***
Через неделю мне сказали, что меня выпишут. Чувствовала я себя отлично, кроме того, что иногда болела голова, и аппетит все никак не хотел полноценно возвращаться. Но доктора сказали, что это пройдет. Мне настоятельно посоветовали не находиться одной, не оставаться наедине с собственными мыслями и побольше гулять на свежем воздухе. Не скажу, что я обрадовалась выписке, скорее наоборот, немного расстроилась, что придется расставаться с Джоном и возвращаться в пустой заброшенный дом. Я даже не представляла, кто бы мог присмотреть за мной. Единственная лучшая подруга, как и родная мать, лежали на Сентфорском кладбище. И все же что-то приятное в этом было. Я вышла в комнату отдыха, краем глаза замечая развалившегося на кресле Джона. Он привычно читал Библию, и по его словам, искал несовершенства в этой книге. Но какие именно, он не рассказывал. — Привет, — поздоровалась я, останавливаясь неподалеку. — Мне сказали, что завтра утром меня выпишут. — Здравствуй, Сара, — он поднял на меня взгляд. — Это хорошие новости? — Пожалуй, да, — не сразу отозвалась я, прикованная к гипнотическим голубым глазам. — Хотя, нет. Это так себе новости. — И почему же? — Не знаю, наверное, я… — я немного замялась, с трудом опуская взгляд в пол. — Я не готова. Не знаю куда мне возвращаться. — А как же твой друг, что приносит цветы? — Джон словно вытягивал из меня душу. Каждое слово неприятно проскальзывало внутрь, просачиваясь словно в узкое горлышко бутылки. — Он ведь просто друг, — я пожала плечами. — Что ж, я буду рад, если ты хоть раз заглянешь ко мне сюда, — он снова уткнулся в книгу. — Боюсь, я здесь надолго. — Я приду, Джон, обещаю, — я попыталась улыбнуться, но вышло как-то натянуто. Он не ответил. Меня словно обдало безразличием и холодом, что захотелось поежиться и накрыться теплым одеялом. Я думала, что он будет рад, узнав, что я выйду наконец отсюда. Но нет. Наверное, он привязался и ему тяжело терять единственного собеседника, ведь другие пациенты сторонились его, замечая лишь только мерзкие шрамы на лице. Я вернулась в палату. День постепенно угасал, солнце мягко спускалось за горизонт, заливая мою палату ярким оранжевым светом. Уже принесли ужин, состоящий из легкого куриного супа с мелкой вермишелью и картофельного пюре с курочкой и яблока. Но есть не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Разговор с Джоном оставил какое-то странное послевкусие, наполняя и без того тяжелые мысли новым грузом. Люди редко замечали во мне хорошее. Выделяли среди других, действительно желая заговорить или что-то подобное. Чаще всего я была серой мышью на фоне своих друзей. Джон — первый за долгое время, с кем правда хотелось подолгу рефлексировать, беседуя или же просто играя в шахматы. Мне нравилось то, как он относится ко мне, не пытается сюсюкаться, говорит честно и открыто, будто с равной себе. А я знала, что я совершенно не такая, как он, не аристократичная, с тонкой душевной организацией и прекрасно отточенными манерами. Я простушка из тихого маленького города, прогнившего и продажного с ног до головы. Пока я думала, в палату неожиданно постучали, приоткрывая дверь. Вскоре, появился и сам нарушитель моего покоя, как обычно сжимающий в руках небольшой букет ромашек. — Привет, — я улыбнулась, чувствуя, как внутри все трепещет от его вида. — Аарон, меня завтра выписывают. — Отлично, это хорошие новости, — он кивнул, привычным жестом поставил цветы в вазу, будто бы подготовленную для них. Так и было: я каждое утро наливала свежую воду в новую емкость, в надежде, что он придет. — Сегодня ты поздно. Обычно приходишь утром или днем, — я сложила руки на груди, поудобней усевшись на кровати. — Утром