Ténèbres: Tu n'es pas le bienvenu ici. / Мрак: Тебе здесь не рады.

На площадь выбежало существо, отдалённо похожее на человека. Оно издавало жуткий, пробирающий до самой души крик, полный агонии и… злобы Эбигейл застыла, с ужасом рассматривая то, что стояло перед ней. Существо было огромным – явно выше обычного человеческого роста. Однако, оно передвигалось на четвереньках, а потому его размеры всё-таки не превышали человеческих. Его лапы оканчивались длинными острыми когтями, которые вполне могли бы пробить торс человека насквозь. Всё его тело облепляли куски полусгнившей плоти и, что примечательно – у существа отсутствовали глаза. Его позвоночник был неестественно выгнут и позвонки острыми шипами торчали из его спины. От монстра исходил зловонный запах гнили, и ком в горле Эбигейл от ощущения этого «аромата» и безмерного ужаса перед этой тварью стал мягче. И он излился прямо из её рта. Существо громко принюхалось и, резко повернув голову в сторону Виктора, бросилось на него. Именно в этот миг Эбигейл рухнула на колени. Всё содержимое её желудка полилось из её рта, девушку безумно тошнило. Она смутно видела то, как силуэты Охотника и Отто бросились на помощь товарищу, но более ничего не могла разглядеть – глаза застелила пелена. На её ресницах выступили слёзы, попытки сдерживаться делали всё только хуже, и её желудок сильнее сокращался, уже начиная выплёскивать желчь. Спустя полминуты, которые девушке показались вечностью, та наконец сделала жадный, хриплый вдох. Её перестало тошнить. Она чувствовала себя обессиленной. Подняв голову и пытаясь понять, что происходит, первое, что увидела Эбигейл, было тело Виктора, которое лежало на земле. Весь его торс был разодран когтями монстра, однако, тварь не достала до жизненно важных органов, и мужчина явно ещё был жив. Переведя взгляд в сторону Эбигейл увидела Отто и Охотника, которые сражались с чудовищем. Однако, они явно сдавали свои позиции – существо резко подняло лапу и в кровавой ярости стало махать ей, разрывая когтями на этот раз тело Отто. Тот отшатнулся в сторону и, постояв пару секунд, рухнул на землю без сознания. Но, ровно как и Виктор, он ещё был жив. Точно в момент, когда тело Отто коснулось земли, ворота в церковь распахнулись, и на пороге показался Лаци с полностью заряженным пистолетом в единственной правой руке. Раздались выстрелы – мужчина выпустил все пули что у него были в существо, однако, мало того, что не все патроны задели его – существо выглядело так, будто это даже не нанесло ему особого вреда. Монстр взревел от боли, немного отшатнувшись назад, и Эбигейл бросилась к Виктору, не в силах больше смотреть на его тело, которое ещё можно было спасти. Девушка спешно проверила его дыхание и пульс. Его сердцебиение постепенно затухало, дыхание было очень слабым. Спешно подхватив мужчину под руки, Эбигейл потащила его в церковь. Ворота были распахнуты Лаци, и девушка без труда занесла Виктора в безопасное место. Рядом с воротами стоял Оруэлл, и Эбигейл, бросив на него кроткий, но многозначительный взгляд, передала ему тело Виктора. Мужчина кивнул ей и тут же потащил его вглубь церкви, чтобы расположить на одной из скамеек. В это время Эбигейл снова бросилась на улицу, на этот раз за телом Отто. Выйдя на площадь, она увидела, как Лаци и Охотник бросились куда-то бежать, а монстр стал преследовать их. На секунду в голове девушки промелькнула мысль броситься за ними, попытаться отвлечь монстра и спасти их, однако, она быстро отбросила её. Нужно помочь тем, кто точно будет жить. Подхватив Отто под руки, девушка занесла в церковь и его. Она дотащила мужчину до одной из скамеек, стоявших рядом с той, на которой лежал Виктор, и осторожно положила его на неё. Она стало спешно оказывать первую помощь пострадавшим, отдавая приказы людям, что стояли рядом, чтобы они помогли ей. - Жгут. Спирт. Бинты. Нож. Люди безоговорочно слушались и подавали ей те вещи, которые она просила. Обработав и перевязав раны на теле обоих мужчин, девушка тяжело вздохнула. Она посмотрела на своих товарищей и ужаснулась – если Отто находился в весьма стабильном состоянии и потихоньку приходил в себя, то Виктору становилось хуже – его лицо было неестественно бледным, кровотечение из раны на торсе не останавливалось. В какой-то момент он стал биться в жутких конвульсиях, что-то громко мыча. Он резко открыл глаза, и Эбигейл обратила внимание, что с ними было что-то не так. Казалось, будто его глазные яблоки стали мягкими и слегка впали внутрь черепа, как если бы в горку муки положили яичный желток. Тут же со стороны входа в церковь раздались шаги, и девушка спешно повернула голову в сторону прибывших, явно различив в них силуэты Охотника и Лаци. - Охотник, Лаци, с Виктором что-то не- Поначалу девушка не вглядывалась в их лица, однако теперь она увидела то, что заставило её запнуться на полуслове и побледнеть. Бинты на лице Охотника были разодраны, и Эбигейл увидела то, что скрывалось под ними.

