Тысячи злых духов выстраиваются в очередь, чтобы признаться мне

В одной из комнат тихого и пустынного здания, отличающегося довольно своеобразным интерьером, красивый молодой человек небрежно водил карандашом по холсту. По углам, скрытым безмолвной и тревожной темнотой, притаились безобразные монстры, почтительно припав на передние лапы, словно верные слуги своего хозяина. Внезапно молодой человек беспокойно поднял голову, словно что-то заметив. Хотя его лицо оставалось по-прежнему бесстрастным, угольный карандаш, зажатый в тонких изящных пальцах, осыпался чёрной пылью на холст от нажима. Как ни старался, юноша не смог скрыть охватившие его эмоции. — Он действительно вернулся? Вернулся, чтобы увидеть меня, — еле слышно прошептал молодой человек. — Ну разумеется, ведь только я могу создать для тебя самую совершенную картину. Но уже в следующее мгновение юноша недовольно нахмурился, сорвал с мольберта холст и беспощадно разорвал ткань на клочки. — Но почему ты сразу не пришёл ко мне? Кто посмел? Кто осмелился спрятать от меня моего самого важного человека?! Прошла ещё секунда, и гнев юноши утих так же внезапно, как вспыхнул. На губах его заиграла нежная улыбка, словно он в одночасье сменил маску. — Это не имеет значения, скоро я сам приду к тебе. На этот раз мне никто не помешает. ............ ...... В это же время в художественной студии. Пока Гу Уцзи рисовал найденным в психиатрической клинике угольным карандашом, в душе вспыхнуло ощущение, что он рождён для живописи. Не осталось никаких целей и стремлений, юноше казалось, что всё, чего он хотел добиться в своей жизни, так это создать самый совершенный шедевр! Он напрочь выбросил из головы предупреждение Жун Цинманя, и всем сердцем желал лишь написать картину в соответствии с уровнем навыков, которого смог достичь за это время. Разум Гу Уцзи охватил полубезумный фанатизм, его руки слегка подрагивали от предвкушения, как будто он готовился исполнить самую важную мечту в своей жизни. Похоже, один лишь игрок средних лет да Жун Цинмань всё ещё сохраняли хладнокровие. Хотя и по разным причинам. «Судя по всему, этот парень действительно оказался бессилен против чар прóклятых картин, — не удержался от злорадства мужчина: — Неудивительно, эти призраки умеют сбивать с толку». Совершенно очевидно, что игроки, оказавшиеся в этой локации, ничего не смыслили в живописи. Как только такие люди переступят порог студии, западня захлопнется. Пока игроки используют кисти, доставшиеся им от призраков, им не удастся сохранить ясность сознания. Если только этот человек не привык обращать слабости призраков в свою пользу, спасти рассудок поможет разве что сила воли, достойная Супермена, или ещё бóльшая одержимость собственной истинной мечтой. Как только призрачная кисть окажет своё влияние на разум человека, пути назад не будет. Жун Цинмань с долей разочарования бросил взгляд на Гу Уцзи. — Я думал, ты отличаешься от других. Но оказалось, что ты такой же, как все. Обычная посредственность… Гу Уцзи ничего не слышал и ничего не замечал. Юноша всё рисовал и рисовал, а где-то на задворках его разума раздавался вкрадчивый шёпот: «Рисуй, твори… Пока ты не останавливаешься, все твои мечты будут сбываться. Создай величайшие шедевры...» Сквозь туман наваждения Гу Уцзи чувствовал, как невидимая рука накрыла его собственную, побуждая его продолжать. Призраки, не на шутку напуганные происходящим, спрятались в найденных Гу Уцзи картинах, откуда ошеломлённо наблюдали за изменениями юноши. Они чувствовали незнакомую непреодолимую силу, мощными волнами исходящую от угольного карандаша. За спиной юноши выросла тень, угрожающе нависнув над плечами, призрак художника недобро прищурился. Сильное искушение ещё глубже погрузиться в живопись охватило разум Гу Уцзи, но это чувство внезапно исчезло также резко, как появилось. Краем сознания юноша ухватил ускользающее ощущение чего-то неправильного. «Что-то