Гарри ухмыльнулся, когда зажёг свечи, ведь Том его ждал. Он стоял буквально в паре шагов от белой линии. Кики поклонился обоим господинам и быстро исчез с хлопком.
Руки Тома были спрятаны в карманы брюк, что делало его позу более маггловской. Гарри поднял палочку и нацелился на окно, ведь сегодня шёл дождь, и было вообще неприятно в камере.
— Не подействует, — хмыкнул Том, после чего Гарри заглянул в тёмные глаза, отдающие краснотой.
— Как погибли Реддлы?
— С допроса начал? — улыбнулся маг, подходя к стене под окном и опираясь о неё плечом. — Я их убил, а после создал это, — Том указал на перстень. — Мне было семнадцать лет, тогда я понятия не имел, что это Воскрешающий камень. Опережаю твой вопрос: никто не может снять кольцо без моего разрешения.
— Люциус показывал мне дневник, сколько ещё?
— Чаша Пуффендуй в сейфе Лестрейнджей, Медальон Салазара Слизерина — у Регулуса, Диадема Когтевран — у Северуса, — Том заметил, что имена не удивили парня, значит, в курсе.
— Пять! Ты пять раз разорвал свою душу, Том!
— Я говорил, что дорого заплатил за бессмертие. Зато дементоры не трогают. Боятся меня, — ухмыльнулся мужчина.
Гарри злился. Он сжимал палочку от гнева на Тома за то, что тот так безрассудно играл со своей жизнью.
— Придурок! Дамблдор ищет их, а когда найдёт, — уничтожит! Адское пламя может уничтожить всё!
Том тепло улыбнулся, видя, как Гарри переживает за него.
— Расскажи мне о чистокровности полукровок, — попросил Том. Этот вопрос привёл Гарри в чувство:
— Нужны мэнор и кольцо, любое, необязательно древнее, оно станет символом главенства семьи. Проводишь ритуал и ты чистокровный, а поместье превращается в крепость. Твоё поместье стало крепостью.
— Наше, — поправил Том, Гарри не ответил.
— Дальше ты такой же ритуал можешь провести на своих детях. Некоторые согласились на суррогатность.
— Это не спасёт магический мир. Проведи один год в Азкабане, будучи осуждённым пожизненно, и охрана с дементорами так на тебе оторвётся, что ты никогда не сможешь иметь детей. Появятся Принцы, Блэки, Краучи и Петтигрю, но мир потерял в половину больше.
— Я этого не знал, — в ужасе прошептал Гарри. — Ты смирился, что маги вымрут?
— Да, — ответил спокойно Том. — Они сами себя погубят, когда откроются магглам. Это не за горами. Лет через двадцать будет война, и я в ней участвовать не хочу, не хочу быть подопытным.
— Ты сдался?
— Гарри, оглянись — я в Азкабане! — рыкнул маг. — Без меня, без моей политики такие, как твоя мать, погубят мир, а из Азкабана править страной невозможно!
— Не смей давить на меня! Я разработал план побега, но он на крайний случай!
— Меня не оправдать! — крикнул Том. — Я отрицаю, что являюсь Волдемортом, но от пожизненного заключения меня не спасло! Я буду жить вечно, Гарри, а значит, и гнить здесь заживо без возможности умереть тоже буду вечно!
— Хватит! — Гарри выставил палочку, переступая белую линию. — Ты не мой Господин, чтобы приказывать, ясно?! Я больше не тот влюблённый семнадцатилетний мальчишка!
— Ты
всегда будешь
моим влюблённым мальчишкой, — голос Тома стал мягким. — И я не приказываю тебе, Гарри, только прошу помощи. Никто до сих пор не смог придумать, как меня вытащить, но ты завтра получишь диплом алхимика от Фламеля, а через неделю каирские дипломы артефактора и некроманта. Помоги мне. Ты умнее многих! Ты смог сделать себя чистокровным! Помоги.
Том искренне просил, пока Гарри всё ещё держал палочку, нацеленную на Реддла.
— Я бы никогда не расколол душу.
— Гарри… — испугался Том.
— Даже под твоим влиянием. Пока ты не согласишься слепить её обратно, а ритуал я нашёл в том же Египте, то будешь гнить здесь заживо! — рыкнул парень.
— Я хочу жить вечно! Не стареть! Видеть закат и восход нового тысячелетия!
