***
Кстати о Марко. Тот сдержал своё слово и ненадолго появился на пороге с горой оказавшейся неожиданно вкусной еды, принадлежавшей к местной кухне, ещё пару раз, ссылаясь на жуткую занятость. Но Жан за это его больше не винил: друг и правда выглядел очень усталым, а под его глазами даже появились небольшие синяки. Но он был явно чем-то доволен. - Руководство говорит, что за вами всеми скоро придут, - сказал он в произошедшую пару дней назад последнюю встречу. - Насколько - не могу знать, у них свои планы. Но вроде исследования почти закончены, так что в самое ближайшее время жди переезда. - Исследования чего? - или, точнее, "кого". Судя по тем скудным обрывкам сведений, что он услышал от друга ещё в первую встречу, над небольшой группой из новоприбывших проводились какие-то извращённые, изощрённые и явно незаконные эксперименты. Разумеется, без согласия самих подопытных. О деталях и целях оных оставалось только догадываться. В общем, Кирштайн не пожелал бы такого и врагу. Хотя, конечно, титаническое трио этого бы и заслужило... - Ах да, я же забыл тебе рассказать... Последняя экспедиция, которая доставила вас, также перенесла сюда Имир и Бертольда, - последовал ответ. - Куротсучи-тайчо очень живо заинтересовался теми из ребят, кто обладает силой титанов, и сразу после вашего появления забрал их к себе на опыты. Его, конечно, пытались уговорить немного подождать, но он и слушать ничего не хотел. Ещё и Микасу зачем-то туда же прихватил... - Микасу?! - Жан в мгновение ока вскочил на ноги, готовый рвать и метать. - Зачем?! Она же не титан!.. Парню не было известен точный спектр новоприобретённых познаний друга об Обществе Душ, равно как и - эта мысль пришла ему в голову только сейчас - о том мире, откуда они пришли. Что, если шинигами вообще всё время были рядом, только не показывали этого? Но нет, иначе тогда их бы точно кто-нибудь увидел. И рассказал бы остальным, а поверили бы ему или нет - уже дело десятое. - Жан, пожалуйста, успокойся!.. Это же не мой отряд, я не знаю подробностей, особенно ТАКИХ! Из наших-то полностью в курсе всего только управляющий состав; рядовых пока держат в неведении, - Марко поднял руки в примиряющем жесте, пытаясь перевести тему, но новый вопрос Кирштайна вогнал его в ступор. - Ты-то откуда знаешь? Марко заколебался. С одной стороны, командование дало чёткое указание: новоприбывшим из другого мира никакой информации до определённого времени не сообщать. Особенно это касалось пришедших ранее. С другой - Жан при жизни был его лучшим другом и имел право всё знать. Тем более ради этого друга Ботт уже пошёл на прямое нарушение приказа. Так чего же он сомневается сейчас, когда от него ждут ответа в надежде хоть немного прояснить ситуацию? Остаётся только надеяться на то, что на тёмные делишки официально ещё не принадлежащего Готею будущего офицера внимания не обратят. - Я... - голос паренька дрогнул, но он быстро собой овладел, - я сам был вместе с остальными в тот день, когда вас сюда принесли. И ненароком услышал, как он говорил о девушке с невероятно высоким духовным потенциалом и выдающейся физической силой. И как было бы замечательно изучить природу её силы. Видя, что друга это не больно-то убедило, конопатый вздохнул: - Когда я узнал, что готовится вылазка прямо на поле боя, я вызвался пойти добровольцем вместе с Двенадцатым отрядом. Проводники по нашему миру им были уже не особо нужны, а за стеной Мария я был не особо полезен. Но погибших могло оказаться слишком много, вот и... в общем, Куротсучи-тайчо решил так: чем больше народа будет заниматься отправкой погибших в Общество Душ, не мешать его людям проводить свои исследования и не путаться под ногами, тем лучше. А потом... - Марко передёрнулся от осознания такой низости со своей стороны, - потом я подслушал отрывок его разговора с Бьякуей Кучики, руководителем Шестого отряда. Мне пришлось как можно быстрее оттуда