***
Йо не уверен, как он относится к идее обучения, даже к тому, чтобы ходить в детский сад (Хао сказал, что об этом не стоит беспокоиться). Новое место, где не будет мамы, хотя она сама хочет, чтобы они туда ходили. Йо никогда не оставался без мамы, только тогда, когда папа приезжал к ним со своей супер-секретной миссии. Йо любит, когда папа приезжает. С ним мама по-особенному улыбается, папа делает её счастливой. Конечно, Йо тоже делает её счастливой, и Хао тоже, но с папой всё по-другому. Но если Йо и Хао будут теперь ходить в детский сад, они не смогут ходить с мамой на работу в библиотеку, и она будет там совсем одна. С другой стороны, Йо здесь с Хао. Он знает: что бы ни случилось, Хао со всем разберётся. Хао поворачивается к нему, и лёгкая улыбка появляется на его лице. Хао часто улыбается. Легко улыбаться, когда у тебя есть жизнь, в которой ты расслабляешься. Йо тоже хочет делать всё, что хочет: много отдыхать, проводить время с мамой, папой и Хао, слушать музыку… В мире так много вещей, которые могут по-настоящему осчастливить его! Но идея впервые войти в детский сад не входит в их число. – Всё будет хорошо, – обещает мама, опускаясь на колени и заключая их обоих в объятия. Йо стискивает её руками, опуская подбородок на её плечо, Хао так же обнимает её с другого плеча. Йо старается сделать вид, что он вовсе не цепляется за неё в отчаянном жесте. Хао так не делает, а они близнецы, и, значит, должны быть похожи? Это неважно, потому что мама крепко обнимает их обоих. – Вам так идёт форма! Уверена, все будут от вас в восторге. Позаботьтесь друг о друге, мальчики. Она говорит это им обоим. Обычно, когда мама даёт им поручения, совсем маленькие, например, сходить в магазин, она всегда просит Хао присмотреть за Йо. Это же входит в обязанности старшего брата, да? Но сейчас… сейчас она просит его присмотреть за Хао! Когда мама отстраняется, Йо переводит взгляд на Хао и ищет любые признаки болезни или травмы. Конечно, и Хао болел, ветрянкой, например, или гриппом, они болели вместе. Но у него никогда не было ничего более серьёзного. С Хао никогда не случается ничего подобного, так зачем за ним присматривать? Если только… если только это не как в той его книжке, про тигров. Той, в которой тигру было больно, но больно в сердце, поэтому ему нужно было много объятий и добрых слов от тигриной семьи. С этой мыслью Йо протягивает руку и сжимает ладонь Хао, он чувствует себя немного выше, чем обычно. Может, Хао и защитит их от всего на свете, но если у него боль на сердце, то Йо о нём позаботится. – Да всё будет нормально, – закатывает глаза Хао, сжимая руку Йо в ответ. – Мне не нужно, чтобы Йо присматривал за мной. Именно это и говорил обиженный тигр. Ну, может, не именно это, потому что тигриного брата звали не Йо, но очень близко. Значит, у Хао всё-таки болит сердце. И как его близнец, Йо обязан помочь ему. Взгляд Хао твёрд, как гранитная скала. Иногда Йо задаётся вопросом, может ли его брат в самом деле читать мысли, но всякий раз приходит к выводу, что это не важно. Хао либо очень умный, либо правда умеет читать мысли, либо и то, и другое вместе. Что бы из этого ни было правдой, Хао его брат. Это самое важное.***
На занятия их ведёт Макоко-сэнсей, женщина почти такая же красивая, как мама, и с тёплой улыбкой, похожей на летнее солнце. Она привлекла внимание других детей какой-то песней, слишком быстрой для того, чтобы Йо успел её запомнить. Но он не сомневается, что вскоре выучит её. Он не такой сообразительный, как Хао, но и не дурак. Будь он дураком, Хао обязательно сказал бы ему об этом. Его близнец немного посмеивается рядом и улыбается так, словно его совсем не беспокоит то, что они стоят тут одни, без мамы, и она не поможет им познакомиться с другими детьми. И именно это придаёт Йо смелости, он делает широкий шаг вперёд. – Привет! Меня зовут Асакура Йо, мне пять лет! Мне нравится слушать Soul Bob! Это было их с папой любимое занятие – сидеть вместе и слушать старые пластинки. Все остальные дети тут же приветствуют его, все весёлые и дружелюбные, но их голоса высокие, выше, чем у мамы во время утреннего приветствия. Затем Хао встаёт рядом с ним, всё ещё улыбаясь, словно всё в порядке и он прекрасно чувствует себя и без мамы. – Меня зовут Асакура Хао, и я могу видеть духов.***
