Мы можем обсудить это

      Едва не свернув себе шею, пока дошла до школы, так как вся вода кругом, выпавшая ещё вчера вечером с неба в обильных количествах, нежданно превратилась в лед, Лиза потянула на себя тяжелую дверь, заходя внутрь. На первом этаже уже стоял гам, малышня крутилась под ногами и громко переговаривалась, заглушая все остальные звуки, когда Лиза с трудом добралась до своей раздевалки, заперевшись в этой маленькой каморке и повесив куртку на крючок, с тяжёлым вздохом усевшись на лавку.       Девочки просили подождать их в раздевалке, но теперь, когда Лера написала, что приболела и вряд ли почтит их своим присутствием, Лиза не знала, стоит ли ей всё ещё ждать эту компанию, потому что, как ни крути, Лера была связующим звеном, а без неё всё, казалось, разваливалось на кирпичики.       А потому, покрепче сжав лямку, врезающуюся в плечо, Лиза вышла из раздевалки и поднялась на третий этаж, находя дверь нужного кабинета и проходя вдоль стройных рядов к своей последней парте, слегка задев бедром раскачивающийся стол. Забившись в угол, она наблюдала, как класс постепенно начинает заполняться.       Все галдели, обсуждая минувшие каникулы, а Лизе даже обсудить толком было нечего, потому что каждый день каникул она посвятила заработку, с огромным желанием пропадая на кладбище даже в такую погоду.       Амина с Вилкой подошли даже позже, чем обычно, опаздывая на добрых пять минут. Дверь за ними закрылась, когда они радушно помахали рукой, обращая свои взоры на последнюю парту, и присели за свою первую, пододвинувшись друг к другу поближе. Лиза не насчитала и сантиметра между их плечами, крепко прижатыми друг к другу.       Когда пришла Мария Владимировна, ведущая за собой следом высокого мальчика, которого Лиза не задумываясь назвала бы мужчиной, все притихли, уставившись на него во все глаза.       — Доброе утро всем, — доброжелательно склонила она голову, сложив руки у груди. Элегантность так и сквозила в каждом её движении, когда она мило улыбнулась, продолжив это ненавязчивое щебетание. — В вашем классе с этой четверти начнет учиться ещё один человек. Он совсем недавно переехал в наш город и выбрал нашу школу в качестве довольно перспективной, чему мы только рады, — а Лизу флешбеками отбрасывало в те дни, когда и она сама была на его месте, чувствуя себя неловко под этими изучающими взглядами, принимающими тебя не более, чем за кусок мяса. — Это Алексей Савкин, — махнула она рукой в сторону широкоплечего.       Лиза мысленно сделала пометку, что имя у него красивое и что ей было бы приятно хоть раз обратиться к нему по имени. Щёки заалели, когда она поймала на себе его взгляд, сразу же отвернувшись к окну, делая вид, что её ни капли не волнует его присутствие.       — Может, тебе хочется что-то рассказать нам о себе, чтобы ребята смогли узнать тебя получше? — обратилась к нему Мария Владимировна.       Лиза напрягла слух, прислушиваясь к звуку его голоса.       — Предпочитаю узнавать друг друга в процессе и в другой атмосфере, — передернул плечами он, в голосе сквозило пренебрежение, а русые длинные волосы разметались по плечам.       И Лиза в который раз поставила мысленную галочку, отмечая, что они похожи. Что своим положением в классе на данный момент, что образом мышления. Приосанивается неосознанно.       — Ладно, Леш, садись тогда, наверное, за вторую парту, она пустует, — ласково предложила учительница, махая рукой на пустую парту за Вилкой и Аминой. Те брезгливо сморщили нос в ответ на её предложение и тихо захихикали друг другу в плечо, о чём-то переговариваясь.       — Мне будет комфортнее за последней партой, — грубо оборвал он, и Лиза вздрогнула, подняв на него зашуганные глаза и ещё больше втянув голову в плечи.       — Тогда садись с Лизой, — разрешающе подначила его Мария Владимировна, спешившая начать урок, чтобы не отставать от плана занятий.       И тот, минуя стройные ряды под тянуще-нежный голос учительницы, уже начавшей урок, зашагал к Лизиной парте, заставляя её с каждым шагом всё больше уменьшаться в размерах, сжимаясь в беззащитный клубок.       — Ты Лиза? — не слишком доброжелательно окликнул он, встав около её парты. И та болванчиком закивала, пододвигая его стул. Или, скорее, отодвигая его от себя подальше. С понимающим кивком он поджал губы и плюхнулся на него, заставив тот жалобно скрипнуть. — Я Лёша, — протянул он ей крепкую ладонь.       Неуверенно изучив широкий обхват запястья и мозолистую ладонь, она всё же вложила свою хрупкую ладошку в его, стеснительно улыбнувшись.       