— Тогда сиди здесь до скончания времён!
Без меня!
— Нет! — Том ухватил парня за локоть и заклинание из палочки отскочило в стену. — Я нашёл своё сердце! Гарри, душа без сердца жить не будет!
Ты моё сердце!
— Тогда откажись от крестражей! Откажись, Том!
Откажись! — аврор прижал собой к стене Реддла.
Алые и изумрудные глаза не отводили взгляд друг от друга. По голому запястью Гарри прошёлся будто ток: возбуждение от прикосновения холодных пальцев. Оба мага тяжело дышали. Оба слишком долго друг друга ждали.
— Я никогда не отпущу тебя, Гарри Поттер!
Никогда!
Том накрыл его губы раньше, чем Гарри успел ответить. Требовательный, страстный поцелуй затуманил разум парня, и тот с таким же остервенением ответил. Том стащил плащ с любимого, бросая на пол, а после меняя их местами, заставляя Поттера удариться лопатками о стену. Жажда в глазах, в движениях, в дыхании отмела все предрассудки. Гарри трижды взмахнул палочкой, после чего она упала на пол.
Капитуляция!
Том увидел, что аврор трансфигурировал из плаща красный матрас, и своими алыми глазами видел ауру заклинаний над матрасом: Согревающее и Заглушающее.
Оскал выступил на лице Реддла, Гарри нежно коснулся пальцами его скулы, поворачивая голову обратно к себе.
— Ты мудак, Том.
— Я — Тёмный лорд.
Снова накрыв в страстном поцелуе губы своего мальчишки, Том начал стягивать чёрную водолазку с Гарри, под которой было прекрасное смуглое тело, натренированное в академии авроров. Сколько Том мечтал об этом теле, сколько писал писем, как будет вылизывать участки тела гриффиндорца. Он нежно поводил ладонями по груди и животу, заставляя Гарри учащённо дышать. На лице Тома выступила такая нежная и любящая улыбка, что гриффиндорцу было трудно поверить в реальность происходящего.
— Ты ведь не играешь мной? — Том как раз коснулся дорожки волосков от пупка к паху. — Я знаю, заменить можно любого, но… Ты
убьёшь меня, если бросишь, Том.
— Мы вернёмся к теме крестражей, мой львёнок, — мужчина нежно поцеловал шею, чтобы не оставлять следов, — но не сейчас! Сейчас нужно доказать тебе, что я не играю!— а вот соски мужчина уже кусал губами до боли, и Гарри шипел.
Заглушающее было исключительно на матрасе, поэтому не нужно, чтобы его стоны слышал весь этаж, хотя Долохов уже точно услышал.
Язык Тома выводил узоры на его теле, расстёгивая брюки.
— Мой ремень?
Тому польстило, что львёнок забрал его любимый ремень с бляхой змеи себе. Для Гарри любая вещь была частицей любимого, одно время он носил по дому рубашки Тома, чтобы чувствовать запах слизеринца.
Змей быстро расшнуровал ботинки на ногах Гарри, снял их, а после и брюки с боксерами. Гарри не скрывал своего возбуждения. Холодная стена, такие же руки Тома, но рот горячий, будто жерло вулкана. Гарри отсасасывали до Тома часто, но после Тома не было никого. А когда осознаёшь, что это делает твой любимый, который ещё и Тёмным лордом является, крышу сносит совсем, отчего стоны приходится скрывать кусанием губ.
Том работал мастерски. Он сжимал член крепко в руке, пока насаживался на головку, играя с уретрой. Гарри вцепился рукой в волосы Тома, кончая. И маг проглотил всё, не проронив и капли спермы своего мальчишки.
Гарри не мог открыть глаз после оргазма. Он столько лет мечтал об этом моменте, что сейчас боялся открыть глаза и понять, что всё сон. Нежный солоноватый поцелуй вывел Гарри из неги. Он обвил шею Тома, несмело отвечая.
— Быстро. Неужели у лорда Поттера никого не было за четыре года?
Яд так и сочился из уст мага. Гарри чувствовал, что Том его дразнит, боясь узнать, что ему нашли замену.
— У меня были постоянные подружки. Целых две: правая и левая, — он поднял руки, засмеявшись. — Глупо?
— Нет, — Том снова поцеловал Гарри. — Раздень меня, малыш.
