Стезя очередного попаданца

У текущего материального тела, в котором обитала земная душа попаданца Пьера, имелась кое-какая актуальная положительная черта. Вкратце, у него весьма крепкие руки. Эта достаточно замечательная особенность предоставляла герою физическое преимущество. Согласно информации, полученной из специальной таблицы игровой консоли, а также согласно прочитанным сводкам из вики-энциклопедий про Древние Свитки, ныне покойный конокрад Локир из Рорикстеда как бы изначально обладает спящим врождённым талантом. Талантом в какой конкретно области деятельности, спрашивается? Кто бы мог догадаться, конокрад Локир одарён некой предрасположенностью ко владению двуручным тяжёлым оружием. Выходит, попаданец Пьер, ранее вселённый в (предварительно опустевшее тело) Локира из Рорикстеда, может сносно таскать тяжести. Ибо тут ключевое слово «тяжёлым». Суровый шахтёрский труд не стал чем-то вроде каторги для рукастого аватара Пьера. Вес шахтёрской кирки едва ощущался. Вес эбонитовой руды тоже почти не трогал. Двигать перегружённой телегой — на деле полная ерунда. Попаданец быстро приспособился, наперекор закравшимся опасениям. Маленькая запоздалая ремарка. В давно ушедшем прошлом… землянин Пьер на досуге почитывал вики-статьи. И он однажды установил мод на свою копию Скайрима. Тот мод показывал развёрнутый информационный статус касательно любого указанного персонажа. Любознательный Пьер, отсюда, имел два источника, откуда черпал информацию. Он на лету просматривал и запоминал много разных (довольно бесполезных) сведений о Скайриме. А тот прорывной капитальный рост осознанности духа, некогда достигнутый по методикам специфического ментального транса, которые прежде презентовал искушённый высший иллюзионист Древис Нелорен, (помимо всего) благоприятно сказывался на ряде свойств разума. Тем самым, рост осознанности духа усилил мнемонические параметры, из-за чего сегодняшний Пьер при должной концентрации может отчётливо вспомнить любой момент (факт) из собственного жизненного опыта. Конец ремарки. Перейдём обратно к текущей реалии. Сотоварищи по данной новой работе, в Шахте Вороньей Скалы, вовсе не посчитали неведомого новичка Агмунда излишним невыгодным балластом. Хвала Зенитару. Новичок со всем справляется, не создаёт коллективу и предприятию проблем. Ну и фантастика. Начальник шахты постепенно умозаключил, что Агмунд может оставаться. Персонал, статистически говоря, преимущественно формировали данмеры. Значительная доля данмеров грешила привычкой заводить пространную болтовню. Они круглосуточно, романтизировано, до странного одержимо начинали диалоги и кидали монологи про былую чудесную старину. Престарелые индивиды. Ими владеет ностальгия. Эти старики и старухи рассказывали желторотому новичку Агмунду о том, насколько приятно вновь вернуться в шахту после двухсотлетнего перерыва… «Двухсотлетнего. Перерыва», Пьер подвиснул. Он, конечно, был в безупречном курсе про популярные нюансы расовой геронтологии. Между средней продолжительностью жизни меров и средней продолжительностью жизни недов уважаемыми учёными целителями уже тысячи раз выявлена и задокументирована масштабная разница. Однако Пьер все-равно хорошенько удивился. «Во время прохождения видеоигры, я… чего-то… целиком упустил кое-какой одиозный искромётный момент. Их исторический экскурс про сотни лет». «Занятно-занятно. А мне показалось, якобы их шахта закрылась лет где-то тридцать назад… Или пятьдесят?.. Кхм. Кто дословно ведает? Ладно. Мне не стоило пропускать тот ключевой диалог, пожалуй. Ну и ещё… Я не досмотрел один наиважный старинный экспедиционный дневник… валявшийся около клинка Бладскал… Каюсь-каюсь. Я его никогда не изучал нормально. Тупо листал до последней страницы. Запоминал ориентировочные рисунки. Забрасывал нафиг… Эх». Другими словами, почти каждому данмеру