Соседи

Если штору Чан не мог повесить год, то гирлянду к Рождеству он вешает аж в ноябре. Съёмки, репетиции, записи - все вокруг вертится как карусель, не давая даже секунды, чтобы выдохнуть, но, приходя домой, они с Хенджином дают себе время на паузу. Они ложатся в кровать и смотрят на медленно мегающую гирлянду-штору и обнимаются. В какой-то момент это стало необходимым ритуалом, без которого, кажется, социальная батарейка не начнёт заряжаться. -С гирляндой стало гораздо уютнее, - однажды во время вечерних объятий выдал Хенджин. -Да, по-домашнему. Я вообще редко чувствую себя дома. - Чан прокручивал в голове все места, которые когда-либо завались домом, но даже его австралийский дом не то чтобы действительно был домом, ведь он крайне редко там бывал, будучи постоянно на соревнованиях, сборах, концертах и прочих мероприятиях. -А сейчас? - Хенджин спросил это больше из приличия, чтобы поддержать разговор, но при этом зачем-то смотрел прямо в сонные глаза Чана. -Я дома, - и Чан сам поразился своему ответу и тому, как быстро,почти без раздумий он это сказал. И тому, что Хенджин в ответ крепко прижался к нему. Совсем по-домашнему. Каждый день утягивал Чана в работу, а проблемы с носом выставляли палки в колеса. И без того напряжённые будни омрачались ещё и постоянными головокружениями от недостатка кислорода, поэтому соображать на студии иногда становилось невыносимо сложно. -Кто я такой, чтобы осуждать тебя, но по-моему ваши отношения так себе. -Да я в курсе. Я не собираюсь... - Чан прервался на обработку записи, которую только что сделал отвлекающий его Сынмин. - Не собираюсь ничего такого. Конечно, Чан такой папа, что единственные отношения, на которые он способен - родительские, и его семеро детей однажды доведут его до белого каления. И Сынмин явно не тот человек, которого Чан бы стал слушать в смысле отношений, потому что тот сам последний год бегал за трейни, которой абсолютно все равно. Но что-то заставляет задуматься. Хотя думать сил решительно нет, концентрации хватает на что-то одно: дышать/писать/думать. -Так ты признаёшь, что между нами есть химия? - некоторые вещи Хенджин спрашивает так, будто ему лет пять, с детской непосредственностью и абсолютно счастливый -Я этого никогда и не отрицал, - Чан равнодушно продолжил убираться в шкафу, сказав это как бы между делом. Действительно, между ними есть пресловутая химия, отрицать это глупо. Когда Хенджин ходил по уши влюблённый, Чан пытался в шутку флиртовать, а получалось всерьёз. Вернее Хенджин делал это всерьёз. И в целом это были крайне неловкие ситуации с случайными поцелуями и искренними романтичными объятиями. Хотя как можно говорить об искренности, когда дело касается Хенджина. Эта драма квин не бывает честным даже с собой, так что Чан вряд ли когда-нибудь поймёт, что за зверь живёт в его голове. Но несмотря на это Чан позволял себе доверять. Он мог показывать себя слабым рядом с Хенджином, сбрасывать роль лидера и просто быть собой. Хотя ему казалось, что Хенджин этого даже не замечал, и мог случайно ранить, Чан, сам себя не слушая, продолжал открываться. Иногда их вечерний ритуал перетекал во что-то более страстное, и они сами не могли уловить в какой момент это происходит. Завтра куча работы, а кто-то ещё умудрялся сдавать экзамены в институте, но обычно это их не останавливало. -Я сказал, я занят блять, - Хенджин отвесил изнывающему Чану пощёчину. Чан медленно водил рукой по своему члену, наблюдая за работающим за ноутбуком соседом. Хенджин, получивший свою разрядку орально, сел за учёбу, параллельно затеяв игру. Возбужденный Чан замыленным взглядом смотрящий на своего соседа, заскулил, почувствовав нарастающее от собственных рук напряжение, за что и был наказан. "Неужели я выгляжу так же жалко, когда ты трахаешь меня, хён?" - Хенджин держал за лицо потерявшего голову Чана и смотрел ему прямо в глаза. О, если этот дьявол хотел сказать что-то, он всегда говорил,и ощущалось это как лютый приход. Но... Жалко? Банчан ни за что бы не назвал Хенджина жалким, хотя он и жалел. В смысле он старался жалеть Хенджина, потому что красивое портить не хочется, но этому гремлину же, сука, нравится,что с ним делают. Вернее, что с ним делает Чан. "Когда ты входишь в меня, я испытываю облегчение, потому что мне кажется что все на своих местах, как будто я был создан для того, чтобы быть твоей маленькой шлюхой" на самом деле Хенджин, говоря эту фразу, прерывался каждые два слова, но это вообще не помешало Чану идеально запомнить её. В ту секунду каждая клеточка, каждый кусочек сознания были сосредоточены на Хенджине, на его румянце, на тепле его кожи, на просьбах быть ближе. И уж точно Хенджин даже в такой момент не был жалким. *** -Ты какой-то не очень весёлый, - озабоченно начал Чанбин. Они с Чаном встретились на студии, чтобы разобраться, наконец, с некоторыми проектами,и параллельно просто зависнуть.- Скоро Рождество, а на тебе лица нет. -Релиз, съемка, несколько выступлений и осложнения с носом, - почти безразлично ответил Чан, не отрываясь от мастеринга. -Ты что-то недоговариваешь. -Еще переезд. -Что? -Я пока не должен был говорить, это что-то типа подарка на Рождество: нас расселяют, и делить комнаты больше не придётся. -Ну... Это же круто! Больше никаких попкорна и крошеу в кровати. -Да. Круто. Очень