Рассвет

Этой ночью ко мне не пришел ни один кошмар. Я проснулась рано, солнце только-только поднялось. С утра мне предстояло накормить всю скотину и подмести двор. Если честно, то мне было тяжело вставать утром, тяжело прощаться с кроватью, которая отблагодарила меня хорошим сном. Но деревенская жизнь не любит лентяев и тунеядцев. Все дела по двору я закончила к восьми часам и голодная зашла домой. Скотина во дворе была довольна, поэтому предстояло отблагодарить себя легким завтраком. Я включила телевизор и уселась перед ним с чашкой травяного чая — поиграю в дедушку, он всегда после того, как закончит дела по дому, садится перед телевизором, слушая утренние новости. "Приду через полчаса. Можно?" — пришло сообщение от Макса. "Конечно, жду", — ответила ему коротко я. Теперь я не стану отталкивать Макса, как сделала это вчера, к тому же хорошо разделить утреннее одиночество с близким человеком, с таким же хозяином поместья, как я. Когда пришел Макс, мы почти час обсуждали домашние дела, делясь друг с другом своими вариантами некоторых действий. Мне стало как-то тепло и свободно на душе, думая и говоря только о домашних хлопотах. Жизнь в деревенской глубинке совсем не нудная, это своего рода рай, место, где время и суета не становится на передний план. Деревня — это уединение, отдельный мир, где за новостями окружающего мира ты наблюдаешь только через телевизионный ящик, передающий информацию. Здесь не встает проблема о курсе доллара и евро, здесь ты не беспокоишься о санкциях, из-за которых не сможешь есть семгу и зарубежные продукты. В этом крохотном мире есть все для того, чтобы жить долго и счастливо. К полудню Макс ушел домой, чтобы проверить свое хозяйство, а я вышла к своему. Живя в городе, я брезгала при виде животного навоза и зажимала нос, а в деревне вдруг стало всё равно. Ты остаешься по-прежнему чистюлей, убирая из-под бешеного теленка, играющего с тобой, его лепешки, отгребаешь от лошади её навоз и при этом не становишься какой-то вонючкой. Это нормально и несмертельно. Хочешь жить — умей вертеться. По крайней мере, убирать за животными, кормящими тебя, не так противно, как видеть беспорядок, оставленный людьми. Макс обещал вернуться после обеда, поэтому я не стала убирать со стола вареную картошку с зеленым луком и малосольными огурцами. Я поставила сковороду с мясом на плиту, чтобы позже разогреть её для брата. В гостиной завопил телефон, уведомляя меня о новом входящем сообщении. Кто бы это мог быть? Бабушка уже звонила, интересуясь, как я тут справляюсь. Я заверила их, что дом в полном в порядке и причин для беспокойства нет. Мама же обещала написать или позвонить вечером. "Я могу прийти? Ты свободна?", — написал Елизар. Ах, точно, вот кому я могла понадобиться. Ему стало скучно или сегодня нет никаких важных дел? Что это я ему так сразу понадобилась? "Нет. Я занята. Сегодня у меня никого нет дома, поэтому я за хозяйку", — ответила я ему и небрежно бросила телефон на диван, представляя, что делаю то же самое с Елизаром. Я не хочу его видеть, по крайней мере, не в день, когда я обещала провести время с Максом. Максу-бедолаге тоже нечего делать одному дома. Мой старший брат погряз в мобильных играх, поэтому человеческое общество ему не помешает. А Елизар... Елизар... Я должна держать дистанцию, чтобы та часть меня, рвущаяся к нему через полмира с Северного полюса на Южный, не смогла больше найти дорогу, заблудившись в Гималаях. У планеты Елизара уже есть спутник, и второй спутник ему ни к чему. Я не солнце, как Арина, я — невзрачная луна. После обеда, как и ожидалось, пришел Макс, но все мои мысли теперь вертелись не вокруг птичек, выстреливаемых из огромной рогатки, а вокруг одного человека. Что же это получается... время пришло? Пришло то время, когда я могу навсегда покинуть Елизара? Это должно было когда-нибудь произойти и сейчас, мне кажется, именно то время. Сейчас я вижу, что эта дружба — не совсем дружба. Я по-прежнему пытаюсь завоевать место в сердце Елизара, как глупая думаю, что у меня получится. Мои мысли с каждой нашей встречей рождают все больше и больше фактов того, что я ему не безразлична, но... это лишь фантазия. Пора проснуться, Кристина, пора открыть глаза и взглянуть на этот мир трезвым взглядом, сняв розовые очки. Я придумала себе мир, которого не существует, породила человека, которого нет на самом деле. Елизару двадцать лет, он давно покинул отчий дом и учится в большом городе в окружении прекрасных девушек, но по-прежнему сохраняет верность своей девушке. Елизар носит дорогую одежду, выглядит привлекательно, говорит красиво и очень умен. Я попала под его магнетизм! Я просто стала одной из тех девушек, которые не смогли удержать себя в руках! Ох, черт! Дура! Дура! Как я только могла подумать, что он, сдержавшийся два года в чужом городе от внимания девушек, влюбится в невзрачную девчушку шестнадцати лет?! Глупая! Я сама во всем виновата. Я просто поддалась на игру, которую сама же из чистого любопытства начала, а сейчас я проклинаю человека, который ни