Иная ветвь

— Эймонд, нам нужен твой дракон. Прошу тебя. Алисент чуть сжала ладонь сына, безразличного к ее просьбам. Глядя в совершенно незаинтересованное лицо, она чувствовала отчаяние. Он не слушал ее. Отказывался помогать в этой тяжелой борьбе. Смотрел на нее иначе. Эймонд любил мать, заботился о ней и беспокоился, но ему больше не хотелось угодить ей. Он оградит маму от ее ошибок и не позволит последствиям ударить по ней, но не станет подчиняться. Устало посмотрев в ее просящие глаза, он перехватил ее ладонь и сжал в поддержке. — Я принес вам дом Баратеонов, мама. Большего не ждите. Их драконы ещё не вступали в бой, наши тоже подождут. Отвернувшись от него, она чувствовала безысходность. Ее мольбы не тронули его сердце. Она потеряла сына в тот момент, когда чудовище захватило его душу. Висенья Веларион никогда ей не нравилась. Наглая, упрямая девочка была воплощением всего, что она ненавидела. Полное безразличие к обществу и правилам, непрошибаемая уверенность в своей правоте, лицемерие и цинизм, совершенно не соответствующие ребенку. Извечное желание везде сунуть свой нос, бестактность и избалованность. Ей позволяли слишком многое и совсем ничего не требовали. Она была похожа на мать. Эгоистка. Само ее существование было грязью, она была бастардом, плевком в лицо всему обществу. Но они все закрывали глаза на очевидные факты, поддаваясь на манипуляции ребенка. И теперь на них купился ее любимый сын. Гордый, тщеславный Эймонд отступил от своих целей. Она заставила его отступить. — Баратеонов недостаточно для победы, Эймонд. — Отто Хайтауэр чувствовал, как его зажимают в угол. Тщательно выстраиваемые сети расползались под влиянием черных и даже его родные внуки отказывались слушаться. Одна небольшая победа с домом Баратеонов не могла перечеркнуть отсутствие поддержки от множества других домов, — Раз уж ты отказался от помолвки с его дочерью, найди другую. Есть ещё множество сильных домов, которые можно склонить на нашу сторону. — Я не собираюсь предлагать себя всем желающим, подобно шлюхе. — Эймонд холодно взглянул в сторону деда. Этот человек раздражал его, руки чесались прикончить мужчину и разрешить все проблемы, но его любила мама. К тому же, убить Отто должен не он. Есть множество других людей, кому может достаться эта честь. — Отвалите уже от него. — Эйгон беспробудно пьянствовал уже давно. Сейчас никто не смел ему это запретить, да и смысла уже не было. Он сыграл свою роль и стал королем. Теперь пусть делает, что хочет, главное что б не мешал. — Сами всю эту херню начали, сами и кончайте. Взмахнув бокалом, присосался к вину. Его все это уже достало. Быть королем оказалось совсем не здорово. Свалившаяся куча проблем требовала решения, а противостояние с сестрой вызывало жуткую мигрень. Временами казалось, сдохнуть в тот раз было бы проще. — А ты вместо того, что б пьянствовать, взял бы что-нибудь в свои руки. — десница уже пожалел, что посадил его на трон. Старший внук оказался совершенно бесполезен, не прилагая и капли усилий, что б удержать власть, — Как давно ты летал на Солнечном Огне? Ты хоть помнишь, как отдавать ему команды? — Взять в свои руки? — Эйгон пьяно расхохотался, едва не пролив напиток из бокала, — У меня нет рук! И ног. И мозгов. Или вы забыли? Все мои функции исполняете ВЫ! Он раздраженно посмотрел на деда и поморщился при виде маминой обиды. Ему тоже обидно! Его хоть раз спросили о том, чего он хочет? Сначала они манипулируют им и пользуют во все дыры, а потом обижаются! Как же раздражает. Он устал и он пьян, у него нет сил смотреть в их наглые и самодовольные лица, нет сил слушать. Поднявшись, Эйгон залпом допил вино и побрел в свои покои. Плевать на этот кружок заговорщиков. Он в этом дерьме не участвует. В последнем письме ему предлагали свалить на стену и сохранить жизнь. Он просто дождется результата и будет смотреть по ситуации. Громко хлопнувшие двери заставили Алисент вздрогнуть. Она чувствовала копошащуюся в груди боль. От этого хотелось разрыдаться. Ее дети не понимали, они не чувствовали этой угрозы. Эти глупцы просто не осознавали, как