Fated

Четыре дня. Прошло четыре дня с тех пор, как Ривен ушел от нее. Четыре дня с тех пор, как она слышала его голос. Четыре дня, и она может только погрязать в жалости к себе. Стелла пыталась вытащить ее из своей комнаты, в которой Терра так любезно оставляла ее в покое последние четыре дня. Флора ежедневно приносит ей суп и сыворотки, чтобы справиться с постоянными головными болями, поэтому рубец на затылке медленно уменьшается в размерах. Ее мыслительные способности приходят и уходят; иногда она испытывает все эмоции под солнцем, которые испытывают окружающие ее люди, а иногда она чувствует абсолютно ничего. Взрыв вывел ее из-под контроля. Ей следует обратиться за помощью к Харрису... Но она не двигается, лежит в постели и, затаив дыхание, ждет, когда Ривен, вальсируя, войдет в дверь, чтобы увидеть ее. Но этого не случается. Она звонила ему дважды в день и дополнительно каждый раз оставляла голосовое сообщение. Тихое "Я люблю тебя" хранилось в конце каждого, в надежде, что это сможет пробудить в нем какие-то эмоции. Она делает это по ночам, когда чувствует себя хуже всего. И около двадцати сообщений, которые она систематически отправляла ему, остались без ответа. Этот ублюдок давным-давно отключил свои уведомления, заставляя ее теперь сходить с ума от любопытства, открывал ли он их вообще. И если так, то как он мог не отреагировать, по крайней мере, какой-нибудь грубой колкостью на ее отчаяние? И какая-то часть ее знает, что дверь открывается в обе стороны. Она могла бы разыскать Ривена. Покинуть комфорт и безопасность в ее постели и загнать его в угол. Заставить поговорить с ней. Но она напугана. Она волнуется, потому что теперь все это реально. Ее чувства. Его гнев по отношению к ней; что это может значить для них. Трусиха.