Мысли хаотично мелькали в голове, не желая выстраиваться в цепочку. И Лиза совсем не понимала, стоит ли называть своё имя, если он уже назвал его, или же нет. Заводить новые знакомства было страшно.       Ручка с глухим стуком упала на стол, перекатившись на его половину, и он, не дав Лизе времени сообразить, стоит ли нарушать его личное пространство и забирать её самостоятельно или же искать формулировку для того, чтобы аккуратно попросить вернуть свой предмет канцелярии, подцепил её указательным и средним пальцем и протянул Лизе. Та лишь растерянно хлопала глазами, когда его бархатистый голос окутал её.       — Вот, держи, — прошептал он, не желая перебивать учительницу, рассказывающую им о том, как будет проходить экзамен в конце одиннадцатого класса. — Или это был подарок мне? — усмехнулся он, и Лиза захлопала глазами ещё сильнее, почему-то восприняв юмор в серьез.       — А, э-эм, ну, если тебе нужна, то могу подарить, конечно, — залепетала она, заламывая пальцы на руках.       — Да я же шучу, чего ты, Господи, — по-доброму отозвался он. — Просто возьми, — покрутил он ручкой у её носа, вырвав тихий, но почти истерический смешок.       — Спасибо, — одними губами произнесла она, взглянув на него широко раскрывшимися глазами.       — Не за что, — вторил он ей, забавно приоткрыв рот, видимо, копируя Лизино поведение, и так же захлопал глазами, давя в себе смех.       Прижав локти покрепче к корпусу, чтобы не нарушать его личные границы, она сидела, боясь даже пошелохнуться, пока Лёша, кажется, искрутил весь стул в попытке устроиться так, чтобы было удобно.       Когда учительница отошла от темы экзаменов, сказав им раскрыть тетради и записать дату и классную работу, дав несколько упражнений и начав вызывать к доске, Лёша бесцеремонно пододвинул к себе её тетрадь, увидев, что она уже записала.       — Сори, выпал из реальности. Не ебу, который сейчас день, — пояснил он своё подглядывание, изучая её витиеватый почерк и переписывая к себе дату.       А Ангелина тем временем сама вызвалась к доске, переписывая условия упражнения и начиная разбирать предложение, отмечая главные и второстепенные члены.       Лиза изредка поднимала глаза на доску, чтобы убедиться, что всё записывает правильно, но большинство времени утыкалась в тетрадь, разбираясь в упражнении самостоятельно. Лёша же, щурясь и ничего не силясь разглядеть на доске, особенно бледные закорючки, обращался к Лизе, заглядывая через её плечо к ней в тетрадь.       — Почему ты не сел ближе, если ничего не видишь? — удивлённо спросила она, когда он снова переписал фразу с её тетради.       Савкин лишь пожал плечами, выровнявшись.       — На последних партах спокойнее. Почти не дергают, — спокойно отозвался он, отдёргивая её руку за рукав в сторону, чтобы разглядеть последнее слово. Лиза послушно убрала её подальше, давая переписать у себя.       — Кстати, ты не куришь? — нахмурился он слегка, дописывая последнее слово. — Я, типа, думал сгонять на перекур после этого урока, но хз, где у вас тут все курят. Было бы неплохо, если бы кто-то показал.       — Не курю, — пожала плечами Лиза. — Но показать могу.       — Интересный ты человек, конечно, — с фальшивым изумлением протянул он, впустив в голос немного яда. — Не куришь, а где курят — знаешь. Подружки курят или сама курила, но бросила?       — У меня нет подружек, — просипела Лиза, замечая слабую улыбку напротив. — И нет, никогда не курила. Просто знаю. В нашей школе это все знают. Покажу потом, короче, — отмахнулась она, не готовая продолжать эту тему.       — Ну, хорошо, госпожа «нет-подружек», буду признателен, если проведешь небольшую экскурсию, — улыбнулся он щербато.       Его умение разговорить даже самого тихого сводило Лизу с ума. И она не могла не признать, что попала под своеобразное обаяние, пропитывавшее, кажется, каждый сантиметр его кожи.       — А чо у нас следующее? — наклонился он к ней, шепнув почти в самое ухо.       Лиза почувствовала ненавязчивый запах мяты, скорее всего, от той самой жвачки, которую он жевал перед уроком, чтобы перебить запах сигарет.       — Матеша, — шепнула она ему так же, столкнувшись на секунду взглядами.       — А, ок, — откинулся на спинку стула Лёша. — Там тоже одна сидишь?       — Везде одна сижу, — парировала она, оглядывая его закинутые за голову руки.       — Больше нет, — протянул он с намёком. — На матеше мне помощь тоже пригодилась бы, я дуб дубом, сорян.       — Я тоже не особо, — пожала плечами Лиза. — Справимся уж как-нибудь, — заслужив ещё одну похвальную улыбку, украсившую его лицо.

