Осирис и Наг, Гарри и Том

      Гарри медленно нарезал фрукты, складывая их на тарелку. Как только последний киви был уложен, Поттер выдохнул с облегчением и потянулся к нижнему шкафчику, чтобы достать из нее еще одну железную мисочку и поставить её возле миски Осириса, который, к слову, лениво разлегся в прихожей, понимая, что скоро придет новый друг и его хозяин.       Поттер не знал почему, но тогда, когда он предложил Тому (как он позже узнал имя хозяина ротвейлера на первом занятии с Нагом) заниматься с ротвейлером, буквально спустя три занятия он предложил мужчине провести небольшой адаптационный период Нага в доме Гарри. Да, проще говоря, Гарри предложил взять Нага на некоторое время к себе, чтобы тот научился ладить с другими животными, в лице которых будет выступать Осирис, и с другими людьми, в лице которых будет Гарри.       На самом деле Гарри впервые предлагал хозяевам собак с ПТСР провести период адаптации именно у него. Но… почему бы и нет? Нужно ведь с чего-то начинать. И это, как понял Гарри, в его случае была не только передержка Нага, а ещё и, возможно, смена собственной ориентации.       Гарри знал, что его лицо покраснело, но ничего сделать с этим не мог, поэтому покорно отправился открывать дверь Тому, который был настолько пунктуален, что в дверь позвонил тогда, когда часы показывали ровно восемь вечера. Как они и договаривались. — Ты чего такой красный? Случаем температуры нет? — как только дверь открылась, Том умилился виду Гарри в коротких черных шортиках, и белой футболке, которая практически полностью скрывала нижнюю деталь одежды, что давало возможность мужчине немного пофантазировать.       О, он уже принял ту мысль, что ему нравится этот чертовски милый Гарри Поттер. Всего неделю мужчине нужно было, чтобы понять то, что он безвозвратно влюбился в мальчишку. Его немного волновала разница в шесть лет, но, Господи, Гарри был слишком прекрасным, чтобы Том обратил внимание на такие мелочи. Собственно, вот оттуда и такая забота о состоянии мальчишки, который, честно говоря, выглядел не совсем здоровым из-за ярко-блестящих глаз и меланхоличного румянца, расползшегося по острым скулам. — Со мной все хорошо, входи, — говорит парень и отводит взгляд, втягивая мужчину в дом за рукав уже привычной белой рубашки. Он присаживается на корточки и чешет ротвейлера за ушком, тот довольно лает, когда подошедший альбинос мягко трется о его бок. — Привет, малыш, я скучал. ~ — Как ты? — что-то между ними, все как-то завертелось и… в общем, Том теперь как у себя дома, у него даже ключ от дома уже есть, а Гарри? А что Гарри? Он не против.       Даже очень наоборот, за этот месяц, что Наг живёт у них с Осирисом, жизнь у Поттера достаточно сильно изменилась. Ну, все началось с того, что теперь по утрам на его кровати скачет не один пёсель, а целых два. Да так резво, что позже шести Гарри не встаёт.       Потом Осирис как с ума сошел: вообще Гарри и на шаг приблизится к спящему Нагу не позволяет. Словно заботится о том, чтобы старший ротвейлер выспался вдосталь.       Наг теперь наперегонки с Осирисом время от времени вспарывает пуховые подушки Поттера. К счастью, тех осталось не больше трёх. Но это не значит, что подушек у Поттера стало меньше, нет, вовсе нет. Том, после того как впервые неожиданно на шестой день заехал к Гарри и увидел повсюду разбросанные перья, на следующий день притащил ему больше десятка новых, ортопедических и, по предположениям Поттера, невероятно дорогих подушек.       Что до Тома… ну, тот спустя неделю получил от Гарри дубликат ключей. Из-за того, что приехал невесть когда, а точнее в одиннадцать ночи, и просидел до самого утра под дверью. И фиг знает зачем. Сам Гарри после долгого дня работы дрыхнул как сурок, поэтому ни звонков в дверь, ни звонков на телефон он не слышал. Поттер, честно говоря, офигел, когда с утра, открыв дверь в шесть часов утра, чтобы забрать газеты, увидел развалившегося к стене и сидящего на пороге спящего Тома.       Естественно, Гарри Тому устроил хорошенькую такую выволочку, во время которой мужчина только и делал, что улыбался. Ну, а потом Гарри отдал дубликат ключей, уложил спать в гостиной и сам отправился на работу, оставив Осириса и Нага на попечение Тома. Который, к удивлению Гарри, с этим очень хорошо справился. Покормил, попоил, выгулял да ещё и помыл. Не мужчина, а золото. — Нормально, — отвечает Поттер, бездумно крутя в руках тлеющую сигарету. Он курит очень редко, да и то когда волнуется. А сейчас он очень сильно волнуется, потому что хочет сказать Тому кое-что очень важное. Он надеется на то, что его не оттолкнут, а в лучшем случае на то, что они хотя бы останутся друзьями. Поттер поворачивается лицом к Тому, опираясь задом о перила балкона. Он кладёт руку с сигаретой на прут позади себя и серьезно начинает. — Мне нужно кое-что тебе сказать. — Мне, вообще-то, тоже. Во-первых перестань курить, ибо это вредно, а во-вторых, ты мне нравишься, — спокойно говорит Том с лёгкой улыбкой и умилением на душе, когда видит милую мордашку в нескольких шагах от себя. — Ты что-то хотел сказать. — Во-первых, хрен я перестану курить, потому что курю я только когда нервничаю, а во-вторых, я нервничаю, потому что собирался сказать тебе о том, что ты мне нравишься, — Гарри выдыхает и, тихо посмеиваясь, подходит к брюнету ближе, настолько, что, слегка приподняв голову, Поттер чувствует обжигающее дыхание на своих губах.       Не отводя взгляда он голубых глаз, он, тихо хихикнув, приближает к себе тлеющую сигарету, чтобы сделать глубокую затяжку. — Нервничаешь? — насмешливо спрашивает мужчина, а сам наклоняется ближе, так что несколько миллиметров разделяют их. Пока. — Да, — без стеснения отвечает парень, выдыхая табачный дым в губы напротив, в которые тут же впивается, мягко целуя и облизывая.

Два пса, сидящие неподалеку и наблюдающие за действом через прозрачное стекло балкона, игриво переглядываются и мчаться наперегонки, чтобы распотрошить оставшиеся подушки. Чтобы их хозяевам пришлось спать вместе. Возможно, и гостевой диван тоже пострадает. Чтобы наверняка.