Нуждаясь в ней

      Субботний день Лиза провела на кладбище. Нет, не потому что у неё кто-то умер, и она пришла навестить могилу. Девушка здесь работает. Кладбище — единственное обожаемое Елизаветой место. Раньше она любила приходить сюда по ночам, прогуливаясь и стаскивая в рюкзак конфеты с могил, пока не столкнулась со сторожем и не узнала, что им требуется работник. Лиза предложила свою кандидатуру сразу, не раздумывая. И старик согласился взять девушку в работницы, хоть и не понимал, зачем юной девушке работать в таком мрачном месте.       А Лизе нравилась новая работа, ведь её можно совмещать с учёбой. Ещё здесь не нужно общаться с людьми. С живыми людьми, ведь с социализацией у девушки всё плохо.       А вот разговаривать с мертвецами ей нравилось. Убираясь на могилках, Лиза иногда выговаривалась, когда в жизни творился полный хаос. Мёртвые люди были прекрасными, понимающими. Конечно, совет не дадут и не поддержат, но зато всегда выслушают и не осудят.       Убрав на участке все листья и уже увядшие цветы, Лиза принялась складывать конфеты с могил к себе в портфель. Не пропадать же добру, в конце-то концов? Девушка совершенно не понимала, зачем оставлять на кладбище конфеты или какую-то другую еду. Это ведь бред, суеверие. Усопшим всё это уже не нужно, главное чтобы помолились за их упокоение.       Закидывая в портфель очередную порцию сладкого, девушка не сразу заметила, что сбоку за ней наблюдают, поэтому слегка вздрогнула, когда услышала грубый голос. Снова её поймали за этим делом и сейчас будут читать нотации, что она оскверняет этим покойников. Бред.       — Не хорошо чужое брать, — хриплый мужской голос звучал слишком близко, Лиза поморщилась. Не любит она с противоположным полом разговаривать, — но я не осуждаю. Угостишь?       Андрющенко такой наглости возмутилась. Хотелось послать этого нахала в самое далёкое плавание, но девушка сдержалась. Ну он хоть не ворчит, уже хорошо. Наконец, Лиза поднялась и повернулась к незнакомцу. И какого же было её удивление, когда вместо мужчины она увидела девушку. Симпатичную девушку, чей взгляд с интересом наблюдал за Индиго с какой-то насмешливой улыбкой. Стало даже стыдно, что с мужчиной перепутала.       — Обычно я выслушиваю, что брать что-то с могил — грех, — Лиза усмехается, протягивая горсть конфет незнакомке. Та лишь продолжила улыбаться.       — Не вижу в этом ничего такого, — жмёт плечами, принимая угощение, — всё равно они тут испортятся, — снова улыбается, сигаретный дым выдыхая. — Что-ж, спасибо.       И незнакомка уходит. А Лиза её взглядом провожает, в голове отмечая, что ей пиздец как идёт это чёрное пальто и сигарета в руках.       Возвращается домой Лиза уже поздним вечером, сокращая расстояние до дома через еле освещаемые дворы. Жила она не в самом лучшем районе, но выбирать не приходится. Квартиру ей оставил отец, когда от матери уходил, и девушка была ему очень благодарна. Ведь после расставания с бывшей девушкой ей было куда вернуться и не пришлось скитаться в поисках ночлега.       Ноябрьский ветер пробирал до костей, девушка то и дело выдыхала холодный воздух, с носом зарываясь в воротник куртки. Холодно было настолько, что казалось, будто сейчас уже середина зимы, только снега не хватает. Поэтому засунув руки в карманы, Лиза решила, что пора бы уже доставать пуховик.       Подходя к дому, темноволосая не сразу заметила, что во дворе на скамейке кто-то сидит и тихо о чём-то разговаривает. Она обернулась лишь тогда, когда хотела открыть домофонную дверь, но услышала до боли знакомый голос, который звал её. Нажаловалась, сучка.       — Индиго, давно пизды не получала? — Захарова подходит ближе, а за ней, как верная собачка, идёт Мишель.       — Что вам нужно? — устало вздыхает, на бывшую взгляд поднимая. Снова пьяная. Лиза понимает это сразу, по взгляду.       — Птичка нашептала, что ты к моей девочке лезешь, — Андрющенко поморщилась. Её Крис тоже когда-то так называла.       — Ни к кому я не лезу, — темноволосая переводит взгляд на довольную Мишель, а потом в голубые глаза заглядывает. Всё такие же холодные и красивые, — мне шлюхи не интересны.       — Ты охуела, что ли? — Захарова резким движением прижимает Лизу к двери, та больно ударяется головой, но зрительный контакт не прерывает. — За базаром следи, сука.       — А что, не так что ли? — Лиза снова переводит взгляд на Мишель, лицо которой теперь выражает лишь злость и раздражение. — Не ты ли говорила, что я тебе симпатична, дорогая?       — Да ты с катушек съехала, — возмущается Гаджиева, — у меня есть Крис, которую я люблю. На такого отброса, как ты, никто не посмотрит.       — Ну да, конечно, — Индиго лишь уголком губ улыбается, когда кулак Кристины прилетает ей в живот.       — Что, всё никак забыть меня не можешь? Поссорить нас хочешь, дрянь?       Кристина зло рычит, ударяя снова, но теперь уже кулак прилетел в челюсть Лизы, но та даже не пискнула. Смотрит свысока, даже когда её бьют, не говорит ничего, эмоций не показывает. Словно кукла. И Кристину это раздражает. Коленом ударяет Андрющенко в живот, и та падает на колени, хватаясь за место удара. Вот ведь блядство, снова синяки по всему телу останутся.       А у Захаровой словно крышу сносит. Избивает Лизу ногами, даже не заботясь о том, куда попадёт и что сломает своей бывшей девушке. Та лишь кровь сплёвывает, когда Кристина ей губу рассекает. Поднимает свои карие-зелёные глаза и вглядывается в пьяные голубые, улыбается.       — Ух ты, — слышится голос позади, и Лизе кажется, что она его уже когда-то слышала, — что это тут у нас за избиение малышек?