what's your emergency?

      Первое, что почувствовала Рюджин, когда открыла глаза, – боль.       Она пульсировала в голове, липкими щупальцами осьминога сползая дальше по телу. Кровь из раны под шлемом стекала по лицу, ссыхаясь на коже в тонкие красные пластины. Одна из сторон шлема оказалась выгнута внутрь. Перед глазами вальсом кружились яркие точки.       – Мать твою, – выдохнула Рюджин, кашляя от попавшей в нос бетонной пыли. – Ладно… этот день не может быть хуже.       Мозг подавал тревожные сигналы, но Рюджин, с силой сжав кулаки, попыталась успокоиться. Голова болела сильно, но она всё ещё могла двигаться. В голове появилась картинка карты, которую им показали перед тем, как отправить на подземную парковку. Ей нужно было просто попытаться подняться на уровень выше, чтобы выйти в коридор, ведущий к выходу.       «Если его не завалило», – мрачно усмехнулся голос в голове, но Рюджин не обратила на него внимания.       Она попыталась нащупать рацию, но рука наткнулась на чёрные обломки. GPS-датчик рядом тоже оказался разбит при падении.       – Это хуже, но всё ещё не так критично, – пробормотала Шин, осторожно поднимаясь с бетонных обломков. – Остальные не знают, где я, но всё ещё могут до меня добраться. Они меня найдут.       Она не сомневалась, что они живы. Толчок ударил только по той части пола, на которой стояла Рюджин, почти не задев вход на парковку. Её команда успела выбраться и сейчас наверняка искала способ её вытащить. Сейчас главной задачей было найти пропавшего ребёнка и убедиться, что она жива и цела.       Шин встала на ноги, замирая на секунду, чтобы убедиться, что ничего не сломано. Несколько крупных обломков над ней образовывали небольшую комнату, из которой вело в разные стороны несколько узких коридоров. Воспоминания о той ночи вернулись в голову Рюджин, но она, прикусив губы почти до крови, смогла откинуть их в сторону. Она больше не беспомощный ребёнок, придавленный камнями и осколками, и может выжить в этом дерьме.       От мыслей отвлёк приглушённый стон.       Там, – под обвалившейся бетонной стеной, – лежал Мингук. Из приоткрытого рта стекала на пыльный пол кровь. Рюджин не могла чётко видеть, что случилось с его ногами, но догадывалась, что сломанные кости таза пробили бедренную артерию. Он медленно умирал.       – Рюджин, – тихо позвал он, заметив её лицо. – Привет.       – Ты не должен разговаривать. Я… я разгребу это.       – Думаешь? Эй, не хочу хвастаться, но я отличный парамедик, и это дерьмо, он взглядом указал на то, что осталось от его ног. – Исправит только Бог. Не пытайся.       – Я могу.       – Посиди со мной.       Рюджин бессильно опустилась на колени. Слабая улыбка появилась на его губах, и он слабо приподнял руку, сжимая её в кулак.       – У тебя есть рация?       – На меня не хватило, – усмехнулся Мингук. – Я вообще не должен был быть здесь. Меня подняли по тревоге.       – Меня тоже.       – Я смотрел «Мы все мертвы». Иронично, да?       – Я была на свидании.       – О… он был хорош?       – Она. Да, она очень… милая.       – Я был женат на одной милашке. Она всегда говорила, что слишком беспокоится из-за того, вернусь ли я домой, и однажды решила… просто перестать беспокоиться, я думаю. Мы развелись в прошлом месяце.       – Мне жаль.       Тихий булькающий смешок вырвался из его горла.       – Мне осталось всего пару минут, Рюджин, – пробормотал он, улыбаясь. – Грустно, но она ведь была права. Не все возвращаются домой. К сожалению. Но ты… тебе стоит вернуться. Иначе ты испортишь той девушке все воспоминания о свидании.       – Они уже испорчены.       – Нет, если ты успела её поцеловать.       Булькающий звук стал громче. Мингук затрясся. Его рука скользнула к Рюджин, и она крепко сжала его дрожащие пальцы. Кровь вытекала из уголка рта, пока он не замер. Тело обмякло.       – Мне жаль, – повторила Шин, отпуская его руку.       Она чувствовала, как горькая желчь, поднявшись от желудка, заполняла каждую клеточку её тела. Мозг впадал в состояние паники. Казалось, обломки над головой опускались ещё ниже, а пол дрожал от нового толчка. Осознание собственной беспомощности снова и снова накрывало с головой, и Шин, ртом хватая воздух, словно утопающая, пыталась себя сдержать.       – Я могу выбраться… – повторяла она. – Я, блять, могу!       Рюджин снова видела себя ребёнком, – тем, который лежал под грудой камней, не зная, достанут ли его. Смерть стояла по левую сторону, готовясь увести, но где-то там мелькнул отблеск света. Шин сжала кулон в кулаке, закрывая глаза, чтобы собраться с мыслями.       Нет, она не умрёт сегодня.       Она просто не может умереть в день их с Йеджи свидания.       Может, Рюджин и не любит «памятные» даты, но ей хочется, чтобы этот день запомнился Йеджи по-другому, – не её, блять, смертью.       – Природе всё ещё нужно что-то большее, чтобы меня убить, – прорычала Шин, поднимаясь, чтобы идти дальше.       Три коридора вели в тупик, но четвёртый, петляя, поднимался куда-то наверх. Примерно на середине пути Рюджин услышала сдавленный плач. Всего в паре метров от тоннеля, – в маленьком воздушном кармане, – сидела, прижав колени к груди, девочка лет шести. Одежда, лицо и волосы были покрыты толстыми слоями пыли. Слёзы стекали по серой грязи, и она стирала их порванным рукавом толстовки.       – Эй, – позвала Шин. Девочка подняла голову. – Я здесь, чтобы помочь.       – Ваше лицо в крови.       – Я упала, в этом нет ничего страшного. Давай, – Рюджин опустилась на одно колено. – Ты можешь идти? Не ранена?       – Нет. Я даже не поцарапалась.       – Умница. Иди сюда, я тебя выведу.       – Вам не больно? – Спросила девочка, мягко цепляясь рукой за пальцы Рюджин.       – Не так сильно.       Боль в висках становилась сильнее. Окровавленные волосы прилипали к коже, ссыхаясь в твёрдое красное нечто. Кровь продолжала тонким ручьём бежать из-под шлема. На форме краснели пятна. Некстати Рюджин подумала, как долго её придётся стирать.       – У вас много крови.       – Это просто царапина, – Шин попыталась улыбнуться. – Не переживай об этом. Мы найдём выход.

