***
Кофейня, в которую его пригласил Сынмин, действительно оказалась милой. Она располагалась недалеко от полицейского участка, и им сделали неплохие скидки, особенно, когда Сынмин упомянул Чанбина. Девушка-бариста смущённо покраснела и пригласила их за лучший, по местным меркам, столик. – Она влюблена в него последние три года, – сообщил Ким с довольной улыбкой. – И делает скидки всем его друзьям, кроме Черён. – А что не так с Черён? – Она девушка, очевидно. Никому не нравится конкуренция. – Но она ведь лесбиянка. – Но Джуён об этом не знает, – пожал плечами Сынмин. – Наш медведь очень популярен среди девушек. Дело в мускулах. Никогда этого не понимал. – А я считал, что тебе нравится Чанбин. – О, он неплохой парень, но я бы не смог рассматривать его как своего парня. Он слишком… гетеро. Да, именно так, слишком прямой. Даже не как спагетти. – Спагетти? – Нахмурился Чонин. – Да. Они прямые, пока не намокнут. Это отличалось от того, к чему Чонин привык за прошлые отношения. Джунхо говорил, что им лучше не показываться на людях, потому что это может привести к неприятности. Они почти никуда не ходили вместе, Ян не знал о его друзьях, семье. С Сынмином всё начиналось по-другому. Казалось, он постоянно хотел двигаться. Одно кафе, другое, кофейни, забегаловки, закусочные, парки. Он находил всё новые и новые места, в которых они могли бы хорошо провести время, и неизменно оказывался прав. Чонину нравилось жить так, не скрываясь, просто хорошо проводя время с симпатичным парнем. – Я хотел узнать, как это будет работать? – «Это»? – Переспросил Сынмин. – Наши отношения. – Ну, надеюсь, что хорошо. – Я не об этом. – Знаю. Просто хочу немного тебя подразнить. Ты прав, мы должны обсудить детали, чтобы избежать некоторых проблем. Какой ты в отношениях? Что тебе нравится? – Ну, я… думаю, я консерватор. Мой бывший считал меня скучным, потому что я не знал, как развлечь его дома чем-то кроме кино. – Значит, он мудак, – ответил Сынмин, делая глоток кофе. Тёмная чёлка упала ему на глаза, и Чонин с трудом подавил желание прикоснуться у ней. – Мне все так говорят, но я думаю, что проблема во мне. В любом случае, это неважно. Мне нравятся обычные вещи, без извращений или излишеств. – Совсем без извращений? А я уже хотел показать тебе свою коллекцию плёток и костюм Чёрной Кошки. Чонин рассмеялся, откинув голову назад. – Над этим я могу подумать. – Отлично. На самом деле я тоже не самый большой любитель таких штук, но иногда мне нужны эксперименты. Знаешь, какой-нибудь безумный поступок раз или два в месяц. – Насколько безумный? – Типа секса в общественном месте. – О… – Только если ты согласен. Я не собираюсь тебя заставлять или унижать за то, что ты против. У каждого свои вкусы. – Я никогда такого не делал. – Если ты не захочешь, мы не будем пробовать. Если попробуем, и тебе не понравится, мы прекратим. – Я не хочу, чтобы тебе было некомфортно. – Мне не будет некомфортно уделять тебе внимание, красавчик. – Я готов идти на компромиссы. Под его заинтересованным взглядом Чонин чувствовал себя уверенно. С Джунхо он чувствовал себя глупее, слабее, но Сынмин казался другим. «Что, если это ошибка?» – Подумал Ян. – «Что, если он нечестный человек?». – И я тоже. Давай не будем заставлять друг друга делать то, что нам не нравится? Это основа. – Конечно. Я просто… я не уверен, как должен себя вести. – Поверь, ты не сможешь быть хуже, чем я в старшей школе. Это было… жутко. – Серьёзно? – О, да, – рассмеялся Сынмин, и Чонин не смог не улыбнуться в ответ. – Меня считали странным, и я решил сменить имидж. Пытался быть плейбоем, пока не понял, что мне мерзко от этого. Типа… чёрт, я