– 116, что у вас случилось?
– Я… я у озера Чосан, в парке у Донгам-Ро. Мой… мой парень висит над водой! Он застрял!
***
Картина этого случая выглядела… необычно. По мосту, проходящему над самым узким участком озера, бегала девушка лет двадцати пяти. Её парень, вопя от страха, висел вниз головой. Его правая штанина была насквозь проткнута острой частью кованных ограждений. Руками он вцепился в металл. Рядом с краем, на досках, лежала красная бархатная коробочка с кольцом. – Рюджин, Чан, закрепите парня, чтобы он упал в воду, когда штанина порвётся. – Порвётся?! – Закричал парень. – Она уже рвётся?! – Не волнуйтесь, мы уже работаем. Всего пара минут, и мы вас вытащим. Юна, Чонин… – Уже делаем, капитан. Рюджин бы назвала этот вызов самым лёгким за всю историю её работы в Сеуле. Просунув страховку сквозь плечи парня, они с Чаном крепко привязали его к перилам. Чан взял его за ноги, пока Чонин схватился за верёвки, готовясь вытянуть его в ту же секунду, как Рюджин разрежет ткань. – Как это вообще произошло? – Спросила Юна. Щёки девушки залились румянцем. – Мы… мы встречаемся, – пробормотала она. – Он пригласил меня на прогулку, а потом вдруг опустился на колено. Он сделал мне предложение, но мы ведь ещё так мало знакомы, и… ну, я не знаю так, как должна знать мужа. Я отказала, а он заявил, что в таком случае у него больше нет смысла жить. Он… он перелез через перила, я пыталась его схватить, но он соскользнул и… его штанина зацепилась за острие… – Ну, кажется, жить ему хочется уже больше, – усмехнулась Рюджин. – Так ведь? – Да! – Ответил парень. – Да, я хочу жить! Вытащите меня! – Уже готова перерезать штанину. – Давай! Рюджин старалась быть серьёзной, но такие проявления драматизма всегда заставляли её улыбаться. Парень был в безопасности. До озера оставалось всего около двух метров. Он не ударился бы о воду при падении, а глубина в один метр шестьдесят два сантиметра не позволила бы ему утонуть. Он бы отделался лёгкими ушибами и парой порезов. Как только Шин срезала ткань, Чан и Чонин быстро затянули его на мост. Парень дрожал, но улыбался. Ровно до того момента, пока его девушка не оставила на его лице самую звонкую из всех пощёчин, которые Рюджин видела. Его лицо скривилось в явной обиде, и она закричала: – Как ты мог так со мной поступить?! Ты хоть понимаешь, как я испугалась?! – Я просто хотел жениться на тебе… – Мы встречаемся всего месяц, Хауи! Мы даже не целовались! – Но это дольше, чем все мои предыдущие отношения! Пожалуйста, милая, я люблю тебя! Рюджин искренне пыталась сдерживать смех до того момента, как они сели в машину. В ту же секунду, как дверь закрылась, они с Чаном разразились громким хохотом. Улыбки Чонина и Юны стали шире. Капитан усмехнулась одной половиной лица, словно старинная карнавальная маска. – Эй, это на самом деле трагедия, – сказал Чан. – Не думаю, что этот парень когда-нибудь провстречается с кем-нибудь дольше, чем месяц, если будет сразу делать предложение. – Но он ведь влюблён… – Да, но предложение… он мог бы хотя бы обсудить это со своей девушкой. Просто спросить, что она думает о браке и всё такое. Не говоря уже о том, что им стоит пожить вместе. – Это всё ваши австралийские правила, – шутливо пожал плечами Чонин. – Через сколько времени ты бы сделал предложение? – Я? Ну… два года, я думаю. А ты? – Не меньше пяти лет. Юна? – Три года, я думаю. Рюджин? На секунду Шин задумалась. Отношения, – стабильные, взрослые, – требовали терпения и большой работы. Это был риск, – приятный, да, но всё же риск. Что, если бы она столкнулась с социопаткой, которая бы умело манипулировала ею годами? Или попала бы в зависимые отношения? Так много вещей, в которых можно оступиться. Не говоря уже о том, что однополые браки хоть и считались законными, но до сих пор подвергались осуждению. Если они с женой попытались развестись, то стали бы