Иная ветвь

Привычка игнорировать расползающуюся по замку паутину сплетен и домыслов однажды должна была меня подвести, но я никак не ожидала, что это будет столь болезненно. Прекрасно проведённые последние дни оказались наглухо перечеркнуты открывшейся вестью — сир Харвин покидает замок. Нет, даже не так. Он покидает Королевскую гавань. Его возвращение в родовое поместье может значить лишь одно. Мама останется без защиты. А мы без отца. Несмотря на мое отношение к лорду Лейнору Велариону, которое, без сомнений, было крайне уважительным и теплым, а также крепкую привязанность к названному отцу, я всегда знала правду. И это знание невольно укрепляло наши с Харвином отношения, потому отцом я считала именно его. И теперь внезапно свалившаяся новость (которая новостью не была, мне просто следовало обратить внимание на многократно увеличившийся гул) наотмашь ударила мне по лицу. Глядя на готового к отъезду мужчину снизу вверх, я внимательно осматривала каждую черточку его лица, стараясь запомнить как можно тщательней. Мы не сможем увидеться ещё очень долго, и предстоящая разлука уже сейчас больно сдавливала грудь. Нежно удерживая на руках своего младшего сына, он привычно ласково смотрел на маму. Тревога, отражавшаяся на их лицах, мне совершенно не нравилась. Она нагоняла на меня какую то мрачную тоску и опасения. А этот страх, меж тем, двигал в моей голове какие то шестеренки, пытаясь вытащить наружу нечто важное, упущенную мной мысль. Когда он склонился обнять Джейса с Люком, маленькая девочка во мне взяла верх, и стоило ему обратить внимание на меня, я как обычно капризно протянула руки выше. Насмешливо приподняв бровь, он все же подхватил меня на руки. Крепко прижимаясь к его телу, я вдыхала терпкий мужской запах, пытаясь запомнить эти ощущения. Не сдержав порыва, мягко поцеловала его колючую щеку. — Я буду скучать. Он едва успел скрыть боль от разлуки, что плескалась во взгляде, и опустил меня на пол. Напоследок ещё раз растрепав наши волосы, мужчина не оглядываясь покинул комнату. Я видела брошенный мамой взгляд, и в попытке успокоить ее тревогу прижалась ближе, крепко обнимая. Не совсем понимая нашу с ней реакцию, уж слишком тяжелую, Джейс внезапно выскочил в коридор. Застыв каменным изваянием, он глядел в сторону куда ушел сир Харвин, а стоило мне уложить ладонь ему на плечо, неожиданно тяжело взглянул мне в глаза. — Он наш отец? Слухи не врут, да? — мальчик сглотнул, не в силах сдерживать эмоции, — Сир Харвин наш отец. Мрачно глядя на него, я волоком втащила его в комнату и закрыла дверь. Взглянув на совершенно растерянную маму, ответила вместо нее. — Это ничего не меняет, Джейс. Ты Таргариен по праву рождения, и Веларион по праву имени. Ты законный наследник. Прекрати собирать слухи, ты же не тряпка, что б вбирать в себя всю грязь. Я ведь уже говорила, верно? Великим человека делают его поступки. В неверии глядя на меня, он опустил глаза в пол. Подобное было тяжело принять, и я видела, как сомнения терзают его разум. Но я не зря рассказывала им сказки и делилась притчами. Воспитанный на моих рассказах, он по большей части разделял мое мнение. Мой брат рос умным и действительно достойным человеком. Слабости, вроде случая со свиньей, были огромной редкостью, и я все ещё не понимала, как он на это пошёл. У нас в тот день состоялась серьезная беседа, во время которой Джейс клятвенно заверил меня в том, что это больше не повторится. Наконец, разобравшись в хороводе своих мыслей, он поднял на меня уверенный взгляд. Больше всего в нем было принятия. Он знал, что не мог ничего изменить, и принял свое происхождение как должное. Самое главное, я не видела в нем обиды. Ни на маму, ни на кого либо ещё. Серьезно глядя друг на друга, мы обменялись