_______

      — Привет,— на цыпочках входит Терра в тот же день, когда она смотрит тупое реалити-шоу, щурясь на какие-то глупые выходки соляриан на маленьком экране своего телефона. Она может выдавить из себя только бормотание, похожее на приветствие,— Дэйн очнулся. Она вскакивает, тупая боль, которая медленно утихала в течение последних нескольких дней, вызывает меньше беспокойства,— С ним все в порядке?       — Все хорошо,— Терра садится рядом с ней,— подумала, что ты, возможно, захочешь навестить его. Я знаю, что твои мысли метались по этому поводу.       — Я, вероятно, последний человек, которого он хотел бы видеть.       — Я в этом сомневаюсь,— Терра похлопывает себя по ноге,— Часы посещений будут доступны в течение следующего часа. Я уверена, он был бы рад компании,— Терра одаривает ее улыбкой и оставляет размышлять. Ей приходилось беспокоиться не только о Ривене, но и разум был переполнен мыслями о Дэйне. Он был без сознания несколько дней, застряв в коме, в которую она его ввела. Она обдумывала, что бы она ему сказала, зная, что он заслуживает извинений. Вчера она преподнесла Скаю одно, когда неожиданно столкнулась с ним лицом к лицу в номере прошлым вечером ... Она больше не могла этого выносить. Ей нужно было пописать, и она должна была побороть голоса за дверью. Она медленно приоткрывает дверь, осматривая общую комнату и решая, сейчас или никогда. Она быстро проскальзывает через образовавшееся небольшое пространство и так тихо, как только может, пробирается в ванную, предполагая, что Блум и Скай уже добрались до спальни Блум, но разочарование приходит, когда она заворачивает за угол и видит специалиста и ее подругу- огненную фею, сидящих вместе на диване. Они мгновенно замечают ее, и она на секунду останавливается, как олень в свете фар. Они оба смотрят на нее, приподняв брови, прежде чем малейшее движение Ская пугает ее, и она спешит в ванную, закрываясь там. Она тихо выполняет свои рутинные дела:                   — Опорожнить мочевой пузырь.                   — Почистить зубы.                   — Умыть лицо.                   — Выщипать крошечные волоски, растущие вокруг ее изогнутых бровей.                   — Внимательно изучить ровность ее подбородка. Но эта рутина заканчивается иначе, чем большинство предыдущих. Она смотрит на дверь, умоляя, чтобы Скай и Блум после ее неловкого выхода решили наконец удалиться в комнату Блум, чтобы она могла вернуться к себе невредимой. Похоже, сегодня ей не везет. Когда она тихо выходит из ванной и заворачивает за угол, дверь ее спальни видна с другого конца комнаты, Скай теперь сидит один на диване, листая что-то в своем телефоне. Он поднимает взгляд, когда чувствует ее присутствие.       — Привет,— начинает он с неловкой улыбкой. Она замирает на месте, чувствуя всю неловкость и нервозность от себя него, все еще глядя на дверь своей спальни, обдумывая, как лучше поступить. Это настолько сложно, что ей хочется сжаться в комочек, чтобы спастись от этого, ее стены изо всех сил пытаются выстроиться, а поведение ее магии приводит к короткому замыканию. Она не может прятаться вечно. Она не была такой. Это не то, какой она хочет быть. Она всегда гордилась способностью быть одной из самых разумных в своей группе друзей. Самой приземленной и той, кто не тушуется в конфронтации. Поэтому она поворачивается. Ноги сами ведут ее, в то время как разум пытается наверстать упущенное.       — Хей,— она морщится. Скай неловко потирает руку о джинсы. Она подходит ближе, садясь на свободное место, оставленное Блум,— Как ты? Его глаза расширяются,— Я в порядке, а ты?       — Честно говоря… ужасно. Но это не твоя проблема...       — Муза...       — Нет. Я...— Муза замолкает, и он, кажется, дает ей время подумать, за что она благодарна,— Мне жаль, Скай. У меня в голове возникла грандиозная идея, что я контролировала ситуацию в той комнате. Я думала, что смогу справиться с этим сама, но оказалось, что я ошиблась в своих суждениях и подвергла опасности тебя, Дэйна и Блум. Мне так жаль, что ты пострадал, и все могло быть хуже...— она бессвязно говорит, и Скай это знает.       — Эй,— чья-то рука ложится ей на предплечье,— спасибо. Я ценю это. Я пошел за тобой туда. Так что это на моей совести. Но спасибо тебе за заботу; Я хочу, чтобы ты знала, что я не сержусь на тебя. Я имеется изрядный счет проебов, которые еще хуже, чем у тебя, желая помочь, так что, пожалуйста, не беспокойся обо мне по большому счету. Я бы подвергся опасности вслед за любым из вас. Она грустно улыбается, все еще готовая корить себя за это,— Спасибо.       — Я вижу, ты мне не веришь.       — Что? Нет...       — Муза. Я прощаю тебя,— Его улыбка искренняя.       — Но я нет.       — Ты сделаешь это. И я знаю, что Ривен тоже прощает тебя. Он просто слишком упрям, чтобы признать, что погорячился.       — Из-за меня тебя могли убить, и это убило бы его.       — Нет. Ему было бы немного грустно, но Ривен продолжал бы жить своей жизнью. У него была бы ты...       — Он не ответил ни на одно из моих сообщений. Или звонки.       — Как я уже сказал, Ривен упрям. Он убегает от вещей, которые по-настоящему пугают его.       — Я пугаю его? Скай пожимает плечами,— Может, и так.       — Это не помогает,— Она вздыхает. Его рука мягко очерчивает круг на ее руке, прежде чем снова погладить,— Я думаю, он больше боится того, что он чувствует. Ривену нужно многое, чтобы полюбить. Страх потерять что-то, который может повлиять на него сильнее, чем он хочет признать.       — Может быть...— Она на мгновение закрывает глаза и делает глубокий вдох, прежде чем снова встретиться взглядом с голубыми глазами,— Спасибо. За то, что ты понимаешь и помогаешь.       — Всегда,— Скай улыбается и, к ее удивлению, заключает ее в крепкие объятия. Это успокаивает, и она не осознавала, как сильно в этом нуждалась. Она отстраняется от Ская как раз в тот момент, когда Блум смеряет комнату любопытными глазами. Блум ничего не говорит, когда они со Скаем обмениваются прощальным взглядом, и она снова уходит в свою комнату. Небольшая тяжесть спадает с ее груди; ее сон стал немного спокойней, чем раньше. Но Дэйн все еще давит тяжестью на ее сердце. ..... Ей нужно принести еще одно извинение, как и в случае со Скаем; Предусмотрительно. По крайней мере, Дэйн этого заслуживает.