примером нестабильности таких отношений, о которой говорили консерваторы. – Не думаю, что вообще стала бы делать предложение. Можно ведь просто жить вместе, верно? – Да, конечно, но разве ты никогда не мечтала о крутой свадьбе в стиле «Великого Гэтсби»? – Спросил Чонин. – В пятнадцать я мечтал о свадьбе только для того, чтобы провести её в стиле «Мстителей». Я думал, что буду в крутом костюме Железного Человека. Я просил у своего брата провести свадьбу в этом стиле, но он выбрал обычную скучную церемонию. Чонён с улыбкой слушала их слова, пока Чонин не спросил, когда она хотела бы сделать предложение. – Мне потребовалось на это десять лет. – Десять? Чёрт возьми! – Да, – её улыбка стала шире. – Мы с моим партнёром встречались с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать. В двадцать шесть я начала думать о том, что хочу узаконить это отношения. Следующие пять лет мы обсуждали все детали нашего брака. Мы даже обговаривали то, как часто будем выносить мусор и покупать зубную пасту. Мы хотели избежать ссор в браке, но оказалось, что это приводит только ещё к большему количеству ссор. В общем, потом мы решили, что лучше будет, если всё пройдёт само собой и просто поженились. Это было… четыре года назад. – Вы вместе уже двадцать лет? – Почти. Чонин и Юна восхищённо смотрели на Чонён. Рюджин впадала в секундный ступор от одной только мысли о том, что кто-то встречается почти столько же времени, сколько длится её жизнь. Двадцать лет… Чонён с её партнёром росли на глазах друг друга, видели, как развиваются друг в друге лучшие и худшие качества. Наверное, они были теми пресловутыми «родственными душами», о которых пели в милых балладах о любви. – Твой партнёр не против твоей работы? – Спросил Чан. – Раньше он беспокоился, но сейчас уже привык. Он гордится мной. Это главное, – она посмотрела в окно, наблюдая, как проносятся за стеклом многочисленные жилые дома. – Вы можете сколько угодно перестраховываться, чтобы избежать конфликтов, но у вас всё равно не получится полностью от них избавиться. Отношения – это компромисс. Только с его помощью возможно сохранить баланс.***
– 116, что у вас случилось?
– Я слышу из вентиляции детский плач.
– Что, простите?
– В моей вентиляции плачет ребёнок. Я боюсь, что он там застрял. Пожалуйста, пришлите кого-нибудь как можно скорее.
***
За три года работы на Пожарный Департамент Рюджин убедилась в том, что не существует места или предмета, в котором ребёнок не сможет застрять. Это случалось абсолютно везде: канализационные люки, перила, стулья, столы на металлических ножках. Дети будто бы считали своей миссией застрять в любой вещи, сквозь которую чисто в теории можно было бы пролезть. Рюджин это казалось абсолютно нормальным. В конце концов, это же всего лишь детское любопытство. Виноваты всегда были родители, которые не следили за тем, чем занимался их ребёнок. Чонён сказала, что дом «типовой в полном смысле этого слова». Вентиляционные канал были на каждом этаже, проходя сквозь все квартиры, и выходили в центральный канал, разделяющий дом на две части. Судя по словам звонившего, ребёнок застрял в последней квартире, почти у центрального канала. – Он мог приползти только из двух квартир перед этой. Вы уже вызвали полицию? – Черён и Чанбин уже едут, капитан, – кивнула Юна. – Мы всё подготовили. Скорая ждёт внизу. Как только вытащим ребёнка, они доставят его в лучшую детскую больницу Сеула. – Придётся разбить стену, капитан, – сказал Чан, закидывая на плечо тяжёлую кувалду. – Так ты можешь навредить ребёнку. – Вырежем часть стены? Откроем ему доступ воздуха. Если будем знать, где ребёнок, сможем разбить стену, не навредив ему. Кто-нибудь нашёл его родителей? Чонин отрицательно покачал головой. – В соседней квартире живёт старушка. Я проверил, у неё нет ни детских вещей, ни игрушек. Вряд ли ребёнок залез от неё. – А