она их любит. Все это сделано ради них, так почему они отказываются поддержать ее? Только отец понимал ситуацию. Только он готов был помочь ее разрешить. Следом за Эйгоном их покинул и Эймонд. Пожелав ей доброй ночи, тихо удалился. Алисент обреченно повернулась к отцу. Он задумчиво смотрел в огонь и пытался решить, как поступить дальше. Наконец, он разомкнул губы, размышляя вслух. — Они не понимают степень проблемы. Считают, все ещё может обойтись. — повернувшись к дочери, уверенно продолжил, — Мы больше не можем оставаться в подвешенном состоянии. Конфликт надо разжечь. Ударить первыми, жестко и неожиданно. Твои дети вмешаются, когда поймут, что это неизбежно. Либо умрут. Сейчас они были бесполезны. Что бы заставить их действовать, надо пролить кровь. Пока они медлят, черные все больше смыкают капкан. Надо начинать, пока у них ещё есть возможность одержать верх. *** — Что ж, Баратеоны избрали сторону. Пусть так. Мы с Люком стояли перед родней, отчитываясь о проделанной работе. Досады или огорчения я в маме не видела, Деймон вовсе выглядел так, будто иного и не ждал. Брат все же чувствовал себя неуютно, не отрывая глаз от пола. Не смотря на мои заверения, утешился он лишь до тех пор, пока не оказался дома. Мама тоже заметила его упадок духом, так что ободряюще улыбнулась. — Все хорошо, вы отлично постарались. Подождем новостей от других. — тот факт, что мама не была расстроена, все же чуть сгладил ситуацию. Долго ждать новостей не пришлось, вскоре в зал вошла принцесса Рейнис. Сопровождавший ее лорд Корлис держал в руках письмо, как позже выяснилось, с Севера. — Дом Талли полностью поддерживает тебя, Рейнира. — в отличии от нас, переговоры принцессы Рейнис вышли многим плодотворней, вызвав у мамы улыбку. Обернувшись к Корлису, так же получили добрые вести. — Старки радушно приняли нас. Джейс принял решение ненадолго задержаться у них, пока они с Бейлой не заручатся поддержкой всех северян. Оба ведут успешные переговоры. — Поддались гостеприимству Кригана. — я даже не пыталась скрыть улыбку. Знала, что они найдут общий язык. Суровые и прямые северяне не могли не покорить привыкшего к изворотливости Джейса. Бейла же вовсе была схожего темперамента, разве что гораздо вспыльчивей. — Значит, только мы потерпели неудачу. — Люк пытался бурчать тихо, но его все же услышали. — Два из трех прекрасный результат. — Корлис хмуро оглядывал своего внука. Его настрой не устраивал мужчину. Когда мы расходились, Корлис перехватил Люка, потащив с собой. Проводив это действие взглядом, довольно усмехнулась. Ну теперь то он точно в надежных руках. У них с лордом всегда были особенные отношения. Вне зависимости от нашей крови, мужчина принимал его своим наследником, уделяя много внимания Люцерису. Они часто устраивали беседы наедине, где он делился с ним морскими мудростями и собственным опытом. Я была рада за брата, будучи уверенной, что он обязательно вырастит мужчине хорошей сменой. Нас настигло затишье. В какой то момент все попытки нападений и провокаций остановились, но вопреки всему, это лишь больше взволновало. Сердцу было неспокойно, интуиция всеми силами пыталась на что то намекнуть. К сожалею, даром предсказания я не обладала, так что оставалось лишь ждать бури. Собирая отовсюду новости, я искала хоть намек. Мою тревогу разделяли остальные, так что мы спешно наращивали силы и готовились. Отправили ворона на Север, призывая парочку возвращаться. Отслеживали передвижение противника, старались перехватывать письма, не расслаблялись и на миг. Не помогло. Новость пришла ночью, со значительным опозданием, заставив нас всех переполошиться. Письмо из Пристанища вынудило всех собраться в зале заседаний. — Нападение произошло еще днем, но пока разбирались с последствиями, письмо отправить не могли. — мейстер сжимал в руках бумагу, нервно комкая ее между пальцев. Я могла понять его волнение, выдержать яростный взгляд Деймона было за гранью возможного, — Погибло двенадцать детей, серьезно ранен лорд Бенджен Старк и леди Марис Баратеон. Несколько рыцарей также были убиты. — Не тяни! — ждать