Дар и проклятие

— А-а! Эдрин! — десятник довольно заулыбался. — Заходи-заходи. Ну что, чем порадуешь? — Проблема решена, — ведьмак положил на стол стражнику рога суккубы. — Остались рожки да ножки от вашей суккубы. Тащить ее сюда не стал, скинул в канаву. — Ну и правильно, — махнул рукой десятник. — Нехер нам тут всякую паскуду сюда таскать. А рога-то добрые, погляжу. Прибью над камином потом, буду тебя добрым словом поминать. Уконтрапупить-то такую, небось, было тяжко? — Не особо, — покачал головой Эдрин. — Важно только знать, с чем придется работать. — Эт точно, — кивнул десятник. — Ежели, значится, мастер своего дела — то и проблем не будет… Держи, ведьмак, — десятник положил перед ведьмаком туго набитый кошель. — Не возражай, прошу. Это от меня лично. Не так много, но все же… — Благодарю, — Эдрин спрятал кошель, поднялся из-за стола. — Да, вот еще… — Ась? — Я бы послал кого-нибудь проверить хозяйку борделя. Она за такое время могла впасть в зависимость от суккуба, так что может натворить дурных дел, избавившись от влияния. Может кидаться на людей, вопить как дурная, может даже убить кого-то, считая, что тот или иной человек виновен в исчезновении ее «благодетельницы». Осуждать ее я бы не стал — она сама не будет осознавать, что творит… — Вот паскудство, — покачал головой десятник. — Даже с того света достанет, а? Спасибо за науку, ведьмак. Пошлю кого-нибудь обязательно, как только кто-то освободится. — А что по поводу Лютика? — напомнил Эдрин. — Удалось что-то узнать? — А как же, — кивнул десятник. — Видали твоего трубадура… Шлялся тут по городу, все отирался у медичек. Небось, очередную податливую бабенку искал, вертихвост поганый… — У медичек, значит? — Ага, — кивнул десятник. — Парни из соседней десятки донесли, что видели этого похабника у рынка на площади иерарха. Думали проследить за ним, да только этот паскудник в толпе быстро ушел в компании Шани. Должно быть, в лечебницу… — Это еще кто? — Одна из медичек. Невысокая такая, рыженькая… — махнул рукой десятник. — Мастер ведьмак, вы токмо ее не обижайте, а? Не знаю уж, чем вам трубадур не угодил, но Шани не троньте. Она хоть и баба, конечно, но… Ладная она баба, правильная. Свойская. Парней наших штопает, врачует, ежели кто какую хворь заполучит. Да и денег-то не берет много — говорит, что то она пока не лекарь еще, а так — практикуется… Парни на ее не намолятся. — И не собирался, — довакин поправил перевязь с мечами. — Я с женщинами не воюю. Ну, если они, конечно, на меня с ножами или чарами не кидаются. — И если они не вомперши и не суккубы, — хмыкнул десятник. — Именно, — кивнул Эдрин. — А где, кстати, этот госпиталь? — А, это недалече от рынка, пара кварталов. Как встретишь лавку книжника — оставляй по левую сторону и на первом повороте — направо. Большое такое трехэтажное здание со змеями на знаке. Увидишь там… — Благодарю. — Бывай, ведьмак! — Бывай. Эдрин вышел из башни, потянулся. Значит, Шани… Что же… Маловероятно, конечно, что целительница много знает, но встретиться с ней не помешает. А найти ее должно быть не так сложно — едва ли в городе будет много храмов или лечебниц, где «штопают», то есть занимаются хирургией. На главном городском рынке была толпа людей — торговый день был в самом разгаре. Голосили купцы, слышался скрип телег с грузом, звенел металл в мастерской бронника, мотались туда-сюда посыльные в форменной одежке. У большого здания на углу — должно быть, это был банк — ругались с краснолюдом в дорогом кафтане несколько купцов, пытаясь то ли