были дела, — односложно ответил Аарон, присев рядом со мной на кресло. — Как ты себя чувствуешь? — Хорошо, — я вздохнула, — только так странно возвращаться домой. Непривычно, будто никто не ждет. — Тебя ждет твоя работа. У кого я еще буду спрашивать советы в выборе покупки краски? — Мистер Роджер тоже прекрасно консультирует, — рассмеялась я. — Хочешь, я заеду завтра и заберу тебя? — спросил он, обдавая меня очередной порцией жара. Щеки моментально покраснели. Я и подумать не могла о таком, а уж тем более попросить… Мне казалось, что это должно остаться моим маленьким желанием сродни тому, которое загадываешь, замечая на часах одинаковые цифры. — Если тебе не трудно, — я склонила голову набок, наконец-то сталкиваясь с ним взглядом. Он был совершенно серьезен, непохоже, что это глупая шутка. — Отлично, отвезу тебя домой, — он кивнул, улыбнувшись. Дальше мы заговорили обо всем подряд. О том, что лето кончается, и уже чувствуется приближение осени, о том, чем я займусь в ближайшее время, как покину стены больницы. Я все пыталась понять, что он чувствует ко мне, испытывает ли он весь тот спектр эмоций, что испытываю я, когда проваливаюсь во золотистый омут его глаз, когда чувствую, что его грубая мужская ладонь накрывает мою и слегка сжимает пальцы. Мне все еще было непонятно. Аарон как всегда удивительно приветливо-холоден, если таким вообще можно быть. Отстраненный, но при этом до чертиков родной и близкий. Казалось, что он ловит каждое мое слово, впитывает его в себя, но на деле, возможно, думает о чем-то своем, о своих планах и о своей жизни. Мы распрощались, привычно обнявшись в коридоре больницы, я вновь почувствовала его запах, легкую щетину где-то у себя в районе шеи. И маленькие мелкие мурашки, проскользившие волной по бедрам и собравшиеся внизу живота. И даже когда он ушел, я все равно чувствовала себя спокойно. Аарон вернется утром, чтобы забрать меня и отвезти туда, где я меньше всего хочу быть.***
— Ну, вот ты и дома, — Аарон кивнул на дверь с остатками черно-желтой заградительной ленты. — Ага, — мрачно подтвердила я. — Спасибо, что встретил. Мне было очень приятно. — Могу зайти с тобой, побыть некоторое время, — он улыбнулся, видимо, всеми силами пытаясь разрядить немного грустную обстановку. — Угостишь кофе? — Если, конечно, оно у нас есть, — я пожала плечом, выбираясь из машины. Следом за мной хлопнула дверь: он действительно вышел и хочет зайти вместе со мной. Я в панике начала думать о том, что у нас, скорее всего, все в полном бардаке. Да еще мозг начал подкидывать жуткие картинки того, что труп все еще не убрали, хотя меня давно уже заверили в обратном. Все же, повернуть ручку на двери я не смогла. Застыв от ужаса, я сделала шаг назад и уперлась спиной в Аарона. — Сара, там никого нет, — он ласково дотронулся до моего плеча, покрытого светло-бежевой ветровкой. — И я рядом. Дай мне свою руку. Наши пальцы переплелись. Он сам легко отворил дверь и, войдя внутрь, осторожно практически втащил меня следом. Внутри холодели все органы, сжимаясь от страха. Успокаивало только то, что он со мной, крепко держит меня за руку, не давая свалиться в обморок. — Сара, тут правда никого нет, — он включил свет, дотянувшись до торшера у дивана. Мягкий приглушенный свет залил гостиную. На полу виднелись следы грязных ног, почерневшее кровавое пятно на ковре и полицейская разметка мелом, видимо, оставшаяся от трупа Сэма. Я не могла шелохнуться, замерев посреди всего этого с открытым ртом и двумя слезинками застрявшими в глазах. Я слышала, как он вздохнул, приобнимая меня за плечи, а затем осторожно прижал к себе. Поток слез моментально вырвался, заливая его клетчатую рубашку и куртку. Я