Радуй сердце наказанного

Сидя в своей комнате, Санс мысленно считал минуты до указанного времени выхода. На часах показывало 17:34. Каждая секунда была напряжённой, особенно когда в доме не было слышно ни звука. Кажется, Папирус собирался в своей комнате, так же будучи довольно пунктуальным. Санс так и остался сидеть на кровати, поджав ноги ближе к себе, при этом обхватывая их руками. Взгляд метался то на собственные ладони, то на тикающие настенные часы, что неизбежно приближали злополучный час. В этот же момент послышался скрип двери на первом этаже. Папирус позвал тихого соседа спуститься вниз и спокойно ожидал, пока тот спустится. Сколько бы времени не проходило, но Санс так и не вышел. Он нахмурил брови, нервно выдохнул, но так и не пошевелился, что заставило командующего плестись на второй этаж за ответами. Дверь была открыта. — Не слышал, что звал тебя? — скелет оперся о дверной косяк, вопросительно взглянув на поникшего комика. Тот лишь держал себя за ноги, не смея двинуться с места или взглянуть на ожидающего его монстра. — Я ещё не уверен, что должен идти. — Я это уже слышал, но и ты пойми меня, — Папирус решил подойти ближе к кровати, опустившись на её край, совсем недалеко от угрюмого скелета, — тебе нужно пойти туда. — Почему ты резко стал таким? — комик нервно сощурился. Изумлённо смотря на соседа, Папирус не знал, что ответить. Внутри кипело знакомое раздражение к подобным словам и собственные спутанные мысли, что не давали возможности даже ему понять происходящее в последнее время. — Милосердие? Санс недоверчиво хмыкнул. Последний раз к нему проявляли подобное… Очень давно. Особенно после всего, что происходило, конечно ему было трудно поверить, что в командующем оно в принципе было. — Мне нужно самому разобраться в том, что со мной сейчас происходит, но у тебя нет выбора, — из собственных размышлений Санса вытянул резкий рывок за руку. Папирус уверенно потащил его за собой, не обращая внимание на агрессивное сопротивление. Спустя пару минут он почувствовал, как бушующее торнадо сзади успокоилось, и покорно шло за ним, что заставило скелета мимолётно ухмыльнуться. Когда оба монстра вышли на улицу, Санс постарался убрать костяные пальцы, что так сильно сжимали его запястье, и увидел, как Папирус удивлённо отдернул руку и отвернулся, скрывая своё лицо. Ему не показалось это странным, поэтому скелеты спокойно шли дальше, не замечая эмоций друг друга. Командующий хмуро закрыл глаза и выдохнул, затем повернув голову вперёд, продолжая путь. Было лето, поэтому солнце ещё не садилось, что было на руку. Андайн скинула фото дома бывшей королевской семьи и странные координаты, которые Папирус смог пробить спустя четыре попытки. Он часто оглядывался, не понимая, прошли ли они нужный поворот или все-таки идут правильно. Монстры повернули в который раз, Санс, уже успокоившись, шёл за спиной Папируса. В мыслях был план удрать, использовать короткий путь, но он не хотел подставлять его. Взгляд переметнулся на затылок командующего. Оба молчали, поэтому в этой тишине Санс просто смотрел на широкую спину, размышляя о своём. На этот раз ему не надо было бежать в след за Папирусом, тот шёл довольно спокойно, будто боясь пропустить дом, что они искали минут 15. Наконец, на горизонте показалась знакомая крыша. Высокий скелет, поняв, что видел её на картинке, вновь захотел взять Санса за руку, но, резко передумав, убрал её на место и поспешил вперёд. Этого комик не заметил. Он просто шёл за ним. Без права выбора. Около двери их встречала Андайн. Когда показался Папирус, девушка улыбнулась и выдохнула, мысленно благодаря друга, но, после, её выражение лица поменялось. Она возмущенно сжала кулаки, вновь взглядываясь в лицо приближающегося командира. Когда оба монстра подошли, ундина схватила скелета за локоть, отведя на пару шагов вперед. Тот спокойно отошёл вместе с ней, взглядом показав Сансу, что все в порядке. Комик лишь поежился и убрал взгляд в сторону, а руки в карманы. — Папс, что за дела?! Что он здесь делает? — срывающимся шёпотом процедила девушка. — Ты говорила, что нужно быть всем вместе… — Не напоминай мне мои же слова, но я не имела ввиду, чтобы ты приводил этого к нам! Ты вообще понимаешь, что будет, когда король увидит его? — глаз Андайн нервно дёрнулся. Затем, она вспомнила, что не рассказывала подробностей, и поменяла свой настрой, — ах, ты же… — Я всë знаю, — Папирус заставил девушку перевести слегка удивлённый взгляд на него и заткнуть последующим предложением, — но это не значит, что он не из нашего мира. Мы все должны быть вместе. — Ты пожалеешь об этом, — девушка вздохнула. Пальцами протирая уставшие глаза, она выглянула чуть в сторону, осматривая незваного гостя. Тот стоял неподвижно, зная, что на него смотрят, но не смел поднимать глаза в ответ. Лишь сжимая подол новой куртки, комик молча тупил в землю. Папирус, довольный тем, что смог вразумить подругу впустить их, позвал Санса с собой, на что тот кивнул и пошёл в след за ним. Минуя недовольную ундину, он поднял встревоженный взгляд на неё, читая в глазах те же слова, что она сказала пару минут назад своему другу. «Ты пожалеешь об этом».