Дети избегают Хао. Они бросают на него тревожные взгляды, взволнованные после его приветствия. Когда Йо заявил, что и он может видеть духов, избегать начали и его. Это… неприятно. Йо не нравится. Он не понимает: что такого в том, чтобы видеть духов? Он видит их, Хао видит их. Мама и папа тоже видят их. Йо даже не знал, что не все люди могут это, пока мама не рассказала ему об этом несколько дней назад. Как они могут не замечать древних самураев? Духов природы, которые то появляются, то исчезают? Многих и многих людей самых разных профессий, оставшихся на земле по разным причинам? В отличие от Йо, Хао совсем не беспокоит отношение других. Он делает вид, что слушает Макоко-сэнсей, хотя на самом деле читает под столом библиотечную книгу, принесённую с собой из дома. Во время обеда к ним подходит девочка, она представляется Эмикой. Она спрашивает, каково это – видеть духов, и Йо с восторгом рассказывает ей об этом. И маленькая черноволосая девочка быстро становится его первым другом.***
Сейчас Хао шесть, он отбывает срок в японской начальной школе и не может перестать думать о предстоящем Турнире Шаманов. Чем больше он читает, тем больше понимает, что с этим миром всё не так. Вымершие животные, уничтожение целых цивилизаций во имя прогресса, вопиющее неуважение к природе. С другой стороны, того, что может дать хоть какое-то подобие надежды, ничтожно мало. Декларация прав человека, международная отмена рабства, упавший уровень преступности. И всё же, куда бы он ни посмотрел – везде видит то, что необходимо улучшить. Сейчас у него нет необходимости в том, чтобы держать Кейко за руку, но он всё равно позволяет ей это. Токио совсем не такой, каким он его помнил. Настолько современный, продвинутый и лишённый природы, что перехватывает дыхание. А ещё он невероятно оживлённый. Кейко держит их за руку не только из материнского желания держать за руку своих детей, но из необходимости не потерять их в толпе. – Токио такой большой! – кричит Йо с другой стороны Кейко, поражаясь окружающими их зданиями. После его крика Кейко сворачивает к кладбищу, чтобы отдохнуть от толпы. Там много духов, они все оживляются, как только Йо приветствует их. Хао остаётся рядом с Кейко, когда его близнец бросается вперёд, изучая всех духов, которые собираются вокруг них. Все стремятся пообщаться с новым, живым лицом. – Как впечатления? – спрашивает Кейко и отпускает его руку, они уже далеко от толпы. Она гладит его ладонью по волосам. Они длинные, только кончики недавно постригли, чтобы они оставались здоровыми. – Громко, – признаётся он, улыбаясь, но не поднимая взгляд на женщину. Она знает о Рейши, и он не видит смысла скрываться. От неё, по крайней мере. О, играть с Йо невероятно забавно, заставляя его гадать: настолько ли он умён или правда читает мысли? Хао специально упускал некоторые вещей, делал вид, что не знает о планах Йо. Это идеальный способ заставить его сомневаться в собственных предположениях. Но Кейко, Кейко знает. Иногда она даже беспокоится о том, что он видит в её голове, делает сознательное усилие, чтобы думать только о работе. Но этой мысли уже достаточно, чтобы он обратил внимание и сосредоточился на её проблемах. На том, как туго с деньгами, несмотря на то, что Микихиса всегда отправляет ей столько, сколько может, не вызывая подозрений. На то, как она беспокоится о круге их общения (будто Хао нужен кто-то, хотя в их школе нет ни одного шамана, кроме них с Йо) и об их будущем. На то, как она задаётся вопросом: кто изменит своё мнение раньше – она или Хао? У неё железная уверенность в том, что он сможет позаботиться о себе. Это приятно, хотя люди вообще редко сомневаются в его способностях. И всё равно приятно знать, что ему доверяют присматривать и за собой, и за Йо. – А город? – Грязный. Подавляющее большинство людей так заняты, что едва могут по достоинству оценить то, что имеют, они слишком беспокоятся о работе, деньгах и внешности. Не все, конечно, но слишком, слишком много. – Это так, а как бы ты с этим разобрался? Как бы он с этим разобрался? Какое-то время Хао думает над ответом. Он мог бы убить всех людей, но это не решит все проблемы разом. Так что Хао думает. Раньше ему не хватало времени на раздумья, но сейчас его в избытке. Он размышляет о проблемах, преследующих мир, и о том, как он решит их, когда станет Королём-шаманом.***