улыбками. Все это время остававшаяся в стороне мама, укладывая чуть подросшего Джоффри в постель и отвлекая Люка, сразу заметила окончание нашего разговора. Она часто позволяла нам самим разбираться с возникшими трудностями. Будучи близнецами, мы росли вместе с рождения, и понимали друг друга, как никто другой. Давно заметив мою ведущую роль и некоторую зрелость, наследница оказывала мне полное доверие, зная, что на меня всегда можно положиться. И вот теперь, позволив мне самой разъяснить Джекейрису ситуацию, она притянула нас к себе, мягко целуя наши макушки. — Все хорошо, Джейс? — она пыталась скрыть волнение в голосе, но легкая дрожь в тоне ее подвела. Брат тоже заметил это, и смешливо улыбнувшись на материнскую заботу, поспешил ее успокоить. — Да, мама. Я в порядке. На этом сцена прощания была окончена, а ближе к вечеру я внезапно вспомнила, какую именно мысль упустила из виду. Сказанное несколько дней назад, предсказание красным огнем вспыхнуло в голове, вызвав у меня едва ли не истерику. В панике кинувшись к матери, я вломилась в ее спальню и со слезами на глазах вцепилась в юбку, не способная выдавить и слово. Впервые видя меня в таком состоянии, она тут же подала мне стакан воды, который я выхлебала залпом почти не заметив. Уняв дрожь в руках, я сбивчиво попыталась объяснить ситуацию. — Тебе нужен ворон? — кажется, так и не поняв целиком мою речь, женщина вычленила самое главное. — Да! Его нужно срочно отправить к сиру Харвину! Серьезно кивнув, она стерла бегущие по моему лицу слезы и встала в поисках бумаги. Найдя необходимое, протянула мне, дожидаясь пока я напишу послание. «Сир Харвин, написанное мной вы обязаны воспринять всерьез. В поместье обязательно проверьте готовность к пожаротушению. Не запирайте двери и подготовьте как можно больше воды. Увеличьте количество караульных. Следите за каждым новым лицом и теми, кто ведет себя подозрительно. У меня есть информация, согласно которой, ваше поместье собираются сжечь. Молю вас, берегите себя и всегда будьте на чеку. С уважением и искренним беспокойством, принцесса Висенья Веларион» Уважая мое личное пространство, мама не стала заглядывать в написанное мною послание. Лишь когда я позволила ей прочесть его, она пробежала по строкам взглядом, и подняв на меня обеспокоенные глаза спросила: — Откуда у тебя эта информация? Ты в ней уверенна? Медленно кивнув, я решила не скрывать. — Это секрет. О нем не знает никто, кроме нас с Хелейной. Прошу тебя, не говори ей, что я рассказала все тебе и не пытайся обсуждать с ней эту тему. Хелейне она неприятна. — в сомнении сцепив руки в замок, я все же закончила, — Возможно, она видит будущее. Не мигая глядя на меня, мама пыталась разглядеть в моем лице хоть один намек на шутку. Когда ей этого не удалось, она тяжело выдохнула и дала мне обещание сохранить эту тайну. После, не теряя времени, она отправила ворона по следу сира Харвина, и теперь все, что нам оставалось, надеяться на его успешный полет. Провожая птицу взглядом, я нервно перебирала пальцами. Он должен долететь. *** После всех волнений этого поистине длинного дня, мне так и не удалось уснуть. Хоровод мыслей и беспокойства не позволил и на миг сомкнуть глаз, так что лежа в непроглядной темноте своей комнаты, я лениво размышляла, что мне делать. Навязчивое, липкое волнение раз за разом заставляло прокручивать в голове тяжелое «ворона перехватят» или «он не успеет долететь» было ещё «он не воспримет предупреждение всерьез, а если воспримет, ничего не сможет сделать». Вконец замучившись этими мыслями, я с громким стоном откинула подушку. Подкравшаяся бессонница совсем не соответствовала моему юному телу, которому должно было вырубаться едва достигнув кровати, но уходить она не