Деймон не мог, в бешенстве глядя на несчастного старика. Вздрогнув от возгласа мужчины, мейстер все же сообщил. — Леди Рейна тоже получила ранение. В нее попала стрела, пробив плечо. Местные мейстеры занимаются ее раной, жизни ничего не угрожает. — от желания придушить старика за плохие вести, Деймона остановила только мама. — Когда все произошло, девушка седлала дракона и в первых рядах отправилась отбивать атаку. Увидеть там дракона никто не ожидал, так что битва быстро закончилась нашей победой. — Кто посмел напасть?! — мы все были на взводе. Злоба охватила каждого, а жажда уничтожить того, кто посмел причинить вред всеми любимой девушке, едва ли не душила. Моя славная сестра, Рейна, пострадала. — Грейджои, мой принц. Под знаменами зеленых. Это было концом. Больше ничто не в силах было держать драконов. Я видела огонь в глазах каждого члена своей семьи. Я чувствовала его в своих венах. Больше не будет предложения мира и капитуляции. Не будет политики. Теперь нас ждет война. Настоящая. Они добились своего, пролили кровь. И они поплатятся за это. — Я сейчас же отправляюсь к своей невесте. Мне надо убедиться в том, что она в порядке. — Люцерис решительно пошел к выходу, намереваясь сразу исполнить свои слова. Я видела крепко сжатые кулаки, ненависть и беспокойство в его глазах. Даже мой милый брат готов был рвать и метать. Проходя мимо Деймона, он почувствовал жесткую руку, тяжело опустившуюся на плечо. Повернувшись к мужчине, встретился с полубезумными глазами. Склонившись к мальчишке, он шептал в самое ухо. — Если там будут раненные или пленные, ты обязан их казнить. Лично, Люцерис. Я доверяю тебе свою дочь, и ты должен доказать, что я делаю это не зря. Позаботься о моей девочке. Серьезно глядя в лицо мужчины, он твердо кивнул. Он сделает это. Рейна его дорогая невеста и он никому не позволит остаться безнаказанным. Люк больше не маленький мальчик, а сейчас уже далеко не игры. Он не подведет этого мужчину, не подорвет его доверие. Удовлетворившись увиденным в глазах мальчишки, Деймон отпустил его. Он отправился бы к дочери сам. Но не может сделать это сейчас. Война началась и он должен быть здесь. Должен помочь Рейнире и составить стратегию, подготовиться к дальнейшему. После он обязательно попросит у своей девочки прощения, а сейчас он нужен супруге и Королеве. Более не оборачиваясь, брат вышел прочь. Он шел к Арраксу. Оглядев оставшихся, я проследила за движением Деймона. Он подошел к карте, сразу начав двигать фигуры. В обсуждение тут же включились остальные. Малый совет был в сборе и прямо сейчас рассуждал о тактике ведения дальнейших боев. Мейстера отправили рассылать письма. Всех союзников оповещали о начале подготовки, созывая резервы и армии. Предложения сыпались со всех сторон, фигурки бесконечно перемещались. Наблюдая за этим со стороны, ощущала странную отстраненность. Мне было чуждо все это. Я не была воином или стратегом. Мои тайные игрища и интриги не подходили ко случаю. Поле боя было далеко от меня, я не знала, что делать и о чем думать. Но мне и не нужно было вносить свой вклад сейчас. Пусть о сражениях подумают мужчины. Я не воин. Я всего лишь разгневанная женщина. Никто не обращал внимания на юную принцессу. Никто не заметил, как она вышла. Как прошла сквозь весь замок и шагнула в ночь. Двигаясь в темноте, я чувствовала охватившую сердце решительность. Как со стороны наблюдала за собственными действиями. Голова была пуста. Ни мыслей, ни сомнений. Лишь одно стремление — уничтожить. Тонкая связь с драконом позволила ему предугадать мое желание, так что навстречу мне вылетело темное крупное тело. Ночь плотно окутала его, позволив различить лишь силуэт и горящие яркие глаза. Анубис почти сливался с ночной тенью. Он чувствовал мою ярость, трепеща в нетерпении. Мой дракон готов был исполнить волю своего наездника. Послушно склонившись ко мне, позволил подарить ему капельку ласки. Обхватив огромную голову, тесно прижалась к горячей чешуе. Внимательно разглядывая его, получила по связи ответную твердую решимость. Глубоко вдохнув свежий ночной воздух, очистила