в чем не повинен! Я ругаю человека, сохранившего верность своей девушке! Я дура! Как я могла стать такой?! Я не виделась с Елизаром чуть больше недели и... не вижу надобности в новой встрече. Я не вижу нужды снова с ним говорить. Наша дружба приносит мне боль, поэтому я должна её прервать. За эту неделю я немного остыла к нему, поэтому мне будет легче выбросить его из головы и смириться с тем, что я никогда его не увижу. Пришло время. Я не хочу делать этого! Не хочу оставлять воспоминания о нем, не хочу, чтобы наш последний день был днем на озере. Я хочу поговорить с ним, хочу объясниться, рассказать о многом, обсудить санкции против России, потому что нам на самом деле интересно говорить о чем-то умном, но пока у меня есть фора, я должна ею воспользоваться. Судьба привела нас к этому моменту, когда я случайно оттолкнула его, а он не был перед моими глазами чуть больше недели. Это случилось не зря. До нашего знакомства на меня никогда никто не покушался. Сегодня важный день моей жизни. Сегодня я сама отпущу человека, которого безумно люблю. Зачем мучиться от безответной любви, пожирающей всю мою плоть? Я не могу ставить свое сердце под удар. Я должна сделать первый шаг, и он будет таковым: я всячески буду избегать встречи с Елизаром, пока ему не надоест мне писать, а потом мы просто продолжим жить и спустя время забудем друг друга. Нет толка в этой любви, нет пользы от дружбы, которая, кроме боли, ничего не приносит. Здесь, на этой странице моей жизни, Кристина Романова навсегда забывает Елизара, хороня его в этом лете. Я больше не должна докучать ему, я не должна давить на него. Все должно быть искренне, а то, что происходит сейчас, какая-то путаница. Я не дура и знаю, что еще повстречаю своего Елизара. Мало кто выходил замуж за свою первую любовь. Многие сначала рыдали с разбитыми сердцами, а потом находили свою судьбу. Елизар был тем, из-за кого я рыдала. Мне до жути больно, но также я понимаю, что сделала правильный шаг и поступила по-взрослому. Это решение для меня болезненно и тяжело, но зачем и дальше топтаться на мертвой точке, выжидая неведомо чего. Сегодня я просто начну дышать, стану чуть больше, чем серая мышка, мне все еще шестнадцать лет, и вся жизнь впереди, светлая и длинная. Мне лучше быть с кем-то другим, кто по достоинству оценит меня. Хотя я и раньше была одна, поэтому у меня есть большой опыт в одиночестве. Не существует зрячих слепых, не существует говорящих немых, не существует смертных богов, не существует той силы, которая меня сломит. Я надену свою большую толстовку и продолжу ходить в библиотеку, не показывая того, что во мне что-то поменялось. Никто не догадается, что этим летом я впервые в своей жизни влюбилась. Никто, кроме меня, не будет знать этой грустной истории. Никто кроме меня... Стадо, как обычно, спустилось в деревню, поднимая облака пыли. Солнце, как обычно, закатилось за горизонт, окрашивая небо в оранжево-алый цвет, а я, как обычно, в полном одиночестве мою посуду. Два часа назад ушел Макс, и мне стало тоскливо: не с кем поговорить, не с кем посмеяться, не с кем разделить свои мысли. С Максом я не стала говорить о Елизаре, потому что эта история закончилась, и зачем рассказывать о том, что мертво. Тем более я больше не хочу об этом говорить и думать. Двери в доме были заперты, поэтому я ничего не боялась. Сегодня лягу спать раньше: завтра нужно рано вставать. Моя новая жизнь не терпит тех, кто до глубокой ночи не спит. Теперь я начала понимать стариков: поняла причину их раннего сна — утром нужно очень рано вставать, чтобы накормить скотину, которая, пока сытая и довольная, мирно спала в своих комнатах. Закинув всю еду в холодильник, чтобы разогреть её завтра, я направилась к мойке за посудой. Посуды сегодня целая гора! Нужно было её сразу мыть, а не оставлять на вечер! Когда я проходила мимо закрытой двери в гостиную, краем глаза заметила, как какая-то тень мелькнула в темноте. Скорее всего, это очередной обман зрения — у меня часто такое бывает, просто нужно было заранее включить свет в гостиной, чтобы не мерещилась всякая чушь. Наверное, это просто блик в стекле. Протерев досуха всю посуду, я понесла её обратно на кухню и снова невольно заметила, как что-то движется внутри гостиной. В темноте кто-то прятался. Я в доме не одна. По телу побежали мурашки. Мозг перестал функционировать, и я застыла на месте. Стены кухни стали сближаться, и все вокруг меня стало маленьким и тесным. Между мной и этой неизвестной тьмой всего лишь одна хлипкая дверь. Нужно взять себя в руки. Надо что-то делать! Но я не должна привлекать внимания того, кто прячется в темноте. Пускай он думает, что все еще не замечен. Зачем он здесь? В одно мгновенье я перенеслась на озеро в день рыбалки. Моя шея вдруг заболела, а сердце в груди начало бешено стучать, отдаваясь гулом в висках. В доме повисла напрягающая тишина. Я должна что-нибудь предпринять. Позвонить! Точно, я должна позвонить кому-нибудь, должна позвать на помощь. В полицию! Так, где тут был мой телефон? По-моему, на