Иная ветвь

— На что он вообще надеется? — Джейс крутил в руках краткое послание от сестер и никак не мог понять, о чем думает этот человек. — На стороннюю помощь. Веймонд же не идиот, чтобы заводить речи о нашей крови. — идиотом он был, но в то время я об этом ещё не знала, потому говорила вполне уверенно. — Думаешь, кто то может ему помочь? — я посмотрела на Люка, как на тупицу, и он тут же поправился, — То есть, конечно, такие люди есть. Но никаких законных оснований оспорить наши права нет. Принцесса Рейнис и лорд Корлис явно выразили свою волю. — Да черт его знает. Вот приедет, тогда и поймем. Сейчас главное за дворцом следить. Без тайного заговора тут не обошлось, он бы не осмелился просто так заявиться и потребовать суд. — дата заседания была уже назначена, и до нее оставалось ещё три дня, которые надо было занять. Дни в ожидании всегда тянутся медленно, если не сделать чего нибудь интересного. — Может, в город выберемся? — Ну и что нам там делать? — Джейс не чувствовал особого воодушевления. В отличии от Висеньи, его не отпускала тревога и он собирался все эти дни перечитывать законы наследования, пытаясь найти какую нибудь зацепку. — Раз тебе там делать нечего, ты нас и прикроешь! — а вот Люк идеей загорелся, как всегда поддержав мою инициативу. Хлопнув ладонями над скорбно вздохнувшим братом, мы обменялись хитрым взглядом. Пусть остается, раз так хочет. Мы и вдвоем отлично прогуляемся. Выбрались мы ближе к вечеру, оставив на стреме Джейса и по максимуму замаскировавшись. В столицу мы впервые выбирались вместе, так что сейчас чувствовали ребячливый азарт, как будто затевали пакость. Нашей целью был кукольный театр, посетивший столицу месяц назад и собирающийся вскоре ехать дальше. Это представление, в отличии от предыдущего, было на порядок качественней и заслужило добрую славу среди людей. Оно и проводилось на более благополучной улице, по которой не страшно было ходить по темну. На сцене уже подготавливали декорации и мы с братом постарались протиснуться чуть ближе. Наконец, менестрель завел приятную мелодию и представление началось. В изумлении уставившись на сцену, я почувствовала, как Люк резко дергает меня за рукав: — Ты смотри, смотри! Да это ж про тебя играют! Сценка и впрямь была посвящена мне, что заставило щеки вспыхнуть. Прекрасного вида куклы вещали о милосердной принцессе, что обратила свой лик на несчастных оголодавших детей. На огромном звере своем она летала по разным уголкам огромной страны, везде сея добро и справедливость. Послана она была самими богами и ими же поцелована. Светловолосая дева была ангелом, чьими крыльями стал благородный черный ящер. Где бы она не появилась, везде творила лишь благие дела. Не зная куда себя деть от стыда, внимательней вгляделась в мальчишку менестреля, тут же поняв в чем дело. — Боже, да он ведь вырос в «Пристанище»! — увлеченный представлением, Люк наконец обратил внимание на меня и лишь рассмеялся от моего смущения. Ему представление очень понравилось, так что он одобрительно посвистывал и хлопал в ладоши. — Ыаа, как же неловко то. — Да ладно тебе, правду ж говорит! Ты на людей посмотри, они в восторге! — послушно оглядевшись, заметила на их лицах улыбки и одобрение. Удивительно, какой контраст был с моей прошлой вылазкой. Теперь все с удовольствием смотрели на сцену, где меня прямо-таки нахваливали. Одобрение народа меня чуть успокоило, и пусть мне все ещё было жутко неловко, я сама с наслаждением наблюдала за игрой. Настроение было прекрасное. Когда представление закончилось, мы с Люком неспешно направились домой. Он бурно жестикулировал, обсуждая сюжет, и лишь хохотал на мое смятение. В какой то момент, я случайно заметила светлую макушку, сверкнувшую на соседней улице и с удивлением узнала в