выбить себе кредит, то ли договориться на отсрочку платежа. Из трактира доносились звуки изрядной пьянки — там толпа хором чествовала какого-то Вилкинса. Спустя некоторое время Эдрин отыскал нужное ему место. Правда, только он собрался туда зайти, как ощутил в своем кармане чью-то руку. Довакин развернулся на месте, захватывая руку неудачливого карманника. Раздался хруст, воришка завопил на тонкой ноте. Его рука была согнута под неестественным углом. Да что там… Локоть был вывернут в другую сторону. Эдрин оскалился. Воров он не очень любил. Откровенно говоря, это он приказал вырезать гильдию воров Рифтена. Не всех, конечно — некоторых пришлось завербовать для грязной работы в Культе — но основную массу уголовников пустили под нож за две недели. — Пусти-и-и-и… — Пущу… Обязательно пущу, — пообещал Эдрин. — Вот и целитель уже рядом. Там тебе точно помогут. В подвале у них, знаешь ли, должна быть замечательная койка… Воришка побледнел и даже замолчал от страха, Эдрин хмыкнул. Угадал, похоже, что в госпитале есть мертвецкая. Не могло не быть. По крайней мере, в лечебницах, созданных Культом Дракона, они были — там проверяли, от чего умер тот или иной человек перед тем, как отправить его в Зал Мертвых. А что может страшить среднего человека, как не обещание очень скоро отправить его в мертвецкую? Да еще и такого молодого — парнишка, пойманный им, и в самом деле был совсем молодым. Ему, наверное, еще и двадцати не исполнилось. — Не на-а-адо, — пропищал карманник. Судя по запаху, он еще и обоссался. — Милсдарь, не надо… Я больше не буду-у-у-у… — Знал бы ты, сколько раз я слышал эту ложь… Раздался второй хруст, теперь у карманника было сломано еще и предплечье. Если у него все правильно срастется — это будет чудо чудесное. — Ваша милость, не убивайте… Детки голодные… Работы нет… — В самом деле? — довакин схватил вора под сломанную руку, причиняя ему еще большие страдания. — Может, сходим к доске объявлений и проверим? Или к купцам заглянем? Или в порт сходим, спросим, нужен ли человек на работу? Давай? Если найдется хоть у кого работа — я тебя убью. Ну что? Хочешь еще мне врать? — М-м-милсдарь… — Что здесь происходит?! Эдрин повернулся на звук. К ним спешил стражник. Должно быть, заметил нездоровую возню. — Милсдарь, не выдавайте меня-а-а, — заплакал карманник. — Я меньше недели краду… Не буду больше… Не губите… — Заткнись, паскуда. Стражник подошел к ним, уставился на ведьмака, нахмурился. — Что происходит? — Да вот, — Эдрин вздохнул, кивнул на карманника. — Мужик свалился неудачно, руку сломал. В лечебницу веду. — А-а, — понятливо кивнул стражник. — А чего он вопил тогда? — Ну а вы, достопочтенный страж, когда руку поломаете, небось, тоже вопить будете? — Эдрин покачал головой. — Шли мы вот, оступился человек, руку потревожил… Больно ему. — Я-а-асно, — стражник покачал головой, с трудом подавляя ухмылочку. — Ну, смотрите мне… Токмо, милсдарь, вы проследите, чтобы он до смерти не оступился. Будет нам в городе трупов и без ваших стараний. — Безусловно, достопочтеннейший, — кивнул Эдрин. — Ну, глядите тогда… Страж закона, конечно, все понял, судя по всему, но его, видимо, тоже достали воры, а потому он решил, что ведьмак и сам справится с некоторым творящимся беззаконием. Вскоре служивый ушел, оставляя Эдрина с карманником наедине. Довакин выпустил руку карманника, вздохнул. — Так, болезный… Что мы с тобой делать будем? — П-п-простите, милсдарь ведьмак… — Не прощу, — покачал головой Эдрин. — Отпущу — ты снова красть пойдешь. Слово вора — оно такое… Лоха надуть — не западло. Но вот если ты, скажем, отработаешь мне свою шкуру — тогда другое дело. — Все, что угодно, ваша милость! — Вот и славно. Как откликаешься? — Гречко… — Погоняло какое? — Гвоздь… Гвоздем погнали, ваша милость… Довакин хмыкнул. Ага… Уже погоняло заработал. А говорил — всего неделю крадет. Как же… — Ладно… Слушай сюда, Гвоздь. Я тебе сейчас оставлю отметину, чтобы ты меня не обманул — и отпущу. А ты мне должен будешь услугу. Какую — я тебе потом скажу. Ты узнаешь. Надумаешь меня кинуть — я тебя по этой отметине найду даже на том свете. Поверь, ты не хочешь знать, что с тобой будет в этом случае. Понял? — Как прикажете, ваша милость… Эдрин кивнул, коснулся шеи карманника. Тот завыл от боли, Эдрин не без удовольствия посмотрел на знак Культа Драконов, который тавром остался на шее вора. Вот так вот… Культ Дракона похожим знаком клеймил исполнителей «грязной работы». Небольшая магическая отметина, принцип работы которой Культ позаимствовал из Стен Силы, отзвук которых можно было, сосредоточившись, услышать через весь Тамриэль. Идеальное решение на тот случай, если не уверен в должнике, который должен будет «выстрелить» лишь через некоторое время. — Все, вали отсюда. И найди себе нормальную работу. В другой раз я таким милосердным не буду. Карманник только этого и ждал. Умчался он с такой скоростью, будто за ним, по меньшей мере, гнались три стаи голодных волков. Даже про боль забыл… Эдрин отряхнулся, покачал головой. Выждав, пока его новоиспеченный раб — да, считай, что именно раб — скроется в толпе, Эдрин, наконец, направился в лечебницу. Госпиталь был… Именно что госпиталем. Причем именно госпиталем для бедноты — богатые горожане могли себе позволить частных лекарей, а некоторые аристократы и вовсе, если верить слухам, держали при себе придворных чародеев, способных исцелить не только обычные болезни, но и некоторые проклятия. Слегка воняло гнилью, кровью и мочой. Правда, запах слегка перебивался каким-то медицинским запахом — скорее всего, спиртом, перемешанным с какой-то алхимической бурдой для дезинфекции. На грубых дощатых лежанках расположились десятки страждущих. У многих не хватало конечностей, еще большие были больны — постоянно кашляли, у некоторых все видимые части тела были покрыты какой-то сыпью или гнойными нарывами. Над некоторыми хлопотали целители в форменных коричневых рясах. Правда, рыжих среди них не было. К ведьмаку подошел один из целителей. — Чем могу быть полезен? — Я ищу одну медичку, — Эдрин вздохнул. — Зовут Шани. Маленькая такая, рыжие волосы. — К сожалению, сегодня не ее смена, — покачал головой целитель. — Но, может быть, я смогу вам помочь? Уверяю вас, я неплохой хирург. — Мне самому помощь не нужна. По крайней мере, сейчас. Я бы хотел с ней увидеться по… Скажем так, личным причинам. — Вот как? — хирург хмыкнул, Эдрин краем глаза заметил, что из рукава рясы в левую руку целителя едва заметно скользнул скальпель. — Что же… Я, к сожалению, не имею права разглашать место жительства своих сотрудниц… — Понимаю, — кивнул Эдрин, понимая, что давить сейчас… Ну, не опасно, а скорее — бессмысленно. — Работа целителя — опасный и тяжелый труд, но не все остаются благодарными. Кроме того, девушке нужен отдых от ежедневного кошмара на работе… — Я рад, что мы друг друга поняли, — кивнул хирург. — Но если вы не врете, уважаемый, то, думаю, уже завтра вы сможете увидеться. Спросите или ее, или меня. Иоахим фон Гратц. К вашим услугам… — Спасибо. — Пожалуйста, — целитель повернулся к целительнице, что возилась над каким-то бедолагой. — Мира! Где перчатки? — Так я же только на минуту… — За одну минуту ты можешь заразиться, — напомнил Иоахим. — Будь любезна, следуй протоколу… Милсдарь ведьмак, прошу меня извинить… — Понимаю, — кивнул Эдрин. — Не буду мешать. До свидания. — Хорошего дня…