столе под журналом... Его здесь нет! Он в моей комнате! Зачем я его там оставила. Дура! Вечно же ношу его с собой, а в такой момент, как нарочно, забыла! Борясь с собой, я пыталась не смотреть в сторону гостиной. Надеяться мне не на кого, поэтому нужно делать вид, будто я ничего не заметила. Если этот незнакомец догадается, что я знаю о его присутствии, он не станет медлить и бросится на меня. Я взяла нож на случай обороны. Нужно чем-то себя занять. Так, посуду на полку в шкаф... Протереть со стола крошки... Отнести тряпку на мойку... Выпить воды... Что дальше? Я не могу вечно здесь торчать! Рано или поздно терпение этого человека кончится, и он пойдет в атаку. Может быть, мне начать защищаться? В прошлый раз у меня этот план не прошел, а в кухне негде спрятаться. Я посмотрела в окно, выходящее из кухни в огород, чтобы в отражении что-нибудь заметить в гостиной. Я не могла прямо смотреть в гостиную — это меня выдаст. За окном начался дождь, отбивая на стеклах монотонный ритм. В окне, за которым нависла тьма такая же, как в гостиной, отражалось мое испуганное лицо, кухня вокруг меня, освещённая тусклым светом лампочки, и полупрозрачная стеклянная дверь, в стекле которой я пыталась рассмотреть хоть что-то, но не могла. Вдруг темный силуэт, чуть темнее, чем ночь в окнах гостиной, проплыл в сторону моей комнаты и замер. Он будет ждать меня в комнате! Я могу воспользоваться этим и выйти на улицу! На улице безопаснее, чем в доме. Стараясь не шуметь и не привлекать внимания, я фальшиво зевнула и открыла дверь в сени. Быстро захлопнув за собой дверь, я очутилась в темноте и в тишине, лишь старый морозильник гудел где-то в углу. Никакого источника света, кромешная тьма и лишь маленькая зеленая лампочка холодильника, как глаз циклопа, наблюдала за моими действиями. Это мой дом, и он поможет мне защититься. Некое чувство безопасности окружило меня: сейчас меня с этим незнакомцем разделяет широкая крепкая дверь и стена. В темноте я прокралась в сторону двери во двор. Но что если этот незнакомец не один? Что если на улице меня тоже кто-то поджидает? Как он вообще попал к нам в дом? Так, все ли я закрыла? Ворота заперла, двери закрыла на ключ... О господи, я забыла про окна! Я и вчера их не закрывала потому, что совершенно про них забыла, оставив их открытыми на день, чтобы в доме спала дневная жара! Глупая! Я сама предоставила ему вход в мой дом! Мне нужно спрятаться где-нибудь! Для начала нужно вывести след из дома! Как можно скорее я подлетела к уличной двери и громко ею хлопнула, делая вид, будто вышла на улицу. Пока этот незнакомец не вышел в сени, я нырнула за старый диван на веранде, за которым все время в детстве пряталась от бабушки, когда была на нее обижена, и затаила дыхание. Ох, боже помоги, я не хочу умирать сегодня. Нужно будет как-нибудь пробраться к соседям, там я буду в безопасности, но сейчас не время вылезать из-за дивана — опасно. По крайней мере в этой темноте он меня точно не увидит, но если я буду дышать, как лошадь, то он меня... С пронзительным скрипом открылась домашняя дверь, и кто-то вышел в сени. Осторожными шагами незнакомец прокрался вперед и замер. Я тоже замерла, закрыв рот рукой и задерживая дыхание. Осторожно, так чтобы меня не заметили, я выглянула из-за спинки дивана, чтобы понять, почему он замер. Это был высокий мужчина с широкими плечами, что делало его похожим на гору в темноте, он стоял ко мне спиной и долго изучал дверь, выходящую во двор. В это же мгновение моя шея пронзительно заныла, будто узнавая эти широкие руки, некогда пытавшиеся меня убить. Немного подождав, незнакомец отошел от двери и стал вертеться по сторонам. Неужели он не поверил в мою уловку? Что же я упустила? Я пропала! Как нарочно, сердце начало стучать громче. Всё-таки нужно было бежать на улицу, ведь, кажется, он один. Осторожно, как можно бесшумнее, я глубже нырнула за спинку дивана и снова замерла, ожидая дальнейшей реакции незнакомца. Вокруг начал разливаться запах перегара. Он пьян? Значит, его реакция притуплена, и он хуже слышит и видит! Надежда затеплилась во мне, но тут же погасла — незнакомец направился прямо в мою сторону. Его шаги стали увереннее по мере приближения ко мне. Я пропала! Юркнув глубже за диван, я затаила дыхание, ожидая своей гибели. В голове стали рождаться картины самых разных насильственных смертей, которые я когда-либо видела по телевизору. Что он сделает? Снова будет душить меня, пока мой организм не сдастся? Быть может, у него есть нож, которым он перережет мне горло? Моя шея начала чувствовать острие холодного ножа, прерывающего мою жизнь, как прерывал нож деда жизнь свиней, которых он резал на мясо. Как бы там ни было, я буду просить его о быстрой смерти, я очень боюсь боли, а если он захочет меня изнасиловать, то мне придется самой напороться на нож. Да, если понадобится, и выхода не будет, я сделаю все сама, чтобы это скорее закончилось. Незнакомец уже был рядом со мной, но неожиданно застыл в шаге от меня. Время в ожидании гибели длилось целую вечность, но