ней дядю. — Эй, это же Эйгон! — тут же двинувшись в ту сторону, успела нагнать парня и вцепиться в его плечо, — Дядюшка! Давно не виделись. Слышала, ты навещал меня пока я болела? — Проклятье! Ты откуда здесь взялась? — Эйгон удивленно глядел на выскочившую из ниоткуда племянницу, и думал о том, как ему не везет. Он впервые за месяц сумел выбраться из замка и тут же наткнулся на эту занозу. Которая сейчас омерзительно довольно улыбалась ему. — Мы с Люком ходили на представление. Видел кукольную сценку? Мнение то в народе сменилось. — обернувшись через плечо, собираясь поторопить застрявшего где то Люка, заметила, как его утаскивает кто то из рыцарей золотых плащей, — Серьезно?! Второй раз выбираюсь в столицу и второй раз моего попутчика утаскивают буквально из-под носа! — Очень интересно, но я бы на твоем месте поспешил за ними. — он осторожно отцепил от себя мои пальцы и безразлично продолжил путь. — Вот уж нет. Нас судьба свела, я с тобой. — Висенья, тебя когда нибудь сравнивали с пиявкой? Я бухать иду, отвали. — настроение было ужасное и возиться с навязчивой племянницей не было никакого желания. — В одиночестве пьют только алкоголики. Так что составлю тебе компанию, глядишь, устроим потом пьяный дебош. Со мной никогда такого не случалось, было бы интересным приключением. — улыбнувшись прямо в его мрачное лицо, получила в ответ раздраженное цоканье. Но он смирился и даже подстроился под мой шаг. Это определенно была победа. Я спешно глотала чуть горьковатое пиво, чувствуя, как пара капелек, перелившись через горлышко, скатывается по лицу. Оставалась ещё пара глотков и… — Все! — я громко бахнула кружкой о стол и с усмешкой уставилась на ошарашенного Эйгона, — А я говорила, со мной спорить чревато. Мы сидели в приличного вида пабе, в углу тихонько бренчал какой то местный музыкант, и в общем атмосфера была уютной. Удивительно, для такого рода заведения. Это была моя вторая кружка пива, первую я опустошила куда медленнее, пытаясь разговорить дядю. Когда поняла, что он вовсе не собирался откровенничать, предложила пари, согласно которому должна была залпом выпить целую кружку. В случае моей победы он обещал честно отвечать на мои вопросы и теперь я отчетливо видела в его глазах уныние. — Что ж, начнем беседу. — пакостно улыбнувшись, задала первый вопрос, — Как твои дела? — По мне не видно? — он поднял на меня свой жутко грустный взгляд и тяжело вздохнул, — Я сижу в пабе в компании раздражающей девчонки и вынужден отвечать на ее глупые вопросы. — Я бы попросила! До глупых вопросов мы пока не дошли, у нас сейчас исключительно вежливые. — я назидательно приподняла палец вверх и сверкнула в его сторону глазами, — А если серьезно, как жизнь? Ты не отвечаешь на письма, избегаешь встреч и игнорируешь все попытки наладить контакт. — Может, потому что не хочу? Ты никогда не задумывалась о том, что существуют люди, которым не хочется с тобой общаться? — Задумывалась, и вполне понимаю причины. Но я то с тобой общаться хочу, и честно выиграла твои ответы, так что давай признавайся. — пристально оглядывая его уставшее лицо, я все ещё твердо намеревалась его разговорить. — Меня пасут как хер знает кого. Из замка не выпускают, вино все забрали и следят за каждым моим шагом. Выбешивает дико. — чуть помолчав, он тоскливо добавил, — Я не трахался уже пару месяцев. Скоро на людей бросаться начну. — Кхм. Беда, однако. Как насчет рукоблудия на вид из окна? — Да что б тебя! — на его вспышку раздражения я лишь развеселилась, отвернувшись, что б он не заметил. — Тебя плечи выдают, можешь ржать спокойно. — чуть поморщившись от моего хохота, он недовольно буркнул, — Забудь уже о том случае. — О нет, никогда. Будь уверен, когда твои дети вырастут, я обязательно им это расскажу. Пусть тоже