***

В трактире с громким названием «Зимородок» было довольно людно. Играла музыка, десятки посетителей пили, закусывали и играли в различные игры. Кто-то просто надирался, чтобы забыться, кто-то медленно тянул бокал вина, наслаждаясь музыкой и атмосферой заведения. В воздухе пахло корицей и свежей выпечкой. — Эдрин! Шасть сюда! Довакин повернулся на голос. Это был, разумеется, Борх Три Галки. Он занял под самоличное использование целый длинный стол в углу помещения и, видимо, ждал не только ведьмака, но и еще кого-то. — Приветствую снова, — Эдрин пожал руку Борха, присел напротив него. — Что празднуем? Три Галки хмыкнул, прикрыл глаза. — Ал Хон Дов. Эдрин вздрогнул, ощутив сильнейшие магические колебания вокруг. Сила Крика, произнесенного, однако, почти что шепотом, охватила своей безграничной мощью, должно быть, целый город. Воистину, могущественный старый дракон. Да еще и воплощенный в облике простого смертного. Да уж… У них определенно было много общего. — Рад, наконец, увидеться с собратом по крови, — выдохнул Борх, наливая себе полную кружку пива из гигантского кувшина. — Хоть ты и ведьмак с виду, но я чувствую в тебе драконью душу. Будь сегодня моим дорогим гостем. Не было похоже, что использование Крика, который огородил их разговор не только от простых людей, но и вообще хоть от кого-то, в ком не было крови драконов, хоть как-то его ослабило. Эдрин даже слегка позавидовал — у него, даже несмотря на всю мощь драконьих душ, магические силы были куда менее безграничны. Довакин прислушался, хмыкнул. Похоже, магия Крика была избирательной, что вообще возводило мастерство Борха в глазах Эдрина до невиданных высот. Если Борх обращался к нему, чары срабатывали и люди не должны были ничего слышать, но стоило дракону обратиться, например, к официантке, как чары пропускали его слова без малейших сложностей. Удобно, однако… — Значит, ты — дракон, — хмыкнул Эдрин. — Да, — кивнул Борх. — И, смею заметить, не простой. — Я заметил, — кивнул Эдрин. — Придумать вот так запросто совершенно новое сочетание Слов Силы — это великий дар… — Я живу на этом свете со времен Сопряжения Сфер, — махнул рукой Борх. — А это, без малого, полторы тысячи лет. Да еще и до того, в мире, откуда пришла магия, прожил несколько веков… Сколько точно — уже и считать перестал. — И ты вот так просто мне это говоришь? — хмыкнул Эдрин. — А чего мне бояться? — не понял Борх. — В этом занюханном мирке окончательную смерть мне может подарить разве что… Ай, да что я все о поганом… — Так и говори — подарить тебе окончательную смерть может только драконорожденный. Довакин, способный поглотить твою душу, — Эдрин усмехнулся, заметив, как дернулся при этом слове Борх. — Знакомый термин, да? — Более чем, — Борх одним залпом выпил здоровенную кружку. Он и в самом деле не боялся, скорее просто нервничал. — Один из вашей братии в свое время вырезал немало моих собратьев… — Мирак? — Ты и это знаешь? — Борх грустно вздохнул. — Но ты же не собираешься повторять его путь, верно? — Не собираюсь, — покачал головой Эдрин. — Я не враг драконам. Впрочем, когда меня занесло в этот мирок, Мирак тоже им не был. Даже заслужил право жизни у Властителя Миров… — Алдуин… — Борх