меня так и не выдергивали наружу. По окнам барабанил дождь, по сливу с крыши стекала вода в бочку, которую дед специально поставил во дворе. Больше не могу так сидеть. Я осторожно выглянула из-за дивана, чтобы разобраться в чем же причина этой паузы, и увидела в темноте его спину — он смотрел в окно на улицу. Почему он смотрит в окно? Я же прямо за ним. Сейчас я должна выпрыгнуть и толкнуть его! Пока он будет падать, я выскочу на улицу и босиком рвану к соседям. Нет! Я не буду рисковать. Если он все еще не напал на меня, значит он еще не нашел меня. Буду сидеть столько, сколько нужно. Незнакомец отошел от окна и снова на цыпочках пошел к уличной двери. Он осторожно надавил на ручку, и дверь бесшумно поддалась. Из-за дивана я не видела ни его, ни дверь, поэтому мне оставалось только представлять картину по звукам. Мой убийца медленно закрыл дверь, и вокруг меня нависла гробовая тишина с постепенно улетучивающимся перегаром. Он вышел во двор или все еще в доме? Почему он не издает никаких звуков? Наверное, он вышел. Осторожно, стараясь не скрипеть половицами, я вылезла из-за дивана и огляделась по сторонам. Тьма мешала разглядеть все вокруг, но постепенно я начала привыкать к ней, и некоторые предметы приняли свои очертания. Что-то из тьмы я узнавала, а что-то заставляло меня замирать в ужасающем страхе: зимние куртки на вешалке под покрывалом, комод, старый столик с красивой вазой, парочка больших сундуков и тени. Я снова пригнулась и поползла отсюда на четвереньках, пока меня не нашли. Сделав пару шагов, я снова огляделась по сторонам в поисках моего убийцы — ничего нет. Снова пара шагов, и опять никого нет. Радуясь такой удаче, я облегченно выдохнула — он во дворе... Неожиданно что-то сильно ударило меня по голове, и я отшатнулась назад. Вокруг поднялся оглушительный гул и громкий звон. Паника и страх овладели мной! Как же я могла купиться на такую уловку?! Я же сама так его обманула. Я резко отскочила назад и посмотрела на своего убийцу. Это всего лишь дверь на веранду! Я не заметила двери и ударилась о нее головой. Теперь еще и голова начала болеть. Наверное, у меня будет огромная шишка, если... я доживу до завтрашнего дня. Что-то грохнуло во дворе и раздались громкие приближающиеся шаги. Началось. Я быстро вскочила на ноги и понеслась к двери в дом. Я должна запереться! Позади меня громко и ужасающе скрипнула входная дверь. Он входит в дом! Моя рука автоматически потянулась к дверной ручке, светящейся в темноте, и я дернула её что есть силы. Как сайгак я вскочила в кухню и дернула на себя дверь, чтобы закрыть ее, пока он не влетел за мной! Ох, черт! У нас нет задвижки здесь! Дед убрал её зимой! Куда идти? Комната! Пока я влетала в гостиную, незнакомец открыл дверь в дом. Я услышала его тяжелое ненавистное дыхание, услышала, как заскрежетали от злобы его зубы, и из моего горла вырвался протяжный крик. Пока я влетала в гостиную, в мою спину врезался его кулак, отбрасывая меня вперед со страшной силой, а пальцы другой руки сжали мою рубашку. Я не успела! Я дернулась вперед, тщетно пытаясь высвободиться из его железной хватки, но у меня не получалось. С большим трудом я пробралась в гостиную, пока он пытался перешагнуть через высокий порог, и что есть силы дернулась вперед, чувствуя, как он вместе со мной летит на пол. Упав на пол, я повернулась к нему ногами и принялась со всех сил бить его в руку, чтобы он отпустил меня. Мое тело бурлило от прилива адреналина, что-то во мне даже обрадовалось этой драке. Я вдруг ощутила силы и какие-то неизвестные мне раньше дикие чувства загнанного в угол зверя. — Ах ты, сука! — взревел нечеловеческим голосом мой убийца и разжал пальцы, закрывая лицо руками. Я свободна! Не мешкая ни секунды, я вскочила на ноги побежала в сторону комнаты, слыша сзади много мата и протяжный злобный вой. Я рассердила его не на шутку. Влетев в свою комнату, я молниеносно задвинули шпингалет и включила свет, чувствуя прилив спокойствия. Что-то сильное врезалось в мою дверь и раздалось злобное рычание. В страхе я отскочила назад и ударилась о сервант. Снова удар. Все вокруг затряслось от силы, обрушившейся на дверь. — Кто ты? — сорвалось с моих губ. Пауза. — Что тебе нужно? — дрожа от страха спросила незнакомца я. — Что я такого тебе сделала? Почему ты пытаешься убить меня? Дверь передо мной сильно затряслась, и я представила, что этот сильный мужчина стоит всего лишь в паре метров, и меня защищает лишь старый ржавый шпингалет, стоящий здесь еще со времен молодости моей мамы. Долго эта кроха не протянет. — Мне нужно поговорить с тобой, — раздался мужской низкий голос за дверью. По телу снова пробежали мурашки. Я понимала, что это живой человек, понимала, что он из плоти и крови, но, когда я услышала его голос, ужасающий всепоглощающий страх овладел мною, приковывая меня к месту. Это не глупое создание, которое можно обмануть, и это не часть игры в демонов, в которую мы играли в детстве. — Так, говори! Что тебе нужно? — гневно бросила я ему. — Открой дверь, тогда поговорим, — пробасил