поржут над папкой. — И ты ещё удивляешься, почему я тебя избегаю! — Опа! А ты все же избегаешь? — с интересом глядя на него, уловила досаду на лице, мол, какого хрена я проболтался. — Иногда. Ты со своими разговорами реально поперек горла встаешь. — Разговоры, мой дорогой, спасают мир. А ещё семьи, дружбу и жизни. Так что говорить бывает очень полезно. Особенно на пьяную голову, когда уверен, что собеседник ничего не вспомнит. — Ну прям народная мудрость. — он все же чуть расслабился, усмехнувшись. — Она и есть! — тут наконец принесли третью кружку и он вяло приподнял ее, что б чокнуться. Процесс пошел. Часа через полтора, когда я была уже совсем навеселе, мы вывалились из паба под аккомпанемент чужих ругательств. А проблема была в том, что напрочь потерявшая чувство страха, я полезла к местному музыканту, требуя у него инструмент. Несколько растерявшись под напором пьяненькой дамы, он все же уступил мне его. Как итог, я успела исполнить благодарной публике пару песен КИШа, чем крайне заинтересовала одного столь же пьяного мужчинку. Когда он откровенно начал ко мне приставать, Эйгон внезапно вспомнил о манерах и чуть не начал драку, заступаясь за меня. Видя начинающуюся потасовку, я не слишком осознано разбила о мужскую голову чужой инструмент, и нам спешно пришлось бежать подальше, бросив небольшой мешочек с монетами в качестве отвлекающего маневра. И теперь мы застряли в каком то закоулке, пытаясь отдышаться. После незапланированной пробежки бедолаге Эйгону вовсе поплохело, и теперь он крайне не аристократично блевал. Продолжая дико хохотать от произошедшего, я пыталась придерживать его волосы. Получалось не очень, так как от количества выпитого алкоголя движения у меня были весьма неуклюжие. — Кончай ржать! — в перерыве между позывами выдавил из себя Эйгон. — Не могууу Наши пьяненькие тела, едва державшиеся на ногах, определенно не соответствовали высочайшим персонам, но сейчас нас подобное не волновало. — Я ж говорила про пьяный дебош. Как в будущее глядела! — продолжая глупо хихикать, я сочувственно похлопала его по сгорбленной спине и едва не свалилась с ног, пошатнувшись. Опустошив желудок, Эйгону явно стало получше. Вид все ещё был помятый, но он определенно чуть отрезвел и теперь я тут была самой пьяной. Выйдя на улицу, меня только больше развезло и теперь от головокружения пришлось придерживаться за стену. Чуть раздраженно глянув на мою некрепкую поступь, он подхватил меня под локоток и потащил куда то. — Весело тебе, да? Семеро! Свалилась же на голову пьяная дура. — Сам дурак! — послушно следуя за ним, я с интересом оглядывалась вокруг. Настроение было превосходное, хмель в голове и не собирался отпускать. Мы шли какими то незнакомыми улицами и закоулками, когда Эйгона внезапно окликнули. Оставив меня у стеночки, он отошел к какому то мужчине и что то бурно с ним обсуждал. Особо не вслушиваясь, осмотрелась и увидела толпу людей, направляющуюся ко входу в какое то здание. Оттуда доносились громкие крики и улюлюканье, что крайне меня заинтересовало. Двинувшись туда же, не обратила внимание на кричащего мне что то Эйгона. Внутри было тесно и шумно. Публика собралась самая разная, пахло потом и грязными телами. Атмосфера была ненормальная, все заполонил собой нездоровый азарт и возбуждение. Алкоголь в крови притуплял опасение, так что я продолжала пробираться сквозь толпу, приближаясь все ближе к чему то неведомому. Столь же нездоровый интерес вел меня вперед, пока я наконец не оказалась у самого края. С любопытством осмотрев некое подобие арены, почувствовала, как комок подступил к горлу. Подо мной, в яме, были дети. Если их можно было так назвать. Грязные и совершенно дикие, они с яростью кидались друг на друга. Отросшие когти метили точно в глаза, оскаленные