***
Этот вызов не был особенным, – авария в центре города, травмы средней тяжести у пары пассажиров и зажатые в машине водители. Через десять минут по протоколу Йеджи связалась со Сто Девятой, чтобы уточнить значение происшествия. Рюджин ответила первой. На фоне ругались люди, сигналили машины, какой-то мужчина криком просил всех отойти на несколько шагов. – Диспетчер? – Переспросила Шин. – Подождите минуту. Прошу внимания! Отойдите на несколько шагов! Отойдите! Вы мешаете проехать парамедикам! Блять, – тихо ругнулась Рюджин. – Черён! Сержант Ли! Будьте так любезны и отведите их всех подальше, иначе я буду вынуждена применить водяную пушку! И я не шучу! Судя по ропоту, доносящемуся из гарнитуры, толпа медленно начала расходиться. Сирены скорых стали громче, но вскоре и они стихли. – Извините, – пробурчала Рюджин. – Вы, кажется, нервничаете, пожарный Шин. – Йеджи? Нет… нет, я просто… кое-какие придурки накричали на нас из-за того, что мы перекрыли движение. Теперь они заявляют, что мы должны оттереть кровь с асфальта, потому что она может испачкать им шины. Это звучало логично, но Йеджи понимала, что Рюджин что-то скрывает. Пожарные сталкивались с человеческой глупостью и самовлюблённостью почти так же часто, как и врачи, и со временем к этому привыкали. По рассказам Джису на Чеджу хватало наглецов, и Рюджин наверняка успела со многими поработать. Значит, дело было не только в этом. – Сообщи статус ситуации. – «Зелёный». Блять, – снова ругнулась Рюджин. – Нет, я не могу пропустить вас сейчас. Нет, я не болтаю… нет… Нет! – Повторила Шин уже громче. – Если вы не заметили, весь асфальт испачкан кровью, а на той стороне дороги стоят две искорёженные машины, – мужчина сказал что-то о том, что ему плевать, и девушка разозлилась ещё сильнее. – Пять минут назад мой друг вытащил из одной из этих машин парня, у которого полностью переломало обе ноги. Обе! Вы видели открытые переломы? Так вот – представьте себе куски мяса, из которых торчат обломанные кости. А теперь представьте, насколько это больно, закройте рот и вернитесь в машину. Мы стараемся закончить так быстро, как можем, и вы только отвлекаете. Продолжая тихо ругаться себе под нос, Шин вернулась к работе. К месту аварии постепенно съезжались журналисты и прогонять их было нельзя. После истории с мальчиком в вентиляции руководство Пожарного Департамента решило, что общественность должна знать о работе пожарных больше. Феликс говорил, что всё это откровенная глупость, потому что СМИ больше интересовали кровавые подробности происшествий, чем действия спасателей. Йеджи тоже это не нравилось, но спорить не было смысла. Скоро даже в колл-центре собирались проводить экскурсии, будто совершенно забыв, как сильно это мешало работе. – Ты отлично справляешься, Рюджин. – Спасибо, – даже не видя её лица, Йеджи знала, что Шин улыбается. – Ты тоже отлично справляешься. Созвонимся? – Конечно. Сразу после работы.***
Чан надеялся, что за те несколько месяцев, что они проработали вместе, он успел хотя бы немного узнать, кем была Шин Рюджин. Когда она только появилась, он видел замкнутый, скрытный кусок металла, который едва ли хотел разговаривать. Всё свободное время она проводила, склонившись над записной книжкой в пустой раздевалке. Чонина это волновало, но Чан хорошо понимал, что люди не замыкаются в себе просто так. Месяц ненавязчивых наблюдений показал, что Рюджин хорошо знает своё дело и умеет себя контролировать, хоть и отвратительно лжёт. Она была честным человеком. Ну, насколько возможно для той, которая почти ничего о себе не рассказывает. Поэтому видеть её такой, – взвинченной, взволнованной, растерянной, – было странно. – Ты пялишься, – буркнула Рюджин, снова поймав на себе его взгляд. – А ты дуешься. Что случилось? – Люди придурки. – Ты поняла это только сейчас? – Рассмеялась Юна. – Очевидно, что ты волнуешься не из-за вызова. Что случилось? Дело в завтрашней встрече? – Нет… – Ты не хочешь видеться с Йеджи? Ты болтаешь с ней по телефону чаще, чем разговариваешь с нами. – Дело не в Йеджи! – Словно смутившись того, как громко это прозвучало, Рюджин опустила голову и покраснела. – Дело не в Йеджи, ясно? Я просто… отмывание крови с утра не слишком поднимает настроение. – Не для тех, кто вытаскивал обожжённые трупы из самолёта. Хорошо, что в этот раз все остались живы. Бросив на Рюджин понимающий взгляд, Юна быстро сменила тему. Она говорила о караоке, в которое на днях ходила вместе с Джису. Это было милое место, – с