумление отступило, местные жители почувствовали, что во всём происходящем было что-то не так, а игроки погрузились в гнетущее молчание. Со ступени свадебного паланкина на землю изящно сошёл Гу Уцзи. Даже игроки не ожидали, что женский наряд будет так хорошо смотреться на юноше, разве что его фигура сильно отличалась от женской... Но из-за свободного покроя свадебного наряда со стороны это было практически незаметно. Мужчины из команды внезапно почувствовали, как их сердца пропустили удар, и поспешили напомнить себе, что человек перед ними – парень. Сам же Гу Уцзи, чьим призванием была актёрская игра, не видел ничего предосудительного в том, чтобы облачиться в женскую одежду. Это было не что иное, как очередная роль. — Невозможно! Этот свадебный паланкин связан заклинанием… Оборвав речь на полуслове, глава селения внезапно замолчал. Он вспомнил, что заклятие, наложенное на свадебный паланкин, заключалось в том, что лишь самый красивый человек может занять в нём место, никаких оговорок по поводу половой принадлежности не было… Как только Гу Уцзи поднялся в свадебный паланкин, он почувствовал давление мощной подавляющей силы… Окажись на его месте хрупкая сяо Мэн, девушка, вероятно, вообще не смогла бы пошевелить рукой, не говоря уже о том, чтобы использовать защитные артефакты. Гу Уцзи мысленно похвалил себя за сообразительность. Церемонию нужно было остановить в любом случае, а с его непосредственным участием их шансы значительно возросли. Из слов спасённой им малышки он понял, что староста деревни ищет самую красивую девушку на роль невесты… Гу Уцзи уже достаточно времени вращался в кругу развлечений и не испытывал ложной скромности по поводу собственной внешности. Он так же прекрасно знал, как сделать так, чтобы красота сыграла ему на руку. Глава деревни тоскливо посмотрел на Гу Уцзи и сильно пожалел, что не убил его раньше. Не зря он беспокоился о том, что тот решит что-нибудь выкинуть, этот парень действительно мастер по созданию неприятностей. Очень холодно мужчина произнёс: — Ты… Быстро поменяйся местами с этой юной леди прямо сейчас, пока ещё не поздно. — Староста, не понимаю, чем вы недовольны, — как ни в чём не бывало Гу Уцзи убрал за пазуху карманные часы, которые только что использовал. Несмотря на то, что после встречи с горным божеством на корпусе часов появилось несколько небольших трещин, они всё ещё могли справиться с безмозглыми марионетками. И всё же душу Гу Уцзи терзала печаль. Карманные часы были для него не просто артефактом. Юноша клятвенно пообещал себе, что, покинув эту локацию, обязательно найдёт способ починить их. — Хочешь знать, чем я недоволен? Ты нарушил ход традиционного ритуала. Так что, полагаю, у меня есть право чувствовать недовольство, как думаешь? В ответ Гу Уцзи бесстыдно заявил: — Разве я не самый подходящий кандидат, отвечающий вашим требованиям? Полагаете, я недостаточно хорош собой, чтобы заслужить благосклонность горного божества? Кто знает, возможно, он будет весьма доволен. Староста лишился дара речи от такой вопиющей наглости. — Но всё это больше не имеет значения. Эта церемония окончена, —вежливо продолжал Гу Уцзи: — Прямо сейчас я собираюсь явить людям ваше истинное лицо. Жители деревни в замешательстве следили за происходящим. Кто бы мог подумать, что дело примет такой оборот. Игроки затаили дыхание, слушая речь Гу Уцзи — даже им было неведомо, что же на самом деле крылось за всем случившемся в деревне. — Что ты сказал? — лицо главы селения застыло, словно восковая маска, и вообще перестало походить на лицо живого человека: — Чужак, ты нарушил ход церемонии, но я откажусь от своих претензий, если ты прямо сейчас покинешь это место. — Всё началось с того, что в результате несчастного случая погиб ваш сын, но вы так и не смогли с этим смириться. Поэтому вы провели ритуал, который для посторонних выглядел как призрачный брак, — Гу Уцзи медленно подошёл ближе, не переставая говорить: — Вы просто хотели использовать силу горного божества, принеся в жертву невинную девушку. Я предполагаю, что вы, вероятно, хотите вернуть своего сына к жизни. Возможно, сейчас эта деревня выглядела вполне обычной, но, судя по слухам, когда-то здесь