***
Не жалей меня, будь жесток Моя кровь — томатный сок Моя кровь — клюквенный мусс Мне не холодно, я не боюсь (Оля и Монстр — Жертва)
Каждый из снов вещий. Ло Бинхэ шел по дикому саду в поисках ответов, но все больше запутывался среди помертвелых трав. Ржавый осенний монохром листвы монотонно стелился под ногами, наводя морок на глаза. Ему дали указание идти по дороге, уложенной фигурными плитками и цветными камнями, но один поворот не туда, и дороги больше нет. Ему сказали, что найти шамана он должен сам. А если не найдет, значит тот не желает его видеть, или не может ему помочь. Однако он до последнего хотел верить, что пришел не напрасно. Каждый шаг в пустоту. Звуки вокруг стихли, словно заснули в знак важного предзнаменования, лишь слышался удушающий запах трав. Пахло горечью, влажным болотом и сырой землей, будто здесь недавно проводили обряд погребения. Пахло дымом свечей и засохшими бутонами роз. Пахло тайной, тревогой, тоской и холодом. Голова сжималась от впечатлений. Тлетворное смятение нещадно проникало в кровь. Каждый миг последний. Прибавив шагу, Ло Бинхэ вскоре услышал за раскидистыми зарослями ветвистого кустарника приглушенные стоны то ли ветра в ветвях, то ли раненого животного. Вдалеке что-то виднелось. Кажется там небольшая постройка, и в ней кто-то был. Колючие шипастые ветки, приняв кровавое подношение, расступились в стороны и открыли вид на резную открытую белоснежную беседку. Внутри на полу лежал демон в человеческом обличье. Аспидные пряди длиной ниже пояса разметались в разные стороны, болезненно контрастируя с белоснежной кожей. Грудь демона, оголенного по пояс вопреки холоду, была испещрена уродливыми свежими вспухшими росчерками вперемешку с застарелыми шрамами, к которым неотвратимо хотелось прикоснуться губами. Рот демона открывался и закрывался, казалось, он извергал проклятия. Остервенелые стоны сменялись то яростным воем и хрипами, то криками наслаждения. Он яростно водил рукой по члену, торчащему из приспущенных штанов, смазывая его своей кровью. Демон тонул в темно-бардовой с синим отливом крови, которая непрестанно вытекала из его открытых ран, укутывая багряным цветом. Демонический хохот полнился презрением к миру. Ло Бинхэ забыл как дышать и не отводя глаз смотрел на умирающее божество. Хотелось подползти к нему на коленях и испить его до дна. Хотелось тоже стать демоном, чтобы с неотвратимой силой придавить его к земле и заставить себе подчиниться. Хотелось… Ло Бинхэ схватился за виски, красный цвет сводил его с ума. Он с раздражением и злостью ощутил, как его человеческая суть уступает место зверю. В который раз. Если бы не губительный аромат, разлившийся в воздухе, он бы может смог сопротивляться дольше. Ло Бинхэ без сил упал на колени, выпуская когти в твердую землю, и издал оглушительный вой, вкладывая в него все свое негодование и обиду. Демон поднял голову и посмотрел прямо на него, кривя губы в издевательской усмешке. Артерии на его шее слабо пульсировали. Ло Бинхэ знал, как сделать демона своим. Рот наполнился слюной, в животе заурчало. Непрестанно лаская себя, демон что-то яростно нашептывал. Ло Бинхэ чувствовал, как кипит собственная кровь. Он приготовился к броску. Демон прикрыл глаза, словно в издевке, и не прекращал улыбаться. Завидев зверя, люди будут кривиться от ужаса и либо оцепенеют на месте, либо побегут со всех ног, но демон спокойно ждал его, похотливо раздвинув ноги. Демон требовал его внимания. Бесшумно и стремительно Ло Бинхэ приблизился к демону и, наконец, смог расслышать его слова. — Иди ко мне, — губы демона растягивались в хищной улыбке, — ты не можешь спрятаться от меня, иди ко мне, — бархатное заклинение туманило слух. — Иди сюда, ты мне нужен, — демон зло щурился, его взгляд мог заморозить на месте, но голос лился как пряный мед. — Вот так, вот так, еще ближе. Дай мне на тебя посмотреть, — Ло Бинхэ склонился над демоном и глубоко вдохнул, аромат крови и спермы дурманил до одури. Рассудок подсказывал, что