сознание от всего лишнего. Взобравшись в седло, дала команду взлетать. Тишину прервал резкий взмах кожистых крыльев. Словив поток ветра, мы отправились к цели. Анубис знал, чего я хочу. Мы быстро достигли нужных земель. Облетая острова сверху, холодно разглядывала поселения. Нужный мне остров был достаточно велик. Душу поглотило ледяное безразличие. В мыслях было лишь письмо, что комкал мейстер в своих потных ладонях, не решаясь рассказать. Рейна могла умереть. Мои люди были ранены. Доверившие свои жизни дети убиты. Это сделали они. Люди, что находятся внизу. Темное безумие поднималось изнутри, медленно охватывая меня целиком. Я не сопротивлялась, послушно отдавшись ему. Липкие, мрачные щупальца забирались в голову и поглощали мысли. Кровь вскипела, выжигая из меня сочувствие. Разомкнув пересохшие губы, я облизнула их. А после, не дрогнув, отдала тихую и уверенную команду. — Дракарис. Пламя послушно взметнулось в груди Анубиса, а после бурным потоком рвануло вниз. Первым делом я уничтожила причал. Следом отправилась за кораблями. Они одиноко стояли в ночи, и под жаром пламени послушно вспыхнули, подобно спичке. Я видела, как жадные языки огня облизывают дерево, пожирая паруса и знамена. Их больше никогда не используют ради разбоя. Потому что использовать нечего. Тревога прозвучала слишком поздно. Мы повернули к городу. Волна пламени сходу поглотила собой окраину. Смертоносный огонь сразу охватил здания, неся за собой боль и разрушение. Искры и щепки взметнулись ввысь, пока дракон склонился прямо над постройками. Продолжая извергать из себя все новые потоки пламени, он сносил дома, будто игрушечные. От драконьего огня нет спасения. Яркие борозды расчертили темноту ночи, хаотично двигаясь по всему острову. Крики и агония заполонили собой прежнюю тишину. Люди выбегали из своих домов в поисках спасения, но лишь затем, что бы сгореть живьем мгновение спустя. Ужас и отчаяние сплелись на земле и в сердцах людей, безнадега пропитала каждый уголок острова. Весь город был отдан огню. Их смерть не волновала всадника и его зверя. Крики и страдания не отзывались в груди. Души не дрогнули. Уверенно продвигаясь в сторону высокой крепости, Висенья чувствовала лишь охватившее ее нетерпение. Сея хаос и гибель, она не терзалась сомнениями. Наконец, темные крылья распахнулись пред родовым замком Грейджоев. Замерев на миг, девушка запечатлела в памяти эту картину, а после волна огня поглотила его. Жар плавил каменные стены, превращая здание в огромную раскалённую сковороду. Облетая его кругом, они рушили башни и ломали остовы сооружения, превращая его в огромную развалину. В могилу. Она не останавливалась. Разрушить было мало. Необходимо было стереть в пыль. В ничто. Без намека на воспоминание, так, будто здесь никогда ничего не существовало. Драконье пламя разъедало земли, превращая остров в пепелище. Его никогда не смогут занять люди. На нем никогда больше не появится жизни. Ни растений, ни животных. Он будет пустым напоминанием чужой силы и ярости. Силы драконов. Ярости Таргариенов. Выживших не было. Огненный ад забрал всех. Прежде населенное людьми место превратилось в пепельную пустыню. Соседние земли ещё долго будут вспоминать огромное кострище на месте этого острова, осветившее собой ночь. И громкие крики сгоревших заживо людей. Их не спасли корабли и море вокруг. Потому что от меня не было спасения. Выбравшись из седла, осторожно ступила на мягкую от слоя пепла землю. В воздухе витал запах гари и серые хлопья. Они забивались в нос, оседали на одежде и обуви, пачкали кожу. Под ногами мягко пружинило. Пустым взглядом осматривая сотворенное, я не ощущала ничего. Полное, абсолютное безразличие заставило губы исказиться в мрачной ухмылке. Деймон не ошибся с прозвищем. Алисент не зря меня опасается. Небо уже успело посветлеть. Солнце потихоньку поднималось, освещая своим светом все вокруг. Наслаждаясь бликами, пыталась согреться пока ещё слабыми лучиками. Охватившее меня умиротворение прервал громкий рев. Это был не Анубис. Открыв глаза, проследила взглядом тяжелый полет огромного тела. Вхагар