Я:
Э, ну да, со мной сел
Ты всё равно на больничном
Амина Усманилаева: Индиго, так не работает Виолетта Малышенко: Не работает, потому что это бля полное предательство! Валерия Вакарчук: Да всё всё, лан Пусть сидит пока, раз Лиза не против Адекват хоть? Лиз? Лиза не вполне могла дать определение. С одной стороны, Лёша был вполне серьезным, уверенным в себе и общительным человеком, абсолютно нормальным, и всё же было что-то такое, что оставляло небольшой тёмный след. Если бы Лиза сослалась на плохую ауру, Вилка бы тотчас её поддержала, но сама Лиза разуверилась бы в своем здравом мышлении.Я:
Вполне
Виолетта Малышенко: Они даже разговаривали о чём-то, я видела! А вообще он странный тип Мне не заходит Валерия Вакарчук: Удивительно:) Амина Усманилаева: АХАХАХАХАХА Лизе казалось, что она потерялась в ходе беседы, а потому, пожелав всем спокойной ночи, отложила телефон в сторону и просунула руку под подушку, прежде чем прикрыть глаза, завернувшись в одеяло.***
Пятница резанула ярким лучом ей по глазам, и Лиза, уставившись осоловелым взглядом в экран, поняла, что чертовски опаздывает. Скинув с себя тяжелое одеяло, она вскочила на ноги и босо побежала до ванной, стуча зубами от того, насколько ледяным был пол. Наспех почистила зубы, едва уложив спутанные волосы, вырвав, кажется, целый клок в попытке прочесать колтуны, напялила джинсы, одновременно с этим скидывая учебники в сумку. Холодильник наблюдал за ней тоскливым взглядом, когда она пронеслась мимо него, так и не заглянув внутрь, чтобы урвать хотя бы маленький кусочек, решив, что время не позволит ей даже малость перекусить. Алексей Савкин: Тут преподша спрашивает, будешь ли ты? Чо говорить? Втянув воздух сквозь зубы, она накинула куртку на плечи, понимая, что и без того пропустила первый урок, а сейчас грозилась не успеть и на второй, и наскоро затолкала ноги в ботинки, смахивая диалог в сторону. Едва не поскользнувшись на льду, она долетела до забора школы, снова сверившись со временем, и насмешливо выдохнула, когда увидела за углом каменного здания небольшие облачка сигаретного дыма, смогом окутывающие стены и медленно ползущие вверх. Надеясь миновать компанию без дополнительных приключений, она ускорилась, когда чья-то светлая голова выглянула из-за угла, услышав шаги, усиленные скрипом снега. — О, Лиза, — помахал ей приветливо Лёша. — Ты где была? — Проспала, — выкрикнула она издалека, даже не думая сбавлять скорость. За спиной послышались такие же скрипящие шаги, когда она подошла к крыльцу, крепко схватившись за поручень, чтобы не упасть. А потом кто-то ловко отдёрнул её за капюшон, заставив сделать два резких шага в обратную сторону. Возмущенно обернувшись, Лиза вытаращила глаза, увидев рядом с собой Киру, выдыхающую ей в лицо и сверлящую её бледную кожу своими темными глазами. — Ты в курсе, что не здороваться неприлично? — уточнила она, цокнув языком и слегка мазнув им по нижней губе. Лиза дёрнулась всем корпусом вперед, едва не потеряв равновесие, чтобы вырваться из Кириных цепких пальцев. — Кирюх, да что ты начинаешь? — закатывает глаза Кристина, только-только вышедшая из-за угла. Снежинки красиво обрамляли её волосы, привычно собранные в хвост, а сухие губы трескались на морозе, когда она щелчком пальца отправила бычок в снег, даже не оглянувшись. — Привет, Крис, — натянуто улыбнулась ей Лиза. — Привет, Лёша, — в легком кивке склонила голову Андрющенко. И ступила на первую ступеньку, продолжая подниматься, слыша негромкий смешок