— Сюрпри-и-из!
За спиной Марии и Антона резко зажёгся свет и раздались радостные крики друзей, которые собирались поприветствовать именинницу в лучших традициях праздника. — Сюрприз удался… — тихо сказал Арсений, стоявший ближе всех к любовному треугольнику. — Мы с Зинченко целый день старались решить всё мирно, чтобы ни у кого не оставалось камня за душой. Могу я поговорить с тобой наедине? — попросила Ира, стараясь смотреть только на Шаста. — Зачем? — подала голос Колесниченко, — Не буду вам мешать. Девушка подошла к Шастуну и, слегка приобняв его, поцеловала в щеку. — Мы — молодцы, справились раньше срока. — с дрожью в голосе сказала Маша, вкладывая букет в руки импровизатора. — Тебе он сейчас нужнее, а для меня он совершенно ничего не значит. Парень стоял как вкопанный, пытаясь осознать произошедшее с ним, пока его липовая невеста, печально улыбнувшись понурым друзьям Антона, уверенно зашагала в сторону леса. Матвиенко оглядев присутствующих непонимающим взглядом, остановил запись видео и спрятал телефон в кармане брюк. — Засняли, блядь, счастливый момент… Армянин, осторожно обогнув Иру и Антона, проследовал за стремительно удаляющейся блондинкой, которую он тут же потерял из виду. Спустя четверть часа, Сергей нашёл Марию на том же самом пляже, где вчера утром он обнаружил понурого Шастуна. — Маш, — Матвиенко положил руки на плечи Колесниченко, — как ты? Блондинка хмыкнула, глядя снизу вверх на человека, которого она знала несколько суток. Девушка, проигнорировав вопрос, нарисовала деревянным колышком на песке замысловатые буквы. Серёжа, увидев, что Мария явно была не расположена к общению, опустился рядом, слегка касаясь своими пальцами каракуль, нарисованных девушкой. — Нормально. — отрезала Колесниченко, убирая свою кисть с песка. — Я не дурак и понимаю, что ненормально. Но пойми… Отношения Иры и Антона длились целых шесть лет, у них наступил кризис, все дела… И вдруг в жизни Шаста появляешься ты и ему показалось, что это глоток свежего воздуха и его любовь на века… Но нет, это не любовь… Я знаю, о чем говорю. — Я всё понимаю, Серёжа. — стальным голосом ответила Маша, желая, чтобы хвостатый замолк. — Сам старался забыть ту, с кем я провёл пять лет своей жизни. У меня была толпа девушек, но ни одна не смогла заменить мне мою единственную. Пойми, Антон не любит тебя. — Мне повторить? Или ты считаешь, что я настолько глупа? — взъелась блондинка, сверкая глазами. — Спроси у своего друга, может, он расскажет тебе подробности, почему я такая «понимающая». Девушка согнула указательный и средний пальцы в характерном жесте, всем видом показывая своё пренебрежение. — А тебе, Серёжа, совет на будущее — начни встречаться с девушками, чей IQ больше 20. Может, осознаешь, что многим людям не надо разжёвывать одно и тоже по несколько раз. Колесниченко, быстро закончив душещипательные беседы с Матвиенко, быстрым шагом направилась в сторону своего тёмного домика, собираясь упаковать все свои вещи. Да, она, конечно же, полагала, что Шастун поступит как джентльмен, и не придёт сегодня ночевать в их коттедж, но желание побыстрее покинуть это злополучное место не отпускало блондинку. Она живо представила, как Антон, оставшись у Ирины, будет делить с ней односпальную кровать на протяжении ночи со всеми вытекающими последствиями. Мария, игнорируя тупую боль в районе грудной клетки, решила, что находится там, где последние несколько дней витала атмосфера зарождающихся чувств, будет совсем мазохистским поступком. Девушка не знала, как она сейчас доберётся до Москвы, но её уколотое сердце кричало куда громче мозга и здравого смысла. Забежав в дом и скидав все свои пожитки в дорожную сумку, Машка увидела электрошокер, который ей сегодня любезно презентовал Шаст. Поразмыслив, Колесниченко положила его в карман толстовки, которую натянула прямо поверх платья. Схватив вещи и тихо захлопнув дверь, блондинка обошла дом с другой стороны, не желая нарываться на своих знакомых, которые бы печально смотрели на её персону и умирающими