Фиалковый Сахар

Прошло несколько дней с тех пор, как Хэйзо и Синобу в последний раз встретились. Жизнь шла своим чередом, привычное умиротворение наступившее после того, как была окончена многолетняя война за Глаза Бога. Сакуры, как обычно, цвели и роняли свои розовые лепестки на землю, что порождала необычно изумрудную траву, которая росла только на этом отрезанном от остального мира материке. Иназума будто навеки застыла в этом прекрасном пейзаже. На одном из таких розовых деревьев отдыхал детектив, опираясь спиной на ствол, пока сидел на одном из сучьев, на самой верхушке высоченного дерева в центре Ханамизаки. Отсюда ему было видно и даже немного слышно всех прохожих, но они не замечали его, ведь идти по улице с задранной в небо головой для человека не характерно. Сиканоин заметил, что по дороге проходит его любимая бандитка. Несмотря на их разлуку, что длилась всего несколько дней, он успел соскучиться по ней. В её руках был какой-то деревянный ящик, который она держала выпрямленными руками, поддерживая его снизу и держа ближе к своей груди. Около неё неспешно ковылял сгорбленный старик. Девушка в баклажанной одежде старалась идти с той же скоростью. Не желая оставаться в стороне, Сиканоин вдруг прыгнул с ветки и с ярким мягким зеленоватым светом, следующим за его стопами, проскользил по стволу дерева, поддерживаемый потоком Анемо. Приземление было резким: его соприкосновение с землёй ознаменовалось вспышкой, и лепестки сакуры тут же поднялись в воздух от ветряной волны. Многие прохожие, в том числе Куки и пожилой человек рядом с ней, обратили внимание на этот изумрудный «метеорит». Не смотря на легкую боль в ногах — магия в разы смягчила его падение — парень тут же бодро выпрямился, показывая, что он в порядке. Он подошёл к девушке в маске и старику. — Привет! Вы в деревню Конда? Давай помогу, Синобу, — зеленоглазый не выхватывал ящик из её рук, лишь вытягивал свои руки навстречу ей, ожидая, что та его отдаст. — Юноша, вы бы поаккуратнее, — произнёс дед в сочувствующей манере. — У меня у самого колени заболели, когда увидел ваше приземление. — Не волнуйтесь, я знаю, что делаю. Моё действие было хорошо обдуманно и просчитано, — поспешил заверить деда детектив, в забавной манере поднимая указательный палец к верху на согнутой в локте руке. Затем парень вновь обратил внимание на свою подругу. Потом на свои руки. И опять на неё. Девушка всё ещё не отдала ему свой ящик и, похоже, не собиралась. Вместо этого она вновь повернулась в направлении деревни, готовая возобновить путь. — Я сама донесу, не утруждайся, — вежливо отказалась та. — Вы идёте, господин Саимон? — Конечно, внученька, — по-доброму назвал её старик. Они отправились в путь, и Хэйзо беспечно увязался за ними. Они не просили его следовать, но его компания никак им не вредила, так что путь они продолжили вместе. По дороге трое поговорили о том, что именно находится внутри ящика. Оказывается, это были небольшие приспособления для обработки земли: серп, верёвки и пару небольших упаковок с удобрениями. У старика был взрослый сын, но по какой-то причине тяжелые вещи пришлось нести именно старику. Кацуми пояснил, что это была его собственная инициатива — хотелось размять старые кости. А ещё он не ожидал, что ноша окажется настолько тяжелой. К счастью, Синобу оказалась рядом, чтобы помочь. Оказавшись в деревне Конда, старик попросил зеленоволосую донести ящик до молодого человека, сидевшего на деревянной изгороди рядом с полем колосьев, подогнув одну ногу к себе, и направляя взор в сторону горы Ёго. Куки аккуратно прошла тропинке между посадками и поставила ящик на каменную изгородь рядом с фермером, обратив его внимание на себя. Хэйзо не стал заходить в поле, наблюдая издалека за Синобу, предполагая, что она вернётся к нему, как только закончит. Ведь так и должно быть. Но… Почему-то она не возвращалась. Между двоими завязался разговор, который немного приглушал слабый ветер, качающий колосья около их ног. Хэйзо, что до этого стоял, прижавшись плечом к балке, встал ровнее, наблюдая за ними. Его рот был слегка приоткрыт, блестящие нефритовые глаза наполнены неожиданной внимательностью к происходящему, но