***

Дом был просторным, но не слишком помпезным. Король и королева сделали все, чтоб Фриск была в комфорте и не чувствовала себя здесь плохо, было видно, что в ремонт вложена вся душа, и даже больше. Уютная мебель, напоминающая ту, что осталась в Подземелье, добавляла приятной атмосферы, от чего комик сразу же успокоился. Он всматривался в знакомые картины, касался кончиками пальцев золотистых цветов, что король принёс из своего дома на память. Папирус зашёл в дом первым и уже стоял у входа в другую комнату, не обратив внимание на обстановку. Было видно, что он тоже нервничает. Пальцы сжали выступающий дверной косяк, взгляд метался от двери до уже успокоившегося скелета позади. Санс понял, что что-то не так и сквозь собственное волнение, подошёл ближе. Что-то заставило его приложить ладонь к локтю командующего. Выше он просто не доставал. Это заставило того незаметно подпрыгнуть и перевести удивлённый взгляд вниз. Прикосновения всегда были слишком внезапными. — Мне стоит остаться здесь, — комик осмотрел комнату ещё раз. На глаза попадались тона в жёлтых и фиолетовых оттенках, в прочем, как и было у них дома, — я уверен, что они хорошо тебя примут. Добрые слова заставили скелета повыше расслабиться. Он не думал, что их отношения смогут быть довольно понимающими и благодарно прикрыл глаза, молча собираясь с мыслями. Сзади уже подошла бывшая глава, обойдя обоих монстров и взглядом показывая младшему, что стоит уже заходить. Тот спокойно согласился и прошёл вслед за ней, оставляя комика одного. Когда в комнате не осталось никого, он понял, что нервы все-таки были на пределе. Как бы не старался себя успокаивать, скелет прекрасно понимал всю абсурдность ситуации. Санс подошёл ближе к стене, чтоб почувствовать что-то твёрдое под собой и опустился на пуфик рядом, ощущая все те смешанные мысли вновь, в своей беспокойной голове. Может быть, ему все-таки стоило остаться дома.