зубы угрожали впиться в глотку соперника. Они с полным безразличием переступали через тела разорванных малышей, не обращая внимания ни на что, кроме друг друга. Чувствуя, как в страхе немеют пальцы, я расширившимися от ужаса глазами наблюдала за этим мракобесием. Вокруг творилась настоящая дьявольщина. В какой то момент я перестала слышать чужие крики за собственным бешено колотящимся в висках пульсом. От вида оскалившихся в восхищении лиц окружающих у меня волосы на теле встали дыбом. Происходящее едва не сводило меня с ума. Алкоголь под влиянием шока давно выветрился и я наблюдала за этой чертовщиной слишком чистым сознанием. В какой то момент мученический стон сорвался с губ и я внезапно ощутила чужие цепкие пальцы, что с силой вытаскивали меня отсюда. Я даже не успела понять, в какой момент оказалась на улице. Меня трясло, в ушах стоял звон и я чувствовала, будто мне не хватает воздуха. Отпихнув от себя чужие руки, я низко склонилась к земле и меня вывернуло. Ощутив влагу на лице, подняла подрагивающую ладонь и осознала, что это слезы. Проблевавшись, устало облокотилась о стену соседнего здания, пытаясь прийти в себя. Рядом стоял Эйгон, недовольно скрестив руки на груди. — Я ж говорил тебе не ходить. — не слишком обращая внимание на его раздражение, набралась сил спросить. — Там мальчик, белобрысый. Твой? — подняв на него пустой взгляд, молча ожидала ответа. Отведя глаза в сторону, он тихо прошипел: — Да. — Тот мужчина, что тебя окликнул?.. — Организатор. — Ясно. — я тупо уставилась на свои ладони, чувствуя, что дрожь прошла, — Какие у вас с ним дела? — Я не собираюсь оправдываться! Перестань наконец совать нос не в свое дело. — он в ярости уставился на меня. Четкого ответа я не получила. Узнаю позже, сама. Тогда и буду делать выводы. Едва поднявшись на ослабевшие ноги, прошла мимо него, напоследок махнув рукой. — Я домой. Сама дойду. Прежнего веселья как не бывало. Переизбыток чувств оставил в душе только выжженную пустыню. Мне надо было отдохнуть. Уже дойдя до замка, машинально двигалась по коридорам в сторону своих покоев. — Висенья? — чужой голос заставил чуть остановиться, уставившись на его источник. Подойдя ближе к девушке, Эймонд внимательно всмотрелся в безразличное лицо, чувствуя исходящий от нее перегар. Недоуменно нахмурившись, на всякий случай переспросил. — Ты пила? — Да. Много. И хотела бы выпить ещё столько же, лишь бы заснуть нормально. А то, чувствую, кошмары будут. — голос был таким же пустым, как и глаза. Обеспокоенно нахмурившись, он аккуратно подхватил ее под руку и повел по коридорам. — Не знаю, что произошло, но лучше бы нам никого не встретить. Ты проспишься и все будет хорошо. — Наверное. — она слегка кивнула головой, неуверенная вообще в том, услышала ли его. Голова трещала от забивших ее мыслей. Эймонд же, доведя племянницу до покоев, помог ей снять плащ, и уронив девушку на кровать, стянул ее обувь. Закутав совершенно безразличную к происходящему Висенью в одеяло, он остался с ней, пока не убедился в том, что она уснула. После, поцеловав чуть нахмурившуюся во сне девушку в макушку, затушил свечи и вышел из покоев. Надо было прояснить ситуацию. *** — Висенья, милая, если бы ты сразу сказала, как вы планируете веселиться, я бы не раздумывая согласился. Первым, что я увидела по пробуждению, была насмешливая рожа Джейса. И вода, протянутая им же. Приподнявшись на кровати, с благодарностью приняла бокал и разом выпила содержимое. — Представляешь, брат, я и сам не знал, что мы такое планировали! — Люк бурно взмахнул руками и так же насмешливо уставился на хмурую меня, — Что, похмелье мучает? — Нет. — голова не болела, горло смочила сразу, так что сухости не чувствовала. Состояние в целом было бодрячком, — Просто настроение