________

В больничном крыле тихо, когда она заходит, настолько тихо, что на самом деле она слышит тиканье минутной стрелки часов, которые ненадежно висят на стене в конце палаты. На расстоянии добрых двухсот футов. Кроватей мало, и только трое других студентов спят на раскладушках. Она медленно продвигается к задней части, где, как Терра намекнула, найдет Дэйна, и, конечно же, он лежит на спине, уставившись в потолок глазами, полными скуки. Она почти не хочет его беспокоить, размышляя, не лучше ли было бы повернуться и уйти. И вообще, зачем ему понадобилось ее видеть? Но ей не повезло, он медленно поворачивает голову, рассматривая ее на неловком расстоянии с любопытством и легким замешательством.       — Привет,— удается ей выдавить из себя. Она ничего не чувствует. Ни одна эмоция не проникает в нее, кроме ее собственной нервозности. Она даже изо всех сил старается дотянуться до чего-нибудь, что Дэйн мог бы ей предложить, но она этого не чувствует. Ей жаль, что она не может прочесть его мысли; может быть, она смогла бы понять, как все может обернуться. Дэйн мягко улыбается,— Привет. Она размышляет о том, как странно было бы, если бы она сделала сто восемьдесят и сбежала теперь, когда он ее увидел... предположительно, это вызвало бы некоторые вопросы. Лучше не делать этого... Поэтому ноги работают за нее, заставляя медленно приближаться к кровати Дэйна.       — Ты в порядке?— Его голос туманный, но твердый. Она смеется,— Это я должна была спросить тебя об этом.       — У меня все отлично. Терра говорит, что скоро от раны останется лишь отдаленное воспоминание. Флора создала какую-то мазь, благодаря которой шрам исчезнет, как будто его никогда и не было, за что я ей благодарен, хотя не могу сказать, что разговор наличие шрама является отличным началом разговора. Она критически смотрит на него. То, что он так небрежно относится к тому, что лежит на больничной койке из-за нее, выше ее понимания. Часть ее хотела бы, чтобы он злился на нее. Она хотела бы, чтобы Скай был таким. Блум.       — Почему ты такой раслабленный?       — Хм?— Его бровь приподнимается.       — Ты. Ты так небрежно относишься к тому, что с тобой случилось. Как будто этого не было.       — Муза. Я знаю, что произошло. Поверь мне. Но какой смысл впадать из-за этого в депрессию? Я жив. Я выздоравливаю. То, что я беспокоюсь об этом, не приносит мне никакой пользы,— Он осторожно пожимает плечами.       — Дэйн...— она инстинктивно хватает его за руку и мягко сжимает,— Мне так жаль. Я вела себя как идиотка, и мне следовало подумать, прежде чем втягивать тебя во что-то, что могло обернуться совсем по-другому. Мне жаль. Я... я была... я не знаю... эгоистична.       — Муза...       — Я думала только о себе. И я не могу себе представить, что было бы, если бы что-то случилось со всеми вами. Я приняла глупое решение, и вы все последовали за мной, чтобы защитить меня, а если бы я просто...       — Муза,— Дэйн тянет ее за руку, заставляя замолчать,— все в порядке. Я ценю твои извинения. Несмотря ни на что, я поклялся как специалист защищать фей и Алфею. Ты приняла решение, но и я тоже принял его. Но все же спасибо тебе за то, что пытаешься унять эту боль. Я почувствовал, как ты это забирала...       — Я не могла вынести многого. Я не могла дать многого. Но я хотела этого.       — Ты сделала все, что могла.       — Ты знаешь, когда выписываешься? Дэйн улыбается,— Док сказал, что я, возможно, встану и уйду отсюда завтра вечером. Она мягко улыбается, все еще испытывая легкое отвращение к себе, но уже немного меньше,— Хорошо. Мне очень жаль.       — Я знаю. И я прощаю тебя,— Его улыбка ни разу не дрогнула. Она почти чувствует себя недостойной его понимания, но все равно ценит его. Может быть, Ривен тоже будет таким. Следующие пару минут Дэйн делает все возможное, чтобы вызвать улыбку на ее лице, что ему удается, наконец, дважды, прежде чем она уходит от него, позволяя Дэйну больше отдыхать, пока он продолжает выздоравливать. Теперь и на сердце у нее немного легче.