***

      – Что значит «мы не можем пойти»?! – Чонин в ярости метался по пустому пространству между машинами. – Если она ещё жива, то мы можем её спасти.       – Начальник операции сказал, – попытался возразить Чан, но Юна послала ему испепеляющий взгляд.       – Плевать, что он сказал. Она там, и мы должны её вытащить.       Чонин вышел из себя в ту же секунду, когда начальник операции заявил, что не собирается отправлять на парковку отряд для поиска Рюджин. После толчка она стала зоной особой опасности. Бетонный пол, – вернее, то, что от него осталось, – дрожал даже от шёпота, рискуя вот-вот обвалиться на головы тех, кто находился на нижних этажах. У них было ещё несколько входов, – куда более безопасных, но капитан сказал, что не готов рисковать людьми ради тех, кто, скорее всего, уже мёртв.       Юна дрожала от злости, Хёнджин настаивал на том, чтобы поговорить с начальником лично, но Чан просил их дать Чонён время.       – Она убедит его, – говорил он, но Чонин впервые ему не верил. – Мы просто должны немного подождать.       – Счёт может идти на минуты, Чан. Если мы её потеряем…       – Не потеряем.       – Я знаю, что она хороший спасатель, но это не значит, что она может не пострадать при падении с высоты. Что, если её засыпало, и воздуха не так много? Нельзя просто оставить её там!       – Мы не оставляем, мы…       – Ждём?! – Вмешалась Юна. – У Чонён не получится. Мы должны пойти сами. Чонин смотрел на Хёнджина, но тот молчал, скрестив руки на груди. Это выводило из себя ещё больше. Разве Рюджин не встречалась с его сестрой? Почему ему было так наплевать?       – Отлично, – выплюнула Шин, когда Чан снова попросил их немного подождать. – Идём, Чонин, это бесполезно.       – Мы не говорим, что не пойдём её спасать.       – Да, конечно.       Они скользнули за ряды вопящих пожарных машин, скрываясь от лишних взглядов. Пальцы Юны сжимали его ладонь, пока он чувствовал, как закипает ещё сильнее.       – Мы её не бросим.       – Нет, – согласилась Шин. – Мы пойдём туда сами. Если не сможем попасть на нижние ярусы, то хотя бы разберём часть завалов, чтобы Рюджин было легче.       – Думаешь, она ещё может стоять на ногах?       – Не знаю.       – С какой высоты она упала?       – Сложно сказать. Она могла провалиться ниже как минимум на три яруса, а могла упасть на следующий этаж. Больше пятидесяти процентов парковки – завалы, но есть часть, которая почти не пострадала от толчков. Она находится в задней части отеля.       – Мы пойдём через неё?       – Если тот вход, через который мы вошли в первый раз, нестабилен, то остаётся только это.       Чонин кивнул. В его сумке ещё оставались лекарства, бинты и средства для первой помощи, а Юна взяла новую партию как раз перед тем, как начальник операции отказался отправлять новый отряд. Конечно, у Рюджин могли быть сломаны ноги или позвоночник, но Ян думал, что они разберутся с этим, когда её найдут.       – Просто хочу, чтобы ты понимал, что всё может оказаться очень плохо, – предупредила Юна.       – Я знаю и готов ко всему.       У входа на парковку никого не было, и они легко спустились на первый уровень. Эта часть почти не пострадала от толчка. От разрушенной части её отделяла стена из обломков и машин. В ней зияли дыры, но часть из них была просто воздушными карманами, а часть вела в никуда.       – Толчков больше не будет, – сообщил Чонин. – Сейсмологи только что объявили, что землетрясение закончено.       – Опоры всё ещё нестабильны, так что мы должны быть осторожнее. Нужно найти домкраты, чтобы поддержать камни.       – У нас есть опоры.       Чонин едва не подпрыгнул, услышав за спиной голос Чана. Он держал в руках опоры, верёвки. Хёнджин тянул несколько надувных матрасов. В руке он держал шейный воротник. На одном из матрасов лежали носилки.       – Вы же не думали, что мы позволим вам делать это самим?       – Мы подумали… – Чонин прикусил губу. – Я думал, что вам плевать.       – Мне не может быть плевать на вас, малыш, – улыбнулся Чан. – Просто… у Чонён могут быть проблемы из-за этого, но… ладно, я разберусь. Если что, просто скажите, что это была моя идея.       – Нет!       – Слушайте, – отвлёк всех Хёнджин. – Мило, что вы так боретесь друг за друга, но, может, займёмся Рюджин? У неё действительно может быть мало времени. Отодвинув камни, Юна и Чан подставили под них домкраты. Часть камней поддерживали надувные матрасы. Спустя пару минут у них получилось расширить один из проёмов достаточно, чтобы человек смог пройти.       Хёнджин включил тепловизор.       – Есть что-нибудь?       – Прибор барахлит, – ругнулся Хван. – Наверное, пострадал во время удара. Блять…       – Всё в порядке.       Чонин собирался спуститься, но позади снова послышался шум. К ним спускался отряд пожарных. Во главе стояли Чонён и Донхёк. Начальник операции выглядел раздражённым, но Ян был готов ответить. Он думал о том, чтобы просто вбежать в тоннель, но стены и пол всё ещё оставались слишком нестабильными для такого.       – У нас мало времени, сэр… – попытался возразить Хёнджин, но начальник прервал его коротким жестом.       – Повезло, что ваш капитан так настойчив. Группа А, займитесь укреплением стены. Группа Б…       – Чёрт… – неожиданно выдохнул кто-то из отряда.       Обернувшись, Ян увидел Рюджин. Она выглядела, мягко говоря, плохо: форма в грязи и пыли. Из-под шлема капала на обувь, пол и одежду кровь. Лицо казалось слишком бледным, почти замученным, но она улыбалась. Перед ней шла девочка лет семи. Хёнджин сразу же наклонился, чтобы её осмотреть.       – С ней всё в порядке? – Спросила Шин, едва не падая на колени рядом с Хваном.       – Я не успела проверить полностью.       – Даже ни царапины. Ей очень повезло.       – Хорошо… – она не сопротивлялась, когда Хёнджин снял шлем. Рана начиналась в районе правого виска и тянулась к затылку. Она казалась не слишком глубокой, но крови было много. Она, застыв на волосах, образовывала на голове Рюджин тёмно-красную плёнку. – У меня не сотрясение.       – Ты в любом случае поедешь в больницу. И это не обсуждается, Рюджин.       – Йеджи знает? Скажи ей, что всё в порядке.       – Конечно, – он скользнул пальцами по щеке Рюджин. – Сейчас ты должна беспокоиться о себе.       – Со мной всё в порядке.       – Смелое заявление для окровавленного человека. Капитан, у нас есть свободная скорая?       – Да.       Чонин помог Рюджин встать, стараясь сдержать дрожь в руках.       – Со мной всё в порядке, Чонин, не надо так дрожать.       – Я волновался.       – Я в порядке, – Шин улыбнулась, осторожно касаясь его пальцев. – Я же бессмертная, помнишь?       – Помню, что просил так не шутить.       – Не могу ничего обещать.