удирать, потому что меня чуть не засекли. Но я успел услышать, что Кучики-тайчо почему-то проявляет к Микасе особый интерес. - А зачем нас было сюда приносить? Хоть кто-нибудь спросил, хотим мы сюда попадать или нет?! Какого хуя эти шинигами вообще стали принимать решения за нас?! - Кирштайну снова пришли на ум слова Иноуэ о появлении тех, "кто может помочь в сложившейся ситуации", а вместе с ними - мысль о том, что их банально собираются использовать. Снова. За время службы в Легионе Жан ни разу не пожалел о том, что изменил своему первоначальному решению поступать в Военную Полицию. За внешней роскошью стены Шина, беззаботной жизнью и аристократическими кругами скрывались всего лишь трусость, безразличие к чужим жизням, жесточайшая диктатура и алчность. А после и вовсе оказалось, что королевский род Райсс украл у собственного народа настоящие воспоминания о мире за стенами. И, в отличие от сливок общества, разведчики сполна познали все ужасы войны с гигантами наравне с умением наслаждаться каждым моментом жизни. Из хорохорящихся подростков они будто в одночасье повзрослели и уже не могли спокойно смотреть на сложившуюся ситуацию. Вот только если в том, родном мире подавляющей части людей действительно была нужна помощь - своими силами они бы просто не справились с таким могучим противником, как разумные титаны, - то таинственная организация шинигами преследовала совсем уж неясные цели. И по какой-то причине затыкала рты не только "своим", но и простым душам, не имевшим к этой авантюре никакого отношения. - Почему именно мы должны опять кого-то спасать?! Неужели это сборище долбоёбов не может разобраться в собственной говнине?! И все, блять, молчат! - от гнева Жана начала колотить крупная дрожь, и он нёс абсолютно всё, что в голову взбредало, лишь бы не держать в себе. - Марко! Ну хоть ты-то ответь, ебать тебя в рот!! Тот только смотрел на изрыгающего проклятья друга, как затравленное животное, и даже забыл вернуть на место отвисшую от последней фразы челюсть. - М-меня... ебать не надо, - заикаясь, пролепетал он первое, что пришло на ум. - Чё?.. - возможно, ответ Ботта и прозвучал в высшей степени нелепо, но по меньшей мере отрезвил Кирштайна и заставил его осознать сказанное. - Блять... прости. Парню крайне редко бывало перед кем-то стыдно за свои вспышки, но сейчас произошёл как тот самый случай. К тому же Марко обладал каким-то поразительным даром в одночасье если не утихомиривать своего вспыльчивого и импульсивного друга, то вгонять его в краску за содеянное точно. А упомянутый меж тем напряжённо размышлял, как же именно рассказать Жану обо всём, что ему было известно, и не нарваться при этом на ещё большее нарушение приказа и возможный выговор. Марко прекрасно понимал состояние Кирштайна. Он и сам, когда оказался в новом чужеродном мире, долго не мог поверить в произошедшее. Ни в то, что продолжает жить в виде души, ни в чудесное исцеление. Правда, в отличие от теперешнего, уже третьего по счёту набора душ, их не стали долго держать в неведении. Для самого Ботта поначалу оставалось загадкой, почему же последующие партии прибывших шинигами предпочли томить ожиданием почти неделю. Однако, поразмыслив как следует, он пришёл к неутешительному выводу, что Бюро Технологического Исследования всего-навсего было необходимо время для экспериментов. До этого момента ведь не удавалось заполучить души ребят с силой титанов, представлявшие для чокнутого капитана особый интерес. - Жан, я всё понимаю. Когда меня отыскали в Тросте и привели в Общество Душ, я сам был в шоке не меньше твоего и не мог адекватно воспринимать произошедшее. Но, с другой стороны, всё не так уж и плохо. У нас есть новый безопасный дом и жизнь без страха быть однажды съеденными! А теперь... если ты уже успокоился, я бы хотел продолжить свой рассказ. Только на сей раз давай без мата. - Валяй, - махнув рукой, Жан присел на матрас - не найдя более