Гриффиндорец искренне улыбнулся и начал медленно расстёгивать пуговицы на белой рубашке, пока руки Тома поглаживали его ягодицы, рёбра, соски, а после сминали яички.
— Ты меня возбудить снова решил?
— Да, — ухмыльнулся Том.
— У тебя получается.
Сняв рубашку, Гарри опустился голыми коленями на грязный камень, но его сейчас волновало только достоинство любимого, которое явно было чуть больше его, и стояло в боевой готовности. Когда Том остался без брюк и трусов, Гарри вдохнул запах предэякулята и застонал. Том пах чертовски вкусно, а нежные поглаживания по голове заставляли действовать. Лев осторожно коснулся языком члена мужчины, ухватил того за бёдра и сразу начал насаживаться. Он безумно хотел узнать Лорда на вкус, а Реддл рычал, поощряя. Кончая в рот Гарри, слизеринец испытывал какое-то садистское наслаждение. Поттер закашлялся, но остался стоять на коленях довольным идиотом.
— Идём.
Гарри был рад, что они наконец-то пойдут на матрас. Том не испытывал чувство холода из-за крестражей, а Гарри таким похвастаться не мог. Том аккуратно уложил его на матрас и навис сверху, целуя.
— Помоги нам, Гарри, я без магии.
Призвав палочку, Поттер взмахнул ею, и сразу почувствовал на сфинктере пальцы. Смазки было достаточно, но Том не спешил проникать.
— Какой ты узкий, будто девственник, львёнок. От волос избавился между ягодиц, готовился?
— Заткнись!
Гарри резко перевернул их и оказался сверху, а два пальцы болезненно вошли, заставляя глотать воздух. Том оскалился, проталкивая третий и четвёртый. Он
видел. Он
знал, что Гарри желал наказания за вчерашний Круциатус. Том не желал отказывать своему львёнку в наказании, которое тот сам просит, поэтому заменил пальцы членом. Стоило члену войти немного, как Гарри насадился до основания, шипя на парселтанге слова боли, которые были усладой для Тома.
Гарри не стал давать себе возможности привыкнуть, поэтому через несколько секунд приподнялся и снова опустился. Боль и нега — то, из чего можно делать мусс.
Том наслаждался видом потного любимого, который умудрился зацепить простату, и теперь вонзая ногти в грудь Тома, пока тот вонзал ногти в его бедра, насаживался в небывалом для себя темпе.
— Т-том… Я… Мерлин, я!..
Том не ответил, а только стал сильнее подмахивать бёдрами, чтобы Гарри кончил. Вид кончающего возлюбленного того стоил: парень запрокинул голову назад, приоткрыв рот в немом крике, чья грудь вздымалась, пытаясь выровнять дыхание. Придя немного в себя и сфокусировав взгляд на Реддле, Поттер сглотнул, а после провёл пальцем по сперме на животе змея.
Том ухмыльнулся, резко переворачивая Гарри на спину, продолжая свою пытку. Он желал, чтобы Гарри завтра едва смог встать, помня об этой ночи.
— Ты моё сердце, Гарри! Ты можешь сопротивляться, сколько угодно, но выйдет по-моему!
— Я упрямый, поэтому посмотрим,
мой Лорд!
Шипение Гарри заставило Тома вонзиться болезненным поцелуем в губы, пока он втрахивал парня. Гарри прижался к Тому, громко и пошло постанывая. Ещё один оргазм и его придётся откачивать. Было слишком хорошо.
— Том!
Гарри кончил вновь, и только после этого разрядку позволил себе Реддл. Извергая семя внутрь возлюбленного, он будто метил его.
***
Дверь в кабинет Питера резко отворилась, бахнув о стену, а на пороге стоял недовольный Джеймс. Петтигрю, до этого пишущий что-то, наколдовал Темпус и ошалел:
— Два часа ночи, ты больной?
— Журналы посещения смотрел! Что Гарри делает у Долохова так долго? Запись гласит, что он вошёл к нему в 21:15!
— Нотта тоже нет, и? Он ушёл минут через пять после Гарри. Я им мать, что ли? Два амбала-аврора с палочками и магией не справятся с теми, кто и подойти к ним не может? Джеймс, вы с Лили рехнулись?