в третьей? Рюджин поднялась на стремянку, точно отмеряя место, в котором начинать резать. Нужно было осторожно убрать часть стены, а затем вырезать ту часть вентиляции, в которой застрял ребёнок. Единственное, что пугало Шин, – тишина внутри этой металлической коробки. Ребёнок затих, как только услышал их голоса. – Никто не открывает. – Блять, – ругнулся Чан. – Че и Чанбин уже направили запрос на установление личности. Они задержат всех, кто проживает в этой квартире, когда будут здесь. – Им следовало бы уже приехать, – пробурчала Рюджин, делая первый удар по стене. Кусок откололся, упав на пол. – Кажется, ты приняла это близко к сердцу. – Я просто хочу оторвать уши тому ублюдку, который оставил ребёнка одного и до сих пор не хватился. Он мог бы упасть в центральный канал. Это двенадцатый этаж, он бы просто умер. Или его могли бы не услышать. – С его родителями разберётся полиция. Они справились со стеной за пять минут. Ребёнок всё ещё молчал, но Рюджин слышала тихие удары по металлу. Он дрожал, и это возвращало Шин в детство. Их маленький подвал, узкая койка в шкафу, под вещами. Она ненавидела спать там, но мама сказала, что это лучшее, что она может ей дать. По крайней мере, у неё был матрас. От мыслей её отвлекли громкие голоса из прихожей. Капитан и Юна настойчиво просили кого-то уйти. Чонин выглянул, чтобы понять, что происходит, и громко ругнулся. – Ёбаные журналисты. – Язык, – поправил Чан. – Откуда они узнали о том, что случилось? – Не знаю, но дамочка с камерой очень хочет снять, как мы достаём ребёнка. – Скажи этой дамочке, что я разобью её камеру, если она немедленно не покинет эту квартиру, – нахмурилась Рюджин. Резать металл было страшнее. Она чувствовала, как учащалось дыхание ребёнка внутри коробки, и её сердце сжималось от боли. Если бы он дёрнулся, то непременно поранился бы только сильнее. – Эй, малыш, – позвала она. – Мы спасатели. Не бойся хорошо. Сейчас мы тебя вытащим. – Папа с вами? – Раздался тихий голосок. – Папа? Нет… ты хочешь, чтобы мы его позвали? – Нет, он будет злиться на меня. – Как тебя зовут, малыш? – Тонук. – У тебя очень красивое имя, Тонук. Знаешь, как оно переводится? – Н-нет… – «Тон» означает «Восток», а «Ук» – «восходящее солнце» или «свет». «Тонук» переводится как «Свет Востока». Ты, наверное, очень особенный мальчик, раз тебя так назвали, да? – Я не знаю. – Я знаю, – улыбнулась Рюджин. – Ты очень особенный. Постарайся не шевелиться, хорошо? И не бойся. Мы с моим другом вытащим тебя. – У тебя ничего не болит? – Спросил Чан. – Как ты вообще туда забрался? – Папа запер меня, а я хотел прогуляться. Мой друг живет через несколько квартир отсюда, и я подумал, что могу доползти до вентиляции. – Почему твой отец тебя запер? – Я не знаю. Вырезав одну из металлических стенок, Чан аккуратно вынул мальчика из вентиляции. На вид ему было чуть больше шести. Он с трудом держался на затёкших ногах. Одежду покрывали паутина и пыль. Щурясь от яркого света, он с растерянной улыбкой смотрел на спасателей. – Цел, – выдохнул Чан. Закутав мальчика в плед, он легко поднял его на руки. Толкнув плечом журналистку, Рюджин побежала за ними. Бан бежал так, словно планировал обогнать Усейна Болта, но на лестнице между третьим и четвёртым этажом его вдруг прижал к стене высокий, сильный мужчина с трёхдневной щетиной. Мальчик вжался в грудь пожарного, цепляясь пальцами за форму. – Куда ты тащишь моего сына, чёртов ублюдок?! – Я пожарный, он застрял в вентиляции. Я должен отнести его до скорой, чтобы врачи могли убедиться, что он цел. – У меня нет денег на скорую. – Это бесплатно… – Отпусти его! Чан не успел даже ответить, когда Рюджин грубо толкнула мужчину в стену, заломив за спиной руки. В нос ударил мерзкий запах алкоголя. Что ж, теперь, по крайней мере, стало ясно, почему никто не заметил, что мальчика нет. – Не советую вам трогать работника Пожарного Департамента, когда он исполняет служебные обязанности. Это незаконно. И оставлять ребёнка без присмотра – тоже, – увидев внизу синюю форму, Рюджин усмехнулась. – Эй, может, кто-нибудь со значком наконец меня сменит? Один из копов, – бледный брюнет в мятой форменной рубашке, – защелкнул на запястьях мужчины наручники. – Видимо, ты и есть Рюджин, – улыбнулся он. – Я Чанбин. Мы с Черён работаем в полицейском участке в вашем районе, так что будем часто встречаться. Приятно познакомиться. – Взаимно.***