не так!» Вернувшая себе остатки воли душа изо всех сил пыталась справиться с окоченевшим телом. «Это не моя мечта». Гу Уцзи вспомнил, что он всего лишь актёр, зачем ему так усердно стараться над этой картиной? Ему ещё предстоит построить себе карьеру на актёрском поприще! В тот же момент окружающий воздух на мгновение безмолвно застыл, словно зеркальная гладь вечернего озера. Тень за спиной испуганно затрепетала и немедленно рассеялась в окружающем мраке. — Ох, это было опасно, — Гу Уцзи сделал глубокий вдох, лицо юноши было влажным от пота: — Я почти забыл о своей мечте стать известным актёром. Этот карандаш надо использовать с осторожностью. Как человек, который не привык отступаться от собственных принципов, Гу Уцзи усердно трудился над тем, чтобы определить собственные профессиональные идеалы. Независимо от участия в сверхъестественных квестах, он не должен отступать от своей мечты. Завершив квест, игроки, как правило, продолжали и дальше наслаждаться мирной жизнью, он же всё свободное время посвящал просмотрам сценариев, попутно оттачивая своё актёрское мастерство... Вспомнив об этом, Гу Уцзи успешно избавился от пагубного влияния угольного карандаша. Столпившиеся за плечом юноши призраки округлили глаза: — Так весь фокус был в этом?! От Жун Цинманя и немолодого игрока из их команды также не укрылся чужой посветлевший взгляд, когда Гу Уцзи вернул себе контроль над сознанием. Каждому из присутствующих пришлось по-новому взглянуть на свою силу воли. Не тратя больше времени на сомнения, Гу Уцзи торопливо нанёс завершающие штрихи на холст. Он больше не погружался в состояние транса и не мнил себя новоявленным богом живописи, а его собственных навыков вполне хватило, чтобы справиться с поставленной задачей. Полотна остальных игроков тоже близились к завершению. Все люди были насквозь мокрыми от пота. Судя по всему, каждому из них приходилось прикладывать нечеловеческие усилия. Глаза людей по-прежнему зияли чёрными бездонными провалами. Очнувшись от транса, люди наконец смогли оценить результаты своего труда. В их глаза вернулся свет, но многие игроки, взглянув на полотна, не удержались от вскрика: — Что это? Всё это время они словно спали и не ведали, что творит их физическая оболочка. И только сейчас смогли рассмотреть картины во всех деталях. Портреты, которые стояли перед ними на мольбертах, получились поистине жуткими. Все они в той или иной степени отражали тему жестокой и кровавой смерти. Но самым странным было то, что мертвецы на холстах обладали живыми и осмысленными взглядами, отчего казалось, что они смотрели прямо на столпившихся в комнате людей. У игроков мороз пошёл по коже от этих обдающих холодом глаз. У людей со слабой психикой такие картины вполне могли спровоцировать паническую атаку. — Неужели я на самом деле нарисовал нечто подобное? — пробормотал себе под нос один из игроков, отказываясь верить, что это было сотворено его собственными руками. — Подождите-ка, похоже, что мы изобразили мертвецов, погибших той же смертью, что и художники, которые когда-то жили здесь. Я читал об этом в новостной статье. В студии повисло тяжёлое молчание. Побледневшие игроки смахнули выступившую испарину, их дыхание заметно участилось. Так или иначе, но все они позаимствовали силу этих призраков, и результатом их трудов стали кошмарные в своей трагичности полотна. Даже картины Жун Цинманя и немолодого игрока не стали исключением. Разница состояла лишь в том, что глаза мертвецов на их портретах были закрыты, они словно забылись безмятежным сном, а вовсе не умерли. — Мне кажется, что эти портреты живые… — Что за чертовщина здесь творится? Чего нам ждать дальше и какие задачи предстоит выполнить завтра? — Может быть, нам следует подумать о том, как попасть на третий этаж? Игроки принялись бурно обсуждать возможное развитие событий. Каждый из них чувствовал, что если призраки и дальше будут продолжать