всегда казалась неминуемо надвигающейся гибелью, словно цунами, грозившее покрыть собой город. Она приземлилась, взметнув вокруг себя пепельный вихрь. Следом из седла ловко выскочил ее всадник. Его темная одежда тут же испачкалась, но Эймонд не обратил внимания на такую мелочь. Его взгляд был прикован к девушке. Медленно двинувшись к ней, он остановился на расстоянии в шаг. Скрестившись взглядами, они молча смотрели друг на друга. — Что ты здесь делаешь? — голос был тихий, лишенный всяких эмоций. Разглядывая безразличное девичье лицо, он чуть насторожился. — Должен был защитить их от тебя, полагаю. — Отто сказал ему отправляться ещё вчера. Он не объяснил подробностей и причин, а Эймонду было слишком плевать на мужчину, что бы послушаться. Теперь он даже не знал, верно ли поступил, не прилетев ещё тогда. — Это наказание. Никто не имеет права направлять оружие на мою семью. И на мое детище, Эймонд. Они напали на Пристанище и таково мое возмездие. — она все ещё была холодна, но какая-то искорка мелькнула в глазах, когда девушка с любопытством спросила, — Как думаешь, скольких я убила? — Лордспорт самый крупный город Железных островов. А остров Пайк один из самых больших. Полагаю, несколько тысяч. — его не волновали эти люди. Масштаб поражал, но не более. Раз уж Грейджои были столь безумны, что бы напасть на Пристанище, обитателями которого были сироты, то Висенья была в своем праве. Они заплатили за свою ошибку, не более. — Тут были женщины и дети. Старики и больные. Почему мне так плевать, Эймонд? — она с ужасом в глазах смотрела на него, не понимая, — Никаких угрызений совести или чувства вины. Я…я понимаю, что сделала. Осознаю, что это кошмарно и бесчеловечно, но ни капли сомнений. Ничего. Оглядываясь вокруг, она чувствовала, как слезы застилают глаза. Слезы разочарования и страха. Ее собственные действия и чувства не укладывались в голове. Эмоции совершенно не соответствуют ситуации. Она не должна испытывать спокойствие, не должно быть удовлетворения. Всхлипнув, она больно прикусила губу, когда почувствовала осторожное прикосновение к лицу. Взглянув в совершенно безразличное к произошедшему лицо, разрыдалась. — Почему тебе все равно, Эймонд? Я чудовище. Сумасшедшая и бессердечная тварь. Это было безумие и оно принесло мне облегчение! — Все Таргариены безумны, Висенья. У тебя была причина это сделать. — она никогда не будет чудовищем в его глазах. Потому что он понимает. Эймонд повторил бы ее действия и за меньшую ошибку. Если бы он серьёзно вступил в войну, ему не нужна была бы даже причина. — Я никогда не стану тебя винить. И ты не смей. Она была так уязвима. Казалась совершенно беспомощной и сбитой с толку. Девушка, что пару часов назад не дрогнула, уничтожая целый остров, сейчас хваталась за него, как за последнюю надежду. Смотрела в его лицо, ища поддержки. Тянулась к нему, словно мотылек к огню. Бездумно и отчаянно. — Все хорошо. — эта краткая фраза подарила ей успокоение. Он позволил девушке прижаться к себе и оплакать разбившиеся устои. Висенья никогда не задумывалась о том, на что способна. Она казнила преступников, грязно играла, пользовалась людьми. Но все ещё считала себя хорошим человеком. Больше нет. Она примет все свои темные стороны и смирится со своими грехами. Ей придется это сделать, иначе она рискует сойти с ума. Висенья не сломается под тяжестью содеянного, она примет это, как должное. Так же, как принял Эймонд. Она такая, какая есть. И не станет сожалеть об этом или тонуть в чувстве вины. — Давай обвенчаемся, Эймонд? Они улетели оттуда. В клубах пепла и праха, отправились прочь. Лежа на сочной зеленой траве, Висенья всерьез задумалась об этом. Дядя был рядом. Вновь. Он ласково перебирал ее волосы, пока она уютно устроила голову на его ногах. Рассматривая удивительно голубое небо, с редкими пушистыми облаками, девушка чувствовала себя свободно. Рядом были только их драконы и ни единого человека на многие километры вокруг. Хищный мужской профиль радовал взгляд, позволяя наслаждаться исключительной харизмой в каждой черточке лица. В Эймонде чувствовалась