* * *
— Он в сорк четвёртом номере, — сообщил уже переодевшийся Кунникида. — Все проснулись? — Угу, — промычали «дети». — Начинаем.* * *
Доппо беззвучно открыл дверь в номер и зашёл самым первым. На первый взгляд, было пусто, но Кунникида чувствовал чьё-то присутствие. Как и подозревалось Дазай был в номере. Он лежал «звездой» на кровати и, скорее всего, не заметил чужого присутствия. Послышался тихий полустон-полувдох. Доппо вздрогнул. Телефон завибрировал. Рука почти не слушалась хозяин, но у того получилось взять трубку. — Алло? — произнёс Дазай. — Ты вообще где?! — недовольно воскликнул абонент, и Кунникида сразу же понял, кто это. — Я же говорил, — лениво ответил Осаму. — На Тверской. — Блять! Где именно?! — недовольно спросил Достоевский. — Тут гостиница какая-то. — Хорошо… Ты сам-то как? — Отлично, — ответил Дазай. Доппо сразу понял, что Осаму врёт. — Можешь положить трубку? Просто мне даже говорить лень. — Сам клади, — грубо произнёс Фёдор и замолчал. Дазай издал такой полустон-полувздох и сбросил звонок. — Кто меня просил лезть к тем гопникам? — задал риторический вопрос Осаму. — Когда этот глобальный пиздец кончится, нужно будет спросить у Кунникидушки, каково это: дышать со сломанными рёбрами, — Дазай попытался хмыкнуть, но тут же издал болезненный возглас. — Если доживу, конечно… Интересно, как скоро меня найдут? А-то опаздывают они как-то. Хотя… это невозможно, ведь с ними мистер Мне-Очки-Идут-Больше-Чем-Тебе. Вредина-то какой. С очередным стоном Дазай поднялся с кровати, и Кунникида тут же спрятался в открытый шкаф. — Когда Окада уже пришлёт что-то новенькое? — спросил Осаму из ванны, будто знал, что Кунникида в номере. — Или его не взяли… Было бы печально. Скорее всего, его разоблачили. Да, вполне вероятно: актёрская игра на нуле. Послышался шорох одежды. Что-то захлопнулось — скорее всего, аптечка. — Бинтую, я себя бинтую, — нараспев, произнёс Дазай. — Тун-тун-тун-тун… Рум-пу-рум-пум. Напевая какую-то песню про суицид, Осаму, видимо, меня бинты или что-то подобное. — Терпи, терпи, — сквозь зубы, неожиданно прошипел Дазай. — Всё просто: представь, что ты — один из пленников Портовой Мафии… Тебе же нравилось их пытать, да?.. Не думай, не думай о Мафии… Забудь, забудь… Пожалуйста… Замотайся уже этими долбанными бинтами! Мумия-мумия-мумия… Последнее слово Дазай повторял и повторял, пока не затих — предположительно, перевязал. Послышался негромкий стук. В наушнике раздался голос Ацуши. — Что-то случилось? Где сигнал? Кунникида понимал, что если что-то скажет то всё — пиши пропало. Но предупредить надо. — Нет, — почти беззвучно произнёс Доппо. — Всё в порядке. Я решил подслушивать, что он говорит. Меня могут найти. — Кунникида! — воскликнула Йосано. — Мы тоже хотим! — Завались, — прошипел Кунникида и понял, что совершил ошибку. Шуршание в ванной прекратилось чего-то выжидая. Послышались шаги. Осаму остановился у шкафа, и Доппо задержал дыхание. Дазай обнаружил его, если бы открыл другую дверцу. — Приезжай скорее, — произнёс шатен. Он закрыл шкаф, оставив Кунникиду в темноте. Послышался грохот. — Ох, чёрт… — прошептал Дазай и затих. Доппо постоял в шкафу ещё несколько минут, а Осаму продолжал молчать. Насторожившись, Кунникида прошептал в наушник: — Можем начинать.