что-то здесь было не так, но разве ж доводы разума имеют власть над сердцем зверя? — Не стесняйся, попробуй на вкус, — демон положил руку ему на затылок и притянул к своему покрытому ранами телу. — Вот так, это для тебя, я здесь для тебя, — сладко пел демон, и от его песни забывалось, кто ты и где. — Все еще не хочешь меня? — цокнул языком демон. — Разве ты не голодный? — демон ласково гладил его по спине. — Я знаю, что хочешь, я знаю, не сопротивляйся. И с каждым сорвавшимся словом, Ло Бинхэ чувствовал, что звериный голод набирает неумолимую силу. — Я подарю тебе то, что ты хочешь, — демон придавил его голову к широкой свежей ране, которая рассекала грудь поперек, как зловещее ожерелье. И в этом обещании Ло Бинхэ слышал куда большее, демон готов был дать ему что-то очень важное. Что-то что Ло Бинхэ действительно хотел. — Ты ведь меня не разочаруешь, звереныш? — пряный мед сменился сталью. Не смотря на ледяной тон, по одному «звереныш» Ло Бинхэ понял, что демону нравится его зверь. Зверь внутри него заскулил, рвясь наружу в полную силу, желая показать себя во всей красе. Что-то в нем окончательно перещелкнуло, он вытянул язык и коснулся нежной вспухшей кожи. — Вот так, просто будь собой, — демон обнял его двумя руками, крепче прижимая к себе. Его тепло и близость будоражили не меньше чем запах. Никто никогда не принимал его зверя в объятия. Ло Бинхэ едва ли не физически ощущал, как гаснут все стоп-сигналы. Зверь завыл в голос, в глазах потемнело и случилось непоправимое. Он попробовал кровь. Было сладко, пьяняще, с оттенком безумия. Хотелось еще. Он отчаянно залакал угощение. Демон на вкус был как изысканное вино одновременно сладкий и с горчинкой, и долгим послевкусием. Только от него уносило с одного глотка. — Хороший мальчик, — демон гладил его по голове, — такой хороший для меня. Широкими мазками Ло Бинхэ вылизывал рану поперек, задевая языком твердые выпирающие соски. — Будешь моим псом? — голос демона мягко обволакивал, хотя его тело мелко тряслось под касаниями. — Я заберу тебя себе и буду хорошо кормить и впредь, — его голос пьянил не меньше чем кровь. Ло Бинхэ с болезненной жадностью лизал новые и старые раны, которые как древние письмена испещряли тело демона. Изучив языком его грудь, шею, он спустился ниже. На животе были капли спермы, которые не хуже чем кровь утоляли голод. Он спустился еще ниже и прошелся языком по мягкому члену. Демон бедрами подался навстречу, не мешая исследовать свое тело. Нализавшись вдоволь, слизав остатки его семени, зверь вернулся к вылизыванию ран. Они больше не кровоточили, но были вспухшими и алыми. Ло Бинхэ замер как зачарованный, разглядывая чужую боль. — Что же ты остановился? — с заботой спросил демон. — Тебе мало? У меня есть еще, потерпи немного. На его глазах демон что-то нашарил на полу, сверкнуло острие металла, и острая шпилька располосовала левую руку демона поперек запястья. Демон едва ли поморщился, словно ему давно было не больно. Ло Бинхэ с упоением принялся слизывать свежую кровь. Он, наконец, почувствовал, как голод отступает. — Понравилось, звереныш? Хороший мальчик, — свободной рукой демон чесал его по голове, как треплют собаку. Зверь довольно зарычал, вдоволь насладившись кровью. — А теперь спи. Под звуки колдовского голоса и на сытый желудок, Ло Бинхэ действительно захотелось спать. Тело обмякло и расслабилось, и он всей тяжестью навалился на демона, подминая его под себя. Устанавливая на него свои права. — Я подарю тебе цепь, и ты будешь моим цепным зверем, — тихо пел демон. Сквозь угасающее сознание Ло Бинхэ продолжал слышать песни демона. — Ему ты не нужен, он пришел от тебя избавиться. Я тебя заберу и выпущу на свободу. Я подарю тебе предназначение. Я дам тебе ответы. Перед тем как окончательно провалиться в сон, Ло Бинхэ инстинктивно прильнул к лицу демона и начал его вылизывать. Демона била мелкая дрожь, и у Ло Бинхэ впервые промелькнула мысль, что может он замерз. Он прижался к нему теснее, разделяя тепло тела.***