Стезя очередного попаданца

Слово «атромантия» — это удобный термин, который обобщает варьирующиеся методы, направленные на призыв и последующее управление элементальными даэдра, то есть атронахами. Как добросовестный маг, Пьер намеревался быть компетентным практиком антромантии, другим словами он хотел стать приличным образцовым антромантом. Он стойко концентрировался на целесообразной деятельности, а именно регулярно похищал и эксплуатировал огненных атронахов. В будущем пытливый антромант рассчитывал проворачивать эту незаурядную опупевшую схему с ледяными и грозовыми атронахами. Мастер Фалион (прежний и нынешний) советовал устанавливать стабильные отношения с призывными духами, чтобы сокращать хлопоты относительно навигации, идентификации и контроля. Неожиданно выяснилось, что мастер Фалион настаивал на такого рода предусмотрительности, во-первых чтобы его ученики и ученицы никогда не вздумали полагаться на ленивые Императивы Корона, о чём стало известно по результатам грамотного разговора с новым Фалионом. Лично Пьер прознал о «запретных» Императивах Корона чисто случайно. Тогда он ещё бытовал в Солитьюде, в совершенно недалёком прошлом. Он набирал личную коллекцию тематической литературы, создавал персональную библиотеку во имя комфорта, и внезапно изумлённо наткнулся на очень познавательные трактаты доктора Рифандиуса. Мягко выражаясь, от прочитанного крепко обалдел. Современные маги, в действительности, модифицировали чары порогового моста до такой капитальной степени, что без чёткой необходимости не желали вообще упоминать пороговый мост в теоретической и прикладной сфере. Эти продуманные лентяи предпочитали пользоваться расхожим напыщенным термином «Императивный Призыв Корона», ибо давным-давно автоматизировали буквально каждый этап духовного вызова. Как не посмотри: никто и нигде, похоже, не спасётся от автоматизации… С помощью Императивов Корона любой дрессированный дурак способен программировать пороговый мост, вкладывая туда всё нужное, начиная от координат плана Обливиона и заканчивая ментальными повелительными рунами. Из-за подобной несусветной лёгкости всякие призывы происходят практически так, как если бы маг пользовался ботом. От колдуна требуется достаточно внятно ввести инструкции, может немножко поправить коды согласно предпочтениям, — ну и готово. Справедливости ради, техническая сторона этого трюкачества далеко непростая. А вызванные существа по-прежнему своевольны. Однако на фоне тягомотных стандартов мастера Фалиона, априори «самодостаточного независимого самоучки» (как тот обожает повторять), столь абсурдно доступная модификация откровенно выглядит пустяковой ерундой. Поначалу Пьер разозлился, потом обратился к холодной рациональности, остыл и урезонил себя. Самобытный мастер Фалион преподавал усложнённый вариант Колдовства, во многом вдохновлённый мистическими постулатами Ордена Псиджиков, известный как «Старый Путь». Главный минус, абсолютно точно, в избыточно повышенной сложности. Но, откровенно говоря, тут одновременно предполагалось изобилие плюсов. Кропотливый труд поощрялся лучшей разборчивостью, лучшей профессиональностью, лучшей сноровкой. За годы следования учениям Фалиона изначально мизерный запас магики Пьера лавинообразно возрос в семнадцать раз, до 190 единиц. Столь титанический рост объективно нельзя причислять к совпадениям. Базовые техники Псиджиков, в прошлом популяризированные великим Ванусом Галерионом, щедро вознаграждают упорных мистиков за риски и нагрузки… Хотя, эти факты не помешали Пьеру потом втихую подучивать сказочно лёгкие Императивы Корона… Ну, сугубо в виду научного любопытства… Пока, в первую очередь, он все-равно фокусировался на том, что велел мудрый мастер Фалион!.. Мудрый и хитрый мастер Фалион… «Может быть поэтому тебя выперли из Коллегии?», Пьер допустил мыслепреступление, ужаснулся, тряхнул головой, собрался и снова переключился на атромантию.

***

У каждого духа разная психика, разные наклонности, разные особенности. Устанавливать стабильные отношения со всякими встречными — непродуктивно. К данному моменту начинающий колдун перебрал десятки огненных атронахов. Не бывает проста дорога социальных уз. Конечный выбор пал на плечи даэдрота с покладистым и сравнительно уравновешенным характером. Пьер нарёк сего духа Жарочком, поскольку выговаривать имя «Инфекгнлпатолегошкусихаражвативаэ’офужшикагоукхлолпойтимзээрпроо’офыйипла» натуральная дьявольская пытка. Жарочек приняла роль призывного слуги практически мгновенно. На плане Раскалённого Горнила её прогнали из домашнего озера лавы. Из-за перенаселения. Она стала бродить всюду. Её угнетали и убивали старшие сородичи, поскольку там сложные территориальные заморочки. Жарочек обречённо возрождалась, чтобы снова повторить трагичный цикл своего страдательного бытия. Данная фигня происходила веками. Неожиданные путешествия в Нирн стали глотком свежего воздуха, поэтому даэдрот согласилась играть по правилами смертного колдуна. Хотя у обычного атронаха был интеллект животного, Жарочек кристально ясно понимала, что смертные долго не живут, значит этот период затишья скоро закончится и дальше опять наступит непроглядная плохая пора, поэтому ценила предоставленный статус. Вот таким образом Пьер сумел интерпретировать мыслительные процессы огненного атронаха… Выходит, у прирученного зверя довольно прозрачная надёжная мотивация. Сгодится. Мистические приёмы Старого Пути позволяют колдунам создавать особо крепкие каналы телепатической связи с призывами. Пьер хорошенько соединил свой разум с примитивным умом даэдрота. Тем самым он может почувствовать того в любой точке вселенной, при концентрации. Эта волшебная функция работает вроде бы на любом расстоянии. Итого Пьер способен в одну секунду призвать Жарочек себе на подмогу, не делая лишних движений. Честно говоря, вся эта колдовская подноготная попахивала чистой воды рабовладением. Цивилизованный гуманный Пьер периодически впадал в стресс. Его терзали угрызения совести. «Даааа лааадноооо…», он неуверенно утешал себя и прикрывался аргументом. «Они же все-равно бессмертные. Вдобавок, даэдра этого класса сравнимы с животными. Я лишь приручаю зверей. Точно. Фактически, они есть дикие магические формы жизни. Никакого экстрима. Собак и кошек тоже приручили. И лошадей. И дельфинов». Крыть нечем. Совесть отступала.