подходящего определения, он решил называть свою временную постель именно так - и выжидательно уставился на усевшегося напротив друга. Вслух он этого не сказал, но только сейчас запоздало сообразил, что среди упомянутых имён попавших на опыты не было Эрена, капрала Леви, Райнера и странного звероподобного титана. Неужели всё-таки есть надежда, что какая-то часть Легиона - и их противников - выжила?.. Марко немного нервно постучал пальцами по полу, собираясь с мыслями, и продолжил: - Кроме Имир, Бертольда и Микасы, никто особого интереса для Куротсучи-тайчо не представлял, поэтому остальных было разрешено просто разнести по пустующим домам. Нет, не беспокойся, - добавил он, заметив на лице Кирштайна явное недоумение, - на произвол никого не бросили и отрядили нескольких рядовых приносить поесть, пока вы здесь. И тогда... тогда у меня созрел небольшой план. - Да ты стратег. - Не такой, как ты или Армин. Но, как оказалось, кое-что могу, - хихикнул конопатый. - Никому из наших было велено не приходить, но я смог договориться с одним парнем из своего отряда, которого выбрали присматривать за тобой. Мы с ним и перенесли тебя сюда, иначе откуда я знал бы дорогу. Жан задумчиво потёр переносицу. Воистину, всё чудесатее и чудесатее! Марко, пусть и ради благой цели, плетёт интригу под носом у собственного начальства - во времена их учёбы в Кадетском корпусе было почти невозможно такое представить. Хотя даже там под гнетом строгой дисциплины случалось всякое. - А та девушка... Иноуэ, кажется. Она откуда узнала, где я нахожусь? - Она ещё учится в Академии, а ученикам часто позволяют на выходные выбираться в Руконгай. Но тут уже, должно быть, наш промах, что она тебя нашла. Кроме приставленных шинигами и руководства, никто не знает, где именно вы находитесь, - развёл руками Ботт. - Руконгай?.. - ещё одно странное название в копилку. Впрочем, ассоциация нашлась довольно быстро - должно быть, так назывались конкретно те бедные районы, где располагались временные приюты Легиона. - Марко, а ты не боишься, что твои отлучки могут заметить? - Официально я... ещё не состою на службе. Если меня и заметят, наказание не будет слишком уж суровым. Да и что может быть хуже старины Шаддиса? - про себя парень всё же добавил "я надеюсь, что не будет". Нельзя было сказать, что полученная информация сильно успокоила Жана, поскольку ответа на главный вопрос "зачем мы здесь?" он так и не получил. А забывшееся за вспышкой гнева известие о том, что Микасой кто-то интересуется и наверняка имеет на неё какие-то виды, засело в мозгу неприятной занозой. Но, несмотря на это, остаток времени друзья всё же смогли посидеть спокойно и совместно пообедать, как в старые добрые времена. Причём попытки Жана воспользоваться местным заменителем обычных столовых приборов - двумя деревянными палочками - вызвали у уже привыкшего к ним Ботта только приступ смеха, и он посоветовал пока что есть прямо так, руками. - Я могу добавить только то, что Готею-13 действительно нужна помощь, иначе они не тащили бы нас в Общество Душ, - произнёс Марко на прощание. - Будь готов к тому, что за тобой скоро придут. Возможно, даже в ближайшие пару дней. "Пару дней", - Кирштайн только кивнул в ответ.***
На исходе второй день, и Жан начинает понемногу думать, что про них, скорее всего, забыли. Или же начальство Марко решило отложить вопрос в долгий ящик. Или, как вариант, что сам Ботт ошибся со сроками. Нет, конечно, Жан отнюдь не против проживать в этом доме и дальше, но ощущение своей обособленности и даже одиночества постепенно становится тяжким грузом, что давит на сердце. При условии, что оно ещё у него есть. Он сидит на крыше, наблюдая за закатом. В своём родном мире это время суток было ему ненавистно, поскольку всегда напоминало о пролитой крови и погибших друзьях, и пройдёт немало времени, прежде чем отношение изменится. Но здесь, в Обществе Душ, даже закаты другие. Без