***

      Когда урок закончился, Лиза неторопливо скинула в сумку все вещи и подождала, пока Лёша соберется тоже. Они вместе вышли из класса, пройдя к лестнице, и спустились к выходу, предварительно умыкнув из раздевалки куртки, чтобы не заработать пневмонию, пока будут на улице.       Идя чуть впереди него, она свернула за угол и тут же остановилась в ступоре, заставив Лешу врезаться в её спину.       — О-о, И-индиго, — услышала она хриплый голос Киры, заставивший обернуться и Крис, стоящую к ней спиной. — Неужто курить начала?       — Не дождешься, — тихо процедила сквозь зубы она.       Чья-то высокая тень проскользнула по земле, выйдя из-за её спины и заставив перевести на неё все взгляды, прикованные до этого к Андрющенко.       — Не серчайте, это я попросил её показать мне, где у вас тут курилка, — развел он доброжелательно руки в стороны. Лизе не нравилось, что он разговаривает доброжелательно с кем-то ещё в этой школе, помимо неё, особенно когда этот кто-то ещё — Крис и Кира. Последняя особенно её волновала.       — Индиго, а ты в курсе, что это наша с Крис курилка и ничья больше? — язвительно отозвалась Кира, выглядев Лизу, спрятавшуюся за спиной Лёши.       — Окей, окей, пацаны, давайте без этого разберемся, — усмехнулся он лениво, по-волчьи растянув губы в оскале. — Лиза тут вообще ни при чём, всё я, — и снова зубы сверкают оголенно. — Лиз, кабинет матеши где? — оборачивается на неё, теплом обдавая, которого ей сейчас так не хватает.       — Третий этаж, там по диагонали от кабинета русского, — объясняет сумбурно.       — Лады, разберусь, ты там скажи, что я припоздаю, и норм, — кивает ей напоследок. А Лиза всё равно упорно на месте стоит, боясь оставлять его один на один со стервятниками. — Можешь идти, — непонимающе качает головой Лёша.       — Да ладно, Индиго всегда с нами курит, верно, Индиго? — склоняет изучающе голову Кира.       — Лиза не курит, — отрицает уверенно Лёша.       — Не курит, только сигареты просит, — подначивает Кристина, заставляя задохнуться морозным воздухом, пропустив его через горло и выплюнув обратно.       — Чо? — хмурится Лёша непонимающе. А Лизе не нравится, каким персонажем они выставляют её перед ним.       — Да там, это наше личное, — махает на него рукой Кристина, по-прежнему не отрывая изучающего взгляда от Лизы. — Иди давай, опоздаешь, отличница, — скалится слабо, холодным тоном отталкивая.       И лишь слыша её голос, она наконец разворачивается, чтобы уйти. Потому что если нападки Киры выдержать готова, то яд Крис слышать не хочет, уши руками готовая закрывать, если тот польётся. Потому что портить хрупкое, прорабатываемое месяцами, уже не хочется. Проще сейчас уйти, чем потом восстанавливать эн-ное количество времени.

***

      На алгебре Лёша всё так же, заходя с десятиминутным опозданием и зарабатывая грозный взгляд Лауры Альбертовны, присаживается рядом с Лизой, вытаскивая лишь пожухлую тетрадь из рюкзака да ручку погрызенную. Смотрит на неё с прищуром непонимающим, не зная, как задать все вопросы, что на языке вертятся, а потом всё же вперед подается.       — Что у тебя с ними за терки? — спрашивает тихо.       Но Лиза лишь палец к губам прикладывает, намекая, что на уроках Лауры Альбертовны стоит сидеть тише воды, ниже травы. И лишь головой отрицательно крутит, утыкаясь носом в тетрадь. Списать дает, когда надо, на нужные упражнения безмолвно тыкает, ловя на себе строгий взгляд учительницы.       А когда со звонком рот может открыть, про вопрос сама вспоминает, вещи собирая неторопливо.       — Нет никаких терок, — говорит задумчиво. — Просто недолюбливают они меня. Кира, в основном.       — Так а за что? Они вроде бабы нормальные, адекватные. И попиздеть есть о чем, но как о тебе говорить начинают, так сразу одна ненависть слышится, — усмехается нервно, не понимая, что происходит в этой новой среде обитания.       — Чтоб я ещё знала, — глаза закатывает.