голосами жалели Машкино разбитое сердечко. Прокравшись на парковку, Мария достала телефон, думая, как ей лучше поступить: заказать такси или поймать попутку. — Все варианты в твоей светлой голове весьма неудачные, — мужской голос разрезал пугающую тишину леса. Колесниченко вздрогнула и обернулась, сжав в кармане шокер. — Арсений… Брюнет стоял, оперевшись на капот своего автомобиля и с интересом рассматривал девушку. — Поехали, мне тоже надоел этот цирк. Я не дам появиться твоему имени в сводке криминальных новостей, коль я сам позволил этому спектаклю просуществовать ещё несколько дней. Блондинка ухмыльнулась и подала Попову свою сумку. Он, закинув её на заднее сиденье машины, расположился в водительском кресле, приглашая Машу занять место рядом. — Откуда ты узнал, что я решу уехать? — поинтересовалась Колесниченко, пристёгивая себя ремнём безопасности. — Ты собиралась это сделать ещё после того, как Шастун стал прикрываться Ирой, чтобы поцеловать тебя. — Звучит ужасно, — подытожила Мария, с облегчением смотря в окно на удаляющиеся пейзажи. — А после сегодняшнего перфоманса… Ты бы, скорее, шла пешком до Москвы, — рассмеялся Попов, с плохо скрываемой печалью глядя на свою попутчицу. — Вот только давай без вот этого сочувствия в твоих бездонных глазках, ладно? — попросила девушка и устало откинулась на сиденье. — Даже и не думал тебя жалеть.***
— Антон, — Ира, проводив взглядом уходящего Матвиенко, еле слышно сказала Шастуну, — давай всё-таки поговорим без свидетелей? Кудрявый положительно махнул головой и послушно последовал в сторону домика Ирины. — Я тебя слушаю. — спокойно ответил импровизатор, поднимаясь по деревянным половицам и не чувствуя радости от того, что его гениальный план удался. Комик зашёл внутрь коттеджа и увидел небольшой беспорядок внутри, несвойственный его бывшей девушке. Кузнецова, словно прочитав мысли Антона, судорожно начала убирать вещи, видя, как комик был обескуражен. — Это… Серёжа уезжал, всё раскидал. — Он уехал? — уточнил Шаст, поднимая с кровати мужскую футболку и показывая её Ире, — или сидит где-то, ощущая себя запасным вариантом? — Антош… — Извини. — сухо ответил импровизатор и, расположившись на стуле, слегка сгорбился, традиционно перекручивая кольца на длинных пальцах. — Антон, я… — Ира, присев на пол перед парнем, заискивающе заглянула ему в глаза, — я — дурочка. Мне показалось, что между тобой и мной — всё… Чувства прошли, но я поняла, что это не так. — С другим поняла? — Ты меня осуждаешь? Серьёзно? Сам потащил в ЗАГС девчонку, которую едва знаешь! — Я не осуждаю, я пытаюсь кое-что понять. — Шастун лицом зарылся в ладони, медленно осознавая, что теряет себя, — Ира, я не собирался жениться ни на ком… Извини, но даже на тебе. Я просто не готов к этому шагу. — Ты же сам сказал… — прошептала Кузнецова, испытывая минутное облегчение. — Я сказал это, чтобы тебя позлить! Ты бы знала, как я огрёб за это от Машки… Мы же с ней даже не встречаемся, Ира. Шатенка, прикрыв дрожащей рукой рот от удивления, огромными глазами посмотрела на импровизатора. — Мне не нужна была другая, чтобы тогда, в марте, понять, что я любил тебя и не хотел расставаться. А тебе был нужен именно мой друг… Зачем? Сделать мне побольнее? Ты и так сделала, когда я чуть не босиком выскочил, чтобы остановить такси, а ты всё равно уехала, не захотев меня выслушать. Кузнецова, которая была не в силах сдерживать накатившие слезы, закрыла глаза ладонями, растирая следы от растёкшейся туши. — Почему именно он? — тихо спросил Шаст, убирая руки девушки от её лица. — Потому что я знала, что я ему нравлюсь… — Ах, нравишься… — Шастун, вспылив, встал со стула и, обогнув плачущую девушку, выглянул в окно. — Ему, Ира, нравится всё, что имеет сиськи и не имеет члена! Комик уставился на тёмное небо, стараясь игнорировать всхлипы на заднем плане. Мыслями Антона завладела та, что не старалась лечь под него в первую же их встречу, та, что не просила подарков и не ждала от него подачек. Парень безумно хотел знать, где сейчас