***

      Юна нашла Чана у их машины. Он сидел, прислонившись к колесу, шлем валялся рядом. Воротник защитной куртки был расстёгнут. Слёзы бежали по его щекам, капая с линии челюсти на чёрную ткань футболки. Шин осторожно опустилась рядом, накрывая его руку своей. Уголки губ слабо приподнялись вверх.       – Это был тяжёлый день, – прошептала она.       – Да.       – Мне жаль, что я накричала на тебя.       – Всё в порядке, я понимаю, ты злилась. Я тоже на себя зол, – он плотно сжал губы, словно пытаясь собраться с мыслями. – Я испугался за Рюджин, не думал, что она жива. На секунду даже подумал, что сойду с ума.       – Но ты всё же пришёл.       – Конечно.       Он крепче сжал руку Юны. Дыхание участилось. Чан снова попытался улыбнуться, но сил не хватило. Голова упала на грудь.       – Я не готов потерять семью, Юна. То есть… не думаю, что кто-либо вообще готов, но для меня… извини, я, наверное, не должен…       – Операция уже закончена, и я готова тебя выслушать. Ты… потерял кого-то?       – Не физически. Мой папа был… жёстким, я думаю. Он хотел для меня чего-то другого, и я не смог ему этого дать. Тогда он сказал моим сёстрам, что я избил маму, и они… я не видел их с тех пор, как приехал в Корею. Я всё ещё пытаюсь поговорить с ними, но они уверены, что я просто лгу, чтобы подставить отца, потому что зол на него.       – А ты не зол?       – Нет, – выдохнул Чан. – Я просто хочу вернуть сестёр, доказать, что ничего не делал. Я не хочу ему мстить.       Юна подставила плечо, чтобы он мог опустить голову. Его тело наконец расслабилось, и Шин почувствовала себя легче. Присутствие Чана всегда успокаивало. Она не сразу услышала, как Хёнджин опустился рядом.       – Да, детка… нет, с ней всё в порядке. Ты плачешь? Эй… – он звонил Йеджи. – Я заберу тебя, когда мы поедем за Рюджин. Да… – закончив звонок, Хёнджин отложил мобильный. – Ты в порядке, Чанни?       – Просто… эмоции.       – Понимаю. Йеджи сильно плакала. Тех диспетчеров, которые работали вторую смену подряд, сейчас отпускают домой, и я сказал, что мы вместе поедем к Рюджин. Боже, поскорее бы этот день закончился.

***

      Палата была небольшой и насквозь пропахла слишком ярким ароматом розы. Рюджин неловко ёрзала на кровати, разглядывая подключенную к телу аппаратуру, и с нетерпением ждала, когда кто-то позволит ей сбежать. Ей хотелось вернуться домой, лечь в свою кровать и позвонить Йеджи. Она знала, что должна извиниться и объяснить, но сил просто не было.       – Осторожнее, Юна, – вдруг раздался из-за двери голос, и в комнату, с трудом удерживая в руках кучу закусок, ввалился весь отряд. – И ты едва не выбила дверь. Отлично.       – Вы меня толкали!       – Теперь все врачи в здании думают, что мы худшие спасатели в истории Сеула.       – Не мы, а Юна, – возразил Чонин, почти сразу получая слабый удар по шее. – Я пошутил!       – Конечно…       Всё внутри Рюджин сжалось, когда Йеджи выступила вперёд. Её глаза были красными, опухшими от слёз, и сердце Шин рухнуло. Ей хотелось сжать её руки, обнять, но тело внезапно онемело.       Это всё из-за неё?       Никогда раньше Рюджин не чувствовала себя настолько виноватой.       – Ладно, – сказал Хёнджин, переводя взгляд с Рюджин на Йеджи. – Давайте оставим еду здесь и выйдем, чтобы купить кофе.       – Да… – кивнул Чан, улыбаясь Рюджин. – Мы вернёмся минут через пятнадцать, я думаю.       Когда все скрылись за дверью, Йеджи осторожно присела на стул рядом с кроватью. Её рука опустилась на руку Рюджин. Другая рука скользнула к щеке, лаская её большим пальцем.       – Я так за тебя испугалась, – пробормотала она, переплетая пальцы.       – Мне жаль.       – Нет, я понимаю, что это часть твоей работы, и это… нормально, я думаю. Просто… это действительно страшно.       – Да, я…       Прежде, чем Рюджин успела сказать хотя бы что-то, губы Йеджи прижались к её губам. Руки опустились на щёки, нежно поглаживая их большими пальцами. Лёгкие наполнились нежным ароматом духов Хван, и Шин подумала, что хотела бы запечатать их, залить свинцом, чтобы навсегда оставить в своём теле.       Отстранившись, Йеджи прижалась лбом ко лбу Рюджин.       – Просто будь рядом. Сейчас.       – Конечно. Я… я рада, что ты со мной, – прошептала Шин.       – Я знаю, что не могу просить об этом, но… будь осторожнее.       Рюджин знала, что соврёт, если скажет это. Она не знала, что будет на следующей смене, что им придётся делать, и пойдёт ли что-то не так, но… во взгляде Йеджи было столько мольбы, что Шин не смогла сказать правду.       – Я сделаю всё, что смогу. Обещаю.