оказывать на них своё влияние, никто из них не доживёт до конца квеста. Гу Уцзи окинул взглядом свой холст. Изображение полностью отличалось от картин других игроков... На полотне был изображён какой-то дом. Царила ночь, и здание куталось в темноту. Рисунок был тёмен, а вокруг нарисованного дома стелилась дымка белёсого тумана — ничего нельзя было рассмотреть. Дом чем-то отдалённо напоминал поместье, в котором они остановились, но детали и оформление разительно отличались, запутывая зрителя ещё больше. — Это дом Цзинь Юя, а это угольный карандаш с картины Цзинь Юя... Что это должно значить? Имеет ли это поместье и дом Цзинь Юя похожую природу? Они расположены по соседству? — Гу Уцзи бросил взгляд на свою ладонь. Ничем не примечательный угольный карандаш рождал в его душе смутное беспокойство. [Обнаружена более подробная информация об артефакте.] [Угольный карандаш: карандаш, который только выглядит обычным. Но стоит ему попасть в руки безумца, всё меняется. Инструкция к применению: может быть использован на любой поверхности, где можно рисовать. Нарисованные им картины могут содержать более подробную информацию о текущей локации, но будьте готовы к тому, что подсказки окажутся туманны и неясны. Полнота понимания зависит исключительно от игрока. Использование в реальном мире способно значительно улучшить навыки рисования пользователя. Существует вероятность появления побочных эффектов во время использования угольного карандаша — ослепление соблазнами мира живописи и фанатизм в достижении цели, что может привести к потере собственного «я»]. Гу Уцзи на мгновение застыл, в замешательстве разглядывая артефакт. Кто бы мог подумать, что простой карандаш окажется таким полезным. Используя его, можно предсказывать разгадку каждого квеста... Хотя всё ещё существует опасность лишиться рассудка. Остальные игроки чувствовали себя ужасно после сеанса рисования, их била крупная дрожь не столько от холода, сколько от ощущения, что каждую минуту за ними из темноты неотрывно следили чьи-то бесчисленные глаза. Никто из людей больше не находил в себе сил оставаться в подвале, равно как и не желал разглядывать собственные безобразные творения. Игроки сообща направились к лестнице. Когда Жун Цинмань собирался уходить, его внезапно остановил Гу Уцзи. — Мне нужно кое-что обсудить с тобой. Жун Цинмань слегка повернул голову в его сторону, раздумывая, словно прикидывал в уме плюсы и минусы такого разговора. Наконец, молодой человек обернулся. — Просто говори, что хочешь сказать. Если я пойму, что это бессмысленная чушь, я даже не стану слушать. Гу Уцзи слегка обиделся и поспешил заверить: — Уверен, что это никакая не чушь. — Если это так, тогда убери картины подальше, — поставил условие Жун Цинмань. — Я не привык, чтобы призраки слышали мои разговоры. Поскольку это была просьба Жун Цинманя, Гу Уцзи ничего не оставалось, кроме как спрятать свои картины с притаившимися внутри духами. Судя по всему, настройки этой локации ограничивали время пребывания призраков во внешнем мире, и они не могли надолго оставлять картины, к которым привязана их душа. Когда Жун Цинмань бросил быстрый взгляд на картину, нарисованную Гу Уцзи, на его лице отразились нечитаемые эмоции, но он ничего не сказал. Молодой человек лишь заметил: — Оказывается, ты способен сопротивляться злому духу, заточённому в карандаше, я впечатлён. По сравнению с остальным мусором, ты — человек, которому под силу удивить меня. Пожалуй, такие слова из уст Жун Цинманя считались наивысшей похвалой, и, поблагодарив за комплимент, Гу Уцзи выпалил: — Как, по-твоему, нам закончить этот квест? Лицо Жун Цинманя застыло восковой маской, он никак не ожидал, что Гу Уцзи окажется таким прямолинейным и просто ни с того ни с сего поднимет эту тему. Молодой человек хотел было сказать, что понятия не имеет. А ещё лучше, использовать при этом самый высокомерный тон из своего арсенала, чтобы