отвратительное. — Зато вчера то как весело было. — Прекратите паясничать. — чуть скривившись в раздражении, откинула одеяло, собираясь привести себя в порядок. За ночь мысли в голове уложились, так что я точно знала, что планирую делать. — Я бы с радостью. Но вот вспоминается, как в мои покои посреди ночи ворвался Эймонд. Вытащил меня из постели и поволок в комнату брата, где долгие пол часа выспрашивал, как мы тебя напоили. А мы то не поили! — хлопнув ладонями по ногам, Люк встал и резко бахнул передо мной дверцей шкафа, — Ты как вообще додумалась с Эйгоном пить? — Когда Люк вернулся один, я едва не поднял панику. Остановила только беременность мамы и осознание, как тебе потом влетит. — Джейс подошел с другой стороны, и подобно брату пристально пялился на меня. — Спасибо за молчание, отвечать не буду. И под их возмущённые вопли, выхватила из шкафа первое попавшееся платье и выскочила из комнаты. Переодеться можно и в другой. — Сир Гарольд! — спешно приблизившись к мужчине, притормозила его и потребовала, — Мне нужно человек десять золотых плащей и ваше присутствие рядом! Мы отправляемся на зачистку. — оставив опешившего мужчину позади, быстрым шагом направилась к Деймону. Нужно было получить разрешение. — Хорошо. Но я иду с тобой. — мое внезапное появление его нисколько не смутило, а поставленная задача вовсе вызвала интерес. Неуверенно глядя на него, попробовала отмазаться. — Со мной будет сир Гарольд. И я беру достаточно рыцарей. — Не сомневаюсь. — он хитро глянул на меня, прекрасно различив мою попытку отделаться от его компании, и жестко закончил, — И все равно иду с тобой. Тяжело вздохнув, смирилась. Ладно, его мне точно не переубедить. В итоге вся наша бравая команда вышагивала вдоль запомнившихся мне улиц. Вместе с Деймоном находясь во главе шествия, я была твердо намерена уничтожить всех и каждого из причастных к тому дерьму, которому стала свидетелем. Указав рукой на нужное здание, дала отмашку начинать арест. Вокруг тут же поднялся хаос. Днем людей там было мало, вероятно, они вели подготовку к ночным боям, но это и к лучшему. Если там и оказались случайные зрители, их было меньше чем самих преступников. И их не было жалко. Наблюдение за тем, как маленькие обезумевшие дети рвут друг друга на куски, точно не было нормальной наклонностью. — Спрашивать о том, откуда ты знаешь об этом месте, бессмысленно? — Деймон тоже поучаствовал в бойне и теперь, стирая с меча кровь, медленно подошел ко мне, внимательно вглядываясь в глаза. — Не отвечу. — чуть покачав головой под его пристальным взглядом, заметила знакомую фигуру, что тащили из здания. Оставив отчима позади, двинулась в ту сторону. Дойдя же, обхватила мужика за грязные волосы и вскинула ему голову, твердо глядя в лицо. Шепотом поинтересовалась: — Документацию вел? — получив осторожный кивок, продолжила спрашивать, — Она в здании? — Да. С документами все в порядке, отзовите своих людей! У нас же уговор, вы не можете так поступать! — стоило ему чуть повысить тон, я болезненно дернула его и зашипела. — Тише! С кем был договор? С Эйгоном? Он вас покрывал? — мужик судорожно закивал, заставив меня раздраженно нахмуриться, — В бумагах это фиксируется? Получив ещё один кивок, дала команду его казнить. Сама же двинулась в уже зачищенное здание. Рядом пристроился сир Гарольд, на случай, если внутри все же затесался кто нибудь ещё. Отыскав что то вроде кабинета, начала спешно осматривать стол. Ящик за ящиком, я выискивала нужные документы. В конце концов отыскав необходимое, чуть затормозила, вчитавшись. Среди имен скользнуло несколько смутно знакомых, но их я проигнорировала. В бумагах слишком часто мелькало имя Эйгона. Осмотрев кабинет вновь, убедилась, что ничего важного в нем не осталось. Без всяких сомнений, выбрала