вокруг него перевалило за грёбанные две сотни лет. «Вот это диковатая обстановка. Занимательная у них тут экзотика». «Алло? Ребята. Вам уже два века. Почему вы, блин, работаете на низкооплачиваемой вакансии? Серьёзно, почему так получается? У вас нет глобальной цели? Мозги стареют быстрей организма? Или вам на пути кто-то или что-то мешает… типа никак не позволяет добиться карьерного роста? Прямо двести лет подряд», землянин недоумевал, но из нормы приличия пожелал держать язык за зубами. У кого-то даже отсутствовали признаки старения. Наотрез. Выглядели те душистые субъекты как цветущие юноши и девицы. Кто-то достаточно неплохо владел магией. Ага, во имя света Джулианоса. Обычные шахтёры неплохо владели магией. Разум Пьера закоротило. Очередной дикий парадокс чудаковатого Морровинда. Малоимущие бесправные крестьяне и одновременно маги. В основном подобные аномальные уникумы… шахтёры… баловались Разрушением, Восстановлением, Изменением… По крайней мере, высший колдун Пьер не встретил среди их противоестественного числа эдакого персонажа, чьи бы магические умения резко выбивались бы за мерки в целом проходного (заурядного) ранга ученика. «Успокаивает. Да святится здравомыслие». В мистическом восприятии их ауры отнюдь не фонили весомым сверхъестественным излучением. Эманации духовной энергии, не-тёплого-тепла, никак не превосходили стандарт ожиданий классического шахтёра. Обычные эталонные маги, а с ними обычные эталонные воины (в свояком представлении фентезийного Нирна), всегда обладают, как правило, повышенным паранормальным феноменом души. Эта закономерность выражается в плотности эманаций не-тёплого-тепла, вместе с прочими очевидными следствиями. То есть, в данном отношении шахтёры-маги (духовно) не отличаются от крестьян Скайрима. Они дословно типичные смертные души. Судя по всему, на протяжении сотен лет жизни эти уникумы нахватались разных престижных знаний и трюков. Там и сям. Даже обычные простолюдины медленно накапливают кладезь премиальных умений. Если порой выделять толику свободного времени на освоение чего-либо мудрёного, то с годами ты обязательно чему-то научишься, вполне вероятно. В связи с этими откровениями Пьер стоически предположил, что непосредственно на центральных землях широкой цивилизации Морровинда царит экстремально жестокая конкуренция среди настоящих магов. Коли в дыре Вороньей Скалы проживают столь умудрённый контингент. «Средний уровень прокачки души никак не отличается, однако качество и количество навыков… Долгоживущее население Морровинда, в силу возраста, обладает богатым многогранным образованием… ну, видимо». «Тёмные эльфы более квалифицированны в сравнении с человеческим населением Скайрима. Пожалуй, весь региональный подъём социальной сложности технично укладывается в механику RPG-видеоигры. Солстхейм был местом действия сюжета DLC «Dragonborn». Иначе, это часть финального сюжетного дополнения к содержанию видеоигры. Финальная локация. На момент релиза, логичным образом, большинство игроков… то есть главная клиентская аудитория… победила Алдуина и Мирака. Все уже раскачали своих ненаглядных довакинов. Довакины в распоряжении клиентов давно стали серьёзными мастодонтами. Им нужны соразмерные испытания, значит. Солстхейм, как бы, это локация с пропорционально завышенным показателем сложности. В противном случае закалённым игрокам неизбежно наскучит Солстхейм. Солстхейм рассчитан на высокий уровень прокачки. Незамысловато. Без сей адаптивной подстройки игроки очень скоро разочаруются. Затем они потребуют вернуть деньги, закошмарят студию дизлайками и негативными отзывами. Стихийно организуют тотальный геморрой жутко оплошавшей студии… Да. Эта сухая гипотеза, подкреплённая прогрессивной шкалой из-за спроса геймплея, сейчас звучит достаточно рационально». «В настоящей реальности, назначенной