собиралась. Поворочавшись с боку на бок ещё пару минут, я нашла в себе силы подняться. Поежившись от холода, пропитавшего собой весь замок вне любимого одеяла, нащупала теплые тапочки, и стянув упомянутое одеяло, закуталась в него как в кокон. Нащупав в стене тайный проход, любезно показанный мне мамой, не иначе как по доброте душевной (она и сама питала удивительную слабость ко всем этим скрытым от чужих глаз коридорам, потому видимо была столь щедра), я прихватила свечу и вышла из комнаты. Мигом промчавшись по пустым в такой час коридорам, я направилась к драконьей обители. Дойдя до нее незамеченной и проскочив мимо драконоблюстителей, полусонных, а оттого невнимательных, я спустилась вниз. Тихонько напевая ненавязчивую мелодию, спокойно прошла мимо местных обитателей. С тех пор, как Анубису предоставили здесь собственный уголок, драконы успели привыкнуть к беспокойной соплячке, постоянно таскающейся мимо. Провожая меня взглядом, они вновь погрузились в сон, стоило мне достигнуть места назначения. — Анубис~ Стоило лишь произнести его имя, дракон тут же всполошился и громко махнув крыльями двинулся ко мне. Шагнув навстречу, притянула рогатую темную голову в объятья, ласково почесав чешуйки. В темноте ночи, его было почти не видно. Черная чешуя позволяла сливаться с мглистыми тенями, и лишь золотые проблески выдавали присутствие зверя. Шумно выдохнув, он обдал меня горячим воздухом и с беспокойством раскрыл горящие янтарем глаза. Заверив дракона, что со мной все в порядке, передала ему свои эмоции. Наша связь всегда поражала меня своей глубиной, но я научилась воспринимать ее как неотъемлемую часть жизни. Мы были вместе с колыбели, я взрастила его своей кровью и никогда не сомневалась в том что он жив. Дракон не был моим оружием или другом, он был частью моей души. Ненадолго отстранившись от него, я расстелила одеяло на пол и легла поверх. Поняв мои намерения, Анубис свернулся вокруг моего тела, надежно оберегая от холода. Поглаживая его, я делилась с ним своими переживаниями и произошедшими событиями. Рассказав все, что хотела, но так и не чувствуя сонливости, решила петь. Его присутствие дарило мне покой, и спустя около пяти песен, я наконец погрузилась в глубокий и спокойный сон. Сновидения не мучали меня, как и всякий другой раз, когда мы спали вместе. *** — Мама убьёт тебя. Именно эта славная фраза заставила меня выползти из оков сновидений. Подняв взгляд на совершенно спокойного Анубиса, я перевела глаза на говорившего. Стоящий чуть в отдалении от нас, Джекейрис недовольно сложил руки на груди. Выглянувший из-за его спины Люк весело поддакнул. — И дедушка с ней на пару! Переводя ошалелый и все еще не слишком осознаний после сна взгляд с одного на другого, я медленно осознавала проблему. Сир Харвин уехал. Служанка осталась. Слишком сильно хлопнув ладонью по лицу, я поморщилась и потерла покрасневшее место. Понимая неизбежность дальнейшего, медленно встала, разминая затекшее тело. Поглядев на Анубиса, уловила исходящую от него поддержку и подхватив одеяло пошаркала к мальчишкам. Проходя мимо, одарила их мрачным взглядом, на что они лишь больше развеселились, задорно побежав меня сопровождать. Умывшись и переодевшись, предстала пред грозные очи дедушки. Злорадный взгляд Эйгона и на удивление сочувственный от Эймонда, провожали меня вплоть до самого трона. Остановившись у ступеней и заметив злобно поджатые губы королевы, посмотрела прямо на правителя, в ожидании позволения говорить. Получив кивок, тяжело вздохнула и предприняла попытку оправдаться. Подоспевшая как раз к этому моменту, мама внимательно слушала мои слова. — Я не могла заснуть и решила, что присутствие моего дракона мне поможет, поэтому спустилась к драконьей обители. Будучи