все листы, в которых указывалось участие дядюшки, и швырнула их в огонь. Наблюдая за охотно принявшим их пламенем, убеждала себя, что поступила правильно. В семье принято прикрывать друг друга. Даже за самые тяжкие грехи. Выйдя из здания, вручила закончившему все Деймону оставшиеся документы. — А с детьми то что делать? Догнавший меня вопрос заставил замереть на месте. Желая поскорее с этим покончить, я совершенно упустила из внимания самих детей. Как я вообще могла о них забыть? Оглянувшись, поняла, что даже не представляю, как решить проблему. Я не могу отправить их в Пристанище, они ведь совершенно ненормальные. Но и бросить их нельзя. Черт возьми, почему я об этом не подумала? Спасительница херова, про спасенных то ты забыла. — Я не знаю. — прошептала я, беспомощно глядя Деймону в глаза. Видя мою панику и растерянность, он лишь тяжело вздохнул и похлопал меня по голове. — Успокойся, чудище. Я разберусь. Сир Гарольд, сопроводите принцессу в замок. Обернувшись через плечо, я со спокойной душой последовала за главнокомандующим. Деймону я доверяла, он что нибудь придумает. *** А вечером на меня налетел совершенно разъярённый Эйгон. — Ты устроила облаву! Коридор был пуст, но его громкость не оставляла сомнений, что кто нибудь нас точно услышит. Шикнув на него, хмуро глянула на недовольство дядюшки и сдержанно кивнула. — Задача правящей семьи — вершить правосудие и заботиться о жителях. Это заведение было признано незаконным, все устроители осуждены, а наказание приведено в исполнение. — Да что б тебя! — моя невозмутимость прошлась по его мозгам волной ненависти, — Какого черта ты вообще туда полезла?! — Я ведь сказала. Всего лишь исполнила свой долг, как члена правящей династии. — я холодно наблюдала за его эмоциями. После произошедшего он стал мне чуть неприятен, но думаю, это могло бы пройти со временем. — Ты специально это сделала! Решила меня шантажировать? Думаешь, мне есть дело до того, узнают об этом или нет? — Можешь не беспокоиться, никто не узнает. Я уничтожила все упоминания твоего имени в документах. Можешь поблагодарить. Ни о том, что ты их покрывал, ни о том, что финансировал, никто кроме меня не знает. — чувствуя, что сама уже прихожу в ярость, придвинулась к нему ближе и прошипела в самое лицо, — Какого черта ты вообще творишь, Эйгон? Почему с каждой встречей ты опускаешься все ниже и ниже?! Я едва сдержала себя, что бы не начать на него орать. Его же раздирали сомнения. Уничтожила бумаги? Ага, так он и поверил. Эта дрянь его просто обманывает. Что ей опять от него надо? Почему она просто не оставит его в покое? Она так достала со своей праведностью. Лицемерка. — Кончай прикидываться святой. Мне эта твоя показуха точно не нужна! Я, черт возьми, не для твоих ожиданий живу! Хватит уже лезть ко мне в душу. Ты просто лицемерная сука, которой так же, как и остальным, вечно что-то от меня НУЖНО! Его слова задели что то в глубине меня. Я не считала себя святой, я знала, что далеко не самый приятный и добрый человек. Но мне никогда ничего от него не надо было. Все, чего я хотела, что бы он перестал разлагаться изнутри. Поверил в себя, взял свою жизнь в собственные руки, не заглушая безнадегу алкоголем. Я никогда не желала ему зла и не пыталась манипулировать, была с ним честна и откровенна. Готова была выслушать и поддержать, не смотря на его отстраненность. Господи, да он дорог мне! Он часть семьи, и пусть я видела, на какие мерзости он способен, я все равно в него верила. Готова была прикрыть его грехи, оправдать и помочь в случае беды. Отшатнувшись от него, сморгнула с ресниц непрошеные слезы. Холодно взглянула на него и нацепила на лицо язвительную маску. — Не для чужих ожиданий живешь? В самом деле? Хах, забавно слышать это от тебя. Учитывая, что