же такой потрясающий парень! Почему я должен скрывать от всех настоящего «себя»? Потому что кучка популярных ребят считали меня фриком? Что ж, они могут поцеловать мою симпатичную задницу, потому что я не собираюсь больше себя стесняться. – Тебе не смущает то, что я верю в Бога? – А должно? Сынмин выглядел искренне удивлённым. – Я знаю, что верующие могут быть проблемой для ЛГБТ, так что… – Что-то подсказывает мне, что ты не гомофоб, красавчик. Меня не беспокоит, веришь ты или нет, в какую церковь ходишь, какие молитвы читаешь. Мне интересно, какую музыку ты слушаешь, какие фильмы любишь, какой ты. – Но вера – часть меня. – Хорошо, я уважаю это. – Ты… прости, я думаю, что давлю этим. – Нет, всё в порядке. Я не уверен, что готов ходить в церковь каждое воскресенье или вообще верить в Бога, но, если это то, что ты делаешь, как я могу быть против? – Я просто… я не знаю… я не могу поверить, что ты действительно хочешь этого. – Не можешь поверить, что я хочу хорошо проводить время с горячим парнем, у которого самые нежные руки в мире? – Так дело в руках? – Это просто первое, что я почувствовал. Чонин хотел ответить, но земля под ногами загудела. Резкий толчок заставил здание затрястись. Сынмин, крикнув что-то о том, что всем нужно немедленно укрыться, толкнул его под стол. – Эй, что ты… – Нас предупреждали на этот счёт. Я должен обеспечить безопасность остальных, прежде чем заняться своей. – Но… – Я при исполнении, Чонин. Пожалуйста, не вылезай оттуда, пока я не скажу. Внимание! Я офицер Полицейского Департамента Сеула! Пожалуйста, немедленно скройтесь в безопасном месте! Не паникуйте! Залезайте под столы! Мисс… – он подбежал к одной из женщин, помогая ей с ожогом от кофе. – Всё в порядке, не паникуйте. Ситуация под контролем.Свидания.
21 апреля 2023 г. в 20:44
Рюджин знала, что многие из её бывших сослуживцев любили боулинг. На Чеджу было достаточно игровых центров, в которых можно было хорошо провести время, но Шин старалась держаться от них подальше. Мягкий диван, плед и телевизор всегда казались лучшим вариантом.
Поэтому Рюджин не могла не волноваться.
Музыка в зале играла будто бы слишком громко, люди болтали. Яркий свет делал кожу слишком бледной, резал глаза, и паника медленно поднималась от живота к горлу. Хотелось сбежать, но Йеджи тянула её дальше, к стойке регистрации и полкам с кроссовками.
– Ты нечасто бываешь в таких местах, верно? – Улыбнулась Хван.
– У меня премиум-подписка на Нетфликс, и я не хочу зря тратить деньги.
– Зачем тебе премиум-подписка?
– Я люблю смотреть сериалы с комфортом.
– Для этого хватило бы и «стандарта».
– «Премиум» звучит лучше, – пожала плечами Рюджин, заставив Йеджи рассмеяться.
– Да, определённо лучше. Тогда давай сделаем вид, что арендуем «премиум»-кроссовки и будем играть в «премиум»-боулинг.
– Тогда придётся сделать вид, что у меня в кошельке «премиум»-сумма.
– Я всё оплачу.
– Нет, я пригласила тебя на свидание и за всё заплачу.
– Я не против раздельного счёта.
– Всё в порядке, я заплачу. Я… я хочу, чтобы тебе было комфортно.
– Поэтому выбрала место, которое тебе не нравится?
– Оно мне нравится… то есть… у меня слишком мало опыта, чтобы быть уверенной, но пока всё не так плохо. У меня нет травм, и голова не болит от шума. Всё вполне хорошо.
– «Вполне хорошо», – поддразнила Йеджи, осторожно касаясь руки Рюджин. – Я очень ценю то, что для меня ты выходишь из зоны комфорта, и я надеюсь, что смогу как-то возместить всё, что ты делала и делаешь, в будущем.
– Придётся смотреть со мной Нетфликс.
– Что угодно, кроме комедий с Адамом Сэндлером.
Рюджин улыбнулась.
– Хорошо. Они мне тоже не нравятся.