Лёши, а потом и ругательство из уст Киры. — Думаешь, самая умная? — выкрикнула та ей в спину, исчерпав богатый лексикон. Лиза прикусила губу, чтобы не ответить пылким «я знаю», но всё же предпочла пониже опустить голову и продолжить свой путь. Троица спевшихся всё ещё следовала за ней, когда Лиза зашла в раздевалку, вешая куртку на крючок. Больно задев её локтем, явно намеренно, Кира повесила свою на стену напротив, смерив Лизу недобрым взглядом. — Не советую, Индиго, — протянула она шипяще. — У меня с такими, как ты, разговор короткий. Мотнув головой, Лиза приподняла одну бровь в насмешливом жесте. Желчь так и рвалась сорваться с её губ, испачкав самодовольную усмешку на лице Киры. Крис стояла около двери незримой тенью, не предпринимая попыток ни выйти наружу, ни зайти внутрь, тщательно следя за происходящим. Рука Киры легла на Лизин воротник, потянув на себя, когда та изумленно выдохнула, обернувшись на Крис, сделавшую шаг вперед. Предупреждающий, не более. И Кира, разочарованно улыбнувшись, убрала руку, лишь слегка поправив воротник и якобы сдув с него пылинки. — Я не трогаю, — протянула Кира с намеком, глядя на Кристину, смотрящую на неё подозрительно. Руки Медведевой взлетели в воздух, мол, я чиста, когда та вышла наружу, что-то насвистывая себе под нос. Крис лишь покачала головой, смотря на Лизу хмуро, то ли с жалостью, то ли с горечью, то ли с досадой — Лиза не могла распознать ни одной эмоции, проскользнувшей на её лице. — Ладно, это было… неплохо, — поджала губы она. — Только в следующий раз следи, чтобы я рядом была, когда захочется ей ответить. Лиза не могла расценить это за заботу, однако какие-то нотки всё же проскальзывали, и эти слова просто сводили с ума, потому что она уже совсем ничего не понимала. — Потому что только в твоем присутствии она ничего мне не сделает? — спрашивает, когда Кристина разворачивается к ней спиной. — Потому что так я хотя бы смогу проследить, если она всё же захочет что-то тебе сделать, — а тон ледяной до жути, готовый распороть кишки, если понадобится, и глазом не моргнув. И у Лизы мурашки бегут по коже от её такого тона. — Спасибо, — шепчет так тихо, что Крис, наверное, даже и не слышит. Но та всё же застывает на секунду в проходе, однако по-прежнему не оборачивается. Всего на лишнюю секунду, перед тем как сделать ещё несколько шагов и выйти из раздевалки.***
Когда уроки заканчиваются, Лиза прощается с Лешей, уже торопящимся на курилку и переписывающимся с Кирой и Крис весь урок, и подходит к Амине с Вилкой, крепко вцепляясь в лямку. — Будильник проворонила? — насмешливо смотрит на неё Вилка, опираясь бедрами на парту. — Что-то вроде того, — смущенно пожимает плечами Лиза. — Мы чо спросить-то хотели, — поворачивается к ней Амина. Рядом с ней Лиза чувствует себя уж совсем крохотной, но виду не подает, пошире расправляя плечи. — Ты к Лере с нами пойдешь? — Когда? — хмурится Лиза, поглядывая на часы и губу закусывая. — Да мы щас после уроков собираемся. Планы какие-то? — и смотрит не то чтобы недовольно или угрожающе, но Лизе от её интонации не по себе. Она Амину побаивается, если честно. — Э-э, да, есть кое-какие, — мычит скованно. — Но я могу потом к вам подойти, если ещё у неё будете. Ну, или отдельно зайти, как вариант, — выкрутиться пытается сразу же, чтобы расправы избежать, не понимая, что в её положение тоже войти можно. — Да мы там скорее всего долго пробудем, если чо, подтягивайся, — хлопает её по плечу Вилка беззастенчиво, обходя, чтобы