жадно хватала ртом воздух, пытаясь успокоиться, прийти в себя, но сил на это не хватало. Аарон был рядом. Ловил каждую слезинку тыльной стороной ладони и тихо нашептывал, что все будет хорошо. Я пыталась сфокусироваться на ней, хотела, чтобы он перестал меня жалеть, психанул, или резко треснул мне по затылку, чтобы я прекратила истерить. Но нет. Он не сделал этого. — Пожалуй, тебе не стоит тут оставаться, — заключил он, когда я чуть затихла, беспомощно поскуливая у него на плече. — Давай соберем вещи, и я отвезу тебя к себе. Он отстранился, не дожидаясь ответа, поднял выпавшую из моих рук сумку и, найдя там бутылку с водой, протянул ее мне. — Попей, маленькими глотками. Я послушно сделала пару болезненных глотков. Он все еще был рядом, не отходил, не торопил меня, лишь молча осматривал дом. Стало немного легче, хоть и в горле все еще стоял тугой неприятный ком. — Сейчас мы поднимемся в твою комнату. Больше никуда заходить не будем. Только туда, — спокойно проговорил Аарон, мягко потянув меня за руку наверх. — Соберешь все, что тебе нужно, а затем мы сядем в машину и уедем. В голове снова рисовались ужасные картины. Я ведь была тут в последний раз тогда, когда все это произошло. Точно так же поднималась по старой скрипучей лестнице, точно так же в панике спускалась, когда нужно было вызвать помощь. Только со мной в тот раз не было никого. Кто бы знал, что могло случиться, не окажись тогда рядом внимательного Дерека. Зайдя в комнату, мне стало чуть легче, словно вновь вернулась на свою маленькую безопасную планету. Схватив сумку, я начала методично собираться, пихая все подряд, что видела в шкафу. Мне было все равно: настоящая Сара по-прежнему наблюдала за собой со стороны, наверняка усмехаясь от всех этих действий. Когда-то давно я уже пробовала сбежать. Это было тогда, когда мама только начала пить, а я схватила свой первый удар от нее. Тогда еще совершенно слабенький, лишь легкая пощечина за то, что вылила водку в раковину. Я думала, что уеду, что она навсегда останется жить здесь одна и в грехе, а я получу свободу. Но не смогла. Собрав вещи, я села на кровать и лишь горько заплакала от беспомощности. Бросить маму одну оказалось непосильной задачей. Аарон молча наблюдал за тем, как я мечусь по комнате, распихивая вещи. Наконец, остановившись, с трудом застегнув молнию на сумке дрожащими пальцами, я закусила губу, чтобы не расплакаться. Он покачал головой, слегка улыбнувшись. — Вот умница, теперь пойдем в машину, — Аарон казался таким взрослым и спокойным на моем фоне, будто с ним это происходило не раз. — Сейчас, — сдавленно прошептала я, откидывая рукой одеяло на кровати и хватая мистера Бира. Затем я подняла глаза на крест. Ноги привычно хотели упасть, преклониться и начать неистово молиться, просить у Бога помощи и поддержки. Но я этого не сделала, а лишь с трудом отвела пересохшие от слез глаза и уверенно прошла в сторону двери. Бог больше не со мной. Наверное, мне, как и Джону, нужно сесть и начать выискивать все шероховатости в Библии. Я не грязная, не грешная, не отступница. Я — Сара О’Нил, обычная вчерашняя школьница с правом на любую жизнь. В машине стало совсем хорошо, и чем дальше мы отдалялись от дома, тем мне было легче. Я даже на секунду задумалась, смогу ли я войти туда еще раз, спокойно и без истерик, хотя бы для того, чтобы показать его потенциальным покупателям? Даже не представляю, сколько я выручу, да и все равно большая часть уйдет на то, чтобы раздать долги. А оставшегося и моих небольших сбережений вряд ли хватит на захудалую квартиру в Балтиморе. Аарон молчал, то ли переваривая все происходящее, то ли наоборот, давая мне время прийти в себя и принять