вся твоя жизнь, это одна сплошная попытка оправдать чужие ожидания. В следующий миг мне по лицу прилетела пощечина. От ее силы я пошатнулась и свалилась на пол, а после, не успев даже прийти в себя, почувствовала, как его руки хватают меня за грудки, приподнимая. — ЗАБЕРИ СВОИ СЛОВА НАЗАД! Его лицо было искажено болью и отчаянием, он с темной ненавистью в глазах смотрел на меня. Но мне не было дела до его чувств. Он задел меня, я — его. Мы квиты. Были бы, если бы не одна пульсирующая в голове мысль. Он. Меня. Ударил. Я чувствовала жжение на щеке и стекающую из разбитой губы кровь. Он нисколько не сдерживался, когда бил, и этот факт полностью лишил меня самоконтроля. Глубинная ярость захватила меня с головой. С диким воплем я ухватила его за волосы, с силой дернув в сторону. Покачнувшись от неожиданности, он свалился на пол рядом со мной после сильного удара по голени. Мне повезло, не будь он изначально в неустойчивой позе, свалить этого кабана было бы нереально. Забравшись на него сверху, я продолжала одной рукой тянуть волосы, а другой впилась ему в горло. Склонившись к его лицу, исступлено прорычала: — Никогда не смей поднимать на меня руку! — натянув волосы ещё сильнее, взглянула прямо в его глаза, — На правду не обижаются, гребаный ты ублюдок. Сверкнув бешенством во взгляде, он в ответ перехватил мои волосы, и провернул тот же трюк, что и я. Чувствуя жуткую боль от натяжения, я вскрикнула и скатилась с него. Теперь уже он оседлал меня под мои судорожные попытки ударить его побольней. Крепкие пальцы впились мне в шею, а тяжелое тело напрочь лишило возможности сопротивляться. Я могла только отчаянно размахивать руками в попытке достать до него. От пульсирующей паники в голове и ощущения легкого удушья я совершенно не разбирала его слов. В какой то миг я почувствовала себя свободной и попыталась чуть отползти в сторону. Сильные руки Эймонда оторвали его от меня. — Ты совсем спятил?! Тяжелый кулак впечатался в лицо Эйгона, заставив его упасть от силы удара. А в следующее мгновение чужие теплые ладони подхватили меня на руки, уводя подальше отсюда. Вцепившись в него, я медленно пыталась прийти в себя. *** Засидевшись в библиотеке, Эймонд спокойно направлялся в свои покои и меньше всего ожидал застать в соседнем коридоре драку. Он не слышал причины спора, но отчетливо различил сильный замах брата, от которого Висенья беспомощно свалилась на пол. Чувствуя, как безумие пламенем всколыхнулось в сердце, он на миг застыл, пораженный. А в следующее мгновение не раздумывая кинулся к ним. Он ударил Висенью. Эта мысль красным огнем горела в голове, затмевая собой все остальное. Сознание заволокло несдержанным бешенством, и он даже не заметил, как оказался рядом с ними. С силой оторвав брата от ее хрупкого тела, он едва сдержался, что бы не прикончить его на месте. Со всей мощью вломив ему по лицу, он тут же кинулся к испуганной девушке, аккуратно подхватывая ее на руки. Чувствуя, как судорожно она вцепилась в него, он прижал ее ближе. Ее легкая дрожь после пережитого больно била по его нервам, не позволяя злости утихнуть. Но между тем, что бы превратить брата в фарш, и тем, что бы помочь девушке успокоиться, он однозначно выбирал второе. С Эйгоном можно разобраться позже, а ей нужна помощь сейчас. К тому моменту, как он донес ее до своих покоев, Висенья уже успокоилась. Продолжая прижиматься к Эймонду, она сосредоточенно считала его пульс, сейчас сильно ускоренный. Это помогало ей прийти в себя. Когда он осторожно ссадил ее на кресло, она неохотно отлипла от него и позволила аккуратным ладоням осмотреть повреждения. Внимательно оглядывая ее лицо, Эймонд продолжал злобно сверкать глазом. Создавалось впечатление, что он готов сорваться с места хоть сейчас, и она постаралась