в целом внешне его лицо было спокойно. Фермер, его звали Дзиро, достал из коробки один из предметов и оценивающе повертел его в руке, после чего с благодарностью мягко улыбнулся Синобу, жмуря глаза. — Отличный серп. Мой сломался не так давно, как раз когда я пытался собрать урожай. Очень не вовремя, — он сделал паузу, какое-то время разглядывая Синобу. Та старалась избегать его взгляда, поправляя маску и глядя в пол. — Хм… Мы раньше нигде не виделись? — Сомневаюсь, — уклончиво проговорила девушка. — У тебя такой знакомый голос, — брюнет наклонился ближе к ней, чуть подогнув колени. — Как тебя зовут? Меня Дзиро. — Не так важно. Мне нужно идти, — она развернулась и была готова уходить, как вдруг. — Синобу! — вдруг произнёс он, заставив её затормозить. — Это ты, правда? Ты меня помнишь? Она медленно повернулась обратно к нему, и теперь стояла перед ним, скрестив руки на груди и глядя в сторону. На его вопрос она слабо кивнула. Ей было неловко встречаться с людьми, которые помнили прошлую её. Этот молодой человек однажды приходил в Храм Наруками и произносил какие-то молитвы перед деревом Священной Сакуры. У него на душе было явно не спокойно, и зеленоволосая жрица решила составить ему компанию. Она отнеслась к нему, как к обычному посетителю и не придала этой встрече особого значения, но у парня этот момент отложился в памяти на долгие времена. Мягкие на вид зелёные волосы, яркие пурпурные глаза — спутать такую необычную девушку с кем-то другим было сложно. — Я приходил в храм, когда вернулся в деревню… Когда сказали, что ты там больше не служишь… Так жаль. Я хотел сказать тебе, что завязал с рискованными путешествиями и решил посвятить себя приземлённой жизни! Дзиро тут же принялся рассказывать Синобу о своей жизни, будто бы на исповеди у настоящей жрицы. Именно ей он хотел высказаться, потому что считал, что она оценит его рассказ по достоинству и в нужной мере посочувствует и порадуется за него. — Тебя не узнать, — по-доброму усмехнулся он. И тут же поправил себя. — То есть, ты отлично выглядишь! И раньше выглядела хорошо, и сейчас… Синобу покивала, давая понять, что слышит его слова и участвует в диалоге, но на деле ничего не говорила. Однако постепенно её неловкость сходила на нет. Дзиро был неплохим человеком, как ни крути, и его компания каким-то образом заставляла девушку приятно ностальгировать. Их затянувшийся диалог потихоньку заставлял зубы Хэйзо сжаться, напрягая его скулы. Детектив долго ждал новой встречи с Синобу и надеялся, что этот удачный день они вновь проведут вместе. Его сердце тяжелело от зависти и разочарования. Парень подошёл к паре и встал около плеча девушки с травянисто-зелёными волосами, приобняв её за противоположное плечо. После чего наклонился и аккуратно поцеловал её в висок. Это явно был показательный жест. Дзиро раскрыл глаза пошире, созерцая эту картину. Куки была смущена его поведением и в то же время раздражена. Ей было стыдно проявлять ласку даже к самым любимым людям на публике, тем более при тех людях, которые знали её в лицо. Она тут же оттолкнула красноволосого досина от себя, хлопнув того по лицу. Парень отшагнул назад, сразу же приложив руку к щеке, и широкими глазами глядел на девушку. У него захватило дыхание, шок блокировал поток мыслей. — Что ты опять творишь? — сердито произнесла она, хмурясь. Её взгляд был острым, как нож, так что детектив опустил взгляд, чтобы увернуться от него. — Н-но я думал… В тот раз ты была не против? — неуверенно сказал Хэйзо, вспоминая ситуацию на Канназуке. — Это была совсем другая ситуация… — она устало выдохнула, приложив руку ко лбу. Хэйзо пару секунд глядел на Синобу, которая воротила от него взгляд и краем глаза глянул на Дзиро, который совсем не понимал, что происходит. Люди в деревне издалека заметили, что произошло и многие были взволнованны. Наблюдать такие сцены в их тихой деревушке было в новинку для них. Сиканоину в голову вдруг ударило осознание: его сюда никто не приглашал — он сам увязался за Синобу, как глупая собака. Так что, получается, он тут лишний. Детектив через силу улыбнулся. — Прости, Синобу, я не подумал, ахахах, — признал тот свою вину. Он кратко