***
Сидя на камбузе с кружкой чая и положив ноги на стол, Мэл с удивлением обнаружил, что впервые за несколько недель чувствует себя умиротворенным. Прошел почти месяц с тех пор, как Инара уехала, с тех пор, как они натянуто попрощались, избегая смотреть друг другу в глаза. С тех пор ему пришлось многое обдумать. И вовсе не потому, что ему очень уж этого хотелось, а скорее — потому, что его второй пилот упорно продолжал нести свою чепуху по поводу образов, превращая его эмоции по поводу произошедшего во что-то несомненно худшее в настоящем. По крайней мере, если он правильно понял, о чем она говорит, и, черт возьми, ему почему-то не становилось легче, когда эти большие карие глаза глядели на него через весь мостик. Она, может быть, и не совсем права, но говорила достаточно убедительно, чтобы почти заставить его самого в это всё поверить. Покачав головой при мысли о том, что если так пойдет дальше, то он скоро начнет бродить по палубе босиком, разговаривая с игрушечными динозаврами, он помыл свою кружку и отправился в обход по кораблю, убеждаясь в том, что все в порядке — до того момента, как решил вернуться на мостик. Он нашёл её на пассажирской палубе, сгорбленной, в углу, глядящей на тусклый свет. Губы Ривер слегка шевелились, хотя она ничего не говорила. На секунду Мэл задался вопросом, почему она не разбудила своего брата, но одного взгляда в коридор было достаточно, чтобы понять, что доктора в своей комнате нет — дверь открыта, а за ней темно. Вероятно, Саймон как обычно в каюте Кейли. В голове Мэла мелькнула вспышка раздражения, когда он подошёл к Ривер и опустился на колени перед ней — кто-то должен быть рядом с ней в такие моменты, это неправильно, что даже брат её бросил, оставил здесь одну. Мэл медленно протянул руку к девушке, осторожно — чтобы не испугать. — Ривер, дорогая, ты в порядке? — спросил он, невесомо касаясь ладонью её подтянутых к груди коленей. Она сразу сфокусировала взгляд на нём — это принесло некоторое облегчение, в отличие от слёз, которые начали течь по ее лицу. — Ну-ну, что случилось? Что с тобой? Она судорожно всхлипнула, пряча лицо в руках. — Плохой сон, — приглушенно, но так, что все равно возможно расслышать, пробормотала она. — И всё? — поразмыслив над некоторыми собственными снами, Мэл тут же исправился: — Ну, в любом случае, сидеть на жестком полу не лучший выход. Не окажешь ли услугу старику — переместимся в более удобное место? Она ещё раз всхлипнула, но кивнула, помогая ему поднять ее на ноги и подвести к ближайшему диванчику. — Хочешь я схожу за твоим братом? — спросил он, неуклюже присаживаясь рядом с ней, когда девушка снова свернулась в клубочек. Хотя слезы всё еще наворачивались на её глаза, она яростно покрутила головой. — Не надо. Это расстраивает его. Заставляет чувствовать, что он потерпел неудачу. Хотя это не его вина. Он не может использовать лекарства, чтобы починить это, не может исправить то, что никогда не было целым. Она резко выдернула нитку на обтрепанном рукаве. Импульсивно Мэл попытался найти способ успокоить её, насколько это возможно. — Хочешь поговорить об этом сне? Это может помочь. Она отвела взгляд и на некоторое время замолчала. — Я приношу разрушения везде, где окажусь. Я не хочу этого, но не могу остановить. Я не могу это остановить, — ее глаза в панике встретились с его глазами, и она сжала его руку своей тонкой рукой практически до боли. — А что, если это случится снова? Всегда острые углы, никогда не безопасно. — Ривер, прекрати, — он приобнял ее за плечи. — Если это снова случится — ты будешь с этим бороться. И мы все будем бороться вместе с тобой. Ты никогда не причинишь никому вреда на корабле больше, чем они могли бы вынести, и я совершенно уверен, что это не повторится. У нее снова потекли слезы, когда она прошептала: — Я причинила тебе боль. И, может быть, просто повезло, что не сделала еще хуже. В нём закипела холодная ярость, когда он привлек её к себе, проклиная про себя всех тех ублюдков, кто сделал это с ней. — Едва ли это только лишь удача, дорогая, обычно у меня все наоборот. Скорее, это удача привела тебя сюда, — он неловко вытер слезы с ее лица, слегка приподнимая её за подбородок, заставляя взглянуть ему в глаза. — Я не виню тебя в произошедшем, понимаешь? Никогда не винил. А если кто-то на корабле думает иначе — то будет иметь дело со мной. Я бы не принял тебя в команду, если бы не доверял тебе. Он ожидал новых протестов и слегка удивился через мгновение, увидев вместо них одну из тех ее редких слабых улыбок. — Спасибо, капитан. — Она вздохнула и уткнулась лицом в его грудь. — И вовсе ты не старый. — А? — он почувствовал себя сбитым с толку, хотя, если подумать, это вполне обычное дело, когда говоришь с Ривер, так что, вероятно, это хороший знак. — Ты сказал «окажи услугу старику», до этого, — Ривер подавила зевок и прикрыла глаза. — Ты вовсе не старый. Совсем. — Да, но «окажи услугу не-очень-старому-но-уважающему-удобства-человеку» звучит не так складно. Ривер захихикала, сонно вытягивая ноги, выпрямляясь. — Надеюсь, сейчас тебе не так неудобно. — Ну… — протянул он, глядя поверх её головы в стену, — …могло бы быть иначе, если бы твой брат сейчас случайно зашел и обнаружил, что ты, кажется, забыла надеть штаны… Он пытался — честное слово, пытался — в память о Шепарде Буке, он пытался, но всё же не мог не смотреть на длинные стройные ноги, когда она вскочила и убежала в свою каюту. Не только старик, но еще и грязный извращенец, подумал он, качая головой, прежде чем направиться к капитанскому мостику.***
Сидя в своей каюте Ривер прекрасно знает, что она не забыла, и улыбается.