незнакомец и снова затряс дверь. Эта дверь не сдержит его надолго! Шпингалет и так еле держался, скорее всего, у меня всего лишь несколько секунд. Я должна что-то придумать. Я должна убежать отсюда. Но куда? Куда я могу выбраться из собственной ловушки? В окно! Я полетела к окну, на ходу открывая его. Счастье накрыло меня с головой, но я начала понимать, что далеко уйти не успею. Я должна спрятаться в палисаднике. Свет! Нужно выключить свет, он сдаст меня. Я быстро нажала на переключатель, осматривая шпингалет, который вот-вот сдастся под натиском этого силача. Грохот. Снова грохот. Вся моя комната затряслась от силы, обрушившейся на мою дверь, что-то со звоном упало со стола. Я не стала вдаваться в подробности и, не успев закинуть ногу на подоконник, буквально выпала из окна, бессмысленно пытаясь за что-то ухватиться. За моей спиной пропиликал телефон. Я забыла про него! Я же была так близко к нему. Тяжелым грузом я упала на тропинку в палисаднике, выложенную из речных камней. Одна сторона тела отозвалась тугой болью, ощущая твердь под ребрами. Мне стало тяжело дышать. Из глаз покатились слезы, и я протяжно взвыла. По спине покатились холодные капли дождя. Я должна идти дальше. Я должна спастись! Как можно осторожнее я перекатилась под бабушкины пионы и замерла, ожидая дальнейших действий моего убийцы. Нужно прийти в порядок. Я лежу в грязной луже под густыми стеблями цветов и жду. Жду, когда мое тело подчинится мне, и я смогу побежать к соседям. Капли дождя били по цветам, приглушая остальные звуки этого сонного мира. Только шум дождя. Тишина начала пугать меня, ведь никогда не знаешь, что именно прячется в тишине и в темноте. Что-то тяжело приземлилось на ноги прямо передо мной. Это он. Надеюсь, он меня не видит. Я не успела убежать. Сейчас мне остается лишь надеяться на свое слабое укрытие и его невнимательность. На его ногах были обычные кеды и испачканные уличной грязью джинсы. Он не двигался. Я тоже. Ждет, когда я сама вылезу из-под цветов, поднимая белый флаг и отдавая себя в его плен? Не дождется! Капли дождя стекали по его некогда белому носку на серо-коричневые каменные плиты. С травинок рядом с ним падали на землю большие капли дождя. Из-за дождя все вокруг нас колыхалось, кроме нас двоих. Мы оба ждали реакцию друг друга. Кажется, ему надоело ждать, и он пошел в сторону соседского дома медленно, как зверь на охоте. Удостоверившись, что его нет рядом, я проползла под цветами в грязи, стараясь не задевать стеблей, и вылезла к забору, через который могла все видеть. Скорее всего, я стала одного цвета с землей, вазюкаясь в этом болоте. Мой убийца стоял между моим и соседским участком: он прислонился к соседскому гаражу, прячась от тусклого света фонаря, — дорога к свободе закрыта. Он выжидает меня, ждет момента, когда я попытаюсь побежать к людям за помощью, тогда-то он меня и перехватит. Над ним была крыша, и дождь ему не помеха. Что мне теперь делать? Лежать в этой грязи, пока он не сдастся? Нет, я должна прокрасться к соседям через огороды. Я снова отползла к тропинке и на четвереньках проползла около дома в сторону огорода, чтобы через него перелезть за гараж к соседям. Нужно двигаться как можно быстрее и тише, чтобы он меня не заметил. Из-за дождя я вся промокла и покрылась с ног до головы грязью, даже моя длинная коса была полностью в грязи. Медленно поднявшись, чтобы рассмотреть своего врага, я обнаружила его все еще на том же месте. Хорошо хоть он стоит там и даже не подозревает, что я могу убежать через другую дорогу. Я свободна. Волна облегчения прокатилась по мне, и я встала во весь рост, не остерегаясь опасности. Ему меня ни за что не догнать. Теперь я в безопасности. Вдруг что-то с большой силой обрушилось мне на затылок, и я полетела вниз, проваливаясь в бездонную тьму. Я была в каком-то темном глухом месте. Я ничего не слышала и ничего не чувствовала. Что-то во мне сильно пульсировало, но как я ни старалась, так и не смогла понять, что это. Меня снова накрыло черной волной, и я опять отключилась, но где-то надо мной что-то загудело. Этот непонятный мне гул постепенно стал возвращать меня. — Кристина, — единственное, что смогла различить я, — Кристина. Что это? Я попыталась сосредоточиться, но боль снова дала о себе знать. Едкий запах ворвался в мои ноздри, и меня словно током ударило. Прояснение и снова небытие. Опять этот запах обрушился на меня, ударяя меня и выбивая мое сознание из темноты. Звуки стали четче. Мое имя стало звучать яснее, и я узнала голос. — Ели-зар, — хрипло вырвалось у меня. — Да-да, это я, Кристина, — произнес испуганно знакомый мне голос, и я снова начала проваливаться. Удар током. Заболел затылок, да так заболел, что у меня зубы свело. Все чувства и всю боль, сдерживаемые ранее, вырвало наружу. Я почувствовала, как каждая клеточка моего тела начала вибрировать. Зубы застукали. Удар током. — Кристина, постарайся очнуться. Удар током. Этот едкий запах он повсюду! — Кристина! Открой глаза! — настойчиво процедил сквозь зубы Елизар, где-то за