порода, он вводил ее в эстетическое блаженство одним лишь своим существованием. Вот на солнце сверкнул единственный глаз, по лицу скользнул лучик света, а тонкие губы исказились в насмешке. — Твое предложение обусловлено политикой или чувствами, Висенья? — в голосе сквозила неприкрытая ирония, что заставило ее улыбнуться. Эймонд даже засмотрелся. После холодной маски на лице и горьких слез, теплая улыбка было подобна благословлению. — Чувствами. — она думала об этом. Долгими ночами и изредка выдающимися мгновениями спокойствия. Вспоминала поцелуй, его касания, присутствие рядом. Эймонд ей нравился. Она не могла с уверенностью заявить, что готова бросить к его ногам весь мир. Отказаться от своих целей и стремлений. Но это пока. Сейчас ею овладевала влюбленность, свежая и лёгкая. Но она знала, что после эти чувства перерастут в любовь. Крепкую словно канаты и отчаянную, ту, за которую не жалко уничтожить мир. Таргариены любят пылко, их привязанности страшны, ибо за каждую они готовы пролить кровь. — И каплей политики. Возмутившись, он щелкнул рассмеявшуюся девушку по лбу. Она лукаво щурилась и открыто улыбалась. Пушистые темные ресницы прикрывали озорной взгляд. Склонившись ближе, он оставил легкий поцелуй на покрасневшей в смущении щеке. А после она сама обхватила его лицо и мягко прижалась к его губам. Медленный, тягучий поцелуй вскружил им головы. Длительно взращиваемые чувства распустились неожиданно быстро и стремительно, но их не пугала скорость. Им было хорошо. — На самом деле, это действительно хорошая идея. Мы остановим весь этот ужас и мне больше не придется уничтожать города и многолетние династии лордов. — Станем гарантом мира? — Ага. Эйгона спровадим на стену или в вольные города. Хелейну и ее детей никто не тронет, надо будет лишь отказаться от возможных притязаний на трон. А мы улетим отсюда куда подальше и будем восстанавливать душевное спокойствие только вдвоем. — Да, неплохой вариант. — он задумчиво переплел с ней ладони, обратив внимание на старый шрам. Огладив его, осторожно притянул к себе и нежно поцеловал поврежденную кожу. Ему не хотелось, что б на ней появились похожие метки. — Тогда, вероятно, нам пора успокаивать семьи. — Надо бы. — расставаться не хотелось. Там, вдалеке от него, ее ждали последствия своих действий. Неведомое множество сложностей и уговоров. — Вот бы сбежать. Да только ответственность нести придется. Тяжело вздохнув, они все же поднялись. Дернув его за прядку волос, вынудила склониться и сдернула проклятую повязку. Аккуратно провела по линии шрама и поцеловала место под глазницей. — Почему все вокруг такие высокие? Меня даже Люк в росте обогнал. — Не беспокойся, после сегодняшнего никто не обманется твоим невинным внешним видом. Фыркнув, она обернулась, отправившись к своему дракону. Анубис, пригревшийся на солнышке, послушно подставил плечо, позволяя забраться на себя верхом. А после они взлетели. Дома ждала неизвестность. *** Мои действия ввергли всех в изумление. Когда я вернулась домой, они ещё ничего не знали. Мама была растеряна, но все же неуверенно притянула меня в объятья. Малый совет с опаской смотрел на совершенно спокойную меня, не представляя, чего ожидать. И лишь Деймон гордо улыбался, глядя на меня с мрачной благодарностью. Он хотел уничтожить их самостоятельно. Сделать ровно то же самое, что и я. Но не успел. Скребущее чувство досады в груди, жажда огня и мести, медленно уступали место довольству. Это сделало чудище и он не станет обижаться. Две пары глаз столкнулись, и идентичное безумие в их глубине позволило им понимающе кивнуть друг другу. Уничтожение Грейджоев привело к неожиданным последствиям. Дома Вестероса начали складывать оружие один за другим, присягая на верность королеве. Вняв чужому опыту, они не решились выступать против драконов, опасаясь их гнева. Никому не хотелось умереть так просто. Целый остров стерли с лица земли, оставив на его месте лишь выжженную пустыню. И это сделал всего один дракон. А их у нас было больше десятка. Это был крах зелёных. Фатальная ошибка. Удивительно, но людская любовь не