пройти к выходу из класса. А Лиза голову опускает и кивает загнанно, ощущая себя полным дерьмом. Потому что девочки к ней приходили, когда та болела, а она не может ответить тем же. И от самой себя тошно становится. Бредет к кабинету, головы не поднимая. Даже младшеклассников едва ли под ногами замечает, ловко маневрируя между ними. И в себя приходит, лишь когда перед дверью оказывается, коротко стуча и сразу же заходя внутрь. Кристина уже ждет её, развалившись на кресле, уперевшись рукой на подлокотник и сложив на ладонь щеку, слегка посапывая. Розенберг же вошла с ней в некий симбиоз, тоже прикрывая веки от усталости. И только когда разнеслись первые Лизины шаги, сделанные донельзя аккуратно, словно она надеялась, что её присутствие останется незамеченным, обе подняли головы, уставившись на неё слипающимися глазами и учащенно моргая, чтобы собрать картинку целиком. — Ты чего так долго? Задержали? — нахмурилась Кристина слегка, меняя позу, чтобы развернуть корпус в сторону Лизы. — Разговаривала, — отозвалась та вяло. — С Лехой? — брови сошлись ещё чуть ближе, а на лбу проступила видимая морщинка. — Не, с девочками, — так же апатично ответила Лиза, метнув на Кристину быстрый взгляд. — Хотят Леру проведать. — Я-то думаю, куда ваша королева подевалась. Болеет, значит, — ухмыляется натянуто. — А тебе и в радость, — пародирует её Лиза, корча похожее лицо. — Да нормально я к ней отношусь, с чего такие выводы? — заводится с пол-оборота, вся в струну вытягиваясь. — Не, ну, подбешивает, не спорю, но в целом адекватная баба, — и плечами передергивает, словно находя бессмысленным что-то доказывать. — Девушка, — поправляет Лиза ненавязчиво. — Телка максимум, — качает головой Кристина из стороны в сторону, на что Лиза лишь языком прищелкивает, челюсть раскачивая из стороны в сторону. — Так, — тянет Любовь, прерывая их противостояние, — что бы вы хотели проработать сегодня? Или сделаем более интересный вариант. Что, на ваш взгляд, нужно проработать вашему партнеру? — Лиза видит на себе изучающий взгляд Кристины, прежде чем в её глазах загорается маленькая искорка, разгорающаяся во вполне себе бушующее пламя. — Лизе стоит поработать над отстаиванием личных границ, — говорит Захарова, самодовольно ухмыляясь и откидываясь на спинку стула, словно только что идеально защитила курсовую, а не высказала своё предположение, которое Лизе казалось просто смешным. Лиза умела отстаивать свои границы. Просто никогда не считала нужным это делать в некоторых моментах, когда можно просто стерпеть. — А тебе — их не нарушать, — бубнит в ответ чуть ли не обиженно. И эта детская насупленность Лизы смешит их обеих, и они переглядываются, едва сдерживая внутри хохот, пока Розенберг прикидывает варианты в голове. — Тогда поступим так, — складывает та пальцы домиком. — Кристина будет нападать, Лиза — защищаться. Кристина, сначала ты нападаешь словесно, Лизина задача отбиваться от твоих нападок, но не отвечать тем же, потом попробуем и физический контакт. Один тычок, два тычка, три тычка, и так далее, всё засчитывается за удары, — техника кажется Лизе сомнительной, но она не прочь попробовать. — Лиза, старайся выражать в словах то, что ты на самом деле чувствуешь, говори «хватит», когда тебе хочется, чтобы человек прекратил, пресекай его попытки тебя задеть. Не нужно делать вид, что тебя это не задевает, — проводит последний инструктаж Любовь. Обе сидят, сжавшись, в стульях, не зная, как подступиться к этому заданию, пока