его чуть успокоить. — Я в порядке, Эймонд. — мягко сжав теплые руки, попыталась нежно улыбнуться, но вновь начавшая кровить губа полностью испортила впечатление. Чуть болезненно поморщившись, слизала едва не сорвавшуюся вниз капельку крови и сжала слегка дрогнувшие ладони. — Все правда хорошо, не волнуйся. — У тебя щека опухла и губа разбита, о каком хорошо вообще может идти речь?! — рычащие нотки в его тихом тоне чуть позабавили девушку, и она слегка хихикнула, чем вновь побеспокоила губу. Привычно слизав кровь, она не заметила, как он пристально проводил это действие взглядом. — Удар у него что надо! Но у тебя все равно сильнее, так что я чувствую себя вполне отомщенной. — тепло глядя на него, она слегка огладила мужские ладони, — Спасибо, Эймонд. Всматриваясь в блестящие темные глаза, сейчас мягко прищурившиеся, он к удивлению почувствовал, как медленно потухла злость. Она все ещё была с ним, но сейчас отошла в такие глубины сознания, что не раскопать. Проведя по раненой щеке пальцами, он чуть отстранился. — Надо обработать. — найдя необходимую мазь, осторожно втер ее в нежную кожу и заметил лукавые искры в глазах девушки. Чуть нахмурившись, вопросительно взглянул на нее. — Воспоминания нахлынули. Надеюсь, в этот раз обойдусь без следов на лице? — она пару раз хлопнула пушистыми ресничками, но его тяжелый вздох обрушил надежды. — Сложно сказать. Синяк может и не появится, а губа заживать будет пару дней минимум. — Эх, печаль. А ведь завтра это проклятое заседание. — она чуть поморщилась, и он попробовал ее успокоить. — Ну, твое лицо явно будет лучше смотреться, чем у Эйгона. — позволив ей хихикнуть, он осторожно провел пальцем по раненой губе, обрабатывая ее лекарством. После нахмурился и уже серьезнее сказал, — Отто переписывался с ним. С Веймондом Веларионом. Не знаю, до чего они договорились, но будь готова ко всяким мерзостям на заседании. — Выступаешь против родного деда? — она заинтересованно склонила голову, несколько удивлённая его словами. — Терпеть не могу этого ублюдка. Он постоянно промывает маме мозги и докапывается до нас. Старый мудак настоял на браке с Хелейной. Я с тех пор вообще его не воспринимаю. — в нем действительно было видно глухое и застаревшее раздражение. Это было удивительно. Кажется, Отто Хайтауэра не любил ни один из внуков, и Висенья вполне разделяла их мнение, — К слову, как давно ты знаешь о способностях Хелейны? — С детства. Она как то раз предсказала мне падение с лестницы, и с тех пор я старалась всегда к ней прислушиваться. — вместе с теми воспоминаниями, всколыхнулись и другие, куда более болезненные. Сейчас, в полутемной комнате, на нее внезапно напала жуткая тоска. Ей не хотелось оставаться с ней наедине, так что она тихонько попросила поддержки, — Эймонд…можешь меня обнять? От ее слов у него в удивлении приподнялись брови. Это было неожиданно. — Значит, от слов о моем волнении ты смущаешься, а от предложения обняться нет? У тебя крайне странное мышление, Висенья. — на ее вялую улыбку он ответил легкой усмешкой. Стянув с кровати плед, предложил ей пересесть на диванчик у камина, а после накинул ткань им на плечи, позволив девушке мягко обхватить себя за талию. Прижав ее чуть ближе, он медленно гладил тонкую спину, чувствуя, как она уютно ерзает под боком. Они ещё некоторое время лениво перекидывались краткими фразами, а потом он заметил, что она уснула. Позволив себе насладиться ее близостью ещё несколько минут, он ласково перебирал светлые волосы. На душе было спокойно. Чуть склонившись, оставил едва заметный поцелуй на девичьей макушке. После, подхватив ее на руки, уложил в свою постель, а сам лег на диване. Прикрывая глаза рукой, Эймонд чувствовал, как нежная привязанность уверенно перерастает во что то большее.