слишком пошатнулась. Слухи разошлись быстро, и в первой волне тщательно выстраиваемая репутация едва не была уничтожена. А после все узнали о Пристанище и нашли мне оправдание. Теперь я вошла в людскую молву, как принцесса Висенья — Небесная Кара. Защита сирот показалась всем достаточной причиной, для истребления пиратов. На самом деле, Грейджоев не любили. Железные острова всегда были местом, где обитали жестокие люди. Они жили разбоем, убийствами и насилием, воровством и жестокостью. Естественно, их боялись. Из страха произрастает ненависть, а из ненависти выросла новая волна людского одобрения. Никого не волновало, что на тех землях были не только воины. Все просто радовались избавлению от железных людей. Анубиса почитали и боялись. Анубис — Островная гибель. Так он вошел в историю. Были и другие варианты, например: Анубис — Ночной кошмар, Анубис — Король пепла. Для меня это не имело значения, я просто была рада тому, что мои необдуманные действия не вызвали проблем. Джейс с Бейлой вернулись сразу, как получили письмо. Рейна долетела до дома на драконе Люка, пока неспособная управлять своей Утро. Маленькая драконица тоже получила боевое ранение, неудачно попав под чужое копье. Но они обе должны были вскоре поправиться. Плечо девушки было плотно перевязано и постоянно находилось под контролем мейстера. Мы почти не отходили от нее, так, что даже успели достать несчастную. Смелостью Рейны восхищались все, а мое безрассудство нашло отклик у ребят. — Я отправился бы с тобой, не будь в тот день на Севере. — Джейс твердо смотрел на меня, пока остальные так же решительно кивали. Они приняли мои действия, не смотрели на меня, как на монстра. Не обвиняли. — Мне даже жаль, что я не смогу отомстить за сестру. — Бейла хранила в душе злобу, готовая биться за свою близняшку. — Вместе мы справились бы ещё быстрее. Люк молчаливо соглашался с каждым словом. Он не стал говорить о том, что выполнил обещание, данное Деймону. После оказавшегося бесполезным допроса, Люцерис казнил всех пленных. И пусть ладони тогда дрожали, он твердо отдал команду Арраксу. И не жалел. Лишь только ночью обратился к сестре. Это было его первое убийство и он хотел, что бы она поделилась своим опытом. Так будет проще принять содеянное. — Ох, это не самая приятная история. — Плевать. Я тоже сделал не самую приятную вещь. — с сомнением глядя в лицо брата, девушка смиренно кивнула. — Ладно. На самом деле, когда я впервые решилась на это, Анубис оказался не готов. Отловленные преступники стояли в одной куче, с ужасом глядя в глаза гибели. Когда я отдала команду, он уверенно дыхнул огнем. И все бы хорошо, но он никогда прежде не жег людей. — картинки прошлого мелькали перед глазами. Копошиться в этом было неприятно, но она чувствовала, что должна поддержать Люка и была откровенна, — Он поджарил их, как добычу. Запах человечины, поджаренной до румяной корочки, все ещё всплывает иногда. Он…отличался от запаха свиньи или овечки. Забивался в самые ноздри, вызывая тошноту. Не знаю, как сдержалась тогда, но повторную команду отдала сразу. Поняв свою ошибку, Анубис прибавил жара и превратил их в кучку праха. Но я после того случая ещё неделю мучилась кошмарами и при виде мяса чувствовала себя неуютно. — А я помню то время! — до того притворяющийся спящим, Джейс подскочил на диване и обернулся к ним. Они все находились в комнате сладко спящей Рейны, оберегая ее покой. Было уже очень поздно, так что Бейла, сидящая с ней на постели, тоже уснула. Так же думали про Джейса, но ошиблись, — Мне тогда показалось странным твое поведение. Так и знал, что что то случилось! А ты все отговаривалась. — чуть скривив лицо, он пискляво парадировал, — Нормально все со мной. Не волнуйтесь. Отлично я себя чувствую. — Ну, с запозданием, но я же призналась. — девушка невозмутимо вздернула подбородок и увернулась от подушки, которой он целил в ее голову, — Эй, девочек разбудишь! — На несколько лет опоздала, но с кем не бывает. Он закатил глаза и мы тихонько рассмеялись. А после тут же заткнулись, услышав, как сестры вошкаются в кровати. Но обошлось.