кабинками, обитыми звукоотражающими панелями, и большими телевизорами. Там подавали вкусные коктейли, и Юна настаивала на том, что им нужно когда-нибудь вместе провести там время. – Капитан, – позвала Шин, широко улыбаясь Чонён. – Что вы думаете о караоке? – Оно мне нравится. – Может, сходим туда? Ну, знаете, всей командой. – Да, – кивнула Ю. – Мне нравится эта идея. Чану нравилось караоке, но теперь он даже не думал о нём. Его беспокоила Рюджин, – она смотрела на берцы, пряча руки в карманы брюк. Что могло так её взволновать? Завтрашняя встреча? Они с Йеджи поссорились? Дождавшись, пока Рюджин закончит, он вышел за ней. Шин поднялась на крышу, разглядывая Сеул грустным взглядом. Чан неуверенно встал рядом. – Я веду себя странно? – Спросила она. – Немного. – Мне жаль. – Всё в порядке. – Юна была права, – выдохнула Рюджин, ковыряя мыском берца бетонное покрытие крыши. – Это из-за Йеджи. – Вы поругались? – Нет. Всё хорошо. Типа… действительно хорошо, понимаешь? Она мне нравится, и я ей тоже, но… – «Но»? – Мне кажется, она слишком хороша для меня. Она добрая, милая. Она как ангел, а я… ну, просто я. – «Просто»? Рюджин, ты пожарный. Ты не боишься входить в горящие здания, можешь залезть на второй этаж без страховки. Ты хороший человек, и Йеджи очень с тобой повезёт. – Я не знаю… кажется, я пока просто не готова видеться с ней. Я хочу, но… – Уверен, Йеджи это понимает. Всё в порядке, – он коснулся её плеча, осторожно сжимая его. – Понимаю, глупо будет сказать, что не стоит думать о себе плохо, но это лучшее, что я могу сделать. Поверь мне, ты заслуживаешь Йеджи.***
Бар, который выбрал Феликс, располагался в модном районе, и выглядел так же современно, как и всё, что их окружало. Заказы делали не официантом, а напрямую поварам и барменам, через встроенные в экране обеденных кабинок планшеты. Основную часть бара, – танцпол, – освещали неоновые прожекторы на чёрных металлических балках. Над баром были наклеены несколько светодиодных лент. Бармен мило улыбнулся Феликсу, жестом указав на одну из кабинок. – Так ты из постоянных посетителей? – Улыбнулась Йеджи. – Ставлю на то, что он его бывший, – пожала плечами Джису. – Очень смешно, – Феликс обнял их обеих за плечи. – И вы обе правы. Первые напитки за мой счёт, Джунни. – Всё, что угодно для такого красавчика. – Такой милый, – улыбнулся Ли. – А теперь, дамы, позвольте проводить вас за столик. – Такой вежливый. Они как раз выбирали, что заказать, когда в бар, с трудом удерживаясь на ногах, вбежали трое. Парни переводили дыхание, а лицо худощавой, долговязой девушки нельзя было различить за тремя шикарными букетами. Один из парней, – коренастый широкоплечий блондин, – потянул остальных к их столику и крепко обнял Феликса. – Это Чан, – представил его Ли, улыбаясь шире, чем обычно. – Мой австралийский друг. Это Йеджи и Джису, те самые девушки, которые делают каждую мою смену чуточку прекраснее. – Это Чонин и Юна, те самые двое, которые делают каждую мою смену немного веселее. Капитан не смогла прийти, нужно было отвезти ребёнка в больницу, а потом семейный ужин. Просила извиниться. Девушка наконец опустила букеты, и Йеджи смогла увидеть её лицо. Она легко могла бы назвать эту девушку красивой, но улыбка, – яркая, словно солнце, – делала её лицо прекрасным. Юна протянула Джису самый большой букет, – пушистое облако розовых пионов. Им с Феликсом достались чуть меньше – красивые россыпи белоснежных гипсофилов, синих кампанул и фиолетовых крокусов. – Я женюсь на ней, – мгновенно заявил Феликс, полной грудью вдыхая аромат цветов. – Я серьёзно, Джису. Я, блять, клянусь, что женюсь на ней. – Не думаю, что ты ей понравишься, – хмыкнул второй парень, – брюнет Чонин. – Не будь таким грубым. Феликс очень милый, – Юна расплылась в милой улыбке. – Она знает моё имя, – он шутливо толкнул Джису в бок. – Она пригласила меня на свидание. – Ты выиграла. Йеджи хватило всего пяти минут, чтобы понять, что Юна – та девушка, о которой мечтала Джису. Открытая для разговора, с отличным чувством юмора и улыбкой, которая светила ярче тысячи солнц. Она смотрела на Джису с абсолютным обожанием, будто смущаясь, когда та отвечала на её взгляды. Феликс выглядел абсолютно покорённым и Юной, и Чонином, и Хван не сомневалась, что вскоре они снова соберутся вместе. Она повернула голову, разглядывая толпу, как вдруг взгляд будто бы зацепился за знакомое лицо. Рюджин стояла на противоположной стороне улицы, пряча руки в карманы утеплённой джинсовой куртки и неловко