Мужчина выглядел как живой мертвец.

Его кожа была бледной, как фарфор. От него самого веяло жуткой, непонятной аурой смерти. Его лицо выглядело так, будто он был мёртв. Диссонанс между тем, что он был жив и стоял перед ней и тем, что он был похож на труп, вселил бы страх в сердце любого, кто видел эту картину. От ужаса Эбигейл показалось, что мужчина злобно улыбается и нависает над ней, как большая угроза, но, по факту, это было не так – всё, что она видела, было просто плодом её больного, испуганного воображения. Из этого состояния девушку вывел сдавленный стон Отто. Она быстро повернула к нему голову и увидела, что тот пришёл в себя. - Мгм… что произошло? Мужчина попытался сесть, однако, Эбигейл не позволила ему этого сделать. - Тише, тише, лежи… Отдыхай. Тебе не стоит много двигаться… Девушка перевела взволнованный взгляд на Виктора, однако, на этот раз с ним всё было в порядке – он спокойно лежал на спине, закрыв глаза, не дёргаясь и не издавая ни звука. Его кровотечение остановилось, и Эбигейл поспешила проверить его пульс и дыхание. К счастью, его сердцебиение выровнялось, но стоило ей облегчённо вздохнуть – Охотник рухнул без сознания прямо рядом с ней. - Д-да что такое-то… Девушка тихо вздохнула, став оказывать помощь мужчине прямо так, на полу (он был слишком тяжёлым, и она не смогла бы его перенести). На его теле она обнаружила несколько жутких ран, оставленных монстром, но что для неё было самым страшным – у мужчины был жар. Тварь разодрала куртку Охотника, и около десяти или двадцати минут тот находился на морозе почти без одежды. Осмотрев его повнимательней, девушка сделала неутешительный вывод – мужчина отделался довольно легко, не получив обморожение, однако у него была то ли ангина, то ли он отморозил себе лёгкие. Сказать точнее было сложно – болезнь только появилась и ещё не успела проявить себя. Эбигейл сняла с него остатки куртки и стала перевязывать его раны прямо так, на голое тело. Она немного успокоилась – осознание того, что это Охотник, он всегда её защищает и никогда не посмеет навредить полностью перекрыли её страх перед его ужасающим видом. Когда девушка обработала его раны – жители церкви помогли ей перенести его на скамейку. Смотря на мужчину, тело которого пробивал жар, израненного, побитого, та осторожно протянула к нему руку, став поглаживать его по голове. - Эдвард, ты уснул? Тихо спросила она, осторожно садясь рядышком, не переставая гладить мужчину по волосам. - Спи. Всё хорошо. Твоя мама рядом. Прикрыв глаза, она стала тихо напевать колыбельную, из-под слегка опущенных век смотря на Охотника.

Baby mine, don't you cry.

Baby mine, dry your eyes.

Rest your head close to my heart,

Never to part, baby of mine.

