***
Дождавшись, пока закончится учебный день, и реальная я расклеит все листовки, я лишь бесцельно бродила за собой, ожидая, когда появится Писадейра в образе Кэнди. На записку реальная я не обратила никакого внимания, что, конечно же, меня разочаровало. Ждать Писадейру долго не пришлось. И пока Сара бежит за призраком своей подруги, думая, что спасет ее, я преследую Писадейру, чтобы помочь Кэнди сбежать. И в этот раз все получилось. Пока реальная я тонет в яме с червями, я продолжаю преследовать Писадейру. Место, где находится ее логово, я узнала сразу же: здесь совсем недалеко стоит Фавн, смиренно ждущий своего пробуждения. Привалившись к стволу одного из деревьев, я смиренно жду следующего дня, когда Писадейра в образе миссис Бейкер уйдет на уроки, чтобы выбрать себе еще одну возможную жертву. Утро наступает намного быстрее, чем я ожидала. Проследив за улетающей по делам Писадейрой, я пробираюсь в эту пещерку под корнями большого дерева, которую обычный человек принял бы за нору какого-нибудь животного. В земле я сразу же вижу Кэнди. Худую, безжизненную, но еще живую. Подбегаю к ней и прикасаюсь к ее лицу, стараясь привести ее в себя. На удивление, она сразу же распахивает глаза, полные ужаса. — Отпусти меня, — еле слышно шепчет Кэнди и опять теряет сознание. — Скоро ты выберешься, — шепчу я и продолжаю гладить по волосам, пытаясь таким образом дать ей хоть какую-то надежду. Она слышит меня, я знаю.Глава 5
1 апреля 2023 г. в 14:00
Вся ночь проходит в размышлениях над тем, что теперь делать. Ясно как день, что Кэнди осталось жить не так много, но как ее спасти? Выяснить, где находится логово Писадейры, так и не получилось, значит, нужно придумывать новый план действий. Как я могу спасти Кэнди, не зная, где именно она находится?
Прохожу сквозь стену обратно в комнату Кэнди и оглядываюсь. Совершенно не понимаю, что именно я хочу тут найти, но все равно прохожу по периметру комнаты. Взгляд ни за что не цепляется: все выглядит точно так же, как и днем. Залезаю на кровать и разглядываю стену, в которую жуткие лапы утащили подругу. Уперевшись рукой в стену, я задумываюсь, когда я могу касаться предметов, а когда — пролетать сквозь них. Единственный разумный ответ на этот вопрос в том, что я сама могу выбирать. Когда Писадейра забрала Кэнди, эмоции настолько сильно захлестнули меня, что я не задумалась над тем, хочу я остаться в этом помещении или нет, и просто пролетела в соседнюю комнату. Если это действительно так, то есть ли что-то, что может насильно заставить меня остаться в каком-то помещении?
Вспоминаю страшилки, которые мы с подругами из Балтимора рассказывали друг другу на ночевках, передавая фонарик по кругу. Продолжая смотреть в стену, я сама себе пересказываю истории, пытаясь найти в них хоть какие-то ответы. Оливия рассказывала про призрака, с которым боролись какие-то школьники. Я ухмыльнулась сама себе. Кто бы мог подумать, что сейчас я сама стану таким призраком, только не злым. В истории призраку приносит боль железо, а дорожка из соли не дает пройти дальше.
— О чем ты думаешь? — злюсь я сама на себя и мотаю головой. Упав на подушки, ощущаю что-то под рукой. — А это что такое?
Беру находку в руку и подношу к лицу. Глаза округляются, и я вспоминаю, что именно эта жуткая кукла упала на Кэнди в лавке миссис Хилл. Можно ли это считать знаком, что Писадейра выбрала Кэнди своей жертвой еще тогда?
— План не дать Кэнди попасть в плен провалился, значит надо придумывать новый, — кручу в руках куклу, будто она может дать ответы на мои вопросы. — Место, где именно она сейчас находится, я тоже не знаю, нужно вспоминать, что я тогда делала.
Я отбрасываю находку обратно на подушки и вновь устремляю взгляд в потолок, будто он может ответить на мои вопросы. Доставая из глубин своего сознания воспоминания, я не замечаю, как в комнату зашла миссис Нельсон.