***

      Оставшийся день проходит без инцидентов. Лёша так и бегает курить на улицу, всё больше проводя времени с «адекватными, нормальными бабами», готовыми и сигарету стрельнуть и «попиздеть», а Лиза лишь за партой его ожидает, уже привыкая к этим опозданиям и нарушению личных границ практически во всем. На биологии он без спроса пододвигает к себе её учебник, укладывая на середине, потому что свой, видите ли, дома забыл, а на географии и вовсе своим карандашом на полях Лизиной тетради пометки делает, потому что свою доставать лень. А потом просит сфотать эти записи и прислать ему, давая ей свой номер телефона и прося написать потом.       И Лиза за этот день чувствует себя слишком социализировавшейся, а потому уже в себя уходить начинает, когда стучится в дверь Розенберг, неспешно заходя внутрь и присаживаясь на свой стул.       Когда приходит и Захарова, Лиза чувствует удушливый запах сигарет. Тех же, которыми пахло и от Лёши, стоило ему сесть с Лизой рядом.       И Лиза неосознанно дыхание задерживает, отодвигаясь чуть дальше.       — Так как у нас с вами выпало несколько занятий на каникулах, — говорит Розенберг, чай перед ними ставя, заставляя поменяться кружками привычно. — Я бы хотела начать с чего-то более простого, более вводного, потому что мне кажется, что за время каникул мы упустили ту ниточку, которую нашли прежде, — и смотрит на них проницательно.       — Не сказала бы, что упустили, — отзывается Кристина эхом. Лиза её голос улавливает только на задворках сознания. — У нас даже, типа, состоялся один разговор в начале каникул, без лишних эмоций, имею в виду, — поясняет сразу же, словно без этого ей не поверят. — Да и Лиза мне помогла… — добавляет смущенно.       Лиза же лишь кивает молчаливо, подтверждая ненавязчиво и губу закусывая. Уже выдохлась от этих социальных взаимодействий и от людей устала, только домой хочет, не более.       — Тогда хочу предложить вам одну практику. Сегодня у нас будет молчаливое занятие, — и на Лизу поглядывает хитро, замечая, как у той глаза заинтересованно поблескивают. — Она очень похожа на игру «Крокодил», если вы с ней знакомы, — обе в ответ кивают ознакомленно. — Вам всего лишь нужно будет показать, что вы хотите от партнера на данный момент, исключительно с помощью жестов, а он — сделать.       Лиза глаза закатывает непроизвольно, Кристина лишь усмехается.       — Это уже призыв к действию? — спрашивает шуточно. Лиза лишь смеется добродушно, губы поджимая в согласии.       Кивает на Кристину одним подбородком, мол, ты первая. А та понимает безоговорочно, пожимая плечами безразлично, мол, вообще без разницы.       Думает пару секунд, а потом на стул взгляд кидает и голову чуть клонит в сторону, ладонью маня к себе. Лиза кивает, пододвигается ближе. А потом улыбается хитро и нос морщит, показывая, что её запах отталкивает. Жестом руки моет, заставляя Кристину засмеяться.       — Можно выйти на пару минут? — у Розенберг разрешения спрашивает.       А та позволяет, рукой на дверь махая. Возвращается спустя три минуты, на руках ещё капли блестят, когда та обратно присаживается. Кивает на Лизины волосы, а потом на резинку, на запястье закрепленную, взгляд переводит. И Лиза послушно, хоть и глаза закатывая, выполняет, волосы заплетая в хвостик.       А потом щурится в ответ хитро и даже не знает, не будет ли это слишком. Но всё же на Кристинины кивает, руками показывая, чтобы она волосы распустила. Та хмурится немного, раздумывает пару секунд долгих, а потом всё же пальцами в волосы зарывается, резинку подцепляя и тянет вниз, высвобождая пшеничные пряди из крепких тисков. Лиза не знает, как те напополам ещё не переломились, настолько туго она их затягивает постоянно.       Зависает на пару секунд, впервые Кристину с распущенными волосами видя. И не может не признать, что ей идет. Как и то, что Кристина красивая. Даже слишком. Глаза голубые, волосы светлые. Кристина может выглядеть, как принцесса из сказки, но каждый божий день выбирает спортивные штаны, избегая ярких цветов, и байку растянутую.       