***
Безумный сырный сон, являвшийся побочным продуктом условно неправильного резонанса зачарования кольца-амулета и сегмента ауры, перестал казаться загадочной непостижимой аномалией. Благодаря достигнутой сверхосознанности. Прорвавшийся мистик с размахом раздвинул горизонты сознательности, открыл новые пределы чувствительности, обрёл возможность выполнять капитальное сканирование нижайших чертогов подсознания. Затем он неоспоримо точно ощутил саму первопричину ненормальной сновидческой девиации, перед этим он специально надел кольцо на палец — воспроизвёл казус с нуля. Так Пьер наконец-то разоблачил весь корень сновидческой сырной чертовщины. Исследования итого показали: тот сбоивший аурный резонанс стихийно приводил к тому, что эссенция сырной маскировки начинала демонстрировать признаки обособленности. Эссенция, или же, правильно выражаться, мимикрирующий безликий дух (ну, это вопрос перспективы), обретала внутреннюю личностную (эдакого экзотичного вида) субъектность, сродни независимым цельным формам жизни. Становилась автономной и знатно странной активной индивидуальностью. Фактически, эссенция от этого глюка словно бы оживала. Почему? Согласно предпочитаемой гипотезе, которую измыслил Пьер в финале продолжительного штудирования литературы Арканеума, Шеогорат не просто создал очередной трансцендентный магический эффект, данную эссенцию, он вложил в базис паранормальной технологии собственные мысли и чувства, отчего мимикрирующего духа коротило. Это очень отдалённо напоминает психологию Умбры, одного тёмного меча и творения Клавикуса Вайла. Умбра выросла в самодостаточного игрока. Умбра мягко порабощает сознание хозяина. Умбра порой основательно бунтует. В последний раз чуть Тамриэль не опустошила… К счастью, изначальная мирная вилка-амулет не отличалась конченной кровожадностью Умбры. Поэтому скопированную эссенцию коротило сугубо при плохом аурном резонансе, который, вполне вероятно, по умолчанию доставляет массу эзотерического дискомфорта уже непосредственно самому духу внутри артефакта. Как это случается, подробно? Сначала. Безликий даэдрический дух, ставший зачарованием, будто бы выходит из состояния покоя. Затем в последующем… эссенция… дух… то есть волшебный артефакт, представленный в форме кольца-амулета, вдруг довольно нетипично буянит. Таким образом буйные чары артефакта фривольно вламываются в подсознание, когда Пьер отдыхает мозгами. Конструируют в сновидческом воображении абстрактный образ модернизированного Нью-Шеота, столицы плана Обливиона под названием Дрожащие Острова (персонального царства бога Шеогората)… Сырная эссенция страдала, как неудивительно, некой вариацией сумасшествия, разбавленной архаичными отголосками архаичных идей Князя Безумия. Отчего модернизированный Нью-Шеот населяли чокнутые сырные люди, у кого (предсказуемо) не все дома в голове. Сырные люди, вдобавок, фанатично ожидали несбыточной вечеринки в честь эры мультивселенной. Одновременно эссенция черпала вдохновение буквально из памяти Пьера. Город принимал облик глобалистического мегаполиса Земли, весьма сравнимого с Нью-Йорком, из-за этой маленькой особенности… «Ладно. Через тернии я добрался до сокровенной истины, полагаю. Вполне возможно. Засим одной дурной загадкой потенциально стало меньше». «Поразительно, между тем. Эта нежелательная программа умещается в компактном коде эссенции, наряду с главной функциональностью. Чудно-чудно. Нашлось место для записи данных побочного класса? Тональная структура сего эффекта состоит почти из сорока семи тысяч знаков, используемых магами для обозначений флуктуаций духовной энергии. Я подсмотрел последовательность знаков сырной маскировки с помощью транспонтитовой мимикрии и записал в журнал. Едва-едва выучил наизусть. Сорок семь тысяч. Много, на первый взгляд». «Но, на практике, не так уж сильно много». «Ерунда». «Сколько места в коде занимает главная функциональность эссенции? Сколько охватывет хлам мыслей Шеогората?». «Надо