плотной пеленой. Удар током. Едкий запах. Вибрация в теле. На меня обрушился ураган чувств, и меня будто волной выносило на берег боли. Удар током. Мои глаза слабо открылись, и рука потянулась к носу, чтобы спастись от этого едкого запах. Я должна защититься... я должна. — Очнись, Кристина! Я ударила рукой о что-то мягкое, и рядом со мной разлился едкий запах, заставляющий меня в панике отвернуться от него. Нашатырь! — Где я? — прошипела слабо я, оглядываясь по сторонам. Ничего не узнаю. Все плывет, и лишь инстинкт самосохранения внутри меня пытается собрать все силы на побег. — Ты дома, — что-то толкнуло меня в грудь, отбрасывая обратно. — Где дома? — не поняла я, все еще пытаясь разогнать туман рукой, но туман был не передо мной, а во мне. — В Иоково. Кристина, успокойся немного. Слушай мой голос. Ты в безопасности. Он ушел. Ушел. Я с тобой, — произнес заботливо Елизар и приблизился к моему уху. Я почувствовала на своей щеке что-то колючее. — Успокойся. Я с тобой. Ты в безопасности, — прошептал мне в ухо Елизар. Мое лицо сжали его теплые ладони. Я почувствовала прилив храбрости и спокойствия. Елизар никогда не причинял мне боль. Если он говорит, что я в безопасности, значит так оно и есть. Я немного успокоилась, чувствуя рядом с собой Елизара. Страх пережитого мною кошмара погас после его нежных прикосновений. Я не одна, опасности больше нет, все в порядке, пока рядом... Елизар. Я присела на край кровати и снова огляделась по сторонам. В голове гудело, комната кружила в беспорядочном вихре. Я лежала на своей кровати в своей комнате в Иоково. Под потолком горел свет, значит на улице все еще ночь. Меня накрыли одеялом и... переодели? Он переодел меня? Гнев подкатил ко мне, и меня накрыло с головой. — Ты раздел меня? — удивилась я и гневно посмотрела на него. Все вокруг начало обретать свои черты и цвета. — Нет. Ты сама переоделась. Ты разве не помнишь? Что ты запомнила? — взял меня за руку Елизар. — Какое сегодня число? — спросила я у него. — Двадцатое июля. Кристина, ты помнишь, что с тобой произошло? Ты упала на кухне и ударилась о... — Какая к чёрту кухня?! — разозлилась я. — За мной кто-то пришел. — Тебе показалось, — обеспокоенным голосом произнес Елизар, но я видела, что он лжет. — Пошел ты к черту! — громко прорычала я. — Я не настолько сумасшедшая! Если ты еще раз скажешь подобное, я убью тебя! — Хорошо, прости, — виновато опустил он голову. — Я надеялся, что ты все забудешь. — Ничего подобного! Если ты считаешь меня пустоголовой, то ты глубоко ошибаешься. Я хочу пить, — привстала я, чувствуя страшную жажду. — Вот, — протянул мне стакан воды Елизар. — Что именно ты помнишь? — Все! — я вспомнила, как обнаружила незнакомца и как пыталась от него спастись. — Ты же понимаешь, что я не могу тебе ничего рассказать? — холодно заявил он. — Опять не можешь? — вышла из себя я. — Да, не могу. Прости. — Ты сейчас... — не могу подобрать слов, я готова ему лицо разбить, — ты сейчас понимаешь, что я теперь даже шага не могу сделать без страха, что на меня кто-нибудь нападет?! — Теперь на тебя никто не нападет. Теперь ты в безопасности. Я же обещал тебе, что расскажу обо всем, когда придет время. Оно еще не пришло. — Так, мне это надоело, — вышла из себя, — я вызываю полицию, чтобы они разобрались со всем этим бардаком. Мне надоела эта ложь, я устала от нее! — Прости, — быстро сказал Елизар, и в одно мгновение его теплые руки обвили мое слабое тело. Елизар прижал меня к себе, не давая мне даже вздохнуть. Я почувствовала его сильную грудь, почувствовала, как внутри бьется сердце. Почувствовала, как все его магнитное поле окружило меня, успокаивая и защищая от напастей. Он потерся колючей щекой о мой лоб. — Прости, — снова повторил он. — Прости. Вначале я пыталась освободиться от его объятий, потому что твердо решила оставить этого человека в прошлом. Признаться честно, я и сейчас хочу этого. Хочу, чтобы не было всей этой неразберихи и неизвестности. Я хочу оставить все позади. Я думала, что от Елизара легче избавиться, но, видимо, я ошибалась. Спустя некоторое время я сама обняла его, прижимаясь ближе, желая стать с ним одним целым. По моим щекам покатились горькие слезы. Мне больно! Больно не оттого, что кто-то чуть было не проломил мне затылок, а больно оттого, что я не могу избавиться от него. Сейчас он крепко прижимает меня к себе, а что будет завтра утром? Что будет, когда я приведу в порядок свои мысли, и его защита мне не понадобится? Он снова станет страшным призраком, преследующим мое сознание? Он снова станет моей болью и моим проклятием? — Нет, вы останетесь! Клянусь, что вы останетесь! Так и будет! — сказал Елизар каким-то непонятным мне тоном. Почему он перешел на Вы? — Я дочитал "Джен Эйр". — Дочитал? — удивилась я. — Признаться честно, я всё-таки думала, что ты забудешь об этом. — Иногда, — снова заговорил чужим голосом Елизар, — у меня бывает странное чувство по отношению к вам. Мне кажется, что от моего сердца тянется крепкая нить к такой же точке в вашем маленьком существе. — Прости, но