та, что имела свой собственный взгляд на всё вокруг и не собиралась его менять. Та, что сейчас, наверняка, где-то злилась и негодовала, почему Антон выбрал Ирину, которой было наплевать на его чувства, когда она сходилась с его другом. Комик потёр лицо и достал телефон, судорожно ища номер Матвиенко. Шаст видел, что хвостатый побежал вслед за его липовой невестой, но не знал, удалось ли ему её найти. — Антон… — Что? — не отвлекаясь от дисплея, спросил импровизатор. — Я понимаю, что между нами всегда будет стоять Сережа и Маша… — Да неужели… Только я нам с Машкой сочинил любовь, а не играл по-настоящему, как делала ты с Зинченко. — Хватит, я не слепая, видела, как смотрела эта девушка на тебя. — рассерженно прошипела Кузнецова, ища свою косметичку, чтобы ликвидировать последствия лёгкой истерики. — Мы сейчас не о её чувствах и не о чувствах Серёжи. — Шастун повернулся к Ирине, разглядывая её разгневанное выражение лица. — а о наших. — А что о них говорить? Я бросила ради тебя Зинченко! А ты можешь мне сказать, что эта девчонка для тебя ничего не значит? Комик ухмыльнулся и опустил взгляд на вибрирующий телефон, где пришел ответ от Матвиенко. — Не могу. Как минимум, Маша не подвела меня и сделала то, о чем я её просил. Я буду ей всегда благодарен, несмотря на то, будем мы с тобой вместе или нет. Кузнецова выдохнула и, с наигранной улыбкой на лице, утвердительно помахала головой. — Ясно. Ну, допустим, что она только пешка. Тогда попроси управляющего, Юлю или Руслана… Да кого угодно, чтобы её уволили из клуба. Шаст округлил глаза, не веря своим ушам. — Зачем?! — Если мы попытаемся начать всё заново, я хочу быть уверенной в том, что твоя Машенька никогда не возникнет с тобой рядом. — А Зинченко мне куда деть, чтобы был уверен я? — холодно ответил Антон, накидывая куртку. — Маша останется работать в StandUp Store и если я узнаю, что ты решила самостоятельно что-то сделать и подставить её, то ты пожалеешь об этом. — Опять выберешь её, а не меня? Шастун, которого догнало едкое замечание у самого выхода из домика, остановился и тяжело вздохнул. — Ира, не забывай, пожалуйста, что это ты ушла от меня. Я тебя никогда не предавал. На этом тема закрыта. Завтра утром уезжаем, я отвезу тебя… Куда скажешь. Антон покинул коттедж Кузнецовой, слыша, как в закрытую дверь прилетело что-то тяжёлое. Быстрыми шагами он добрался до собственного дома, где на ступеньках сидел грустный Матвиенко. Он, печально склонив голову, разглядывал узоры на деревянных половицах, не обращая внимания на подошедшего коллегу. — Она внутри? — тихо спросил Шаст, нервно жуя нижнюю губу. — Нет. Она уехала. — Куда? — всполошился Антон, набирая контакт «Машка-какашка» в телефоне. — Понятия не имею, — армянин поднял голову и виновато посмотрел на кудрявого, — мне кажется, что я тоже налажал. Я хотел донести Маше, чтобы она сильно не переживала из-за вашего разрыва, но сделал только хуже. — Блядь, — прошипел высокий импровизатор, слыша, как какая-то девушка приятным голосом сообщила, что абонент недоступен, — что ты сказал, Серёжа? Я звонил Колесниченко, не слышал. — Ничего, забей. Матвиенко, поднявшись со ступеней, побрёл в сторону беседки, надеясь, что его друзья всё ещё там.***
6 мая 2022г. Москва. StandUp Store Moscow. — Маша, привет, как праздники? Колесниченко растерянно подняла глаза на бармена, которая, с уходом Никиты из клуба, стала чаще тут появляться. После того, как спектакль, где в главных ролях были Машка и кудрявый импровизатор, завершился, девушки не виделись на работе. — Привет, могло быть и лучше. — Как Шастун? — поинтересовалась Алиса, протирая стакан до скрипа, нервирующего слух блондинки. — Оу, — Мария села на высокий стул, скинув лёгкий плащ, — Наверное, неплохо. — Поэтому он стоит сейчас позади тебя и глазами нашкодившего щенка сверлит твою спину? Колесниченко дёрнулась, но бармен резко хлопнула её полотенцем по руке. — Эй! — недовольно пискнула Маша. — Если ты сейчас повернёшься, то Антон поймёт, что мы разговаривали о нём. Всё, — Алиса