попрощался со всеми и поспешил уйти. К нему по дороге подошла старушка и предложила лёд, чтобы уменьшить боль раны, но парень с неискренней улыбкой отказал, не желая задерживаться в этом месте. Он вновь ощутил то же самое чувство, как на первом свидании с Синобу. Но на этот раз возлюбленная даже не хотела извиняться перед ним или утешать — так он считал. Сама девушка тем временем постепенно остыла от былого гнева, смотря ему вслед. Она долго размышляла, стоит ли ей пойти следом за Хэйзо... Вдруг на её плечо легла теплая мужская рука. — Ты в порядке? — спросил её фермер. — Н… Да, — она печально выдохнула, на ходу меняя свой ответ. — Ему не стоило так делать… Ты всё же жрица, тебя нельзя трогать, когда вздумается, — он вдруг вспомнил о руке, что держал на её плече. — Ой, прости! — Не нужно относиться ко мне, как к жрице. Я уже не такая, как раньше… — она посмотрела на него из-за плеча, кося на того ярким острым глазом. Фермеру всё же нужно было работать. Он предложил благородной бандитке взять себе несколько пучков пшеницы в благодарность за доставку инструментов. Синобу затем предложила помочь ему помочь собрать урожай. Тот был приятно удивлён её предложению, и конечно не мог отказать. Итак, они потихоньку начали срезать колосья: Дзиро с новым серпом, а Синобу со своим ножом. Работа была нелёгкая, но помогала девушке отвлечься от тревожных мыслей об инциденте с Хэйзо. Она сразу поняла, что Сиканоин поцеловал её специально, чтобы показать, что она «его». Но она не его, и он не смеет так относиться к ней. С другой стороны, она не хотела делать больно этому глупому влюблённому дурачку. И, как бы ей не хотелось этого признавать, но Синобу было дорого его внимание. Однако гордость вновь вставала на пути… Она лучше будет ждать, пока он первый придёт к ней с извинениями. В какой-то момент девушка, разгорячившаяся от физической работы, сняла свою куртку, положив её на ту же каменную изгородь. Дзиро не мог не обратить внимания на её чудесную фигуру, украдкой любуясь своей помощницей. Раньше он и думать не мог, что под тем красно-белым балахоном может скрываться такая красота. У него просто не получалось думать о святой жрице в таком пошлом ключе. Парень опустил пониже соломенную шляпу, чтобы скрыть своё смущение и глупую улыбку. Спустя какое-то время работа была закончена: собранные колосья пшеницы аккуратно были уложены в сарай до тех пор, пока не придёт время выбивать из них зерно. Синобу чуть прогнулась назад, прикладывая руку к натруженной пояснице, на коже слегка поблескивал пот, а на лице, скрытом под маской, был горячий румянец. Дело близилось к вечеру, оранжевое солнце постепенно накрывала землю. Дзиро поблагодарил девушку за помощь и пригласил поужинать вместе с ним и его родителями. Куки действительно успела проголодаться, так что не стала отказывать. Дом Саимонов был небольшим, но уютным. Пожилая пара была рада принимать гостей своего сына. Эри, его мать, успела приготовить вкусную жареную рыбу с рисом. Синобу была рада видеть рис на своей тарелке, ведь не смыслила полноценного приёма пищи без этого продукта. Старшие Саимоны с упоением наблюдали за тем, как их сын проводит время вместе с девушкой. И сам Дзиро был предельно счастлив проводить время с очаровательной жрицей, что так запала ему в мысли. На этом поход в гости можно было считать оконченным. Синобу поблагодарила хозяев за тёплый приём и покинула деревенский домик. Дзиро проводил её до самого мостика на конце деревни, ещё какое-то время подводя итоги дня и повторяя, как он рад снова видеть её. Бывшая служительница храма приятно улыбалась под маской. Постояв какое-то время на окраине Конды, смотря вслед гостье, темноволосый юноша вернулся домой. Он лег на свою не очень мягкую постель и, лежа на спине, заложил руки за голову, поглощенный мечтательными раздумьями. На данный момент он хотел жить спокойной фермерской жизнью, окончательно остепениться, а ещё мечтал найти себе хорошую жену, чтобы прожить с ней душа в душу до конца дней. Невольно он начал представлять, как бы они с Синобу жили вместе и вели хозяйство, какими красивыми были бы их дети… С этими сказочными мыслями он незаметно провалился в сон.