раздражающих ярко-алых, кричащих полос, похожих на кровь и раскиданные по полю внутренности. Более... умиротворяющие, что ли. А в домах рядом тем временем зажигаются огни маленьких фонариков, и люди после дневных забот устремляются в тепло и уют, к своим семьям... И парень выдавливает кривую улыбку, невольно вспоминая, что теперь у него, по сути, и дома-то своего нет. А мама с отцом, наверное, с ума сошли от горя после возвращения искалеченного тела сына. Заметив на постепенно затихающей улице какое-то движение, Жан моментально настораживается. Интуиция буквально кричит, что нежданные визитёры идут за ним, а глаза безошибочно отыскивают мужчину и женщину в такой же одежде, как у Марко. Только на первом, помимо уже знакомой чёрной формы, какая-то просторная белая накидка, а девушка носит короткие чёрные шорты вместо просторных штанов до пола. "Принесло же, блять, на ночь глядя", - ругается он скорее от досады, что такой безмятежный момент столь грубо прервали, чем от злости. На самом деле парень даже рад, что тягостное ожидание наконец-то завершено и скоро он сможет встретиться с остальными своими друзьями... и не только друзьями. Шинигами тоже замечают сидящего на крыше Жана и направляются прямо к нему. Всё. Время ожидания истекает прямо сейчас. Настаёт время действовать. Кирштайну хочется сразу показать им всё, что он умеет, но вместо залихватских сальто он просто встаёт на ноги и спрыгивает прямо перед парочкой на землю. В серо-зелёных глазах женщины на миг мелькает что-то, похожее на уважение: - Мальчик далеко пойдёт, Лав. Ты только посмотри, как он держится. Из него получился бы прекрасный вайзард, - вполголоса замечает она, поправив сползшие на самый кончик носа очки. - Я бы никому не пожелал подобной судьбы. Даже не уверен, насколько хорошо будет то, что ему предстоит, - также негромко отвечает мужчина и повышает голос, обращаясь к парню. - Кир...штайн, кажется? Ну и фамилия у тебя, язык сломать можно. Такое наглое заявление бывшему солдату Легиона не слишком-то нравится, и, кажется, его выражение лица прекрасно об этом говорит. - ЖАН Кирштайн, - поправляет он. - И, кстати, у вашего... как его... психа из Двенадцатого не лучше. Парень ждёт какой угодно ответной реакции, но мужик - как он рассматривает с близкого расстояния - в тёмных очках и со странной причёской внезапно начинает хохотать. - Не вздумай это сказать ему в лицо - мигом отправишься к своим друзьям на опыты, - и, посерьёзнев, добавляет, - но мы тут не языками чесать пришли. - Тебе придётся отправиться с нами в Сейрейтей, и поживее. Нас там уже ждут, - добавляет замолчавшая было девушка, - будет не слишком вежливо опаздывать в первый же день. - Там я наконец-то получу ответ на вопрос, зачем я здесь? - Жан не Жан, если не поупрямится хотя бы для виду. Однако он помнит, что сейчас в словах следует быть осторожным, чтобы не подставить Марко. - И на него, и на многие другие, - парочка шинигами разворачивается в направлении стен, давая парню знак следовать за ними, но один из интересующих его вопросов точно следует разрешить здесь и сейчас. - Как мне к вам обращаться? - Капитан Третьего отряда Айкава Лав. А это Ядомару Лиза, мой лейтенант. "Лиза? Странные в этом мире всё же фамилии", - пожав плечами и прикинув, что у всех могут быть свои тараканы в голове, Жан направляется за - как он понял - непосредственными начальниками своего друга. На тот факт, что они могут спокойно общаться между собой, он как-то внимания не обращает, принимая его как данность. Идти приходится недолго - первая остановка оказывается перед огромными, выше человеческого роста, воротами в стене, ограждающей Белый Город. Несмотря на то, что эта стена одна-единственная, вблизи она кажется больше всех трёх защищающих людей от титанов Стен вместе взятых. И столь величественное зрелище портит лишь притулившаяся рядом невзрачная... Жан даже не может подобрать к этому сооружению