выдохнула, — Шастун не смотрит. Ой, чёрт, он не смотрит, но идёт сюда. Мария выругалась под нос и, схватив верхнюю одежду, быстро соскользнула со стула и удалилась в служебное помещение. Антон подошёл к Алисе и сел на то же место, где полминуты назад располагалась администратор заведения. — Что ты ей сказала? — глядя в чёрные от линз глаза, хмуро спросил импровизатор. — И Вам добрый день. Ничего такого, что касалось бы Вас. — Не забывай, что я хорошо умею читать по губам, — Шаст мазнул взглядом по фартуку, читая имя на бейдже, — Алиса. — А ещё Вы хорошо умеете увольнять людей, верно? Импровизатор ухмыльнулся и отвел взгляд в сторону тёмной двери, за которой, вероятно, скрывалась Колесниченко. — Верно, Алиса. — Ну так если Вы умеете превосходно читать по губам, Вам лучше меня известно, что я сказала Марии. Шастун встал и, поправив пиджак, упёрся окольцованными руками на стойку. — Маша не сможет вечно от меня бегать, а ты не сможешь постоянно прятать её от меня. — Думаю, — красноволосая вновь вернулась к своей работе и начала протирать зеркальные поверхности, — Вам с Вашей девушкой нужно разговаривать за пределами её места работы, чтобы избежать лишних сплетен за спиной. — Она — не моя девушка, — Антон замялся, пытаясь правильно преподнести информацию, чтобы не навредить Колесниченко, — больше. Комик развернулся и уверенным шагом прошёл за кулисы, готовясь к уготованной ему роли ведущего. Алиса постучала в тонкую стену из гипсокартона, разделяющую бар и подсобное помещение. — Выходи, затворница. Думаю, ты всё слышала. Блондинка, тихо отворив дверь, выглянула и положительно покачала головой. — Как ты? — сожалеюще спросила бармен. — Прибереги этот взгляд для кого-то другого, я не нуждаюсь в жалости, — взбунтовалась Машка, — к нашему… расставанию всё шло с самого начала.***
6 мая 2022г. 23.20. Москва. Квартира Маши. Колесниченко, устало выдохнув, закрыла за собой дверь собственной квартиры. Спёртый запах помещения, в котором не проветривали около недели, неприятно ударил блондинке в нос. Приехав с базы отдыха, Колесниченко старалась не оставаться одна дома, проводя время или на работе, или за городом у своих бабушки и дедушки. Запнувшись о старенькую дорожную сумку, которая так и стояла неразобранной в прихожей, девушка громко выругалась и, обессиленно рухнув на неё сверху, начала настойчиво расшнуровывать кроссовки. Стук в дверь прервал Машкино желание разрыдаться здесь и сейчас, ведь мало того, что она два с лишним часа лицезрела на работе человека, которого хотела забыть, так ещё и шнурки запутались и не хотели добровольно развязываться. Мария, по пути схватив ножницы, чтобы полоснуть по тонкой, мягкой ткани, сковывавшей её ноги в ненавистной обуви, посмотрела в глазок. Увиденное заставило её удивиться, но, всё же, распахнуть дверь. — Сергей Борисович? — вопросила Колесниченко, изумлённо рассматривая ночного гостя. Армянин протянул девушке небольшой букетик, виновато глядя шоколадными глазами в её васильковые очи. — Держи. Я не романтик и извиняюсь крайне херово, но прости, что из-за меня тебе пришлось по-быстрому свалить с базы ночью. Колесниченко, приподняв брови домиком, приняла цветы и кивком головы предложила комику войти. — Серёжа, я уехала вовсе не из-за тебя. Жизнь меня научила не реагировать на такие жалкие провокации, как твоя. Матвиенко, скинув обувь, удивленно смотрел на Машу, вооружённую ножницами. — Ты всех гостей так встречаешь? — Нет, — грустно улыбнулась Мария, — только тех, кого особенно жду. Блондинка положила букет на комод и замахнулась над кроссовком, но вопль Матвиенко её остановил. — Не буянь. Отрастят себе когти, а потом без крепкого мужского плеча не могут справиться, — засмеялся армянин, опускаясь на одно колено перед девушкой. Сергей вытащил ножницы из Машкиной ладони, ловко поддел ими запутавшийся конец и быстро развязал тугой узел. — Ловкость рук и никакого мошенничества, — закончил хвостатый, глядя на Колесниченко и улыбаясь, — мир? Маша протянула мизинец комику и устало