Кристина смотрит на её реакцию и смущается откровенно, потому что ей в новинку, когда так рассматривают пристально, позволяя обводить взглядом каждый сантиметр кожи.       Головой качает из стороны в сторону, мол, хватит, заканчивай.       И Лиза с заминкой всё же глаза отводит, в пол утыкаясь.       Хотя не хочется ужасно.       «Курить хочу пиздец», — показывает Кристина, чуть от Розенберг корпусом отворачиваясь. Лиза лишь плечами пожимает, говорит безмолвно, что тоже не прочь бы отсюда уйти уже, домой охота.       Так и сидят, друг на друга поглядывая хитро.       — Лиза сказала, что хочет, чтобы я её до дома провела, — оборачивается на психолога Захарова. — Надо выполнить, — и глаза смешно выпячивает, мол, как можно с такой просьбой вообще спорить?       Розенберг лишь плечами пожимает, в кресле, кажется, и вовсе подрёмывая.       И девочки принимают такое же молчаливое решение всё-таки уйти. Стулья свои аккуратно отодвигают, на ноги поднимаясь, чай допивают до дна, чтобы точку поставить хоть в чём-то, и за дверь торопливо выходят, чуть ли не на бег переходя, когда дверь за ними закрывается.       Кристина закуривает сразу же, как они с крыльца школьного спускаются.       — Так а Лёха, типа, новенький у вас в классе? — спрашивает без энтузиазма, но всё же косится на Лизу, пытаясь понять, что она вообще о нём думает.       — Типа да, сегодня вот первый день, — пожимает плечами равнодушно.       — Лучше бы к нам забросили, а то он с вами заскучает, — говорит, затягиваясь.       — А он будто развлекаться сюда пришел, — тянет Лиза укоряюще.       — Зануда, — бормочет Кристина, на Лизу оглядываясь, когда они через ворота проходят. — Да и вообще, типа, странно, что он тебя так защищает.       — В каком смысле? — переспрашивает непонимающе.       — Ну, Кира вроде как на тебя гнать начала, когда ты ушла, а Лёха сразу заступился, типа, зачем вы так, она хорошая девочка, все дела, — снова затяжку делает. Длинную. Полную грудь дыма набирает. — Хороший чел, кстати, рассказал нам там много шняги, чем он занимается, обещал в бар зайти. О, насчет бара, — на Лизу снова взгляд кидает изучающий. — Твои подруги приходили к нам, а ты… с ними не зависаешь, что ли?       — Занята была, работала, — отбивается вяло. — Да и не хотелось ни с кем из вас пересекаться. Так спрашиваешь, будто ждала, — усталость уже с головой накрывает, Лиза и не знает, какой энергией себя питать.       — Ну, я была бы не против увидеться на каникулах, — плечами пожимает. — Особенно когда на работе скучновато становилось.       — Я думала, бармены не скучают, — удивленно отзывается Лиза.       — Не скучают только когда Кира учить чему-то начинает, — отмахивается. — А так довольно скучно. Налил кому-то и сидишь себе дальше без дела, — губы чуть вперед выпячивает. Жалуется. Словно нарочно на жалость давит, чтобы Лиза в следующий раз пришла к ней.       — Ты сама меня занудой назвала, разве со мной веселее было бы? Я не пью, не курю, и разговаривать со мной не о чём, — не понимает, почему Кристина так зазывает. То ли в ловушку заманить старается, то ли у Лизы уже крыша едет. Потому что Захарова, которую она знает, никогда в жизни бы даже не подумала о том, чтобы с Лизой время провести.       — Ну, разговариваем же как-то, — головой мотает насмешливо из стороны в сторону. — Значит есть о чём, — и полуулыбку себе позволяет даже.       — Ты же там, вроде, на каникулах только подрабатываешь? — уточняет осторожно.       — На постоянке думаю попробовать поработать, — говорит с намеком. — Так что предложение, если что, актуально. Уточни только, чья смена, чтоб на Кирину не наткнуться.       И Лиза кивает, сама не понимая, что происходит вообще в их взаимоотношениях странных.       А потом оглядывается, видя козырек своего подъезда, и прощается наспех.