пресечь подобные разговоры на корню, как он обычно поступал с другими. Но правда состояла в том, что ему хотелось поговорить с Гу Уцзи, и Жун Цинмань не нашёл в себе сил уйти. Гу Уцзи не стал ходить вокруг да около: — Ты и сам видел, что стоимость картин, которые Система требует от нас, будет расти день ото дня... Но разве похоже на то, что кто-то вообще способен наслаждаться полотнами, которые мы сейчас создаём? Похоже, ценность искусства в этом мире измеряется совсем иными рамками, не имеющими никакого отношения к живым людям. — Ты прав, — согласился Жун Цинмань. — К тому же, эти картины несут в себе угрозу жизням людей. Все в команде выглядят и чувствуют себя значительно хуже, чем вчера. Сомневаюсь, что они смогут продолжать в том же духе. — Не говоря уже о том, что если мы продолжим следовать требованиям основной миссии, мы только глубже увязнем в проклятии этой студии, — поддержал Гу Уцзи. — Не думаю, что могу позволить ситуации идти своим чередом. У меня есть идея. — О чём ты? — Жун Цинмань скептически приподнял брови. — Это главная задача квеста. Мы должны следовать правилам. В противном случае... Молодой человек внезапно осёкся и с удивлением уставился на Гу Уцзи. ............ ...... Спустя несколько часов на поместье опустилась ночь. Поскольку после пропажи двух игроков одна спальня освободилась, было решено провести перераспределение. В итоге, двое влюблённых, которые вошли в этот квест парой, разъехались по отдельным комнатам, все остальные соседи остались прежними. Кто бы мог подумать, что некогда трепетные отношения окажутся настолько ненадёжными, и при столкновении с опасностью любовь обернётся ненавистью. Судя по всему, каждый из них пытался подставить другого при встрече с призраками, поэтому безмятежное счастье в одночасье рассыпалось в пыль. Не успели игроки побеспокоиться, что же они будут есть, как оказалось, что обеденные столы в столовой уже накрыты. Сервировка блюд снова вызвала ряд вопросов. Этим вечером Жун Цинмань даже снизошёл до того, чтобы занять место за столом рядом с Гу Уцзи. Однако молодой человек был немного рассеян, часто поворачивался и бросал быстрые взгляды на своего соседа. Само собой, его странное поведение не укрылось от внимания остальных игроков. Что вдруг случилось с Жун Цинманем? Неужели он тоже внезапно стал геем? Как и горное божество из той знаменитой локации? Может, это какое-то проклятие, которое несёт на себе Гу Уцзи?! Гетеросексуальные игроки сразу же решили держаться подальше от этого парня. На всякий случай. Гу Уцзи не заметил чужие подозрительные взгляды, к тому же, вскоре всё внимание игроков оказалось приковано к сервированному столу. Приготовленные блюда и сервировка неуловимо отличались от первого дня в поместье. Создавалось впечатление, что некто невидимый знал об изменениях, происходящих в команде, и незримо подстраивался под них. — Кстати говоря, кто-нибудь ходил посмотреть на картину напротив входной двери? — поинтересовался Гу Уцзи. — Мы видели её, и картина осталась точно такой же, как раньше, — заметно волнуясь, ответил один из игроков: — Не знаю, что должно произойти, чтобы заставить её измениться. — Кажется, туман на третьем этаже немного рассеялся. Возможно, скоро мы сможем подняться туда. Гу Уцзи задумчиво кивнул. Закончив ужин, несколько игроков направились к выходу. Не считая третьего этажа, люди обыскали, пожалуй, всё поместье вдоль и поперёк. Призраки художников, которые всё ещё оставались в особняке, теперь привязались к игрокам и следовали за ними по пятам. Все, кроме одного. — Вам известно, где находится последний призрак, оставшийся в этом доме? — Гу Уцзи мысленно подсчитал изначальное количество игроков в команде, и, как ни посмотри, один дух остался не у дел. Оба призрака рассеянно покачали головами, очевидно, некоторые их воспоминания были весьма туманны, или же их памятью кто-то намеренно манипулировал. Так или иначе, но