***
Я твоей не владею душой, не владею телом, Ничего не творила с тобой, ты сам всё сделал. (Флер — Паранойя)
Уже в спальне Шэнь Цзю вынырнул из расслабленной неги и неожиданно цепко схватил Ло Бинхэ за руку. — Туда не возвращайся. Там я убираюсь только сам, — прозвучало серьезно, и тут же Шэнь Цзю более расслабленно добавил, — что же ты, Бинхэ, под чужой маской уже и обещания осмелился нарушать? — Я… услышал выстрел. Мне как будто голову прошибло. Что это было? — Вот оно как, — протянул Шэнь Цзю. — Значит один выстрел и голову потерял? Ну-ну, голова не болит? Если болит, иди сюда, помогу. И ведь действительно болит, осознал Ло Бинхэ. Шэнь Цзю не дожидаясь ответа положил ладони ему на виски, и от его рук разливалось тепло, которое, в самом деле, разгоняло боль, пока она вовсе не растворилась. — Так бывает, нам слышится то, чего мы боимся, — продолжил Шэнь Цзю. — Или чего мы хотим. Хочешь что-нибудь услышать? — Расскажи, как ты стал шаманом. Ты вообще человек? — Родился я человеком, потом стал куклой в руках колдуна. Но куклы хрупкие создания, долго не живут. Когда кукла треснула по швам, ее внешняя оболочка облетела на землю и сгнила. Осталась только бабочка. Бабочке не сиделось на месте, и она улетела на грань миров. И тогда я проснулся шаманом. Ло Бинхэ заслушался очередной сказкой, он хотел узнать больше, но едва собрался расспросить подробнее, Шэнь Цзю покачал головой. — Будешь много знать, голова лопнет, — Шэнь Цзю прикрыл глаза, делая вид, что засыпает. — Позволь еще один вопрос, — Ло Бинхэ так много хотел узнать, что не мог не попытаться выведать еще немного. — Хорошо, но за один вопрос, ты тоже дашь один честный ответ, — Шэнь Цзю хитро прищурил глаза. Чувствуя подвох, Ло Бинхэ напрягся, но согласно кивнул. — Если гости это духи, которых я не могу видеть, потому что я не шаман, то зачем мне надо было закрывать глаза? — Я не хотел, чтобы ты видел, как я кормлю других сексуальной энергией. — У духов есть секс? — У духов есть секс. С шаманами. Духи любят сексуальную энергию. Они ее жрут как последние голодные твари, у моих так и вовсе волчьи аппетиты. А еще у духов есть партнерские союзы. С шаманами. — Ты заключил брак с духами?! — Еще нет. Однако всякий шаман стремится найти сильного духа себе в партнеры. — И ты тоже? А почему еще не нашел? — Ищу подходящего, я хочу очень сильного. Но чем сильнее дух, тем больше вероятности, что дух будет управлять шаманом. А чужой куклой я уже был, больше не горю желанием. — То есть тебе никто из духов не подходит? — Как же, есть особенный тип духов, которые и сильные, и поладить с ними проще. Но они очень редкие. — И что это за духи? — Потомки звериного бога и человека, у них сила зверя, а сердце человека. Слышал о таком? Понимаешь о чем я, Бинхэ? Ло Бинхэ о духах-то впервые слышал, но кое-что сейчас понял отчетливо, шамана встретил он на свою погибель. — Шэнь Цзю, ты меня с ума сводишь, — вместо ответа выпалил Ло Бинхэ. — Не я причина, что твоя голова набекрень повернута, — голос грубый, а сам по голове гладит. И Ло Бинхэ таял от этой ласки. — Впрочем, в кое-чем ты прав. Еще один злой дух научил меня сводить людей с ума. А теперь обещанный вопрос. Если бы я сказал, что ты мной околдован, и я бы предложил расколдовать, каков будет твой ответ — да или нет? Только имей в виду, если ты примешь предложение, то я разозлюсь и заколдую тебя еще сильнее. А если откажешься принять, то ты вскоре мне надоешь, и я найду другого. Выбирай, как тебе больше нравится. — Шэнь Цзю, пусть ты умеешь сводить людей с ума, но ведь у меня есть дух, так? А значит, за человека я не считаюсь. Не ты меня околдовал, я сам влюбился. Мне нравится с тобой, без тебя я умру! — Ло Бинхэ чувствовал, что его несет, но остановиться уже не мог. Пьянящие ослепляющие чувства доводили его изнеможения, и хотелось разделить пытку со своим нежным и жестоким мучителем. Шэнь Цзю как-то странно улыбнулся, однако, похоже, ответ ему понравился. Но потом его тон стал мрачным: — А кто тебе сказал, что тебе решать, когда жить, когда умирать? Псина глупая. — И тихо добавил, — ничего ты не понял, Бинхэ. Вся соль в том, что я вожусь со злыми духами. Так что ничего хорошего не жди. Шэнь Цзю говорил остро, а сам льнул к Ло Бинхэ всем телом. Так он и уснул, а вот к Ло Бинхэ сон никак не шел. Он лежал, смотрел на спящего Шэнь Цзю и гадал, правда ли его душа покидает тело. А на утро душа Шэнь Цзю в тело не вернулась. Ло Бинхэ прождал его пробуждения до завтрака, прождал до обеда и поднялся на чердак. Обнял горшок с розами и зашептал в низко свисающий бутон. — Знаешь, мама мне когда-то тоже рассказывала сказки. Она говорила, что в особенном лесу растут особенные папоротники. Днем они от людей прячутся, водят хороводы вокруг мухоморов и поганок и поют забавные песни. А ночью смотрят на луну и ждут, пока она им улыбнется. Напитавшись благодатью луны, они расцветают волшебными цветами. Если найдешь такой