Розенберг сама не вспархивает со своего места, вытаскивая их за руки на середину кабинета и ставя лицом друг к другу. — Вот так, — говорит Любовь. — Пробуй выражать своё неудовлетворение происходящим в мимике, во взгляде, в жестах. Так оппоненту будет проще понять, каких тем следует избегать. — Я не знаю, что ей сказать, — растерянно прикусывает губу Кристина, оборачиваясь на Любовь, уже усаживающуюся обратно в кресло. — Вспомни, как относилась к Лизе до этого и проговори это вслух, — махнула рукой Любовь. — Э-эм, хорошо, — зависла в задумчивости Кристина. — Ты ужасно зажатая, и тебя почти невозможно растормошить. Ты нудная и скучная. Ты замкнутое чмо, — морщится от своих же слов, — которое не умеет взаимодействовать с социумом. Лиза в ответ лишь плечами пожимает, мол, по сути, так и есть. А Кристина лишь распаляется, видя её безразличность. — Твоя мать не научила тебя… — но так и не заканчивает, потому что Лиза вздрагивает, как от пощечины, и глазами хлопает, а внутри пустота какая-то появляется. Видит, как глаза Кристины напротив округляются виновато. — Не нужно говорить о моей матери, — шипит почти. — Вы и так сделали достаточно, чтобы испортить наши с ней отношения окончательно. Розенберг подлетает со стула со скоростью света, когда Лиза делает шаг вперед, тыча пальцем Кристине в грудь. — Не тебе мне рассказывать о моей матери, — уже всю желчь выливает накопившуюся. — Как и о родителях в целом. На своих бы посмотрела. — Лиза! — слышит крик останавливающий, когда Розенберг к ним ближе подходит, ахая и разводя по разные стороны. — Стоп-стоп-стоп! Так дело не пойдет. Вы не будете оскорблять друг друга на самом деле, мы давно перешагнули эту ступень, — а в голосе едва ли не злость звенит. — Да что ты о моих знаешь? — Крис грудь вперед выпячивает, глаза сужая так, что и радужек не видно, одни черные точки в этом приглушенном свете. — А ты о моей? — голову наклоняет с напором. — Да о твоей весь район судачит, спорит, где она тебя нагуляла, — сквозь зубы ехидно. — Ты бы не хотела знать, что о твоих на районе говорят, — морщится злорадно, уже не следя за речью. — Девочки, перестаньте! — не успевает за их перепалкой Розенберг. И они наконец затыкаются, продолжая дышать учащенно и громко, смотря на друг друга уничижающе. — Отлично, а теперь расселись по своим местам и извинились друг перед другом, руки пожав, — раздраженно говорит она, в кресло своё садясь обратно. — Да что за детский сад?! — вспыхивает Кристина. — А то, что ты развела, не детский сад? — передразнивает её тон Лиза, нос морща. А у самой живот урчит от голода, привлекая внимание собравшихся. Так и не ела с самого утра, а на часах уже к вечеру дело близится. — Я делала, что меня попросили, — рявкнула на неё Захарова. — Кому сказали научиться не переходить личные границы? — Кому советовали отстаивать их, не переходя на личности? Сказала бы, что тебе это не нравится, я бы, блять, услышала, типа, не глухая, — плечами раздражённо пожимает, руки в стороны разводя. — Охуеть, а я, типа, за словами должна следить, когда их уже перешли? — Ну, как бы желательно, — язвит Крис. — Я сказала извиниться, а не продолжить ссору, — складывает руки на груди Любовь. — Прости, если задела твои чувства, — улыбается натянуто Кристина. И руку ей протягивает донельзя взбешенно. Аж кисти дрожат от накопившейся злости. — Извини, что перешла на личности, — так же «мило» улыбается ей Лиза. И ладонь побитую в своей стискивает, сдавливая почти до