в полной мере практиковали методы общения с потусторонними силами. К тому же, не надо забывать, что это был сверхъестественный мир. Так что не стоило удивляться тому, что староста деревни обладал такими познаниями в оккультизме. — Но ритуал не увенчался успехом. Напротив, всепоглощающая скорбь невинно убитой девушки привела к тому, что горный бог вышел из-под контроля… Вам повезло установить временную связь с этим божеством и заставить его частично повиноваться вашим приказам. Но чтобы поддерживать такую связь, церемония должна проводиться регулярно. — Более того, у меня есть основания полагать, что эта связь довольно слаба, не говоря уже о наложенных ограничениях. Поэтому вам приходилось контролировать силу этого существа с помощью каких-то других средств, — продолжал Гу Уцзи: — Будь это не так, то мы, как чужаки, были бы уже мертвы, верно? У Гу Уцзи до сих пор перед глазами стояла сцена, свидетелем которой он стал, пока прятался в платяном шкафу в тайной комнате. Хотя вокруг царил непроницаемый мрак, на том камне, из которого взмыла в воздух призрачная чёрная рука, он сумел разглядеть смутно различимое лицо… Это было лицо старосты деревни. Маска равнодушия на лице главы селения пошла трещинами, теперь на нём читалась открытая неприязнь. — Похоже, ты действительно был там во время смерти Большого Чжу и всё видел. — Вы запечатали души принесённых в жертву невест с намерением когда-нибудь установить над ними свой контроль. К тому же, их горечь и безудержная обида стали лучшей поддержкой для силы горного божества. Но кто бы мог подумать, что А-Ин случайно выпустит этих призраков на волю? Ваши планы оказались под угрозой, поэтому вы и стали разыгрывать эти представления, чтобы помешать беспокойным душам осуществить свою месть. — Что ж, во многом ты прав, — признался мужчина с кривой усмешкой на губах. — Но мне нет совершенно никакого дела до этих призраков. Я в любой момент могу с ними разобраться раз и навсегда, просто руки не доходили, вот и всё… После стольких лет у меня установилась глубокая связь с богом горы. Пока эта церемония проходит успешно, я неуязвим! После слов старосты игроки почувствовали прилив жгучего холода. То, что мужчина с такой лёгкостью признался во всём, рождало дурные предчувствия. Значит ли это, что он действительно не боится разоблачения? Жителям деревни было прекрасно известно, что итогом этой церемонии станет принесение в жертву невинной невесты, но они и не подозревали, что всё это с самого начала было спланировано старостой. Среди толпы послышался гул и нестройный ропот испуганных голосов. Кто-то даже пытался бежать. Но всё было бесполезно. Даже если они сбегут, рано или поздно заблудятся в тумане и всё равно вернутся обратно. — Но в одном ты ошибся. Я вовсе не собирался воскрешать своего никчёмного сына. Он всегда был пятном на моей репутации. С самого первого дня я проводил этот ритуал, чтобы установить свою власть над богом горы, а кровное родство с жертвой связывает не хуже стальных цепей, поэтому, конечно же, церемония завершилась успехом. Это породило крепкую связь между мной и горным богом… Хоть где-то этот недоносок пригодился, — презрительно выплюнул мужчина. — Пока церемония продолжает идти своим чередом, я смогу жить вечно. Да и кто в здравом уме захочет воскресить это недоразумение? С лица игроков схлынули все краски, как только истинная правда вышла на поверхность. Они с самого начала подозревали, что староста деревни был ненормальным, но убить собственного сына ради власти... Он оказался хуже дикого зверя. — Теперь я и есть горный бог — существо, которое управляет этим местом, — зловеще усмехнулся староста. — Даже если вы оказались не так просты, как я думал, вы — всего лишь люди. Зря надеетесь, что вывели меня на чистую воду. Это ничего не изменит. Как только ритуал завершится, никто из местных жителей не вспомнит ничего из того, что происходит сейчас. Услышав это, жители деревни содрогнулись от ужаса. — Не надейся, что тебе всё сойдёт с рук, — Гу Уцзи сделал ещё несколько шагов вперёд. — Эта церемония больше никогда не повторится. — Думаешь, если ты что-то не одобряешь, этого достаточно, чтобы всё остановить? — староста деревни