Я поднимаюсь на локтях и смотрю на женщину, в глазах которой читается непонимание, куда делась ее дочь. Она молча подошла к кровати и подняла листки с жуткими рисунками, которые Кэнди сделала, когда разговаривала со мной по телефону.
Проведя рукой по кровати, которая еще сохранила тепло от недавно лежавшей на ней Кэнди, она заметила жуткую куклу. Схватив ее в руки, миссис Нельсон погладила игрушку по волосам с нежностью, на которую способна только мать. Завтра она будет утверждать, что эта кукла Кэнди, не задаваясь вопросом, откуда у ее дочери она взялась.
Прижав куклу к груди, она выходит из комнаты. Я следую за ней, выхожу из особняка и иду по пустым улицам. Осень только начала вступать в свои права, но по ночам уже достаточно прохладно. Мысленно радуюсь тому, что у меня нет тела, способного замерзнуть.
— Так, завтра я побегу за призраком Кэнди в лес и наткнусь на жуткий алтарь. Бежать за призраком не имеет смысла, это я уже пыталась сделать. Может, я смогу заставить себя не идти за ней?
Вспоминаю, что первым уроком у меня будет английский, и бегу в школу. Двери, конечно, закрыты, но сейчас стоит пожертвовать силой и пройти сквозь стены. Тем более я успею восстановить их, если останусь на ночь в школе и просто лягу на пол. Надеюсь, уборщик добросовестно выполняет свою работу.
Ночью школа выглядит жутковато. Представляю, что я последний человек на Земле, и спокойно прогуливаюсь по длинным коридорам, внимательно рассматривая все вокруг. Без света и постоянно шумящих учеников здание как будто заброшено, для полного антуража не хватает только разбитых стекол и валяющегося мусора.
Дойдя до нужного кабинета, я спокойно захожу внутрь. По телу вновь ощущается неприятное покалывание, которое уже становится чем-то привычным. Делаю глубокий вдох, мысленно считаю до десяти, будто это хоть как-то поможет. Решаю, что сначала стоит отдохнуть и восстановить силы, а потом пытаться что-то написать. Тем более, я еще не решила, какую именно записку оставлять самой себе.
Несколько часов бессмысленного лежания прошли незаметно. Может, сказалась моя усталость, а может — разочарование, не знаю, но встала я, когда на небосводе уже показались первые лучи солнца. Бросив взгляд на часы, висящие над дверью, понимаю, что до начала учебного дня осталось около полутора часов.
Схватив небольшой кусочек мела в руку, я подкидываю его. Раздавшийся где-то на улице автомобильный гудок заставляет меня отвернуться к окну, как будто я могла бы увидеть эту машину. Мел пролетает сквозь мою руку и падает на пол. Тихо выругавшись про себя, я поднимаю теперь уже два кусочка и задумываюсь.
— Ну и что писать? — спрашиваю я сама у себя. И почему сейчас никто не может вылезти из стены и сказать мне, что делать? Иди в парк? Пострадает ли Стеф? Что, черт возьми, может мне помочь?
Подкинув еще раз мел, я задумалась и начала вспоминать все ближайшие события. Сначала я соглашусь помочь расклеить листовки о пропаже Кэнди, потом увижу ее, побегу за ней, а потом провалюсь в яму.
— Точно! — вскрикиваю я и берусь наконец-то писать, зачем-то проговаривая вслух. — Не иди за Кэнди. Точно! Тогда я не провалюсь в яму с червями и, может быть, найду Писадейру.
Довольная собой, я кладу мел на место и ухожу в конец кабинета. Устроившись на полу и оперевшись спиной на стену, смиренно жду начала урока. Подставляя лицо под утренние лучи, я вспоминаю, что весь первый урок мы проведем в спортзале.
— Вот черт! — хватаю тряпку и начинаю быстро стирать надпись.
Школьники уже вовсю начали сползаться в коридоры и что-то обсуждать. Не вслушиваясь в окружающие разговоры, я бегу к своему шкафчику. Осознание, что я делаю, приходит ко мне только тогда, когда я уже запустила руку в него. Что подумают окружающие, когда увидят левитирующий листок? Все и так перешептываются о том, что Майкл поимел меня на поляне, а тут еще добавится повод посчитать меня какой-то странной.