сейчас я ничего не могу вспомнить из романа. У меня в голове туман. Хотя "Неужели вы думаете, что я могу остаться и превратиться для вас в ничто? Или вы думаете, что я автомат, бесчувственная машина..." — произнесла я и почувствовала, как по моим щекам покатились слезы — мои слова были искренни. Именно это сейчас и происходит со мной. — "Это дух мой говорит с вашим духом..." — "Словно мы уже прошли через врата могилы и предстоим перед престолом Божьим, равные друг другу, — как оно и есть на самом деле", — закончил вместо меня Елизар и опустил свою голову наравне с моей. Он посмотрел мне в глаза без единого слова, ожидая чего-то от меня, а я тщетно пыталась спрятать свои слезы. Его рука потянулась к моей щеке, чтобы смахнуть слезы, но я отвернулась и слезла с кровати. — Мне нужно чего-нибудь пожевать. Мы позже обсудим роман. Я рада, что ты его прочитал, — стояла к нему спиной я и пыталась говорить как можно спокойнее. — Мне пойти с тобой? Я могу посидеть с тобой... если ты хочешь этого. — Нет. Я хочу побыть наедине с собой. Что он делает? Что делаю я? Зачем мы затеяли эту игру? Почему он цитирует строки из моего любимого романа? Почему он прочитал этот роман? Это сломает меня. Я уже не могу так! Я будто танцую на раскаленных углях, боясь посмотреть вниз. Я пою старую песню, которую хотела забыть! Я ведь клялась забыть его и его слова. Мое сердце не сможет такого выдержать! Ох, небеса! Кто-нибудь придите и освободите меня от него! Я не могу так! Не могу танцевать рядом с ним, не имея возможности взять его за руку! Он касается меня, но его руки делают только хуже. Это как касаться горячей кочергой крыльев бабочки. Я бабочка с опаленными крыльям. Если бы у него была возможность, если бы он мог прийти и найти меня, потому что в нашем мире я так и останусь танцевать одна на раскаленных углях, боясь опалить свои крылья! Я не смогу смотреть на развитие его отношений с Ариной. Я не хочу быть третьим лишним! Не хочу быть человеком, который сделает кому-то больно, попытавшись отнять чужое счастье. Мне делали больно, и я знаю, каково это! Я знаю, что такое чувствовать потерю. Я знаю, каково коснуться и вдруг в это же мгновение потерять, ощущая лишь кончиками пальцев то тепло, что улетело. Да, я не бесчувственная машина, я не автомат, хотя сейчас я была бы рада стать роботом и ничего не чувствовать. А что если бы я была красива? Все эти мысли навевают мне воспоминания о романе. Нет, в нашей жизни так не будет. Это глупо. Если в книге Ингрэм была лишь пешкой, то Арина, давно обосновавшаяся королева рядом с Елизаром. А я… кто я в этой безжалостной игре чувств? Какая роль отведена мне? Закройте мне глаза и не давайте мне ничего видеть. Я продолжу танцевать в полном одиночестве под песню вражеских орудий. Немного успокоившись, я пришла обратно в свою комнату и обнаружила Елизара, сопящего на моей кровати. Некогда озабоченное и напряженное лицо растворилось в сонной умиротворенности. Серо-голубые глаза спрятались под веками. Его пухлые губы немного раскрылись, как у младенца. Видя это, мне как никогда раньше захотелось стать частью его жизни, стать частью его мира. Но я не могу продолжать это. Не могу. Вот так все и закончилось, в одинокую летнюю дождливую ночь. Я выключила свет в комнате и бесшумно пошла в гостиную. Буду спать сегодня на диване. У меня, конечно, хватит смелости скинуть его с кровати, но пускай он лучше молчит и ничего не делает, так хоть моя душа будет цела. — Постой, — услышала я его голос, — не уходи. Ложись в свою постель. Я могу спать на полу. — Не нужно спать на полу. Ложись на диване. Я не хочу, чтобы его запах пропитал мою подушку, когда его не станет, я не смогу на ней спать. Я вообще не смогу теперь находиться в этой комнате и не вспоминать его. Теперь весь мир стал сплошным Елизаром. Он повсюду. Это сводит меня с ума, лишая меня хладнокровия и силы. Я ненавижу его за это. Я бы непременно прогнала его в эту дождливую ночь, но я все еще боюсь, что тот убийца вернется за мной. — Давай поговорим. Я хочу обсудить с тобой "Джен Эйр". Мне очень понравилась книга, хоть она и для девушек. Я и Арине посоветовал её прочитать, — произнес он и встал с моей кровати. Елизар подошел ко мне и положил ладонь мне на предплечье. Меня будто опалило жарким огнем и в глазах снова помутнело. Беги, Кристина! Просто беги без оглядки от него! Спрячься в тени! Я так больше не могу! Не могу! — Я думаю, ей понравится, — улыбнулась я. Мне безмерно стало жаль эту рыжую девушку, ведь я стала яблоком раздора. Я нарушила баланс её жизни. Я украла у нее часть Елизара. Каково же ей сейчас одной в холодной комнате, когда за окном идет дождь? Парень бросил её из-за своего друга. Бедняга. Я урод! Монстр! Как я так могу поступать! Оказывается, я такая злодейка! Не зря кто-то, неизвестный мне, пытается от меня избавиться. — Елизар, прости, но я должна тебе кое-что сказать, — начала я, но он прервал меня. — А я должен тебя спросить. Ты дашь мне это сделать первым? Можно я буду первым? — настоял он. — Заткнись, — холодно