уже, не таясь, насмехался. — Хотя ты и мужчина, но на самом деле пол принесённой жертвы не играет роли. Всё, что имеет значение — степень испытанной боли и мучений… Не успели слова главы селения стихнуть, из пещеры позади Гу Уцзи донёсся оглушительный грохот, словно исполинское нечто пыталось проложить себе путь на волю. У игроков волосы встали дыбом в предчувствии надвигающейся опасности. Если бы не их вера в Гу Уцзи, они бы давно без всяких колебаний бросились бежать куда глаза глядят . — Полагаю, неспроста все стены пещеры внутри и снаружи увешаны талисманами. Кажется, староста, вас что-то сильно пугает. Вы боитесь призрака, который может представлять для вас огромную угрозу, — Гу Уцзи, казалось, вообще не заботился о том, что какой-то монстр вот-вот может наброситься на него, беззаботно он продолжал: — Раньше я думал, что это были те принесённые в жертву невесты, но теперь я знаю правду. — Что ты знаешь? Тогда кто же это? — лицо старосты посерело. Он пристально уставился на Гу Уцзи, затем заметно смягчился, вновь прибегая к своему излюбленному методу кнута и пряника: — Если скажешь мне, я всё ещё могу отпустить тебя, заменить жертву на кого-то другого и даже позволить тебе и твоим спутникам покинуть деревню… Конечно же, игроки знали, что словам такого лживого и лицемерного человека стоит верить в последнюю очередь, но всё же в душах некоторых людей поневоле зародились сомнения. К счастью, благоразумие всё же возобладало. Будь на их месте начинающие игроки, незнакомые с подлой сущностью некоторых персонажей, или же негодяи, вроде Сяо Чэна, возможно, идея предать своих товарищей по команде могла бы дать свои плоды. — Как я и думал, всё обстоит именно так. Поэтому ты боишься. В этой деревне на самом деле существует некто, чья сила тебе не по зубам, — Гу Уцзи смело встретил чужой взгляд. — Ты на всё готов пойти, чтобы узнать личность призрака. В этот момент из душного мрака пещеры вырвались несколько огромных и чёрных как смоль рук. Извиваясь из стороны в сторону ядовитые щупальца нацелились прямо на Гу Уцзи. В толпе раздались испуганные крики. Это был первый раз, когда жители деревни увидели истинное и ужасающее лицо этого так называемого горного бога. Несмотря на то, что Гу Уцзи находился почти в пределах досягаемости монстра, юноша не дрогнул и не сдвинулся с места. Только спокойно наблюдал. Староста криво усмехнулся: — Всё ещё веришь, что способен сразиться с богом горы? Советую тебе поскорее сказать правду. Больше я не дам тебе такой возможности… Внезапно мужчина осёкся, и все слова застряли у него в горле. Люди, поддавшиеся панике и бросившиеся в рассыпную, остановились и в изумлении уставились на происходящую перед ними сцену. Даже игроки застыли в полном замешательстве. Рядом с Гу Уцзи из ниоткуда появился силуэт призрака в красном свадебном наряде. Лёгкая струящаяся вуаль не позволяла чётко рассмотреть черты лица, но свадебное платье смутно напоминало наряд, который носил Гу Уцзи. Призрачная невеста неторопливо отступила на шаг от Гу Уцзи, прежде чем повернуться и посмотреть на юношу мягким взглядом. Неожиданно для всех невеста оказалась довольно высокой, примерно такого же роста, как и Гу Уцзи. Чёрные щупальца монстра отпрянули от призрака в красном, словно от языков обжигающего пламени, и трусливо отступили обратно в пещеру. Но из-за того, что, движимые голодом и жаждой невинной крови, к этому моменту чудовищные руки успели разрастись до огромных размеров, они не смогли втиснуться в расщелину горы и застряли у каменного входа, будто рыба на разделочной доске. Призрак невесты невесомо проплыл совсем рядом с чудовищными руками монстра. Казалось, в одно мгновение потусторонняя сила, питающая уродливые щупальца, испарилась, и устрашающие конечности начали медленно рассеиваться в воздухе, словно тлеющая бумага над костром. Монстр извивался и рвался, отчаянно сопротивляясь, но всё было тщетно. — Это... это ты! — резко выкрикнул староста деревни. — Кто ты на самом деле?! В этот момент туман, скрывавший лицо призрачной невесты, наконец, развеялся, являя чужим взглядам красивое лицо. Она... Нет, правильнее было бы сказать «он»… Он смерил мужчину перед собой равнодушным