боли, отчего у Кристины лишь глаза сужаются. — Можете быть свободны, — махает рукой на дверь Розенберг. — Надеюсь, без драк обойдется. Уж этому-то вы научились? И обе со своих мест вспархивают, на ноги поднимаясь. Кристина по бёдрам водит руками, отряхиваясь от пылинок невидимых, пока Лиза уже ручку дверную сжимает в пальцах, надавливая посильнее и наружу вылетая. Когда дверь захлопывается и за Кристиной, Лиза уже добирается до лестницы, начиная спускаться. — Индиго, то есть мы вот так и посремся, хочешь сказать? — кричит ей, пуская эхо по всему коридору. — А ты ещё больше наговорить хочешь? — отзывается, даже не оборачиваясь. А Кристина её за плечо дёргает, когда нагоняет, в стену спиной впечатывая ощутимо, но не до боли. Держит крепко, пальцы стискивая прямо на кости выпирающей. Однако ослабляет хватку сразу же, как Лиза взгляд туда бросает. — Давай, блять, обсудим, — шипит она ей в лицо. — Ну, давай, а что ты хочешь? Сплетни, слухи? — улыбается ядовито. — Лиза, — голову клонит предупреждающе. — Я серьезно. Что ты говорила про то, что мы и так всё испортили в прошлый раз окончательно? Я не поняла этого. А потом ты начала своё гнуть, меня цепанула, и пошло-поехало. Только спокойно, ладно? — ладони в примирительном жесте вверх поднимает. — Да меня заебало, что вы вечно все эту тему трогаете, — стряхивает её руку с плеча своего, как только та туда обратно ложится. И Кристина её за спину убирает, делая шаг назад, глаза в пол тупит, больше не трогает, зацепить не пытается, лишь слушает. — Что произошло тогда? — шепчет лишь тихо. — Ко мне мама приезжала, — и губы поджимает, а в глазах одна боль стоит, едва ли не пеленой покрывая яблоко глазное. — Она и так приезжает нечасто. А вы тогда меня подловили. Избили опять. Я даже домой не смогла явиться, а это последний день был, когда я с мамой могла время провести. Я ночевала не дома, сказала, что пошла к подружке ночевать. Она ж даже не знает, что у меня подруг нет, — носом шмыгает. — А потом утром вернулась, а она уехала уже, — и руками всплескивает обреченно. — Вы всё испортили, — смотрит на Кристину с укором в глазах и головой мотает из стороны в сторону, пытаясь не разрыдаться. А охота лишь в комок свернуться да под одеяло забраться с головой, чтобы больше не думать ни о чём, лишь волю слезам дать. Но она перед Кристиной стоит. А перед Кристиной плакать — лишь слабость проявлять. А потому сдерживает себя, ногтями врезается в ладони собственные, плечи обхватывает крепко, дрожь в теле подавляя. А у Кристины и у самой глаза на мокром месте. Губу уже жует не останавливаясь, смотрит загнанно на Лизино тело трясущееся, и даже подойти боится, чтобы не навредить лишний раз. Только смотрит разочарованно, но не в Лизе разочарование находит, а в самой себе. — Мне жаль, — шепчет она голосом подрагивающим. — Правда жаль. Прости меня, пожалуйста. А Лиза лишь снова головой мотает, глаза прикрывая. Скатывается вниз, на ступеньку присаживаясь и колени к груди прижимая. А Кристина рядом садится, всё ещё дистанцию держа. У Лизы живот урчит уже, кажется, на весь этаж, а Кристина, слыша это, оборачивается, глазами стеклянными смотря. — У тебя хоть дома есть, что поесть? — спрашивает глухо, почти голоса не добавляя в свой бесцветный тон. А Лиза головой мотает отрицательно. В который раз за сегодня. — Пройдемся до магазина вместе? — так же шепотом. Лиза зависает на несколько секунд, не шевелясь совсем и даже, кажется, не дыша. А потом с запозданием кивает. Пройдутся.