Большинство дорожек были заняты семейными парами. Родители учили детей правильно бросать шары. Столики были заставлены молочными коктейлями, картошкой-фри и мороженым на любой вкус. Рюджин почувствовала, как тоска наполнила тело. Иногда, возвращаясь с работы, мама приносила для неё мороженое. Оно было уже слегка подтаявшим, оставляло на руках липкие следы, но Рюджин до сих пор помнила, каким нежным был его вкус.
– Хочешь чего-нибудь? – Спросила Шин, открывая меню.
– Столько сахара…
– Боишься за фигуру?
– Нет, – Рюджин подумала, что одной только улыбки Йеджи достаточно, чтобы чувствовать себя счастливой. Их руки соприкасались, и тепло её кожи согревало сильнее, чем летнее солнце на острове Чеджу. Время замерло, растворяясь где-то за их спинами. Оно больше не имело значения. – Тебе не нравится, как я выгляжу?
– Нравится! Очень нравится! Я… то есть ты мне нравишься не только из-за того, что хорошо выглядишь… ты хорошо выглядишь, но… что… почему ты смеёшься?
– Ты входишь в горящие дома, видишь жуткие вещи, но заикаешься, когда делаешь комплименты? Это мило.
– Я не…
– Ты краснеешь.
– О, пожалуйста, – выдохнула Рюджин, закрывая лицо руками. – Мне это не нравится.
– Правда?
– Это… это мило, но… я не знаю, как себя чувствовать…
– Всё хорошо, Рюджин. Дыши, ладно? Мы можем поговорить об этом, если ты хочешь.
Шин обречённо кивнула, набирая больше воздуха в грудь, чтобы расслабиться.
– Я не думала, что могу влюбиться в кого-то. Моя семья… они ушли, когда мне было десять, и всё, что меня заботило, – мечта стать пожарной. В моей жизни не было близких, – действительно близких, – людей. Я не думала, что мне когда-нибудь придётся рассказывать об этом, особенно девушке, рядом с которой моё сердце каждый раз сходит с ума.
– Если тебе тяжело, я не настаиваю…
– Нет… нет, я должна. Чан сказал, мне стоит больше говорить о своих чувствах. Он думает, что так станет легче, и я с ним согласна. Если я хочу быть с тобой, то ты должна знать, с чем и кем имеешь дело.
– Я готова слушать.
– Рядом с тобой всё меняется, Йеджи. Мне хочется улыбаться, и мир становится ярким. Я думаю о том, сколько дерьма происходит вокруг, а потом появляешься ты, и он вдруг меняется. Я вижу хорошие вещи.
– Тебя это пугает?
– Мне это нравится. Возвращаясь домой, я думаю ни о том, что просто усну, как и каждый день до этого, а о том, как напишу тебе. Я начинаю замечать кондитерские, ларьки с цветами. Чёрт, Йеджи, мне даже цветы начинают нравиться! Мне! Это не просто симпатия, это гораздо сильнее.
– Я влюблена в тебя, Рюджин, – Хван протянула охватила руками её ладонь, лаская холодную кожу. – Я хочу быть с тобой.
– Я… я тоже.
– Хорошо. Было бы неловко, если бы ты не хотела.
Рюджин попыталась улыбнуться, но губы дрожали, словно перед истерикой. Всего несколько месяцев назад мир казался простым. Её интересовала только работа. Девушки изредка появлялись, чтобы утром исчезнуть, словно лёгкий сон. Всё, что менялось, – список просмотренного на Нетфликсе. Скучно, но привычно, легко. Шин думала, что довольна, но… сейчас она бы отказалась от всего, что у неё было, лишь бы прожить ещё хотя бы день, зная, что у неё есть Йеджи.
Инстинктивно Рюджин дотронулась до подвески. Этого ли хотела мама, когда дарила её? Такой жизни? Может, она видела свою дочь врачом или юристом? Может, она считала, что Рюджин встретит хорошего мужчину, за которого выйдет замуж? Может… если бы она была жива… если бы они все были живы…
– Сожалею о твоей семье.
– Это было давно.
– Такое не забывается.
– Да, я… я знаю. Их было двести сорок четыре человека, Йеджи. Я знала каждого из них. Они… они были разными, – кто-то лучше, кто-то хуже, но я знала всех. И они все умерли. Кроме меня.