правильное определение. Лавочка наподобие тех, что обычно стоят на рынке? Будка? Лоток? Однако его сопровождающие отнюдь не выглядят смущёнными столь разительным контрастом. - Регистрационная станция, - поясняет Ядомару. - В твоём мире не было таких? - Нет, - кажется, голова у него скоро взорвётся от обилия новых слов и терминов. Если Руконгай и Сейрейтей (так вот, оказывается, как на самом деле называется Белый Город!) быстро занимают в сознании Кирштайна положенное место, то со многими другими ещё предстоит разобраться. - О, времена! О, нравы! - картинно прикладывает руку к лицу капитан. - Лав, не забывай, они по сравнению с нами ещё дети. Хотя всему учить приходится, - одёргивает его девушка-лейтенант, после чего оборачивается к парню. - Иди сюда, покажу, как пользоваться. Не успев поинтересоваться, почему, собственно, его новая знакомая зовёт мужчину по фамилии, так вольно общается при чужом человеке и сколько же им в таком случае лет, Жан огибает Айкаву и останавливается рядом с Лизой. Его взгляду предстаёт один-единственный квадрат из чёрного стекла - и больше ничего. - И всё? Я как-то большего ожидал. - Клади руку на стекло, - на реплику Жана та не обращает ровным счётом никакого внимания, - и держи примерно с минуту. В первый раз может покалывать, поэтому не вздумай отдёрнуть руку, иначе придётся начинать всё заново. - Самые первые версии били током не хуже электрических угрей, - "успокаивает" Лав, - эдакий привет от Куротсучи. "Спокойно. Ничего страшного - это же как в первый раз на тренажёре в воздух подниматься", - секунду поколебавшись, Кирштайн всё же плотно прикладывает ладонь к чёрному квадрату. В тот же момент кожу начинает неприятно и сильно покалывать, как при онемении. Причём странное ощущение не ограничивается только местом соприкосновения с поверхностью стекла, но и будто стремится забраться внутрь, к костям, нервам и мышцам. Жан морщится и стискивает зубы, но руку до последнего не убирает. - Держи... держи... всё, отпускай, - командует лейтенант и внимательно смотрит на высветившиеся на экране письмена, пока будущий шинигами тихо ругается и разминает кисть, - хм... Выше среднего, значит. Даже ближе к высокой. Неплохой результат, Жан Кирштайн. - Что это, мать его, было?! - Первая проверка на духовную силу, - подаёт голос Лав, - а заодно и установление твоей личности. Я мало разбираюсь в такого рода штуках, но в первый раз тебя, можно сказать, распознают. Поэтому впечатления, как видишь, не самые приятные. Потом же достаточно одного отпечатка пальца, чтобы тебе разрешили пройти. - Не представляю, как эта штука будет реагировать, если вдруг к нам вторгнутся Пустые. Но если именно так, как я догадываюсь, их будет ждать большой сюрприз, - хмыкает Лиза. Процедура снятия отпечатков пальцев уже знакомых системе пропуска шинигами много времени не занимает, и после открытия ворот стражем-великаном троица благополучно следует дальше. Уютный Руконгай остаётся позади.***
Капитан и лейтенант Третьего отряда отводят своего подопечного в какое-то невысокое длинное здание, сложенное из того же белого камня, что и стена. Но по пути Жан успевает заметить, что большая часть Сейрейтея лежит в разного рода строительном мусоре, словно... словно здесь не так давно пробежал марафон Бронированный Титан. А после как следует поплясали неразумные гиганты. Однако на вопрос о произошедшем провожатые отмалчиваются. Мол, скоро сам всё узнаешь. Дойдя до двери в конце коридора, шинигами останавливаются. - Тебе туда. Остальные души из твоего мира уже ждут, - отвечает на немой вопрос парня Ядомару, - а у нас и своих дел по горло. - Вы не будете присутствовать? Это же вроде как общий совет, - поднимает бровь Кирштайн. - Только для вас, Куротсучи и Главнокомандующего. С нами будет отдельный разговор, как с руководителями отрядов. И помни, если ты решаешься защищать что-то, ты обязан защищать это до самого конца! - хлопнув