— Ученики Сентфорской старшей школы, — голос директора раздается из громкоговорителя. — Все должны пройти в спортзал, чтобы прослушать обращение шерифа и помощника мэра.
Повторив объявление еще два раза, директор поблагодарил за внимание и замолчал. Отовсюду раздавались удивленные возгласы и крики радости, что первого урока не будет. Дождавшись, когда коридоры опустеют, я жду еще пару минут на всякий случай и, убедившись, что никого нет, достаю лист с расписанием.
— Так, потом у меня математика, — читаю вслух и задумываюсь. Писать послание на уроке миссис Бейкер нельзя, вдруг она тогда не пойдет заманивать меня в смертельную ловушку. — А потом история. Отлично, то, что нужно.
Решаю не слоняться по коридорам, а сразу направиться туда. Кабинет находится в другом крыле, но школа не такая большая, поэтому буквально спустя пять минут я уже стою около нужной мне двери. Экономить и тратить силы надо с умом, но мне совершенно не хочется ждать пока кто-то будет заходить в кабинет, и я решаю просто пройти сквозь дверь.
Устроившись в дальнем углу кабинета между двумя большими шкафами с книгами. Уроки мисс Дрю тянутся бесконечно долго. Материал рассказывает она нудно, в основном просто читая с учебника, поэтому слушает ее всего пара человек. Я бы вообще не выбрала этот предмет для более глубокого изучения, если бы не хотела стать юристом. На самом деле, и я на уроках тоже не особо слушаю ее, предпочитая изучать весь материал дома, когда готовлю рефераты или проекты.
Минуты тянутся бесконечно долго, пока мисс Дрю читает очередную лекцию для девятого класса. Даже не пытаюсь вслушаться в ее слова, сейчас они звучат как раздражающий белый шум. Определенно, за время своей миссии по спасению друзей я стану самым терпеливым призраком на этом свете.
Огромный плюс бестелесности в том, что я могу сидеть несколько часов в одной позе, и ни одна конечность у меня не затекает. Реальная Сара бы уже несколько раз пересела, растянулась и начала ныть, что у нее болит спина. Когда по школе раздался звонок, оповещающий о конце второго урока, я облегченно выдохнула.
— Наконец-то эта пытка закончилась, — довольно улыбаюсь я и встаю со своего места.
Дождавшись пока все, включая учителя, выйдут из кабинета, я хватаю мел и принимаюсь писать. Вывожу ровные буквы, складывающиеся в нужную мне фразу. Закончив, победно подкидываю мелок в руке и кладу его на место.
В столовой сейчас реальная я выясняет отношения с Майклом, но мне совершенно не хочется переживать эту перепалку еще раз. Он оказался вполне неплохим парнем в итоге, а эта история — просто отвратительное пятно на его репутации.
Октябрьский вечер был ветреным и пасмурным, но это совершенно не помешало нам со Стефани выйти на недолгую прогулку. Пусть в городе и была гнетущая атмосфера после недавних случаев пропажи детей, которых в итоге нашли мертвыми в лесу, у нас было хорошее настроение. Мы, словно дети, пинали листья и кидались ими друг в друга, громко смеялись на всю улицу и редко, когда были уверены, что на нас никто не смотрит, целовались.
Идиллию нашего вечера нарушил женский крик, полный боли и отчаяния, раздавшийся из дома Тернеров. Переглянувшись, мы сразу же побежали туда. Неудивительно, что дверь оказалась заперта, и мы начали тарабанить в нее как ненормальные.
Спустя минут десять дверь нам открыла зареванная миссис Тернер. В ее глазах читалась такая боль, что я себе даже не могла представить, что именно случилось. Она и так ходила как не живая после пропажи Бобби, а уж после его похорон совсем стала похожа на безжизненного призрака.
— Миссис Тернер, что случилось? — обеспокоенно спросила Стефани.
— Майкл, — единственное, что она смогла из себя выдавить и вновь начала плакать.
— Что с Майклом? — спросила я и взяла ее за руку.