слишком рассеянной от нехватки сна, забыла предупредить кого нибудь или оставить записку. Потеряв счет времени, я проспала вплоть до того момента, когда меня нашли и разбудили братья. Оправдания оказались слишком короткими и я виновато взглянула на дедушку из-под ресниц. Подтвердившие мои слова братья чуть смягчили настрой короля, а вступившаяся за меня мама, прекрасно знающая причину внезапной бессонницы, и вовсе растопила его сердце. Махнув на меня рукой, дедушка даже не дал наказания, к неудовольствию своей супруги. Глядя на меня колючими глазами, она попыталась придумать наказание вместо него, но раздобревший король лишь позвал всех к столу. Проспав завтрак, я с удовольствием приступила к обеду, наслаждаясь не самыми дружными, но все равно любимыми семейными посиделками. На некоторое время моя тревога отошла в сторону, и я была рада этой передышке. *** Ещё несколько дней я мучилась от беспокойства. Ответа на послание не пришло, и я никак не могла отделаться от мыслей о том, что ворон так и не добрался до Харвина. Видя мое состояние, братья всеми силами пытались меня расшевелить, и в конце концов у них это получилось. — Игра называется «дурак»! Проигравший будет носить это звание до тех пор, пока не сумеет отыграться. Правила поняли? — получив слаженный кивок, я начала раздавать карты. Воссоздать их было совсем не сложно, а даже интересно, так как я получила возможность реализовать свою творческую жилку. Сидевшая неподалеку Хелейна мне с этим очень помогла, рисуя карты со мной на пару. Она оказалась очень талантлива не только в вышивке, но и в живописи. Конечно, учить детей азартным играм не хорошо, но я так соскучилась по картам, что решила оставить это без внимания. В конце концов, главное, не делать ставки. Первая и вторая партии очевидно оказались за мной, в третьей я чуть поддалась и позволила Джейсу обыграть меня, в четвертой, поддерживая интерес, нас с ним оставил в дураках Люк. Наши азартные вопли неминуемо привлекли интерес, и теперь за ходом игры наблюдали проходящие мимо рыцари. Соблазнить игрой Хелейну нам так и не удалось, но вот Эймонд, привлеченный возмущениями Джейса, не стал держаться в стороне. Он стал серьезным противником моим братьям, и за шесть партий ни разу не оказался в дураках. Когда мальчишкам надоело проигрывать, они решили играть грязно и вступили в подлый сговор. И получили свои плоды, наконец одолев недовольного таким исходом дядю. Проиграв вторую партию подряд, Эймонд решил привлечь тяжелую артиллерию. — Хм. Просто так играть не интересно. — пришедший на зов, Эйгон отказался вступать в игру, и изменил свое решение только когда мы сменили правила. Вместо звания дурака, на кону теперь стояло желание, и проигрывать не хотелось никому. Позволив братьям выйти из игры своими осторожными подсказками, я оказалась один на один со старшими родственниками. Продолжая сверлить друг друга подозрительными взглядами, мы крепко сжимали карты. У Эймонда оставалась последняя, Эйгон сидел с пятью (три из которых были козырными, согласно моим предположениям) я же сжимала в руках две шестерки, одна из которых тоже была козырной. Оставалось надеяться на удачу. Ход Эймонда стал решающим. Походив на меня (о чудо!) девяткой пик, которую я тут же перебила своим козырем, он вышел из игры. Довольная собой, я кинула Эйгону оставшуюся шестерку, сладко пропев. — Это тебе на погоны, дурак~ — и довольная собой поднялась. Оставив себе возможность загадать желание позже, я наотрез отказалась от реванша, оставив ребят с картами наперевес. Недовольный сокрушительным поражением, Эйгон так же решил не испытывать удачу и ушел по своим делам. Я же направилась в комнату, где меня и достигла печальная новость. Поместье Стронгов сгорело в пожаре.