— Кстати, о Лили! — он подошёл к другу. — Ты и Мэри? Барти и Натали?
— Брак по расчёту мы не хотим, у нас исключительно суррогатность, а вот… — он умолк, а Джеймс пытливо уставился на Мародёра. — Регулус женится на Сьюзен Боунс, однокурснице Гарри, а Северус вошёл в род Принцев и у него скоро свадьба с Нимфадорой Тонкс.
— Прямо свадьбы?
— Да. Барти с ними дружит, поэтому я в курсе. Так вот! — вспомнил свою злость Хвост. — Вы с Лили рехнулись отчитывать чистокровного лорда Поттера в двадцать один год? Его нужно было воспитывать до того, как он стал совершеннолетним! Спустили всё на самотёк ради карьеры, вот он с Реддлом и спутался, а после стал копией твоего деда. Карлус Поттер гордился бы! Как и твой отец, — добавил Питер.
— Два часа ночи!
— У них практика от восьми до восьми! Пусть хоть всю ночь там сидят! Выпей! — Питер достал из шкафчика сбоку огневиски и бокал. — Гарри вырос!
— Он мой подчиненный!
— Сейчас — мой! Пей, параноик!
Питер подошёл к двери, чтобы закрыть, и увидел Нотта, который не рисковал войти. Петтигрю кивнул ему в сторону и тот, всё поняв, пошёл отправлять Гарри Патронус о
небольшой проблемке.
***
Гарри лежал на Томе, вырисовывая пальцем узоры на его ключицах, шее и губах. Реддл лежал умиротворённо, прикрыв глаза, а его пальцы на обоих руках нежно касались спины, водя верх-вниз по позвоночнику мальчишки. Ухватив палец Гарри губами, открыл глаза и нагло начал его посасывать, а Поттер не сдержался и прильнул в жадном поцелуе к губам Реддла.
— Я тебя люблю, Том, — прошептал Гарри. — Ничего не изменилось за четыре года. И я не знаю, что нам делать с темой крестражей.
— Не думай о них пока. Плыви по течению. Время решило, как тебе узнать о том, кто я, время решит и эту проблему.
— Вот так просто?
— Да.
— Я изучал историю, оказывается Пожиратели убивали авроров с 55-го по 65-й годы. Почему?
— Альбус пустил слух, что я вербую чистокровных для уничтожения магглорождённых, ему поверили, ведь он остановил Грин-де-Вальда в 45-м. Мы защищались, как могли. Лестрейндж, Эйвери и Розье погибли в 62-м, их сыновьям было по два года, а Феликсу меньше месяца.
— Печально, а теперь оба Лестрейнджа, Эйвери и Эван Розье не смогут продлить Род. Они об этом знают?
— Все догадываются, но проверять это, пока ты здесь, смысла нет.
— То-то Долохов хочет Гермиону Грейнджер в кандалы к себе. Его месть понятна. Зато Феликс Розье остался, и Кээроу многие на свободе.
— Но не Руквуд, Трэверс, Мальсибер и Макнейр. Четыре древних фамилии вымрут после них, как и Лестрейнджи с Долоховым. Все они работали на меня и я до конца отрицаю, что знал о их пожирательском прошлом. Мне не верят, Гарри.
— Дай мне время. Я получу дипломы и займусь тобой. В крайнем случае, план побега готов.
— Я в тебе не сомневался.
Гарри нежно коснулся губами губ Тома. Возле любимого было тепло и уютно. Он уже приготовился уснуть в этих сильных объятиях, когда Патронус-гризли ворвался в камеру:
— Гарри, твой папаша здесь. Питер отвлекает его, но надолго это не сработает. Я через десять минут войду к ним и тогда Поттер побежит проверять тебя.
— Спасибо, Тео, — вздохнул грифф.
— Я думал, ты без надзора, — засмеялся Том, за что его сосок был укушен. — Больно, малыш.
— Они хотят меня контролировать. Но мне Аврорат нужен только с тобой. Если тебя выпустят, моей ноги не будет там.
Гарри начал быстро одеваться. Том это делал не спеша. Вернув плащу первоначальный вид, Поттер надел его, убрал заклинания, потушил свечи и страстно поцеловал Тома, а после позвал Кики.
— Потрёпанный видок, — засмеялся Антонин, отдавая судочки эльфу, который быстро испарился.