________

Еще один день спустя и еще больше неотвеченных сообщений, она, наконец, решает выйти из своей спальни и показать своим друзьям, что она все еще жива. Желание разыскать Ривена в этот момент очень сильно, крошечная часть ее чувствует себя потерянной из-за долгой разлуки, когда она знает, что он не так уж далеко -- избегает ее. Стелла встречает ее в общей комнате,— Доброе утро, сладкая горошинка,— Ее интонация дразнит. Она останавливается на середине шага, чтобы, прищурившись, посмотреть на фею света, которая в данный момент лежит поперек дивана с открытой книгой, наполненной стилем солярийцев, которая сейчас в моде.       — Сладкая горошинка? Стелла на мгновение хихикает, прежде чем задуматься,— Тыква? Детка? Моя муза? Короткий смешок срывается с ее губ,— Что происходит? Стелла драматично откидывает голову назад, лукаво улыбаясь,— Заставляю тебя улыбаться. Это сработало.       — Где все?— Она возится с мини-холодильником в поисках чего-нибудь, что могло бы отвлечь ее лихорадочно работающий разум.       — Терра и Флор пошли в оранжерею, Аиша резвится с Набу, а Блум в своей комнате, готовится к встрече с директором.       — Блум собирается встретиться с Харрисом.              — Видимо,— Она отмечает едва заметное пожатие плечами. Внезапно дверь Блум и Аиши открывается и чуть не ударяется о заднюю стену от силы. Блум выходит с важным видом.       — Услышала свое имя,— Блум останавливается напротив нее у маленького передвижного островка, который у них есть, и которым в этом году они отделили большое общее пространство, сделав свою собственную маленькую кухоньку,— Что случилось?       — Зачем ты идешь к Харрису? Я не знала, что ты все еще проверяешься у него.       — Вчера позвонила Глэдис и попросила меня зайти. Я прекратила с ним встречаться полторы недели назад.       — Оу.       — Наверное, надеется вытянуть из тебя что-нибудь пикантное, о чем он сможет рассказать моей матери,— Стелла слегка усмехается, довольно грубо переворачивая страницу, чуть не разрывая ее.       — Я в этом сомневаюсь,— подытоживает Муза,— Он очень рационально относится к информации, которой делится и которой не делится.       — О которой ты знаешь,— Если бы она не была увлечена разговором, то пропустила бы его мимо ушей из-за того, как тихо Стелла это произнесла.       — Я собираюсь уйти пораньше,— снимает напряжение Блум,— Скай пригласил меня на свидание и хочет, чтобы мы ушли немного пораньше.       — Сильва и Андреас собираются позволить вам двоим уйти?— Она наклоняется вперед, опираясь на локти на маленьком островке, с любопытством разглядывая Блум. Краем глаза Стелла тоже обращает внимание, садясь и поворачиваясь всем телом в сторону собеседницы.       — Они не знают и никогда не узнают.       — Да ладно,— оживляется Стелла, отбрасывая книгу в сторону,— Одно только заклинание выдаст тебя, если ты уйдешь.       — Скай сказал, что у него есть средство для этого,— Блум пожимает плечами, глядя на них обоих.       — Только не попадись патрулям. Кэт разговаривала вчера и сказала, что они не прекратили стоять с тех пор, как все произошло в туннелях. Они становятся параноиками,— ответ Стеллы.       — Все такие,— добавляет Муза. Блум с нежностью смотрит на них обоих,— Я так благодарна, что вы, ребята, беспокоитесь, но я буду со Скаем, и у нас все будет хорошо.       — Хорошо,— говорит она, и Стелла тоже кивает,— Ты не возражаешь, если я прерву начало вашей встречи? Хотела перекинуться парой слов с Харрисом,— Она думала об этом прошлой ночью и о том, к кому лучше обратиться по поводу взрыва и того, как он повлиял на ее способности в предыдущие несколько дней, чем к Харрису.