Если бы Йеджи попросили назвать всего одно слово, чтобы описать Сеул, она бы несомненно остановилась на «живом». Каждое утро, выходя из дома, она видела толпы людей, торопящихся на работу. Ей нравилось наблюдать за ними, представлять, как они живут. Может, этот милый парень после работы собирался на свидание? А эта симпатичная девушка размышляла, где отдохнуть после учёбы? А эти милые старички наверняка собирались вместе приготовить ужин и посмотреть хороший фильм по ТВ. Йеджи улыбалась, думая о том, как хорошо они смогут провести время и надеялась, что они запомнят этот день как один из самых счастливых в жизни. – Но благодаря героическим усилиям пожарных, мальчик был спасён. На экране телевизора показывали репортаж о вчерашнем инциденте. Камера сняла, как Рюджин прошла мимо оператора, слегка задев его плечом. Ведущая попыталась спросить у капитана пожарных о том, как всё произошло, но та только назвала это «личным делом семьи» и попросила уйти. Рука Йеджи сама потянулась к телефону, набирая знакомый номер. Она нашла его в базе сотрудников, чтобы поблагодарить Шин за подарок, но оказалось, что с ней очень приятно разговаривать. Конечно, Йеджи хотелось встретиться, но она уважала желание Рюджин сохранить анонимность. В конце концов, они были ещё не так хорошо знакомы, верно? – Эй, – Шин ответила почти сразу. – Как дела у будущего копа? – О… чёрт, ты видела репортаж, да? – То, как ты прижала этого парня к стене, выглядело… – Горячо? – Опасно. Что, если бы у него было оружие, Рюджин? – Он просто алкоголик, не какой-нибудь убийца. – Тебе нужно быть осторожнее. – Я буквально пожарная, Йеджи, я не могу быть осторожной. – Ты знаешь, что я имею в виду. Дай полиции делать свою работу. – Осторожность, да? – Голос Рюджин казался весёлым. – Осторожный человек даже не попытался бы взять трубку, если бы ему позвонили с незнакомого номера, верно? Будь я осторожной, мы бы сейчас даже не разговаривали. Ну, или я бы считала тебя сталкером. – Сталкером? – Ну, ты звонишь мне, знаешь, как я выгляжу, а я даже не понимаю, с кем говорю. – Ты могла бы попросить у меня фото или ссылку на Инстаграм? – Инстаграм? – Это социальная сеть. Ты знаешь, что это? – Не совсем. Йеджи с трудом сдержала смешок. Эта девушка казалась ей всё более очаровательной. – Кажется, пришло время второго урока «Как стать миллениалом?». Сегодняшняя тема – социальные сети. Там интроверты, типа меня, находят себе друзей по интересам. По сути там вся жизнь настоящего миллениала. Понимаешь? – Да, это хрень для тех, у кого нет работы. – Или для тех, у кого есть жизнь. В Интернете сейчас всё. Там ты знакомишься, влюбляешься, флиртуешь, находишь друзей. – Я пользуюсь смартфоном только потому, что мне подарили его на первый день работы в 109. До этого у меня была «Нокиа 3310». – Серьёзно? – Я старомодна, знаю. – Это… – Странно? – Горячо, – ответила Йеджи, чувствуя, как грудь наполнилась жаром. – Настолько, что ещё немного, и мне понадобится хороший пожарный. – Ну, к счастью, у тебя есть одна знакомая, которой ты всегда сможешь позвонить. Йеджи хотела ответить, но все в салоне автобуса вдруг замерли. По небу, оставляя чёрный след, летел самолёт. Крылья и хвост горели. От двигателей валил дым. – Самолёт падает! – Что? – Спросила Рюджин. – Поднимись на крышу. Самолёт падает. Он… он где-то в вашем районе.