— Его больше нет, — бросила она и запустила нас в дом.
Мы со Стефани переглянулись и зашли. На небольшом журнальном столике нас сразу же встретили раскрытые фотоальбомы. Миссис Тернер тяжело переживала смерть младшего сына, и Майкл рассказывал, что она постоянно пересматривала детские снимки Бобби, причитая, что сделала недостаточно, чтобы спасти своего мальчика.
Стефани осталась с миссис Тернер, пытаясь выяснить хоть что-то, а я пошла в комнату Майкла. Картина меня ждала там пренеприятнейшая: бездушное тело висело на одной из балок, составлявших каркас крыши. Я не могла поверить увиденному: всегда шутящий Майкл сейчас безжизненно болтался на веревке. Синее лицо не передавало ни одной возможной эмоции, а пустые, даже стеклянные глазницы как будто смотрели прямо в душу. Немой крик застрял в моем горле, и я буквально выбежала из комнаты, не выдержав этой картины и ужасного запаха мочи, которым пропахла вся комната.
В гостиной Стефани уже отпаивала миссис Тернер водой. Когда я встретилась с ее обеспокоенным взглядом, одними губами произнесла: «Повесился». Моя малышка сразу же прикрыла рот от ужаса и осела на диван рядом с миссис Тернер. Я же села по другую сторону от нее и начала гладить по спине, пытаясь успокоить хоть так. Показать, что она не одна.
Мы вызвали скорую и полицию. Во время ожидания миссис Тернер немного успокоилась, насколько это вообще возможно, и протянула мне записку, которую все это время держала смятой в кулаке. Я начала быстро бегать глазами по кривым буквам.
«Прости меня, мама. Я не спас Бобби, и теперь ты страдаешь. Надеюсь, ты меня поймешь и простишь, ведь жить с этим грузом на душе я не могу.»
Больше по привычке, чем из необходимости, я смахиваю несуществующую слезу. Предавшись воспоминаниям, я совершенно не обратила внимание на то, что звонок уже прозвенел и толпа учеников уже рассаживалась по своим местам.
Все в классе перешептываются, обсуждая надпись, оставленную мною для меня же.
— Черт, надо было просто написать на бумажке и бросить в шкафчик, — бью себя ладонью по лбу и надеюсь, что слух не доберется до мисс Бейкер. Хотя грезить об этом ужасно глупо, ведь слухи по этой школе распространяются со скоростью света.
— Кто это сделал? — гневно воскликает учитель, а реальная я еще даже не появилась в кабинете. — Признавайтесь или пойдете к директору все!
Мисс Дрю еще продолжает свою гневную триаду, пока я выбегаю из кабинета. Спасибо ей за незакрытую дверь. Обвиняя себя в забывчивости, я бегу к шкафчикам, чтобы оставить записку в нем. Надеюсь, я могу проносить предметы сквозь стены или двери. Не успевая дойти до шкафчика, меня привлекает шум под лестницей. Ведомая несвойственным мне ранее любопытством, я иду на источник звука.
Под лестницей я вижу интереснейшую картину: Майкл переговаривается о чем-то с мужчиной в кожной куртке. И подойдя ближе, я узнаю в его собеседнике Бурого.
— Лучшая система охраны, — усмехаюсь я и прислушиваюсь, о чем они говорят. — Заходи кто хочет, выноси что хочешь.
— Ты задрал меня, малец, — Бурый явно недружелюбно настроен.
— Мы должны выиграть этот матч, ты понимаешь? — Майкл тоже начинает злиться, но я совершенно не понимаю, почему. Майкл уже совершенно точно в банде, но что еще связывает этих двоих?
— Это последний раз, имей в виду, — бросает Бурый и протягивает ему пакетик с белым порошком.
Майкл быстро дает ему в ответ несколько купюр, и Бурый уходит, даже не прощаясь. Майкл тоже не задерживается и быстро удаляется в противоположную сторону, проходя сквозь меня. Неприятные ощущение отрезвляют меня, и я лишь смотрю ему вслед. Сколько еще мне предстоит узнать? И будет ли хоть что-то хорошее в моих новых знаниях о друзьях?