– Это не твоя вина.
– Моя, Йеджи. Моя семья жила в подвале, рядом с административными комнатами, где стоял бойлер. Он всегда работал плохо, все в здании это знали. На ночь смотритель дома всегда отключал его, но в ту ночь что-то пошло не так. Я проснулась, потому что он стучал слишком громко. Я могла бы разбудить маму или других людей, которые жили с нами, но решила пойти к смотрителю. Его комната была на другом конце здания. Я могла разбудить кого угодно, но вместо этого просто шла. А потом небо рухнуло, – воздух исчез из лёгких. Йеджи крепче сжала руку Рюджин. – Это был газ. Он скопился в подвале из-за дыр в трубах. В какой-то момент бойлер заискрился, и он… он взорвался. Первый этаж снесло, а остальное здание сложилось как карточный домик.
– Рюджин…
– Я оказалась в воздушном кармане. Основная часть обломков упала позади, но надо мной всё равно лежало несколько сотен килограмм бетона.
Шин чувствовала, что вот-вот расплачется, но сдерживалась из последних сил. Это было свидание, не приём у психотерапевта.
– Я всё ещё работаю над этим, – закончила Рюджин. – Я просто хочу, чтобы ты знала, что со мной будет сложно.
– Меня это не пугает.
– Хорошо, но, если что-то пойдёт не так, если я сделаю тебе больно…
– Я скажу тебе. Обещаю. А теперь давай поиграем. Я научу тебя боулингу.
Рюджин ожидала, что это будет тяжело, возможно, даже мучительно, но быстро поняла, что ошиблась. Йеджи была отличным учителем. За три хода Шин научилась выбивать больше трёх кеглей, а за пять сумела получить страйк.
– Ты не можешь делать так! – Рассмеялась Рюджин, когда Йеджи окунула картошку-фри в ванильное мороженое.
– Почему нет? Это вкусно!
– Это… неправильно. Это солёное и сладкое, холодное и горячее.
– Не всегда сочетать несочетаемое плохо, Рюджин. Вот смотри, – она села рядом, поднося картошину к её губам. – Попробуй.
– Нет, никогда в жизни.
– А для меня?
– Это шантаж!
– Да… ну, ты попробуешь это для меня.
– Ты нарываешься на очень плохую шутку, Йеджи.
– Плохую? – Её губы растянулись в ухмылке. Она наклонилась, губами касаясь уха Рюджин. – Я не против, чтобы ты вела себя со мной плохо.
– Йеджи, блять! – Шин закрыла лицо руками под тихие смешки Йеджи.
– Не знала, что тебя так легко смутить. Приму это к сведению.
– Ещё раз используешь это, и я…
– Что? Накажешь меня?
– Хван Йеджи…
– Поцелуй меня, если не знаешь, что сказать. Или просто поцелуй.
– Когда ты стала такой смелой?
– Когда призналась, что влюблена в самого горячего пожарного в Корее.
Её пальцы легли на щёку Рюджин, лаская кожу. Отбросив картошку куда-то в коктейль, Йеджи наклонилась. Их губы были так близко, что Шин ощущала её дыхание. Хотелось послать всё к чёрту и просто прижаться к ним, целуя отчаянно, с желанием. Так, чтобы Йеджи поняла, что её чувства взаимны. Что они не могут быть невзаимны.
Она двинулась вперёд, когда часть потолка где-то у входа с диким грохотом обрушилась на пол, заблокировав дверь. Пол задрожал. Всё, что было на столах, упало, разливаясь по паркету. Люди в панике вскакивали с мест.
– Это всё-таки случилось, – пробормотала Йеджи.
Несколько человек попытались рвануться к выходу, но второй толчок обрушил ещё одну часть потолка. Плиты упали в несколько сантиметрах от них.
– Оставайтесь на месте! – Когда люди замерли, Рюджин хлопнула в ладоши. – Пожарный Департамент Сеула! Пожалуйста, отойдите от выхода. Потолок там непрочный, он может на вас рухнуть, – когда люди всё-таки отступили, Рюджин улыбнулась Йеджи. – Кажется, наши свидания становятся всё более сумасшедшими. Надеюсь, на следующем не начнётся цунами.