Покой души твоей

На следующий день Цзян Чен проснулся рано. В эту ночь он не увидел никаких снов снова. Только лишь блаженная тишина и тонкий запах магнолии, который мерещился ему на периферии сознания всю ночь. Ему не терпелось узнать продолжение, но бежать к Сиченю он не стал. Он знал не по наслышке как бывают тяжелы обязанности главы ордена. Вспомнив про свой орден, нахмурился. Цзян Чен уже конечно отправил письмо в Пристань Лотоса и предупредил всех, что да как произошло, но все равно волнение иногда накатывало. Он все время вспоминал о каких-то мелких делах, которые могли бы и подождать, но они то и дело лезли в голову. Наконец, он не выдержал. Поднялся на ноги и вышел. Цзян Чен собирался прогуляться, проветрить голову. Было, как и вчера - солнечно. Лето, и в правду, выдалось на славу. "Это было летом" всплыли в голове слова Лань Сиченя. "Мы стояли у магнолии" а вот и та самая магнолия. Нежные лепестки, казалось, сияли, когда на них падали лучи яркого солнца. Он остановился. Глаза его смотрели в пустоту, а мысли были далеко от этого места. Точнее даже не так. Мысли его были здесь, только на пять лет раньше до настоящего времени. Что же с ним случилось? Этот вопрос всегда крутился у него в голове. Не было ни дня, чтобы он об этом не задумывался. Он пытался спрашивать у Цзинь Лина, но этот упертый мальчишка отмалчивался, аргументируя это тем, что ему это может навредить. Это ужасно бесило и нервировало. Что за ужасную правду он забыл? Почему и Сичень, и А-Лин предпочитали отмалчиваться? И если когда Цзинь Лин отказал ему в просьбе, он мог смириться с этим. То когда Лань Сичень ворвался в его беспамятную жизнь, он решил вытянуть всю правду. Да еще и эта лента. Кстати о ленте. Она так и осталась у него. Сичень её обратно не забрал. А он и не настаивал. Сейчас она у него лежала у самого сердца. Почему-то так было привычней. Сам Лань Сичень был привычен. Как будто, так и должно быть. Из задумчивости его вывел знакомый голос и легкое прикосновение к его пальцам: — Цзян Чен, ты пришёл, чтобы дослушать продолжение? На самом деле он просто вышел прогуляться, но и сам не заметил как ноги его принесли к этому месту. — Прости, не хотел отвлекать тебя от дел. — Всë в порядке, я уже закончил. — лёгкая, но такая мягкая и нежная улыбка появилась на лице Ланя. Она тоже была ему привычной, всё как всегда. — Тогда... — Цзэу-цзюнь! — К ним очень быстрым шагом, так как бегать в Облачных Глубинах запрещено, приближался адепт. Лань Сичень нахмурился и пошёл навстречу, Цзян Чен за ним. Ему не нравилась вся эта ситуация. Адепт выглядел слишком взволнованно. Когда они подошли, он заговорил: — В одной из ближайших к нам деревень, если быть точнее, то в лесу, который совсем близко от неё, произошла вспышка гулей! Причина такого явления неизвестна, но жители находятся совсем рядом, а мы не успеваем эвакуировать всех. Внимательно все дослушав, Сичень ещё больше нахмурился. Цзян Чен впервые видел такого хмурого Лань Сиченя. — Отправьте туда два отряда! — Начал командовать он. — Я полечу вперёд. Адепт кивнул и помчался выполнять данные ему указания. Лань Сичень тем временем уже высвободил меч из ножен и приготовился к полёту. У Цзян Чена, сердце ёкнуло от плохого предчувствия. — Сичень! — Цзян Чен повторил те же действия, что и Лань Сичень до этого. — Я лечу с тобой. — Он увидел, как мужчина открыл рот, чтобы ему возразить. — Не обсуждается! — Перебил и взмыл в небо. Лань Сичень тяжело вздохнул, понимая что упорство Цзян Чена не переплюнуть даже ослу. *** Долетели они в считанные минуты, благо деревня и правда была близка к Облачным Глубинам. Во время полета они не произнесли ни слова. Лань Сичень слишком сильно волновался за жителей деревни. Ну а Цзян Чен был обеспокоен тем фактом, что в лесу, за который отвечает орден Лань, могла произойти такая яркая вспышка гулей. Он краем глаза заметил, как один из гулей шёл на маленького ребёнка. Мальчишка находился рядом с лесом и видимо просто не успел убежать. Цзян Чен активировал Цзыдянь. Фиолетовая молния рассекла воздух и отбросила монстра от ребёнка на несколько метров. Лань Сичень быстро среагировал и подхватил мальчишку, относя на безопасное расстояние. Пока Сичень носился с ребёнком, Цзян Чен осмотрелся. Людей поблизости больше не было. Успели попрятаться по своим домам. Как тогда мальчишка оказался рядом с лесом и почему его никто не искал? Или… От пришедшей к нему страшной догадки, его глаза расширились. Он бросился в лес, осматривая каждую не понравившуюся ему тень. Долго искать не пришлось, он почти сразу услышал крики полные ужаса, а затем увидел и людей. Это были мужчина и женщина. Скорее всего родители мальчика. У мужчины была ранена нога и он просто не мог нормально передвигаться. Жена пыталась ему помочь, но она тряслась, как осиновый лист и еле держалась в вертикальном