хмыкнул. — Да уж, Первенца Акатоша не так просто убить… Но не думаю, чтобы он простил его так быстро… — Сорок пять веков, которые Первенец провел вне времени — достаточно серьезный срок, чтобы пересмотреть приоритеты. Борх, услышав это, подавился пивом. Эдрин хмыкнул. Что же… Стало понятно, почему магия этого мира показалась ему такой знакомой. Конечно, торча за книгами в Оксенфурте, он прочитал про Сопряжение Сфер. Событие, состоявшееся почти полторы тысячи лет назад по меркам этого мира. Оно принесло в этот мир само понятие магии, равно как благодаря ему в этом мире появились многочисленные чудовища. В том числе и двуногие. Ни один ученый, однако, до сих пор не установил, с каким именно миром произошло Сопряжение… Картинка постепенно сложилась. Конечно, Эдрин и раньше замечал слишком много схожего с Нирном. Те же эльфы, частично похожие на альтмеров не только внешностью, но и на редкость скверным характером, и различными культурными особенностями, которые у эльфийских народов не меняются почти никогда. Безусловно, бывали исключения, но они лишь подтверждали правило. Или, например, взять вымершую расу вранов — разумных прямоходящих рептилий, описание которых было будто списано с любого живого аргонианина. Да и люди такие же… Можно даже провести параллели в духе того, что островитяне со Скеллиге — ну почти один в один норды Скайрима, даже культура схожа. Опять же, сама магия… Стало понятно, почему многие здешние люди не обладали магической силой вовсе или обладали лишь ее крохами — далеко не у всех из них сохранилась или развилась чувствительность к магии. Заодно это объясняло и то, что его, Эдрина, принесло именно в этот мир, а не в какой-нибудь другой. Однако… — Кое-что не вяжется, да? — как будто прочитал его мысли Борх, уже успевший более-менее прийти в себя. — Я тебя понимаю, Эдрин… Многое не сходится, многие вещи кажутся непонятными… — Слабо сказано, — довакин, с молчаливого позволения хозяина стола, налил себе пива, сделал глоток. Пиво оказалось отменным. — Магические аномалии, — пояснил Борх. — Видишь ли… Знаешь про пороговые мосты? — Да, припоминаю… Читал о чем-то таком, — задумался Эдрин. — Но при чем здесь… — Транслиминальное перемещение ускоренных объектов или существ без помощи постоянных гиперагональных медиумов невозможно, или же приводит к мгновенной ретромиссии перемещаемых объектов… — То есть, — Эдрин сделал еще глоток пива, чтобы выиграть немного времени на формирование ответа. — То есть, получается, что при переходе через миры, некоторые формы существ изменились? — Твое здоровье, — Борх отсалютовал ведьмаку кружкой. — Что же… Это многое объясняет. Сильные существа смогли перенестись либо совсем без потерь, сумев подавить влияние магии и ограничив ее лишь переносом себя в новый мир, либо с незначительными изменениями… — А более слабые мутировали сперва под действием бесконтрольного буйства магии, а затем — под действием окружающей среды, — кивнул Борх. — Впрочем, я подозреваю, что в Сопряжении участвовали и другие миры — некоторые вещи слишком уж необычны даже по моему скромному мнению. Кстати, хочешь я совсем немного развею некоторые твои сомнения? — Удиви? — сложил руки на груди довакин. — Держи, — Борх протянул ему две монеты. — Посмотри на эти деньги. Одна из них — зерриканский динар. Вторая — алессианская монета под названием шезарр. И я тебе напомню — в Зеррикании существует культ не кого-нибудь, а именно золотого дракона. Эдрин уставился на монеты — и замер, открыв рот. Монеты были абсолютно идентичны.