Люди в церкви странно косились на неё, но девушка не придавала этому особого значения – она продолжала петь до тех пор, пока Охотник не пришёл в себя. - Как ты себя чувствуешь? Мягко спросила она, убирая руку. - Нормально… Охотник хрипло вздохнул, положив руку себе на лоб. - У тебя жар. И не советую тебе двигаться… ты ранен. Отдыхай, хорошо? Эбигейл тепло ему улыбнулась, после чего поднялась и подошла к Отто и Виктору, чтобы проверить их состояние. Отто был в сознании и даже смог сесть, пока она пела. Его раны не кровоточили, да и в целом по состоянию мужчины было видно, что он в полном порядке и совсем скоро придёт в себя. А вот Виктор всё ещё лежал без сознания. Вскоре к ним вернулся Скотт. Он вышел откуда-то из дальнего угла, сонно протирая глаза. Как оказалось, он вернулся в церковь, как и Эбигейл, но не смог побороть свою сонливость и проспал битву с монстром. Он растерянно оглядел раненных. - Что тут произошло? – Скотт поднял взгляд на Эбигейл. - На нас напал монстр и… Девушка не успела договорить. Внезапно Виктор открыл глаза. Он резко сел, тут же схватившись за свои глаза. Он громко что-то промычал, после чего повернулся в сторону Отто, словно пытаясь что-то сказать, но из его рта снова раздалось лишь непонятное мычание. Виктор приложил пальцы одной из рук к губам, словно не понимая, что происходит, после чего в явной панике подскочил, размахивая руками во все стороны. Он выглядел так, словно ничего не видел, но пытался достать до кого-нибудь из тех, кто находился рядом. - Чё это с ним? Раздался хрипловатый низкий голос, и из-за спины Эбигейл возникла низкорослая фигура Оруэлла. - Не знаю, но мне это очень, блять, не нравится. – Ответил Отто, положив руки на плечи Виктора. Глаза мужчины сильно слезились, и он то и дело стал их растирать, когда руки Отто оказались на его плечах. Он что-то невнятно мычал, и тогда в голове Эбигейл снова возник образ того чудовища, что напало на них. Она вспомнила, что у него не было глаз, да и разговаривать оно тоже явно не умело. - М-может, он превращается в одну из тех тварей…? Робко предположила девушка, однако, её замечание Оруэлл встретил тихой усмешкой. - Да ладно тебе, нет ничего, с чем не справилась бы моя фирменная настойка! Порывшись немного во внутреннем кармане своей куртки, Оруэлл вытащил из него бутылочку какого-то напитка, а судя по тому, что этот курильщик назвал сие непонятное пойло «настойкой», можно было сделать очевидный вывод, что это точно был алкоголь, и сто процентов он был очень крепким. Отто взял бутылку из рук Оруэлла и, осторожно приставив горлышко бутылки к губам Виктора, громко скомандовал тому: «Пей!» Виктор послушно открыл рот и сделал несколько хороших глотков, однако, сразу после того, как это произошло, мужчина завопил от адской боли. Он стал сдирать одежду со своего тела, разрывая её пальцами, словно тело его было в огне, и он пытался избавиться от того, что сжигало его кожу. Но огня не было. Отто и Скотт переглянулись. Они несколько секунд просто смотрели друг другу в глаза, словно раздумывая, а потом Отто посмотрел на Эбигейл, слегка прищурившись. Его лицо выражало тоску и сожаление. - Эбигейл, последи за Охотником. Мы на минутку. Скотт повёл Виктора в сторону выхода из церкви, в то время как Отто достал свой запасной револьвер, проверяя, сколько осталось патронов. Конечно же он знал, сколько их там было.

Он оттягивал время, прежде чем пойти вслед за Скоттом.

Эбигейл понимала, что они собираются делать. Девушка вернулась к Охотнику, став рыться в сумке, чтобы дать ему какое-нибудь лекарство. Она ещё различала голоса своих товарищей у входа в церковь и звонкое мычание Виктора. Среди невнятных диалогов она услышала лишь одну, последнюю фразу Отто. - Прости меня, Виктор. Раздался выстрел. Повисла звенящая тишина.

Это история о вашей смерти.

И на этой главе заканчивается история одного из нас.