Almost | Почти

      Грохот был всем, что Эндрю мог слышать. То ли грохот дорогого мазерати, который он ведёт по автостраде, то ли грохот подавляемой паники, пытающейся вырваться на поверхность, он не знал. Вдалеке завыли сирены, и Эндрю нажал ногой на тормоз в ту же секунду, как увидел впереди движение. Вдалеке была авария, он не мог её видеть, но знал, что она была там. В первый раз, когда это случилось, он знал, что впереди авария, потому что услышал об этом по радио в новостях, когда убирал кухню в их с Нилом доме. С того дня он видел одну и ту же сцену почти каждую ночь. Часть его знала, что ждёт впереди. Та же часть его знала, что он ничего не мог сделать, чтобы прекратить переживать этот кошмар. Ноги, которые принадлежали не ему, а прошлой версии его самого, вынесли его из транспорта и понесли между рядами неподвижных машин. Часть его мозга, которая принадлежала прошлому Эндрю, продолжала повторять, что не нужно паниковать, всё будет хорошо. Ему нужно было перестать чувствовать себя так. Нил всегда был в порядке.       Зрелище было ужасающим. Две искорёженные машины — если их вообще можно было так назвать — были разбросаны по дороге, их части тут и там, одна — обугленное месиво, а другая перевернута. Одна из этих машин была точно такой же марки, как у Нила. Именно это заставило Эндрю приехать сюда так быстро, насколько это было возможно. Был шанс, что Нил был в одной из них. Если это было так, было бы чудом, если бы он не умер, а Эндрю не верил в чудеса — несмотря на то, что Нил сам был ходячим чудом, — поэтому ему нужно было, чтобы Нила не было ни в одной из машин. Было невозможно сказать, какой машине больше повезло, хотя у водителя было бы больше шансов выжить в перевёрнутой машине, поэтому Эндрю решил сначала направиться к ней.       Вот тогда-то свиньи и настигли его.       — Сэр! Эй! Сэр!       Эндрю пытался не обращать на них внимания, но они привлекли копов, уже находившихся на месте происшествия, которые пришли посмотреть, из-за чего началась потасовка.       — Извините, сэр, вы не можете пойти дальше. Для вашей же безопасности. — офицер сказала так, как будто она говорила это миллион раз раньше. Эта задержка позволила другим свиньям добраться до Эндрю.       — Сэр, мне нужно, чтобы вы пошли со мной. Вы отдаёте себе отчёт в том, с какой скоростью вы только что двигались? — Эндрю проигнорировал их. Он не разговаривал со свиньями, но это было необходимым исключением.       — Вы установили личности жертв? — Он спросил женщину-полицейского, к большому разочарованию парня позади неё, который продолжал настаивать на том, что он делает хуже с каждым словом, что Эндрю тоже проигнорировал. Она перевела взгляд с Эндрю на своего коллегу, с каждой секундой всё больше расстраиваясь.       — Нет, мы этого не сделали. Однако вы можете подождать со своими сплетнями. Я полагаю, что мой коллега хочет поговорить с вами. Я бы сделала это вашим приоритетом прямо сейчас.       — Мой приоритет прямо сейчас — убедиться, что мой жених не находится ни в одной из этих машин. — Лепечущая свинья наконец-то заткнулась насчёт законов о скорости. — Есть ли кто-нибудь выживший?       Казалось, они наконец поняли всю важность его положения.       — Боюсь, что нет, сэр. Но если вы считаете, что могли бы помочь нам в идентификации жертв, чтобы мы связались с их семьями, мы были бы вам очень признательны. — Эндрю не ответил, и через секунду полицейский отошёл с пути и повёл его к перевёрнутой машине.       Эндрю потребовалась одна секунда, чтобы присесть на корточки, заглянуть в окно и понять, что всё совсем не похоже на машину Нила, и перейти к следующей. Внутри него вскипело чувство, которого он никогда раньше не испытывал, хотя это было похоже на эмоции, охватившие его после того, как пропал Нил. Би, вероятно, предположила бы, что это было что-то сродни беспокойству. Эндрю не хотел думать об этом. Всё, что ему нужно было сделать, это убедиться, что Нила не было в той машине, и тогда он мог бы пойти домой и получить свои пончики и, возможно, обнять Нила чуть крепче, чем обычно.       