переступая с ноги на ногу. Сердце замерло, чтобы через секунду забиться с утроенной скоростью. Она всё-таки пришла. Но спустя мгновение видение исчезло, растворившись в яркой сеульской толпе. Хван прикусила губу, стараясь себя успокоить. Рюджин ещё не готова, и лучшее, что Йеджи может сделать, – понять её. Так же, как и всегда, со всеми. Рюджин нужно было больше времени? Йеджи могла его дать. В конце концов, она хорошо умела ждать. – Йеджи, – позвала Юна, заметив, как изменилось выражение её лица. – Рюджин просила передать извинения за то, что не сможет прийти. – Всё в порядке. – Она без ума от тебя. Йеджи почувствовала, как тепло подступило к щекам. Конечно, ей нравилась Рюджин, но мысль о взаимности казалась слишком смелой. Они ещё даже не виделись, чтобы говорить о чём-то большем. – Да, – кивнул Чан. – Она всегда так краснеет, когда с тобой разговаривает, а потом улыбается по часу или даже больше. – Это даже забавно. Она ходит серьёзная, что-то бурчит себе под нос, а потом, – мгновение, – и у неё появляются эти ямочки. Чёрт, Йеджи, если бы не ты, я бы даже не узнала, что у неё есть ямочки. Нет, если бы не ты, я бы даже не узнала, что она умеет улыбаться! Юна шутила беззлобно, даже будто бы с нежностью, вспоминая мелкие детали поведения Рюджин. Чан и Чонин подыгрывали, заставляя диспетчеров смеяться. Теперь Йеджи была уверена, – Рюджин повезло с командой. Они успели к ней привязаться и считали одной из своих, частью большой семьи пожарной части. После Рюджин они заговорили о работе, – забавных случаях и ложных вызовах. Чонин и Юна много смеялись, Чан, словно стесняясь, только улыбался, мило щуря глаза. Джису выглядела влюблённой, и Йеджи не сдерживала счастливой улыбки. Она выглядела так мило… – Ладно, детишки, – к концу вечера каждый из них был слишком пьян, чтобы садиться за руль. Чан поднял руку, размахивая мобильным. – Я звоню копам. Нас пора забирать. – Думаешь, Черён и Чанбин сейчас трезвые? – Конечно. У них завтра смена, а Черён убьёт Чанбина, если он снова выйдет на работу с похмельем. – Я вызову такси, – предложил Феликс, но Йеджи покачала головой. – Мой брат нас заберёт. – Чанни, нам же в одну сторону. Поехали с нами, – предложил Ли. – А Джису в ту же, что и нам, – Юна мягко притянула Джису к себе, нежно обнимая за плечи. – Хочешь поехать с нами? – Конечно.***
Юна уснула почти сразу. Чонин и Джису, удобнее устроившись на её плечах, заснули спустя несколько секунд. Нежно усмехнувшись, Черён поправила зеркало над приборной панелью. Шин всегда была популярна, – девушкам нравился её открытый, дружелюбный характер. В университете каждая вторая приглашала её на свидание, но они быстро расходились без всяких ссор и разборок. Юна обладала удивительным талантом делать жизненные ситуации легче. – Завидуешь? – С ухмылкой спросил Чанбин. – А ты? – Немного. Я скучаю по объятиям. – Я не собираюсь тебя обнимать. – Знаю, – улыбнулся парень. – Быть одному здорово, но иногда мне хочется просто прижаться к кому-нибудь и больше не отпускать. Мне нравилось быть с кем-то. – Мне тоже нравилось, когда ты был с кем-то. Ты меньше капал мне на мозги. – Я знаю, что дорог тебе. – Ты слишком много знаешь, – пожала плечами Черён. – Поэтому я должна либо поддерживать с тобой хорошие отношения, либо убить, а в тюрьму я, знаешь ли, пока не хочу. – Я тоже люблю тебя. – Ты мне всего лишь нравишься. Неудачник, – буркнула Ли, толкая Чанбина в плечо. – И веди аккуратнее. Я убью тебя, если мы куда-нибудь врежемся. – Тогда я постараюсь умереть раньше. – Не надейся, что смерть поможет тебе избавиться от меня, лузер. Ты со мной, ясно? Если умрёшь, я воскрешу тебя и… – Снова убьёшь, сожжёшь моё тело и так далее. Да, – кивнул он. – Я помню. Ты говоришь мне это каждый раз, когда я подвергаю нас опасности. – Во-первых, нет никаких «нас». Во-вторых, перестань, блять, влипать в неприятности, пока я не устала вытаскивать оттуда твою тощую задницу. – А как же я тогда буду тебя злить? Черён закатила глаза, всем своим видом показывая, что выкинет его из машины после первого же слова. Он ухмылялся, – так же нагло, как и обычно, – но Ли уже не злилась на это. Он был ей как старший брат, – надоедливый, раздражающий, но всё равно по-своему родной. Даже несмотря на постоянное желание оставить его где-нибудь подальше и просто уехать. – Останешься сегодня? – Не знаю. Ты хочешь? – Мне плевать, – ответила Черён. – Хорошо, тогда я останусь. Ужин? – Готовишь сам. – Договорились. Значит, буду заказывать итальянскую.