взглядом. Жители деревни преклонного возраста поражённо ахнули, им был хорошо знаком этот красивый юноша. Староста деревни был так потрясён, что в ужасе отступил на несколько шагов. — Староста, это твой сын, — уверенно заявил Гу Уцзи. Он не догадался сразу, поскольку во снах фигура призрака сильно отличалась от реальности… Но к этому моменту все кусочки паззла встали на свои места. Впервые эта идея пришла к нему в голову после того, как юноша обнаружил, что не существует фотографии пропавшей невесты, облик которой соответствовал бы облику незнакомки из сновидений. — Как… Как ты здесь оказался?! Ты должен был уже умереть! — староста мог лишь бессвязно бормотать себе под нос, чуть не лишившись рассудка от потрясения. — Так и есть, — вмешался Гу Уцзи. — Он мёртв. Как ты и сказал, твой сын был принесён в жертву горному богу. Но по каким-то неизвестным причинам его душа оказалась связана с этим свадебным нарядом. — Полагаю, поначалу он не был так силён. Но чем больше невинных невест приносили в жертву горному богу, тем больше горечи и скорби он впитывал, и тем сильнее становился. Именно обиды невинно погубленных душ помогли ему сдержать горного бога. Лишь ограничения развешанных на склоне горы талисманов не позволяли ему переступить порог пещеры или же войти в деревню. Стоило накануне вечером Гу Уцзи коснуться лёгкого шёлка свадебного наряда, он, наконец, вспомнил те слова, что сказал ему во сне призрак невесты. Приведи меня сюда. В то время Гу Уцзи ещё не знал всей правды. Он даже не мог точно сказать, было это безопасно или нет, но решил всё же положиться на свою интуицию и довериться духу. Конечно, у него всё ещё был готов запасной план на случай, если всё обернётся к худшему. Глава селения позеленел от ярости: — Ты... Ты сделал это нарочно! До сих пор никто не понимал, почему Гу Уцзи продолжал беспечно стоять перед пещерой и разглагольствовать — на самом деле, он просто тянул время. Старосте деревни не терпелось покончить с чужаками, к тому же, он совершенно не чувствовал угрозы своим планам, поэтому мужчина беспечно позволил монстру выбраться на свет. Призрак только этого и ждал. — Нет, я не позволю, чтобы всё так закончилось! — на выражение лица старосты становилось больно смотреть. Мужчина прикусил кончик пальца и что-то тихо пробормотал. В тот же миг взгляды жителей деревни стали пустыми, как будто воля и разум покинули их тела, уступив место чему-то извне. Чему-то, гораздо более страшному. Марионетки горного бога кинулись на игроков. Чувство страха сейчас было им неведомо, вдобавок теперь они обладали огромной силой, во много превосходящей силы обычных людей. Остальные жители деревни бросились к Гу Уцзи и к тому призраку, который лицом к лицу столкнулся с их горным божеством. Гу Уцзи видел, что призрак стремительно поглощал магию горного бога, становясь сильнее, но он также понимал, что с этим так называемым божеством не получится покончить за такой короткий промежуток времени, если вмешаются эти безвольные марионетки… Но главная проблема состояла в том, что сам Гу Уцзи ничего не мог сделать из-за своей связи с призраком, иначе он бы уже схлестнулся с обезумевшей толпой в рукопашной. В этот момент из клубящегося тумана на рыхлую землю ступили несколько призраков невест в развевающихся красных одеждах. Некоторые из них бросились наперерез обезумевшим жителям, в то время как остальные накинулись на старосту деревни. Воздух прорезал душераздирающий и пронзительный вопль. Даже после их смерти староста не дал этим невинным душам упокоиться с миром. Переполненные жгучей обидой и горечью, призраки невест теперь истязали и мучили его без малейшей жалости. Загнанный в угол мужчина в отчаянии повернулся к Гу Уцзи и процедил сквозь стиснутые зубы: — Не позволяй себя обмануть! Он не мой сын! Возможно, он и выглядит так же, но я очень хорошо знаю своего сына… Тот никогда не был способен на подобное. Это всего лишь блуждающий призрак, и как только он обретёт могущество, ты будешь первым, кого он убьёт! Голову Гу Уцзи внезапно посетила мысль, что, несмотря на всё сказанное и сделанное, Система до сих пор не выдала уведомление о завершении основной задачи. Что-то было не так.