Эндрю наблюдал, не в силах контролировать свои движения, как он сам приблизился к пепелищу, чтобы нерешительно заглянуть внутрь. Он знал, что увидит. Он видел это сотни раз. Это преследовало его каждое мгновение бодрствования.       Вот оно, снова перед ним. Обгоревший труп с почерневшей, тающей плотью, прилипшей к обнажённым костям, согнутым под невозможными углами. Ничего опознаваемого не осталось. Тело могло принадлежать кому угодно. Чтобы выяснить это, потребовался бы тест ДНК. Но два дня спустя Эндрю всё-таки узнал об этом. Он отчётливо помнил тело, и у него было подтверждение, что оно принадлежало Нилу. Этот ужасный труп принадлежал Нилу. Он умер, как и его мать. Он умер, как умирали более миллиона человек каждый год. Это казалось невозможным.       Эндрю застыл, уставившись на тело, секунда растянулась в вечность. Единственное, что давало ему надежду в тот день, — это то, что на теле не было кольца. Нил всегда носил своё кольцо. Это не мог быть Нил, если не было кольца.       Но он знал, что это был Нил.       Он не заметил, что снова может самостоятельно передвигаться, сцена из воспоминаний застыла во времени, а настоящий Эндрю мог бродить по ней во сне. Это было не то, что он сделал. Колени подогнулись, и он безболезненно приземлился на землю, не в силах удержаться на ногах, когда из него начали вырываться крики.       Нил исчез. Нил был мёртв. Нил исчез.       Внезапно его окружила тьма, имя Нила застряло у него в горле, как только он понял, что кто-то произносит его собственное имя. Зажёгся свет, и суровые голубые глаза, полные беспокойства, встретились с глазами Эндрю.       — Эндрю? Ты чего? Ты кричал моё… ты кричал. Я подумал, что тебе приснился кошмар, и разбудил тебя. Всё в порядке?       — Нил? — Эндрю не потрудился скрыть шок и недоверие в своём голосе. Это был Нил? Он был здесь? Как он оказался здесь, рядом с Эндрю, когда несколько секунд назад он был мёртвым? Был ли разум Эндрю готов попытаться ещё больше помучить его, показав то, чего он не может иметь? Воспоминания прошлой ночи нахлынули на него и поразили, как пуля. Хотя в то же время они были непохожи на пулю тем фактом, что совсем не причиняли боли, скорее наоборот. Тёплое ощущение того, что Эндрю нашёл имя только один раз, когда человек, который дал ему его, был в гробу, снова нашло Эндрю, когда он смотрел на своё чудо. Чудо, которое было тут, рядом с ним, несмотря ни на что, потому что он был либо слишком глуп, либо слишком упрям, чтобы умереть, когда мир говорил ему об этом. Нил всё ещё смотрел на Эндрю так, словно отдал бы ему всё на свете, если бы это означало, что тот может чувствовать себя в безопасности и счастливым.       — Это правда, Дрю. Это я, Нил. Я здесь. Ты в безопасности.       — И ты жив.       — И я жив. — Эндрю ещё несколько секунд рассматривал феномен, которым был Нил Джостен, прежде чем определить, что в его груди есть потребность.       — Да или нет?       — Зачем? — Эндрю почти удвоил себя. Почти. Он знал, что ему нужно будет ответить, и почему-то почувствовал себя неловко при этой мысли. Но Эндрю никогда не испытывал смущения, и он не чувствовал его сейчас (ну, оно было, но он сказал себе, что это не так, и подавил это чувство, произнеся другие слова, которые не сходили с его губ два года).       — Объятия. — Он произнёс это слово без эмоций, без заботы, без зрительного контакта. Когда он посмотрел на человека рядом с ним, он понял, что его усилия потерпели неудачу. На него в ответ глядели водянистые глаза и сдержанная улыбка.       — Да, Эндрю. Конечно, мы можем обняться.       — Заткнись. — Он сократил расстояние между ними, а Нил оставался неподвижным, чтобы не ставить Эндрю в неловкое положение. Потому что это был Нил, а Нил всегда заботился о подобных вещах. Эндрю положил голову на его грудь и обнял руками, натянул на них обоих одеяло и вздохнул. Впервые за два года он задышал нормально.       Несмотря на то, что он был за сотни миль от своего дома, несмотря на то, что находился в чужой постели, Эндрю наконец почувствовал себя как дома.