_____

Они с Блум идут рука об руку по оживленным коридорам, и слабое движение других учеников создает убаюкивающий фоновый шум, пока они не добираются до кабинета директора. Когда они входят, стол Глэдис пуст, и комната освещена только солнцем, льющимся в окно. Серость окутывает обычное тепло, которое в другое время сопровождает комнату, холодный, пасмурный зимний день создает еще больше мрака. Часть ее предпочла бы вернуться в свою постель и свернуться калачиком под одеялом, чтобы забыть обо всем, но тогда она снова убежала бы. Ей не нужно продолжать прятаться. Большая дубовая дверь в кабинет Харриса слегка приоткрыта, и из комнаты доносится его голос. Блум ловит ее взгляд, прищуренные голубые глаза безмолвно разговаривают с ее карими.       — Что значит , ты думаешь, это началось?— Тон Харриса полон замешательства. Она выглядывает в щель в открытой деревянной двери, Блум подходит ближе. Он расхаживает прямо за своим столом. Если бы он был огненной феей, то, вероятно, оставлял бы за собой огненный след,— Я думал, мы уже обсуждали это... Они обе подходят невероятно близко, стараясь не пикнуть, чтобы их не заметили. Не часто Муза видела мистера Харриса нервным, но за последнюю неделю, последние несколько раз, когда она замечала его присутствие, его поведение было необычным. Его эмоции, по крайней мере те, которые она может прочесть, те, которые он позволяет себе выплеснуть, беспокоят ее больше. Она хотела бы почувствовать его эмоции, но не может найти никаких ниточек, за которые можно было бы зацепиться.       — Когда это произойдет?— У него низкий голос. Она не может слышать противоположную сторону разговора, но Муза может только догадываться о том, что говорится, по напряженным плечам Харриса и нахмуренным бровям. Блум в замешательстве толкает ее локтем. Может быть, правительство Солярии посылает сюда всех солдат после того, что произошло. Возможно, даже закроют школу. Ее отец продолжает звонить, чтобы проверить, как дела, так что, возможно, родители из школы знают что-то такое, о чем им не говорят. Она надеется, что Харрис будет честен с ними, с ней. Харрис раздраженно проводит рукой по лицу: телефонный звонок, похоже, прошел не так, как планировалось. Она уже почти решила ворваться и спасти его от этого, но почувствовала, как в заднем кармане завибрировал телефон. Дважды он дребезжит, затем затихает. Глаза Блум в тревоге выпучиваются. Она изо всех сил пытается достать его из кармана, но ей удается сделать это довольно постыдно. Рив Встретимся в саду Пожалуйста Это было первое сообщение, которое она получила от него за последние дни. Серо-черное текстовое поле, наконец, контрастирует с десятками синих пузырьков без ответа. Это горько-сладко. То, на что она надеялась последние несколько дней, наконец-то наступило, но они по прежнему остаются на кислой ноте. Она шепчет Блум,— Планы изменились, мне нужно идти. Дай мне знать, как все пройдет?— Она все еще слышит беспокойство Харриса, но Блум понимающе кивает и позволяет ей уйти без возражений.