велела я, — ты хоть подумал об Арине? Ты приходишь ко мне, обнимаешь меня, а о ней ты подумал? Прости, но ты поступаешь очень подло. — Да, я думаю о ней. Я всегда о ней думаю: днями, ночами, зимой и летом. Всегда. — Так вот, я хочу, чтобы ты больше никогда ко мне не приходил. Прости, — сказала я и пошла прочь от него. — Кристина, ты случайно не влюбилась в меня? Мне кажется, что ты что-то чувствуешь ко мне, — подошел он сзади и попытался развернуть меня, но я не поддалась. — Ответь, пожалуйста, честно. — Люблю? — я вложила как можно больше удивления в голос и повернулась к нему. — Ты что?! Нет. Я ничего не чувствую к тебе, кроме дружбы, — лгала я. — Как ты мог такое подумать? У тебя же есть девушка! Может быть, именно сейчас я должна была сказать ему правду. Может быть, сейчас тот самый момент, который изменит мою и его жизнь. Но я не стану этого делать. Я еще найду свое счастье, а чужое счастье я красть не собираюсь. Я не злодейка. Я оставлю всё так, как было раньше до нашего знакомства. Правда, на сто процентов все не вернуть потому, что воспоминания всё равно останутся, но я должна сделать хоть что-то. — Елизар, я всегда относилась к тебе, как к другу. Я веду себя так странно потому, что мне жаль Арину, которая сейчас одна в Красной Звезде. Мне было бы очень больно, если бы мой парень уходил к другой, даже будь она просто другом. — Я все понял. Давай больше не затрагивать эту тему. Мы обсудим роман, и если ты захочешь, то я... навсегда исчезну. Только скажи это. — Хорошо, мы обсудим роман, — вытирая слезы улыбнулась я. Я всегда любила обсудить прочтенную книгу с кем-нибудь. Мы прошли в мою комнату и сели на кровать: Елизар сел напротив меня, а я прижалась к стене, обняв подушку. На мне была пижама, которую я надевала, когда на улице холодно, и которую ненавидит моя бабушка. А Елизар сегодня был в клетчатой рубашке, с черной футболкой под ней. Ренуар без конца сравнивал меня с Джен Эйр, а я сдерживалась от сравнения его с Рочестером, потому что не смогу сдержать в себе такую боль. Я отмахивалась от его сравнения, пыталась увести его в другую сторону, но мы всё равно возвращались к этой почти мертвой точке. Эта боль, которую я испытывала, смотря ему в глаза, сидящему напротив меня, ни с чем не сравнима. Раньше я не испытывала подобного, и, наверное, никогда не испытаю, если мы больше не увидимся. Сегодня наш последний вечер — я так решила. Чем дальше затягивается наша дружба, тем сильнее становятся чувства, будь то любовь или боль. — Может быть, сфотографируемся на фронталку? — спросил Елизар, доставая свой телефон. — У нас нет ни одного общего фото. У меня есть фото со всеми друзьями, кроме тебя. — А Арина не будет против? — осторожно спросила я. — Нет, конечно. Она наконец-то увидит моего таинственного друга. Я села рядом с Елизаром, и он включил переднюю камеру. Ренуар пафосно поднял одну бровь и серьезно посмотрел в камеру, я же, недолго думая, скорчила первую попавшуюся в голове рожицу. Не стану же я строить из себя невесть кого. — Ах так! — воскликнул Елизар. — Ну ты у нас профессионал в этом деле, — легонько толкнул меня кулаком в бок мой друг. — Черт! Не напоминай! Только не напоминай! — сразу же вспомнила я тот день, когда мы катались на велосипедах в подсолнечном поле. — Не буду, не бойся. Но попробуй еще раз ту самую рожицу со слюнкой! — засмеялся он и откинулся назад. — Елизар! — завопила от злости я. — Я тебя убью! Я взяла подушку и бросила её ему на лицо, чтобы не видеть этой красной наглой рожи. Та случайная слюнка была последним, о чем я сейчас хочу думать. Не хорошо как-то получилось в тот день. Елизар все еще хохотал под подушкой, поэтому я снова решила перевести тему, а вернее закрыть её. — Я хочу спать, — твердо заявила я. — Спать? Уже? — удивился он. — Время же только... — Три часа ночи. Мне через два с половиной часа вставать! — Ого, прости, я и забыл. Знаешь, я могу тебе рассказать сказку на ночь, — предложил он. — Что? — покосилась я на него с недовольным лицом. — Какая к черту сказка?! — Три поросенка, — неуверенно понизил голос он. — Да я и без тебя знаю эту сказку, как волк профукал три свиньи. — Нет, — протянул он и сел ближе ко мне, — мою версию ты еще не слышала. — Твою версию? — усмехнулась я. — Это когда же ты у нас в сказочники заделался? — Будешь слушать или нет? — не выдержал моих издевок Ренуар. — Давай сюда свою сказку, — согласилась я и юркнула под одеяло. — Только свет сначала выключи. — Хорошо. Сказку о трех "реальных кабанах" я услышала в первый раз. Впервые мне поведали альтернативную историю о "рэкетирах-свиньях" и волке, сражающемся с коррупцией. Оказывается, волк проверял на прочность дома свиней, которые перевели деньги, выделенные на строительство домов, на свой личный счет. В итоге, как оказалось дома-то бракованные, жильцы жалуются, а волк, как честный гражданин, избранный народом, пошел сражаться с этой бандой. В конце концов добро, наверное, победило, потому что я не дослушала до конца и вырубилась на второй свинье, торгующей наркотиками.