парня по плечу, Лав и Лиза уходят, оставив того в гордом одиночестве. - Ты опять цитируешь "Гинтаму"? - интересуется девушка уже на улице. - Думаешь, он хоть что-нибудь понял? - Парень не дурак и, судя по результату проверки, правда далеко пойдёт. Не удивлюсь, если однажды он даже возглавит один из отрядов, а нас отправит на покой, - потерев подбородок, Айкава добавляет, - а с Боттом я сам разберусь. Дружба дружбой, а вон чего выдумал. Жан медлит открывать дверь, всё ещё стоя в полумраке коридора. Ему не терпится вновь увидеть друзей и Микасу, но останавливает нежелание заявляться посреди важного совещания. Уж чего он не любит больше Эрена, так это когда на него уставляются, как на недоумка. Но вечно ждать тоже нельзя, поэтому парень берётся за ручку и толкает дверь от себя... ...И сразу же его ослепляет яркий после сгущающихся на улице сумерек и тёмного помещения свет и оглушает сдвоенный радостный вопль Саши и Конни, со всех ног бегущих к нему обниматься. - Жааааааааан!!! - ребята вдвоём налетают на Кирштайна, чудом не сбив его с ног вместе с несчастной дверью. - Мы так боялись, что больше тебя не увидим! - восклицает Конни, хлопая друга по спине. - А ещё нам даже поговорить было не с кем!.. И от местной еды у меня живот болит! - кто о чём, а Саша вновь о пище. Жан от неожиданности и свалившегося на него счастья от долгожданной встречи даже забывает все слова и просто стискивает ребят в объятиях. До тех пор, пока неподалёку раздаётся сказанное нарочито грубым тоном "фу, развели тут розовые сопли. Дайте кто-нибудь ведро, не то сейчас стошнит". - Имир? А ты-то здесь какими судьбами? - конечно, Марко упоминал её имя среди погибших, но Кирштайн был твёрдо уверен, что та присоединилась к Райнеру и Бертольду. Зачем же им было её убивать?.. Высокая смуглая веснушчатая девушка неприязненно косится в сторону до того остававшегося незамеченным Берта, угрюмой статуей возвышающегося в углу. Взгляд его направлен в одну точку, а руки скрещены на груди. Общаться с бывшими друзьями Фубар явно не желает. И то хорошо. - Эти двое вернули меня на историческую родину и заставили... скажем так, вернуть то, что мне не принадлежало. Но я не хочу об этом говорить, - она быстрым шагом подходит к Жану и всё ещё стоящим возле него Саше с Конни и быстрым полушёпотом произносит. - Лучше скажите-ка мне, что с Хисторией. Где она? Она в безопасности? - С ней всё хорошо, - раздаётся за спинами троицы ещё один знакомый голос. - В результате устроенной нами революции она стала королевой. Сейчас Хистория находится в безопасности за стеной Шина и под надёжной защитой. - Командор!.. - ребята оборачиваются к своему бывшему командиру, который мягко улыбается им в ответ. - Вашим командором и руководителем Легиона я был при жизни. Теперь можно просто Эрвин. "Значит, кто-то всё-таки выжил. И, видимо, теперь оставшихся поведёт Ханджи или Леви. Жаль, что не удалось убить Райнера и того звероподобного", - однако поинтересоваться, что вообще произошло в битве за Шиганшину и как же так вышло, что Бертольд и Эрвин тоже попали в Общество Душ, Жан просто-напросто не успевает. Бывший командир Легиона отходит от двери чуть в сторону, пропуская в комнату двоих незнакомцев в капитанских одеждах. У идущего чуть впереди длинные тёмно-каштановые волосы, собранные сзади в хвост и скреплённые совершенно не вяжущимися с его обликом ярко-алыми заколками в виде цветов, необычная розовая накидка поверх стандартного одеяния и повязка на правом глазу. Второй же щеголяет разрисованным лицом и... весьма странным головным убором, больше напоминающим бараньи рога. При его виде Бертольд напрягается ещё больше и заметно бледнеет, а Имир со злостью сплёвывает сквозь зубы. - Раз все господа подопытные наконец-то здесь собрались, мы не будем тянуть кота за хвост и сразу же перейдём к делу, - не предвещающим ничего хорошего тоном произносит он и предвкушающе потирает руки.