расплылась в улыбке. — Мир. Блондинка зашла на кухню и настежь распахнула окно, впуская свежий весенний воздух. Сергей проследовал за девушкой и, увидев на столе небольшую кучку вещей Шастуна, с сожалением посмотрел на Марию. Поставив ирисы в вазу и включив чайник, хозяйка квартиры отрицательно помахала головой нежданному гостю. — Я всем уже сказала, — Колесниченко достала из шкафа две чашки, — отставить сочувствующий взгляд. Никто не умер, а если ты, Серёга, хочешь быть полезным, то отдай своему кудрявому другу его пожитки. Одним ловким движением Маша смела в бумажный пакет несколько цепочек, кольцо, электронную сигарету и зарядное устройство, отдав свёрток слегка негодующему армянину. — Ладно… Девушка поставила на стол две кружки с ароматным чаем и коробку с печеньем, присаживаясь и приглашая Матвиенко последовать её примеру. — Ты хочешь узнать, как Шаст? — Нет, — отрезала Маша, мешая ложечкой чай. — Я хочу извиниться, — Сергей отпил из чашки и шумно вернул её на место, — и за тот случай в столовой, и за то, что наговорил на пляже. Я просто… Мария слушала, понимая, что сейчас армянину самому важнее выговориться, нежели ей. Хвостатый выдохнул и, взяв прохладную руку собеседницы в свою, поднял на неё карие глаза. — … думал, что своими словами смогу уберечь тебя от той боли, которую тебе причинит Шаст. Но никто не учится на чужих ошибках, каждый сам должен пройти через всё уготованное ему дерьмо. И если тебе показалось, что я ставил под сомнение твои чувства к Антохе, то ты ошибаешься. Колесниченко нахмурилась, ей была неприятна тема её отношений с Шастуном. — А есть ли… — девушка, вытащив кисть из лап Матвиенко, сделала глоток чая и посмотрела на комика, — эти чувства? — Маш, я не слепой. Ты можешь как я, — армянин вновь накрыл руку блондинки своей, — закрыться ото всех, показывая, что тебе всё равно, но признайся, хотя бы, себе в том, что ты любишь Шаста. Это единственный совет, который я могу тебе дать. Когда я открылся сам себе, что не могу забыть девушку, с которой прошёл рука об руку столько дерьма и жил с ней пять лет вместе, то мне стало намного легче. Да, временами я пытаюсь забыться, знакомясь с другими девчонками, но я понимаю, что всё это фальш и подделка. — Серёжа, — Колесниченко вытащила свою ладонь и осторожно похлопала ею по руке хвостатого, — мы с тобой понимаем друг друга и без слов. Я совершенно не обижаюсь на тебя и выводы, касаемо Антона, я тоже сделала. Матвиенко прошёл в коридор и слегка обнял Марию на прощание, убеждаясь, что эта девушка была бы довольно хорошей партией для Шастуна. Мужчина забрал бумажный пакет и удалился, обдумывая всё услышанное за прошедший час. Армянин, запрыгнув в своё авто, посмотрел на пожитки Антона, заботливо сложенные Машей. Приняв решение, что завезет их в офис прямо сейчас и просто оставит на месте, где обычно утром обитает Шастун, Сергей выехал на оживлённое московское шоссе. Комик подумал, что уже достаточно влез в отношения Колесниченко и кудрявой балды, коим Серёжа окрестил Шаста в приватных беседах с Арсением, и не захотел вызывать еще больше негатива со стороны младшего импровизатора, видя, насколько он был ревнив по отношению к блондинке.***
7 мая. Москва. Офис шоу "Импровизация". — Откуда это? — вопросил Шастун, удивленно заглядывая в пакет, оставленный в углу дивана. Попов, только что зашедший в комнату, протянул руку Антону, желая поздороваться с другом. Актёр невзначай посмотрел на содержимое свёртка, который держали окольцованные руки, и невольно хмыкнул. — Это ты, жук, принёс? — кудрявый, сузив глаза, спросил Арсения. — Жук жужжит… — невзначай ответил брюнет, выглядывая в окно, — Шаст, да я с утра сразу же приехал сюда из аэропорта. Когда бы я успел забрать твои цацки от Машки? — Я не говорил, что они от Машки. — По твоему лицу видно, что ты сам вспомнил, где их забыл… Ну или специально оставил. Шастун, закинув пакет в рюкзак, закатил глаза и уткнулся в телефон, читая миллионное сообщение от Кузнецовой и давая на него весьма односложный ответ.