цветок, надо загадать желание и съесть его. И оно обязательно исполнится. — Я много лесов исходил в их поисках, но впустую. Но теперь я думаю, что если какой лес и особенный, то тот, что рядом с твоим домом. Так что пока ты спишь, я пойду и поищу цветы папоротника. И если найду, попрошу их вернуть твою душу назад. А злых духов я не боюсь. Стоило Ло Бинхэ выйти на крыльцо, как с зеленого фонаря слетело несколько особенно крупных бабочек размером с голову человека и сели ему на плечи. Они проводили его до границы сада, но едва он ступил в чащу, бабочки полетели назад. Когда они ходили по лесу с Шэнь Цзю, Ло Бинхэ старался запоминать местность, но стоило войти сегодня, как сосны, ели, валуны, закружились вокруг него, и он будто попал в незнакомый лес. Однако ему было все равно куда идти, он и так не знал, где искать желаемое. Ло Бинхэ долго плутал по лесным тропам, но папоротника нигде не было видно. Он, конечно, не верил, что найдет с первого раза, и все же немного расстроился. Уже вечерело, и надо было поворачивать назад. Ло Бинхэ подумал о Шэнь Цзю и настроился на дорогу домой. И из ниоткуда, как по заказу, полились музыкальные трели. Неужели путеводные знаки? Они не свисали с веток на видном месте, уж Ло Бинхэ бы заметил, но, может, где-то прятались. Ло Бинхэ больше не смотрел куда идет, но шел на звук, и чувства подсказывали, что он идет в верном направлении. И вдруг Ло Бинхэ замер на месте. Нежные переливы оборвались злым смехом. Смех был то ехидным, то завывал, то срывался на лающий хрип. Музыку еще можно было расслышать, но смех звучал в десять крат сильнее. Хозяин голоса злобно раскатисто заливался, и его дикий хохот, казалось, распространял проклятие. Ло Бинхэ со всех ног побежал в ту сторону, откуда раздавался смех. Хотелось взглянуть в лицо незнакомца, кто ж ему смерти так желает?! Звук шел то из-за деревьев, то откуда-то с верхушек веток, то из-за кустов, то из-за бурелома. Ло Бинхэ кружился, будто его злонамеренно кружили, запыхался, запнулся и со злым нечеловеческим криком упал. Его нога угодила в капкан. Железные зубья легко продрали сапог, вгрызлись в плоть, и, кажется, размозжили кости. Он был рассчитан на крупного зверя. Нестерпимая боль распространилась по всему телу. Кровь лилась на землю. Ло Бинхэ изо всех сил пытался разжать смертельную ловушку, но от потери крови, боли и шока, силы его быстро покидали. Он проиграл схватку и погрузился в небытие. — Бинхэ! Хватит спать, просыпайся! — Ло Бинхэ еле разлепил глаза и тут же схватился за раненую ногу. Она… была в порядке? Он лежал на сером мху, над головой смыкались сосны, на лес уже опустились сумерки. Над ним стоял Шэнь Цзю, завернутый в красное и черное, и в его глазах снова плясали отблески пламени, хотя источника огней рядом не было. Ло Бинхэ пошевелил ногой, ощупал ее, снова пошевелил. Она была совершенно здорова! Но больше того, и ткань штанов и сапог были в целости. Капкана не было? — Вот уж совы над тобой всласть посмеялись, — Шэнь Цзю смотрел на него то ли с сочувствием, то ли с упреком за то, что так глупо попался. — Тебе что никто не говорил, если слышишь, как сова смеется, не ходи за ней? Ладно, надеюсь, тебе хватит одного раза. Встать можешь? Ло Бинхэ кивнул и поднялся на ноги, он опасался фантомной боли, еще ярко полыхало в памяти, как дико болела нога, но боли не было. Они побрели на выход из чащи. — Так здесь нет капканов? — Ло Бинхэ напряженно смотрел. — Капканы у тебя в голове. Понял? А в моем лесу такой мерзости нет. — Но злая трава есть? — Ты что разницу не чуешь? Трава, злая, добрая, она и есть трава, в лесу ей дом. А капканы порождение человеческого уродства. Ты их сам сюда принес, забудь про них и больше не попадешься. Ло Бинхэ одна мысль о капканах выводила из себя, как же о них забыть? — Дурак, со мной водишься, а все каких-то капканов боишься? — Шэнь Цзю метнулся к нему, взял за руку и поцеловал тыльную сторону ладони, перевернул руку и зацеловал внешнюю. А потом повторил со второй рукой. — Ну, что так лучше? От неожиданной ласки Ло Бинхэ, правда, расслабился. — Если лучше, то послушай, — Шэнь Цзю приобнял его за шею и быстро-быстро зашептал что-то на ухо. Ло Бинхэ не разобрал ни одного человеческого слова, а только какие-то свистящие, шипящие звуки. Клекот, посвист, клокотание, хрипы — все слилось в единый заговор. — Больше совы тебя не запутают, — Шэнь Цзю отпустил его. — Сам буду тебя путать, раз уж тебе так путаться хочется. После ужина Шэнь Цзю неожиданно энергично и деловито забегал по дому, собирая какие-то склянки и заготовки. — Что замер? Время уходит, давай, неси это, подай то, — Шэнь Цзю указывал рукой будто на случайные предметы, и все скопом запихивал в заплечные сумки. — Мы куда-то идем? — осторожно поинтересовался Ло Бинхэ? — Считай, мы уже ушли, — затолкав в сумки все что хотел, Шэнь Цзю одну всунул Ло Бинхэ, захватил свой плащ и выскользнул из дома. Ло Бинхэ побежал за ним.***