положении. Их уже окружили, прятаться или бежать просто не было возможностей. Цзян Ваньинь поспешил на помощь. Перепрыгивая кочки и уклоняясь от летящих прямо в лицо веток, он ринулся прямо в этот круг и встал перед парой, прикрывая их своей спиной. Цзыдянь искрился в руке, готовый к бою, его безумная сила текла по руке, слегка покалывая кожу на ней. Один резкий взмах и половина гулей отлетела в темноту леса. Он раскидал их в мгновение ока, благо расстояние было ещё достаточно хорошим, чтобы сделать замах. Долго защищать людей не пришлась. Адепты ордена Лань подоспели, да и сам Сичень успел вернуться. Они-то и помогли убрать всех оставшихся гулей. Цзян Чен опустил руку с Цзыдянем, но не перевоплотил обратно в кольцо, ожидая второй волны гулей. Разобравшись со всем, к нему подошёл взволнованный Лань Сичень: — Ты как, не ранен? — он оглядел его со всех сторон. — Сичень, я лишился памяти, а не ноги. – Фыркнул, пожав плечами. – Так что на принимай меня за калеку. — Прости-прости, ничего не могу с собой поделать. — Ладно, не до этого сейчас. – Отмахнулся тот и пошёл в глубь леса. – Надо проверить, что за хрень здесь твориться. Сичень на это ничего не ответил, а лишь последовал за Цзян Ченом. Чем глубже в лес они заходили, тем холоднее им становилось. Такое ощущение, что сейчас не разгар самого лета, а конец осени. Холод забирался под одежду, наровя заморозить и кости. Лань Сичень нахмурился. Нехороший холод – могильный. В этой части леса было темно. Деревья стояли ближе к друг другу, из-за чего ни один луч солнца не мог проникнуть сквозь густую листву. От этого становилось не по себе. Спина его напряглась, рука сжалась на мече так сильно, что костяшки побелели. Он краем глаза следил за шедшим рядом Цзян Ченом. Тревога всё нарастала и нарастала, хотя причины как таковой не было. Просто место само по себе было тревожным. Оно заставляло оглядываться, смотреть под ноги, чтобы не запнуться о толстые корни деревьев. А ещё запах. Не тот, от которого кружит голову при входе в обычный лес, наполненный свежими травами и влажной землёй. Этот запах был удушающим – гнилым. — Лань Сичень, ты что-нибудь слышишь? – Цзян Чен обратился к нему почему-то шёпотом. Он шёл рядом, почти касаясь его плеча, поэтому расслышать его было не проблемой, тем более стояла глухая тишина, даже шелест листьев было не слышно. — Нет, совсем ничего. – Покачал он головой, прислушиваясь. — Странно. – Цзян Чен нахмурил и так сведение брови, казалось куда сильнее, но у него это с легкостью получилось. – Я вообще ничего не слышу, кроме нас двоих никто не издаёт никакого шума. — Я даже не знаю, что тебе ответить. – Сичень встревоженно дернул плечами. – Мои люди недавно проверяли лес на наличие нечисти, никого точно не было, на моем столе лежат все отчёты, расписанные точно по минуте и что происходит сейчас для меня совершенно не понятно. Цзян Чен в ответ лишь изумленно на него посмотрел. Как такое вообще может быть? Задавался он вопросом. Они стали передвигаться ещё медленней. Шаг за шагом, по мокрому мху, все глубже. Когда по ногам прошелся холодок, а по спине пробежались мурашки, мужчины замерли. Перед их глазами мелькнул зелёный огонек, он также быстро исчез, как и появился. Они переглянулись и сделали ещё пару осторожных шагов. Огромных размеров дерево источало этот свет. Что за энергия это могла быть? Сичень прикрыл глаза, в попытке это понять. А когда понял… От этой догадки его глаза распахнулись. Он резко повернул голову к Цзян Чену. Тот посмотрел на него глазами полными тяжести и какой-то безнадёжной усталости. Понял. Сделал вывод Сичень. Это дерево было источником темной энергии, который использовали для своих дел «недозаклинатели». Что они тут делали и для чего им это было нужно, они никогда не узнают. Их высокие тела валялись рядом. Цзян Чена охватил гнев. В его руках ярко вспыхнул Цзыдянь, который и так уже был на готове. Один взмах и фиолетовая молния обвела дерево, начиная сжигать его. Из-за столкновения разной энергии от дерева начало расходиться напряжение такой огромной силы, что могло их всех снести ударной волной. Лань Сичень увидев, что может произойти, быстро достал сяо и поднес к губам, заиграв и снижая напряжение резонирующих сил. Тихая мелодия раздалась по лесу, вокруг них образовался еле заметный голубой барьер. Цзыдянь раскалился до бела, дерево пошло трещинами. Цзян Чен уже мог отпустить руку, но не делал этого. В его серых глазах плясали фиолетовые молнии и Сичень бы даже засмотрелся на него, если бы не такая тяжёлая ситуация. Он вцепился в руку мужчины. Тот вздрогнув, наконец убрал Цзыдянь, вернув его себе на палец. В это же время дерево разорвало в щепки и их отбросило ударной волной. Лань Сичень только и успел, что схватиться покрепче в Цзян Чена. А дальше белая вспышка, неприятная боль в голове и спине и тьма.