Край нерассказанных историй

Ремусу двадцать один, и все его мысли сводятся к тому, что если он доживёт до пятницы, то всё у него будет хорошо. Такой мыслью он успокаивает себя уже месяца два. Помогает? Не очень. Но когда в очередной понедельник он снова умоляет себя потерпеть еще четыре дня, то ему кажется, что этот раз — точно последний. А потом, долгожданный отпуск на работе, в течение которого он сможет спокойно досдать долги по учёбе и даже, если очень повезёт, выспаться. Сириус убежал куда-то ещё в семь утра. Ремус слышал, как он копошился в своей комнате, а потом очень тихо пытался покинуть квартиру. Дважды споткнувшись о фантомное нечто, повлекшее за собой громогласное блять-сука-мизинец. Сейчас на часах девять утра и Ремус безбожно опаздывает на смену. Значит, ему придётся задержаться, а потом он будет безбожно опаздывать уже на пары. Ничего нового. Он пытается сделать все и сразу. Заварить кофе. Побриться. Собрать рюкзак. Забрать свой свитер из комнаты Сириуса (или это уже не его свитер?). Поэтому Ремус искренне надеется, что его ангел-хранитель, или кто там за ним присматривает, сейчас занят чем-нибудь другим и не смеется над ним. А смеяться есть над чем. Ремус Люпин, с лицом, измазанным в пене для бритья, в одном носке, бегает по всей квартире и ищет бритву. Бритва спокойно лежит в холодильнике и даже не подозревает, что ее потеряли. Когда Ремус замечает коробку молока, стоящую на раковине в ванной, он слышит дребезжание телефона в гостиной. Быстро схватив упаковку молока, он бежит в другую комнату, попутно стукнувшись ногой о торшер возле дивана. С громким блять-сука-мизинец он отвечает на звонок. — Сириус, у тебя ровно минута. Проворнее. — Ремус слышит, как Сириус делает глубокий вдох, готовясь за раз выдать всю информацию. — Я буду поздно. Поднимись после пар к миссис Фигг, отдай ей деньги за этот месяц. Моя часть лежит под зеркалом. Продукты я куплю, кинь смс-кой, что тебе нужно. В воскресенье приедет Регулус, поэтому нам надо сгонять к Джеймсу за надувным матрасом, я больше не буду спать на полу. И передвинь этот ебаный торшер, я вообще не знаю, зачем его туда поставил. Люблю, пока. — Гудки. В эту секунду Ремус выглядит как олицетворение выражения «в пене и ахуе». Потому что какого чёрта?! Они с Сириусом, конечно, близки, и люди пару раз спрашивали у них, не встречаются ли они. Возможно, Сириус даже нравился ему с первого курса. Но они совершенно точно не встречались. Зачем Сириус это сказал? Или он всем это говорит? Да вроде нет. Тогда что это было? Нервную цепочку размышлений прерывает свист чайника, и Ремус снова вспоминает о том, что он, вообще-то, опаздывает. С Сириусом он разберется позже.

***

Сутки. Прошли целые сутки, и Ремус ему ничего не сказал. Не то чтобы он должен, потому что Сириус тут же повесил трубку, как только понял, что сказал. Этого не было в планах. Все должно было быть аккуратно и ненавязчиво, чтобы Ремус жил-жил, а потом оп, и он уже встречается с Сириусом Блэком. Эта стратегия была отполирована до блеска, ноль шансов на провал. Сириус был в шаге от фазы «сделать комплимент его причёске». В шаге! И тут Ремус Люпин рушит всё своим «у тебя ровно минута, проворнее». Кто вообще так делает? Хотя и хер с ним. Горит сарай, гори и хата? Так говорят? Сириус просто сделает вид, что всё было задумано именно так. Посмотрит, что скажет Ремус, и будет решать по ситуации. Только Ремус не сказал ничего. Ни через пять минут, как Сириус зашел домой, ни через семь, ни даже через пятнадцать. Он даже на следующий день ничего не сказал. Свинство, если вам интересно мнение Сириуса. Поэтому вечером следующего дня Сириус, полный решимости, запёрся в комнату Ремуса и стал ждать, пока он вернётся с занятий. И уснул. — Бродяга, — осторожный толчок в плечо, — ты чего тут разлёгся? Сириус подскакивает, крепче сжимая подушку в руках, и оглядывается, ища источник шума. А вот и он, с прищуром смотрит на Сириуса, как будто это не он накосячил и даже не знает об этом. — Тебя жду. — Зачем? — Ты ничего не хочешь мне сказать? — Эм… нет? — и такое искреннее недопонимание во взгляде. — Я тебе вчера звонил. — Было такое, — Ремус кивает. — И кое-что сказал. — Много чего, — Ремус еще раз кивает. — И ты мне не ответил! — Сириус поджимает губы. — Так ты сбросил! — Ладно, — неохотно признает поражение Сириус. — У тебя есть шанс сказать сейчас. — А? Ну, я… занёс деньги миссис Фигг? — Сириус мотает головой. — Написал Джеймсу насчет матраса? — Сириус смотрит на него исподлобья. — Передвинул торшер?! Сириус вскакивает с кровати и начинает наворачивать круги по комнате. — Какой торшер? Какая миссис Фигг, дай бог ей долгих лет жизни! Я сказал, что люблю тебя! Люблю! А ты что? Ничего! Ремус стоит, потупив взгляд и засунув руки в карманы брюк. Как нашкодивший ребёнок. И молчит. — Ты теперь вечно молчать будешь? Вообще ничего не скажешь? — Сириус подходит к нему вплотную и тыкает пальцем в плечо. — Наверное, надо написать Джеймсу, что матрас уже не нужен, — отвечает Ремус, сокращая расстояние между ними.