Так проходят все их поездки. Кейко наскребает достаточно денег, чтобы на каникулах отвозить их в разные части Японии. Они даже останавливаются в разных отелях, когда уезжают далеко. Они посещают большие города, музеи, достопримечательности, которых ещё не было пятьсот лет назад. Хао пробует соль своих слёз, когда они достигают предместий Хиросимы, настолько близко к месту трагедии, насколько возможно. Он слышит звон почтения, стоя перед Великим Буддой Камакуры. Весной они едут в парк Хицудзияма и отдыхают в сени цветущей сакуры, а зимой посещают Снежный фестиваль в Саппоро. Йо очарован гигантскими скульптурами. И в каждом месте Кейко задаёт вопрос, над которым Хао размышляет несколько дней. Идеи кружатся в его голове до тех пор, пока они не соберутся, чтобы обсудить его ответы. К семи годам Йо накапливает достаточно знаний и жизненного опыта, чтобы они позволили ему присоединиться. Он… встревожен, когда узнаёт о целях Хао и его мечте. По какой-то нелепой иронии судьбы его собственный близнец не согласился с ним, заявил, что сделает всё возможное, чтобы заставить его передумать. Кейко прикрывает улыбку рукой, пока до Хао доходит заявление брата. Это… совсем не то, что он рассчитывал услышать. Но Йо не сможет остановить его. Жизнь продолжается. Никто больше не выходит на них. И хотя отсутствие Микихисы омрачает жизнь Кейко, нельзя сказать, что его уход был напрасным. Он старается изо всех сил, не позволяя Асакура и всем, кто с ними связан, обнаружить свою семью. Возможно, он скормил им ложь о том, что Хао кочует по континентам. Скорее всего, он бы действительно кочевал, если бы жизнь сложилась чуть по-другому. Если бы Кейко не сбежала. Если бы он не остался. Однажды ему правда придётся уйти, отправиться в путешествие, чтобы собрать сторонников для Турнира Шаманов. Он был Патчем в прошлой жизни и знает секреты, которые позволяют племени предсказывать появление великих звёзд – небесных тел, возвещающих начало Турнира. Это не точная наука, но он знает: время придёт меньше, чем через десять лет. В идеале Кейко могла бы родить их на несколько лет раньше, но подростковое тело его не остановит.***
Хао восемь, когда он просыпается в тишине.***
Кейко смотрит на часы третий раз за две минуты, поджимая губы. Её взгляд скользит в гостиную, но там только Йо, загипнотизированный своими обычными утренними мультиками. Его наполовину выполненная домашняя работа лежит на кухонном столе, чтобы её можно было проверить после того, как они проснутся, но… Десять часов. Уже десять часов, а Хао так и не вышел из своей комнаты. – Йо? Хао спал, когда ты проснулся? Её младший мычит, не осознавая вопроса, слишком увлечённый телевизором. Кейко отрывает виноградину от грозди в вазе с фруктами и запускает ею в Йо. Она чудесным образом попадает ему в затылок, и он вскрикивает, не от боли, а от испуга. – Что? – Хао проснулся? – Эээ… Не знаю? Он просто лежал и… – Йо пожимает плечами и снова отворачивается к экрану, сунув виноградину в рот. Взяв уже остывший завтрак Хао, Кейко направляется в спальню близнецов и дважды стучит в дверь. Ответа не следует, но её это не останавливает. В тех трёх случаях, когда Хао был настолько болен, что не мог подняться с постели, он всегда был довольно… угрюмым, отказывался открывать дверь и показывать свою слабость, и неважно, насколько силён был его жар. – Хао? Ты в порядке? Толкнув дверь, Кейко останавливается на пороге, держа тарелку в руке. Хао лежит в постели, натянув одеяло до подбородка, но хотя бы не дрожит. Значит, это не лихорадка. Он не потеет, у него нет насморка, и она не слышала кашля из его комнаты. Он не спит, смотрит в потолок с хмурым лицом. Кейко медленно подходит к нему и ставит тарелку на тумбочку, стараясь не поджимать губы при виде хаоса, который Йо оставил на своей постели. Одеяло сбито на пол, подушка сдвинулась на самый край кровати, а один из углов простыни не заправлен. Она обязательно приведёт тут всё в порядок, как только разберётся с Хао. – Хао? – Мгновение спустя он моргает, медленно переводя взгляд на неё. На его лице какая-то тревожная пустота, он отмечает её присутствие, но что-то тяжёлое занимает все его мысли. – Что случилось? – Я ничего не слышу. – Ты ничего не слышишь? – повторяет Кейко в ошеломлённом изумлении. Когда она заговорила, он перевёл на неё взгляд. Он говорит не так громко, как если бы правда не слышал, и… Получается, он говорит не о физическом слухе? Кейко медленно садится на край его кровати, не отводя глаз с его лица. Он отворачивается к потолку. У него больше нет Рейши? Совсем нет? Должно быть, так и есть, иначе он бы уже отвечал на её мысли. Но ведь единственный способ избавиться от Рейши – довериться другому человеку… Протянув руку, Кейко гладит Хао по голове, пропуская пряди волос между пальцев. – Эй, всё будет хорошо. Эта способность не определяла тебя. Конечно, тебе потребуется время, чтобы привыкнуть… но, как твоя мама, я этому рада. Ей неловко говорить об этом, она ведь понимает, насколько сильно Хао полагался на Рейши. Но кто-то действительно тронул его, настолько, чтобы он начал полностью доверять другому человеку. Это… греет сердце. Это похоже на надежду.