действительность. Лишь изредка, останавливаясь на светофорах, он бросал на меня печальный взгляд, от которого почему-то становилось грустно. Я бы не хотела, чтобы он меня жалел. Да и вообще, психотерапевт сказала, что чем меньше людей узнают о том, что со мной случилось, тем легче будет вернуться в обычную жизнь. Жаль, что Сентфор — слишком маленький городок, и слухи здесь разносятся с бешеной скоростью. Ремонт в лавке миссис Хилл и правда был завершен. Второй этаж тоже преобразился, стал напоминать холостяцкую берлогу, пусть и довольно чистую, по-своему уютную. — Ты не голодная? — спросил Аарон, как только мы поднялись наверх. — Я что-нибудь приготовлю. Я отрицательно покачала головой, присаживаясь на совершенно новый серый диван. — Сара, нужно поесть, хоть немного, — он опустился на корточки рядом со мной и бережно, как маленького ребенка, взял за руки. — Может быть просто сэндвич? — Спасибо, — севшим голосом пробормотала я, — ты и так сделал для меня достаточно. — Как хочешь, — он замер, все еще сжимая ладони. Может он действительно чувствует то же, что чувствую я. Эта забота, такая трогательная, приятная. Я вгляделась в его лицо, замечая оттенок легкой усталости, залегшей в виде кругов под глазами. Зачем возиться с просто знакомой девушкой? Скорее всего, в нем тоже говорят какие-то чувства ко мне. Но в то же время мне казалось, что я много надумываю. Он привез меня к себе, потому что я нуждалась в помощи и поддержке. Потому что не мог бросить, как тогда, на кладбище. Немой вопрос так и застрял у меня на губах, пока в дверь на первом этаже не позвонили. — Черт, Вишня… — прорычал Аарон, рывком поднимаясь на ноги. — Это тот самый старый знакомый? — я нервно улыбнулась. Совершенно не хотелось видеть кого-то сегодня. — Да, я пойду открою. Ты знаешь, куда идти. Если не хочешь, не выходи, но я предупрежу его, что ты здесь, — он провел пятерней по темным волосам, приглаживая их, а затем быстро спустился вниз по лестнице. Я быстро залетела в бывшую комнату миссис Хилл, бросив сумку с вещами на кровать. Здесь все осталось по-старому, скорее всего, Аарон принципиально не захотел тут ничего менять. Даже старые фотографии все еще были заткнуты под раму зеркала. В гостиной послышались мужские голоса. Внутри отчего-то все похолодело, и я просто села на кровать, заламывая пальцы, не решаясь выйти. —… Хилл, время тикает. Дела так не ведутся, — строго произнес первый голос, чуть выше, чем у Аарона. — Знаю. Но у меня есть и другие дела помимо твоего казино, — скрипнул стул — видимо, Аарон присел. Мне стало неловко, что я подслушиваю, будто бы занимаюсь чем-то запрещенным. Я медленно выдохнула и, поднявшись с кровати, с трудом открыла дверь и вышла из комнаты. Страх все еще немного сковывал движения. — Здравствуйте, — тихо поздоровалась я, чувствуя, как щеки краснеют. — О, леди, какая встреча, — Вишня обернулся, обольстительно улыбнувшись. Он был чуть ниже, чем Аарон, с темными кудрявыми волосами, уложенными гелем, и одетый в точно такую же кожаную куртку. — Не смущай девушку, — Аарон закатил глаза, отчего-то улыбаясь. — Сара, это Вишня, Вишня — это Сара. — Да я еще ничего такого не сказал. Что же ты не предупредил, я бы принес шампанского и клубники, тут такой повод! Я встретилась с его насмешливым взглядом, поежившись, неловко шагнула назад в комнату. — Я… просто поздороваться, — пропищала я, судорожно закрывая дверь комнаты. Стало еще больше неловко. Или страшно. Я упала на кровать, закрывая голову подушкой, но кажется, они спустились вниз, если верить внезапно повисшей тишине. Все так странно, будто бы не со мной. Чувство потерянности не покидало меня. Да и разве оно теперь пройдет хоть когда-то?..