бóльшую часть времени они действовали инстинктивно. К этому моменту Гу Уцзи уже дошёл до входной двери и повернулся, чтобы взглянуть на огромное полотно, висящее на стене напротив. Очевидно, что этот портрет в целом остался таким же, как и раньше, но всё же что-то неуловимо изменилось. Гу Уцзи попытался подойти ближе, чтобы рассмотреть внимательнее, когда заметил тонкую дымку тёмного тумана, скользящую вдоль холста. Гу Уцзи охватило странное чувство… Было похоже, что чёрная пелена только и ждала, когда он подойдёт ближе, чтобы утянуть его в портрет. Призраки художников, маячившие за спиной юноши, немедленно принялись горячо убеждать его: — Здесь что-то не так, уходи отсюда скорее! — Если тебя утянут в картину, это плохо кончится. Однако Гу Уцзи, который уже не в первый раз посещал мир живописи, не испытывал страха. Вместо этого он задумался, сможет ли воспользоваться этой возможностью, чтобы обнаружить что-то полезное, и приблизился к полотну. Но прежде чем сумрачная хмарь успела коснуться юноши, Гу Уцзи внезапно ощутил чей-то пристальный взгляд, как будто кто-то взирал на комнату сверху вниз, словно несменный творец этого мира. Алчный огонь, минуту назад вспыхнувший в глазах на портрете, потух, и размытое лицо вмиг вернулись к своему обычному безжизненному состоянию. Даже чёрный туман незримо отступил, словно что-то его напугало. Оба призрака за спиной Гу Уцзи в ужасе растворились в воздухе, не издав ни звука. Когда странное ощущение исчезло, портрет вновь стал тусклым и мутным, как будто всё, что случилось раньше, было всего лишь мимолётным миражом. Гу Уцзи удивлённо вскинул бровь. И это всё, на что способен этот портрет? Сплошное разочарование! Так или иначе, юноше пришлось сдаться и отступить. Гу Уцзи направился в ванную комнату и умылся перед сном, а затем вернулся в спальню, чтобы отдохнуть. Этот странный взгляд извне рождал в душе чувство обречённого отчаяния, но всё равно казался смутно знакомым, точно так же, как и место, которое он изобразил на своей картине... Всё это напоминало ему о Цзинь Юе. — Этот мир, должно быть, как-то связан с ним, но почему тогда этот портрет боится его? И остальные призраки тоже... Кажется, что сила Цзинь Юя намного превосходит их собственную, — размышлял Гу Уцзи, встревоженно хмурясь. — Похоже, надо поторопиться и разгадать тайну художественной студии, а иначе действительно произойдёт что-то плохое. Если ему вновь предстоит встретиться с Цзинь Юем, Гу Уцзи подозревал, что сложность этой локации возрастёт в геометрической прогрессии. ............ ...... Вернувшись в спальню, Гу Уцзи провалился в сон сразу, как только его голова коснулась подушки. Жун Цинмань долго ворочался и не мог заснуть, продолжая прокручивать в голове разговор с Гу Уцзи. Он хотел ещё уточнить некоторые детали, когда обнаружил, что юноша крепко спит и отказывался просыпаться, даже когда Жун Цинмань протянул руку и ущипнул того за щёку. Молодой человек разочарованно вздохнул. Что ж, надо признать, за это время он уже привык к подобному. Ему показалось бы гораздо более странным, если бы Гу Уцзи, наоборот, не спал... Жун Цинмань усилием воли приказал себе забыть об этом и постараться уснуть. Такое странное поведение было совсем не в его характере. Однако, возможно, из-за того, что кожа Гу Уцзи оказалась слишком приятной на ощупь, Жун Цинмань не смог удержаться и ущипнул того ещё несколько раз. Как странно, подумал он, этот парень выглядит таким худым, а его щёки, казалось, идеально созданы для щипков. Когда Жун Цинмань, наконец, опустил руку, кожа спящего юноши слегка покраснела. Молодой человек фыркнул, вернулся в свою постель и приготовился заснуть. Но когда он сел на кровать, то внезапно ощутил на себе чей-то пристальный взгляд. Его глаза мгновенно округлились. — Ещё ведь даже не наступила полночь… В следующий момент окно, которое только что было плотно закрыто, резко распахнулось, а занавески тревожно затрепетали на холодном ветру. Жун Цинмань перевёл взгляд на окно, его тело ощутимо напряглось. — Это... ............ ...... Гу Уцзи снилось, что он очутился в смутно знакомом месте. Он медленно брёл по коридору большого дома, и лунный свет лился из высоких витражных окон, словно топлёное молоко. Дом окружал непроходимый дремучий лес, и верхушки сосен взмывали к самому небу, едва не задевая звёзды. Когда-то это старинное поместье могло похвастаться завидной роскошью, но уже много лет было заброшено. Гу Уцзи всё вокруг казалось очень знакомым, но, как ни старался, он всё равно не мог вспомнить. Возможно, при обычных обстоятельствах он сразу бы распознал этот дом, но во сне всё казалось зыбким и мутным, а мысль текла медленно, будто вязкая патока. В этот момент мимо юноши проплыла полупрозрачная фигура, направляясь к лестнице. Гу Уцзи повернул голову. Это оказался призрак женщины в форменном платье горничной. Судя по всему, при жизни она была очень красива, но сейчас вместо глаз на бледном лице зияли чёрные провалы глазниц с запёкшейся по краям бурой кровью. Даже во сне юношу прошиб холодный пот, а сознание в тот же миг прояснилось. Гу Уцзи понял, где он оказался. Это была самая первая локация, которую он посетил, и финальный босс этого квеста — призрак, на которого нельзя смотреть. Злой дух, чья мощь достигла уровня Короля призраков… а ещё он испытывал нездоровый интерес к самому Гу Уцзи. Конечно, будь это обычный сон, он не испытывал бы такого ужаса. Но к этому моменту Гу Уцзи уже понял, что смерть в таких снах была равносильна гибели в реальности. Однако даже смерть сейчас казалась не самым пугающим исходом. Умереть и угодить в отношения против своей воли — вот самая страшная участь. Если бы не помощь призрачной горничной, Гу Уцзи рисковал навсегда остаться в своей первой локации и уже никогда бы не выбрался из заброшенного поместья! Сейчас он вновь вернулся туда, где всё началось, и то, что происходило вокруг, определённо не было обычным сном. Призрак служанки появился, чтобы напомнить ему об этом. — Видимо, всё же не стоило так опрометчиво использовать технику призыва в этом мире, — Гу Уцзи не удержался от вздоха, но понимал, что сейчас не время для сожалений. Даже такое приключение стоит того, чтобы разгадать тайну квеста. — Однажды у меня уже получилось выбраться, смогу сбежать и сейчас! Гу Уцзи немедленно закрыл глаза и на ощупь направился туда, где, как он помнил, должна была находиться дверь. Даже если это всего лишь сон, ни в коем случае нельзя смотреть на этого призрака! Иначе он никогда отсюда не выберется! Сразу после того, как юноша закрыл глаза, просторный холл, который только что казался пустым и заброшенным, наполнили полчища бестелесных духов. Всё поместье преобразилось, поднялся неразборчивый шум и порывистый ветер. Неупокоенные души стенали и трепетали во тьме, кружили в воздухе, но ни один из призраков не осмелился приблизиться. Все они знали, что это не тот человек, к кому они могут прикоснуться. Его здесь уже ждут. Даже если в данный момент Гу Уцзи ничего не мог видеть, его интуиция, не замолкая, предупреждала об опасности. Юноше оставалось лишь вынуть карманные часы, крепко сжать округлый диск в ладони, и продолжать медленно продвигаться вперёд. Как только его ноги коснулись последней ступени лестницы, воцарилась мёртвая тишина. Все призраки затаили дыхание, не осмеливаясь издать ни звука, словно из страха разгневать кого-то своим непрошенным своеволием. Все чувства Гу Уцзи обострились до предела, а ноги вмиг стали ватными, отчего каждый шаг давался ему с трудом. Рядом раздались тихие шаги, а следом возле уха юноши прозвучал глубокий чарующий голос: — Давно не виделись. Вдоль позвоночника Гу Уцзи липкими щупальцами скользнул страх, в любой момент грозя снести хрупкую плотину его самообладания. Будь это в его силах, он хотел бы никогда больше не встречать этого призрака!