Экзо-Институтом, скачок в общей сложности объясняется тем, что тут простирается продвинутый Морровинд», Пьер додумал мысль и усмехнулся горько. «Складная теория, в общем». Гипертрофированные завышенные реалии аномальной страны эльфов совершенно не вдохновляли путешественника Пьера. Чем здесь заниматься заурядным магам вроде него? Можно вечно браться за низкосортную подработку и, при этом, отчаянно надеяться однажды повториться за блестящей судьбой Талваса Фатриона. Ну, хотя бы… Талваса… Талваса, который едва-едва сумел стать в какой-то мере приемлемым подопытным субъектом учёного социопата… то есть почётным учеником великого Нелота Телвани. «Нелот даже по-настоящему не обучает Талваса. Талвас ему сдался в рабство — конец всей истории», поморщившемуся Пьеру очень претила неприятная перспектива. «А предыдущую ученицу Нелот крайне бессердечно загубил. Засунул в грудную клетку сердечный камень. Она померла. Выкинул по заветам Менгеле. Равнодушно вычеркнул из памяти. Хотя следует отметить, что мёртвая ученица затем ожила, вылезла из гроба… Убежала… Увы, Илдари Саротрил так основательно повредилась рассудком… У неё развилась маниакальная психопатия… Жертва эксперимента стала опасной для общества, итого». В Коллегии Винтерхолда мастерского колдуна Талваса Фатриона легко приравняли бы к позиции профессора Колдовства. Настолько глубоко девальвируются шкала магической подготовки в объективном региональном соотношении. «Может мне замутить алхимическую лавку? Вытеснить с рынка конкурентку в лице Милоры Иент, которая лишь эксперт-алхимик? Самостоятельно торговать эликсирам?.. Нет. Дурная идея. Ярко светить мастерскими навыками Алхимии, и того же Колдовства, пока категорически не стоит. Между персоной Агмунда и персоной Фернандо, в публичной сфере жизни, не должно быть совпадений. Ради конспирации. Допускать как можно меньше общих примет». «Да и в принципе… Будет некрасиво поступать таким варварским образом…».

***

Пьер уволился из Шахты Вороньей Скалы. Он изучил заклинание Трансмутации, том которого отдельно подобрал в Лагере Чистых Родников. Ради этого телепортировался во владение Вайтрана, в Скайрим, к Пометке, анонимно послонялся. Он знал, что том заклинания Трансмутации можно найти в двух местах, по канону 201 года. Как ни посмотри, Лагерь Чистых Родников был самым безопасным вариантом маршрута. Высший колдун играючи захватил логово слабых бандитов, завалив тех сильными призывными даэдра. Кто-то загнулся. Кто-то разбежался. К счастью, тамошние слабоумные бандиты за семь лет не сумели выучить заклинание Трансмутации. Никто из них не дочитал заумную книгу до последней страницы, буквально говоря. Хитроумное заклинание ранга адепта не создано для смутного растекающегося сознания безграмотного кретина. В конце-то концов. «Славно вышло. Хвала Шалидору». У осмотревшегося Пьера интуитивно сложилось спекулятивное впечатление, якобы бандиты больше были сосредоточены на активной междоусобице. Их будто ослепило потенциальными возможностями. Неважно. Это лирическая ерунда. Теперь волшебник Пьер мог магическим образом превращать железную руду в серебро. А затем преображать серебряную руду в золотую породу. Незачем пачкать руки трудоёмкими заморочками. Он отныне заглядывал в шахту Лагеря Чистых Родников, добывал железо. После трансмутации железо становилась золотом. Продажа золотых кусов породы на базаре Вороньей Скалы приносила больше золотых монет (чем зарплата), сколь ни парадоксально эта формулировка не прозвучит. Кузнец Гловер Меллори заинтересовался товарами Агмунда. Итого они договорились о сотрудничестве. Пьер снабжал Гловера золотом и серебром, после чего Гловер ковал, изготавливал цветастые украшения. Такой хлам хорошо разбирали. Впоследствии, Пьеру отныне еженедельно вычитались сытные проценты с доходов от продажи украшений кузнеца Гловера Меллори.