***

В гостиной было то же собрание. Альфис стояла у окна, выглядывая свою вторую половинку, пока Фриск стояла рядом и слушала тихие разговоры взрослых между собой. Монстренка сегодня не было, Андайн попросила его остаться дома и следить за тем, чтоб никто не стащил полезности со стола. Они с учёной часто так делали, чтоб ребёнок мог занять себя, будучи в ответственной миссии, как и его кумир. В этом был некий обман, но это ни раз помогало паре пребывать вне дома, не боясь последствий бушующего малыша без них. Король сидел за столом, рассказывая своей жене очередную историю, чтоб продлить время ожидания, на что она охотно кивала, даже если слышала её не в первый раз. Ториэль то ходила около стола, то проверяла полки с книгами, выравнивая их. Андайн так и не предупредила, зачем собрала их всех. Лишь сказав, что это будет грандиозная встреча, девушка сразу же покинула комнату, оставив друзей в неведении. Даже Альфис не смогла выведать правду. Как бы ни старалась, она получала от возлюбленной лишь очередное: «Это будет сюрприз». Наконец в комнату вошла организатор сего собрания. Все монстры повернулись к выходу, смотря на девушку полными предвкушения глазами. — Я думаю, вы знаете, что я говорила о встрече. О грандиозной встрече, — Андайн слегка нервничала, даже такая стойкая девушка, как она, могла себе это позволить в такой момент, — поэтому прошу вас поприветствовать… Папирус аккуратно вошёл за ундиной в комнату и из-за резкого освещения не сразу увидел всех, кто находился в помещении. Он неуверенно встал рядом, пытаясь словить фокус и наконец взглянул на монстров, что стояли впереди. Как и предполагалось: все были шокированы, и Папирус знал, что этого не избежать. Особенно после его исчезновения. — Здравствуйте. Король приподнялся из-за стола сразу же, когда увидел, кто вошёл. Во взгляде читалось чистое удивление, пока его жена мирно улыбалась, явно радуясь появлению нового знакомого. Фриск так же не совсем понимала эмоций, что оставались на лице двух монстров, поэтому просто улыбнулась и кивнула в ответ на приветствие. Альфис стояла на месте, сжимая рукав платья. Было видно, что девушка сдерживает слезы, но она медленно подошла к старому другу, чтоб окончательно не расплакаться там, в одиночестве. В глазах читалось желание обнять скелета, печаль, радость и удивление, что смешивалось со всеми эмоциями. Папирус так же смотрел в ответ, лишь более сдержанно. Он понимал, как давно они не виделись. Резко, ящерка обняла друга, и он ответил тем же, закрывая глаза, чтоб сдержать незваные слезы. Та же слез не сдерживала. Альфис расплакалась, тихо, заикаясь и утыкаясь носом в пояс Папируса. Пока монстры обнимались, другие не могли сказать и слова, Андайн с улыбкой наблюдала за их милым моментом. Она понимала, что учёная более эмоциональная, чем она, и даже если Папирус был её лучшим другом, это не дало ей возможности почувствовать то же, что и Альфис. Та спокойно могла показать страх, сострадание, счастье или дать волю этим детским слезам, что ундина и полюбила в ней. Спустя, кажется, минут 5, друзья наконец отцепились друг от друга. Учёная выглядела не так радужно, как было до этого, тушь растеклась по щекам и не смывалась, когда та терла её руками. Азгор все так же не смог вымолвить и слова. Он просто встал из-за стола, подошёл к старому знакомому, и, искренне улыбаясь, пожал тому руку. Папирус почувствовал себя немного счастливее. Ему не хватало старой компании, не хватало понимания и тех самых объятий. — Простите, мне нужно отлучиться, — Альфис хихикнула, смахивая её причину на смазанную тушь, но сразу же получила отказ от своей возлюбленной. Учёная немного недопонимающе взглянула на девушку, на что та выставила руки вперёд, молча извиняясь. Андайн знала, что в коридоре стоит тот, кого видеть заранее не стоило и всеми силами постаралась воздержать подругу от похода в уборную. Папирус решил приблизить момент, отступая от порога ближе к другим монстрам. — Папирус, я рада, что ты зашёл к нам. Я уверена, что мы сможем подружиться, — Ториэль выглядела невинно. Очевидно, что она не знала его, по крайней мере, старалась влиться в ту атмосферу, что была сейчас между ними, разряжая её своей обычной дружелюбностью, — ты пришёл один? — На самом деле нет, — скелет заметно начал нервничать. Руки в перчатках сжимались в кулаки и он не хотел искать поддержки в подруге, зная, как она относится к тому, что он хотел сделать. Он лишь решительно, под вопросительные взгляды со стороны, вышел из комнаты, оставив остальных стоять в догадках. Ожидание пожирало душу так же сильно, как и тишина. Он часто это испытывал, но сейчас внутри сидела сильная тревожность. Санс все эти мгновения просидел на мягком пуфике, не сдвинувшись и даже не поменяв положение. Он пристально смотрел на проём, откуда должен был выйти командир, и упорно ждал. Боязно, но ждал. В эту же секунду размышлений, Папирус вышел в коридор, ища взглядом своего соседа и остановил метающиеся зрачки на лице найденного. Он медленно подошёл к нему, не сделав ничего после этого. Лишь спокойно подождал, пока Санс встанет и пойдёт за ним. Они вошли в комнату не вместе. Комик старался держаться позади, чтобы сразу же с порога на него не налетел негатив. Папирус понимал, почему он это делает, но старался отодвинуться, за что низкий скелет тянул его за шарф, который командующий решил надеть на собрание старых друзей. Ему показалось это уместным, хоть и душа болела из-за старых воспоминаний в алой ткани. Наконец он почувствовал, как хватка ослабевает и Санс отпускает его, дав понять, что может сделать первый шаг. На этот раз он выглядел решительнее, чем обычно, что удивило Папируса, но не заставило оставаться на месте. Остальные в комнате пораженно, в который раз за этот вечер, уставились на второго гостя. Можно было сказать, больше неожиданного, чем незваного. Андайн стояла около двери, опираясь спиной на стену и держала руки на груди скрещенными, стараясь не подавать виду того, что действительно была раздражена. Она смирилась с фактом нахождения здесь старого знакомого, но не могла этого принять окончательно. Сансу же было не совсем легко. Он наконец поднял глаза, и, стараясь выглядеть не слишком виноватым, чтоб обвинения не вылезли наружу, молча смотрел на присутствующих. Теперь все понимали, кто находится перед ними. Ториэль взяла мужа за руку, обеспокоенно смотря на него, пока Азгор медленно хмурил брови. Он не выглядел злым, лишь малая доля неприязни выдавала его настрой. Альфис вновь ухватилась за собственные рукава. Тушь, смазанная на щеках, начала растекаться из-за новых потоков слез эмоциональной учёной, и та, все так же аккуратно, как и с Папирусом, подошла к Сансу. — Бог мой, Санс… Это правда ты?