_____

Ее ладони начинают потеть, когда она подходит ближе к саду... к скамейке. Место их первого соглашения, место, которое она всегда считала хорошим, счастливым воспоминанием. Почему Ривен не выбрал тренировочные маты? Когда она выходит из-за угла, Ривен сидит верхом на скамейке.       — Привет, незнакомец,— Она нарушает молчание.       — Привет,— Он откликается, но не поднимает глаз. Она не собирается лгать, это неловко. Наверное, это самое непростое, что было у Ривена со времен их первого спарринга и странных чувств, в которых они не признавались друг другу в течение этих нескольких недель. Ей это не нравится, и она не хочет регрессировать. Он, должно быть, тоже это понял, жестом приглашая ее сесть рядом с ним,— Дэйн сказал, что ты навещала его ранее.       — Ты видел Дэйна?       — Несколько минут назад,— Он кивает, вытирая руки о джинсы и глядя на несколько деревьев, на которых не осталось листьев.       — Я должна была перед ним извиниться. И перед Скаем. Я подвергла их обоих опасности, и они по доброй воле все равно пытались помочь мне. Они все равно пошли за мной. И ты был прав. Из-за меня их могли убить...       — Прости меня,— выпаливает он. Она, конечно, шокирована. Она не ожидала, что ее вот так оборвут - из-за этого. Он сглатывает, прежде чем продолжить,— То, что я сказал, было ужасно. И я причинил тебе боль, и это само по себе причиняет боль мне. Сгоряча, я разозлился. Я не позволил себе перевести дух, чтобы осмыслить то, что хотел донести, и вместо этого все вышло резко и жестоко, и мне жаль, что мои слова причинили тебе боль. Она молчит. Ривен тоже. Они оба сидят и смотрят на далекие голые деревья, на одинокую птицу, перелетающую с ветки на ветку в поисках чего-то, точно так же, как она сейчас относится к словам - не знает, что сказать, но ее мозг работает со скоростью мили в минуту, пытаясь придумать что-то связное.       — Ривен,— она поворачивается и обхватывает его лицо ладонями, заставляя его полностью посмотреть на нее впервые с тех пор, как они сели,— Я тоже должна перед тобой извиниться. Мне жаль. Правда. Я подвергла себя опасности, и я подвергла опасности Дэйна и Ская. Я знаю, то, что я сделала, было дерзко, и я не думала. Мне жаль. Я не знаю, как бы все было, если бы кто-то пострадал еще сильнее.       — Муза...— Ривен вздыхает, потирая лицо, прежде чем обернуться к ней,— я был зол, но это не то... Я не был... я был... я... напуган.       — Ты? Испугался?— Она пытается слабо пошутить, но ее игнорируют, лишь бросив короткий взгляд в ответ,— прости.       — Ты могла умереть. Мне пришлось наблюдать, как эта штука взорвалась, поскольку мы все были защищены барьером. Я думал, ты не дышишь,— Его голос мягок; она чувствует его беспокойство,— Я думал...       — Я знаю,— она придвигается ближе, наклоняясь вперед, чтобы положить голову ему на плечо, сдерживая свои эмоции, чтобы они не захлестнули ее,— мне жаль. Его большой палец нежно обводит внутреннюю сторону ее колена; давление через джинсы немного отвлекает ее от мыслей.       — На данный момент Скай и Дэйн - это мимолетная мысль, которая приходит мне в голову. Я больше беспокоился о тебе, и если бы тебе стало хуже - не дай бог - убили...— он переводит дыхание,— Муза, это убило бы меня. Она поднимает голову и поворачивает его лицо к себе,— Я знаю,— Она наклоняется и дарит ему короткий поцелуй, на который Ривен отвечает тем же. Она надеется, что он почувствовал ее признательность за его беспокойство, за его заботливость. Если бы кто-нибудь спросил ее семь месяцев назад, думала ли она, что Ривен так сильно отреагирует на ее смерть, она, возможно, рассмеялась бы им в лицо. Теперь просто немного больно осознавать, что она причинила ему боль, пренебрегая собственной безопасностью.       — Скай и Дэйн оба сказали, что ты, похоже, не поверила им, когда они простили тебя.       — Пока я не могу сказать, что прощаю себя,— Она признается.       — Я думаю, ты слишком сильно коришь себя из-за этого. Ты сделала выбор, а Дэйн и Скай решили помочь тебе. Независимо от того, что я чувствовал в то время или говорил, я знаю, что ты сделала это без злого умысла. Ты просто слишком упряма для своего же блага - время от времени не любишь слушать.       — Мой папа говорит то же самое,— Она мягко улыбается, в ответ на что на лице Ривена появляется улыбка. Следующие несколько минут проходят приятно, независимо от того, насколько ей становится холодно, старая толстовка, которая раньше висела в комнате Ривена, только усиливала борьбу с прохладным воздухом.       — Кроме того, я просто хочу, чтобы ты знал, я не знаю, что бы я, черт возьми, делал без тебя.       — Ты бы что-нибудь придумал,— Она шутит. Он тычет ее в бок, что вызывает улыбку у них обоих.        — Я люблю тебя.       — Я люблю тебя.       — Насколько сильно?— Он прижимает ее к себе еще крепче.       — Слишком сильно,— Она признается.       — Хорошо,— ухмыляется он,— мы на одной волне.       — Насколько ты привязан к идее сидеть здесь?       — В любом случае мое решение можно изменить.       — Мне холодно. Он хихикает, встает и тащит ее за собой, улыбаясь, каким-то образом точно зная, куда она хочет, чтобы он их повел. И вот так она оказывается завернутой в его теплое одеяло, глубже зарывшись в его подушку, думая о сне, а рука ее парня прижимает ее к себе, утешая. Он осыпает легкими поцелуями ее плечо, только глубже погружая ее в состояние блаженства, в котором она засыпает быстрее, чем когда-либо в детстве. Последние четыре дня были для них своего рода адом. Теперь она просто рада, что все закончилось Однако тени, маячащие на кладбище, полном мертвецов, никогда не были хорошим знаком.