обязательно расшифровать мистический код, вычистить лишний бред». Пьер определил участок подсознания, через которой в его сновидческий опыт просачивалось сумасшедшее влияние кольца-амулета. «Потом разберусь… Сейчас приходится озаботится прочим. Я должен сварганить ментальный барьер для дополнительной защиты разума». «Пора бы крепко захлопнуть раскрытую лавочку. Опупели всякие Умбры и сырные маскировки. Идите лесом». Установленный ментальный барьер понизит риск того, что какая-нибудь на редкость пытливая гадость Принцев Даэдра проникнет в подсознание и лихо промоет мозги, сделав Пьера рабским безропотным дебилом. «Пусть, это не будет совершенным решением, которое дарует неуязвимость разума к всем трансцендентным телепатическим атакам. Зато телепатическая сопротивляемость моего сознания хорошенько поднимется, взойдёт на высоты высшей лиги».***
Визит Финиса Гестора произвёл неизгладимое впечатление. У попаданца раньше были подозрения. Он без труда допускал, что данный неоднозначный тип являлся кем-то вроде серийного убийцы. Всё-таки у Финиса Гестора буквально в один день погибли вообще все студенты. Каждый скончался по отдельности, по разным обстоятельствам. Раз — и нет. Исходя из вики, мораль Финиса описывается словосочетанием «Any Crime», то есть у него нет ничего святого. Беспринципный Финис тотчас пойдёт на «любые преступления», свершит any crime. Финис, кроме прочего, увлекается некромантией неприкрыто. Стража Хьялмарка считает Финиса преступником, о чём Пьер как-то краешком услышал при дворе Морфала. Пазл ловко складывался в скверный рисунок… После утреннего разговора Пьер окончательно убедился, что Финис Гестора очень-очень плохой субъект. Чутьё громко било в набат. Интуиция критически сигналила о том, что Финис как-то связан с тем обнаглевшим ковеном некромантов-отступников, прикончивших Ондмунда. Он словно хотел заманить Пьера в ловушку, поскольку из-за участия Пьера сорвалась западня. Наверняка некроманты в некой мере понимали, насколько опасны Брелина и Дж’зарго, однокашники довакина, поэтому они выделили ровно столько сил, сколько им виделось более-менее оптимальным для того, чтобы гарантировано справиться с потомственной магессой из Дома Телвани и гением. Однако вмешательство Пьера, бродячего высшего колдуна, спутало подонкам карты, из-за чего некроманты здраво оценили шансы и отступили. Они выглядели слабыми, поверхностно. Однако, справедливости ради, никто из той четвёрки некромантов не сотворил не единого атакующего заклинания. Их реальная квалификация осталась неизведанной. Можно лишь точно сказать, что союз двух потенциальных компаньонов довакина и высшего колдуна показался им слишком серьёзным подспорьем. Но смог ли Пьер совладать с ними, например, в одиночку? Кто знает ответ? Видимо, они намеревались истощить магику Брелины и Дж’зарго с помощью скелетного шлака, пушечного мяса, после чего (под прикрытием лучников) хотели справиться с Брелиной и Дж’зарго, которые ранее баламутили воду сладкой жизни их некро-секты своим частным приставучим расследованием. «Я им перешёл дорогу. Коллегия помаленьку встаёт на уши. Некроманты обиделись. Они хотят заставить меня поплатиться, поэтому Финис Гестор устроил тот дохлый номер», Пьер спекулировал догадками. «Стоит теперь рассчитывать планы на будущее, неукоснительно придерживаясь допущения, что некроманты попытаются прикончить меня… ещё разок… или два… три…». Отныне всякую ночь Пьер оставлял у кровати сторожить волчьего духа. «Будет хреново, если меня побеспокоят в ходе крепкого сна». «Авось у ковена тут всюду симпатизирующие агенты ошиваются. Коллегию, к слову, постоянно бросают разного рода идейные ребята, уставшие от правил. Вливаются в банды, в криминал, пополняют ковены некромантов, общности ведьм. Откуда-то данный материал всё-таки берётся. Прямо вот тут». «Как минимум, наличествует Финис Гестор». «Надо, блин, решить, как вывести Финиса на чистую воду. Нельзя давать психопату свободно расхаживать под боком…».