— Отец идёт! Что мне делать? Мой вид говорит, что я трахался, а не наблюдал!
Долохов громко засмеялся, подавившись слюной, а Гарри закатил глаза.
— Хочешь, научу своему фирменному заклинанию? Благодаря ему, я глушил авроров, а после убивал. Оно сложное.
— Давай!
Антонин был удивлён, что парню легко далось заклинание, но нужно было учитывать, что ему почти двадцать два, он умел работать с магией. Бросая очередной раз заклинание, оно полетело в дверь, которая открылась. Джеймс едва успел выставить щит, но его отбросило так, что он прилетел спиной в камеру Рудольфуса. Антонин громко засмеялся, забрасывая на плечи Гарри руку.
— Если повторишь, я тебя и не такому научу!
Питер ухмыльнулся, но постарался взять себя в руки.
— Что ты здесь делаешь, отец? Вот ты и поплатился за свой длинный нос.
— А ты стоишь в обнимку с тем, кто убил восьмерых авроров! Он Пожиратель!
— Я с Антонином нормально общался ещё с седьмого курса. Он был телохранителем Тома.
— Парочка тёмных магов, — фыркнул Джеймс, нащупывая шишку на затылке. — Он заключённый! Выйди из камеры.
— До понедельника, Гарри. Тренируйся.
— Спасибо, Тони. Увидимся.
Долохов показал фак Джеймсу, а после лёг на матрас и засмеялся. Всё-таки он не забудет эту сцену никогда.
— Это опасно! Он может и шею тебе свернуть!
— Не свернёт! Зато сообщил мне, что метки движутся. Он говорит, что их Господин вернулся!
— Их господин в камере 9007!
— А если нет? — удивился Гарри. — Если Долохов сказал правду?
Питер не понимал тактики Гарри, но расспросить время будет.
— Хватит следить за каждым моим шагом!
— Сегодня ты тренируешься с Долоховым, а завтра будешь трахаться с Реддлом! Тебя тянет к ним! — Питер отошёл в сторонку, но крики родственников слышал весь девяностый этаж. — Каждый первый понедельник практики последние четыре года я заставляю студентов отрабатывать заклинания на Пожирателях, — внутри Гарри замерло всё. — Я посмотрю, какими друзьями ты будешь с Долоховым после!
— Ты не сравнивай меня и себя. Я лучше тебя. И хватит решать, с кем мне общаться, — холодный и спокойный тон Гарри не предвещал ничего хорошего. — Тёмный лорд возвращается. Я хочу посмотреть, как вы будете перед общественностью выкручиваться. Том выйдет из Азкабана. А после я добьюсь твоего увольнения, мамы, Дамблдора и Грейнджер. Я сам вас на четыре года отправлю на девяностый этаж. И ещё, мои путешествия вас не касаются. Ты был разочарованием семьи, отец, я не такой!
— Конечно! Как ты с мужчиной будешь Род продлевать?
— Я
последний Поттер! Кто тебе навеял мысль, что продление Рода самое важное? Некоторые заводят семьи в сорок лет, а некоторые, потому что барышни их попросили. Я родился, чтобы
прожить жизнь для себя, а не плясать под чью-то дудку.
— Ты и так пляшешь под дудку Реддла.
— Я его даже не вижу. Поэтому не смей меня упрекать в моих к нему любви и ненависти.
— Всё-таки любишь?
— Всегда.
Гарри обошёл отца, не желая слушать его. Джеймс от недовольства закричал, а после покинул Азкабан. Питер перевёл дыхание, и налил выпить Гарри, когда вернулся в кабинет.
— Что ты имел ввиду, когда сказал, что Тёмный лорд возвращается?
— Я попрошу научить Тома двигаться меня, как Волдеморт. Снейпа попросим сварить Оборотное зелье. Я стану Волдемортом, а вы мне поможете.
— Мне нравится, — ухмыльнулся Тео.
— Хороший план, выпьем за него, — предложил Питер.
Гарри злился на отца за отнятую ночь с Томом. За то, что он издевается над Пожирателями.
Над Томом.
Лорд Поттер будет действовать.
И ещё он хотел начать с уничтожения грязнокровки, а для этого нужно поговорить с Роном. Учитывая, как грязнокровка его презирает и принуждает, то можно вернуть дружбу и разузнать важную информацию.
