***
Стоило мне покинуть септу, как у входа, я заметила Дэйну. Девушка стояла мрачно смотря на здание, и будто не решалась войти. Снедаемая любопытством, я подошла к девушке. — Дэйна, что-то случилось? — спросила я, аккуратно касаясь ее плеча. Служанка вздрогнула и на мгновение, мне показалось, что на лице ее отразилась грусть. — Вас просила найти принцесса Рейнира, у нее к вам разговор. — ответила девушка, скрывая эмоции за маской равнодушия. — Ясно, не сопроводишь меня до ее покоев, а то я пока плохо ориентируюсь во дворце. — отчасти, я говорила правду. Со временем, некоторые моменты, стёрлись из памяти, но несмотря на все, расположение покоев матушки, я помнила хорошо. Но Дэйну, я потащила с собой не как проводника, а как человека, которого хотела узнать лучше. Девушкой она казалась не плохой, просто чересчур замкнутой, собственно, как и я сама. — Как давно ты служишь во дворце? — спросила я, пока мы медленно брели, по светло освещенному коридору. — Меня наняли специально для вас. Её Величество сказала, что в Королевской Гавани, у вас ещё нет фрейлин, и вы прибудете лишь с одной служанкой. Королева посчитала, что из меня выйдет хорошая помощница. — а вот и человек Алисенты. Правда она не кажется серым кардиналом. Скорей простая девчушка, с тяжёлой судьбой, коих в столице навалом. Её наняли просто чтоб она присматривала за тем, чтобы я не натворила глупостей и не лезла куда не положено. — А семья у тебя есть? — обычно у служанок никого не было, от того они постоянно находились во дворце, и смысла отлучаться в город, у них не имелось. Юных девочек, не привлекали грязные улочки в которых они выросли, да и по борделям они не очень то любили ходить. — Да, — к моему удивлению ответила девушка. — мама есть. Но она сильно болеет и ни для какой работы не годится. Я сама о ней забочусь. — Ты пробовала об этом поговорить с управляющим? Быть может, он нашел бы для нее что-то простое. — Вы наверное не знаете как тут все устроено. — не сумев скрыть раздражения в голосе, произнесла она. — Если ты не способен пахать на износ, то твоя судьба никого не волнует, и уж тем более, если ты болен, никто не будет брать на себя ответственность за твою жизнь. — Дэйна отвернулась, и я заметила, как она нервно ковыряет маленькие ранки на руках. Она ещё и прачка. Только сейчас я заметила какая у неё огрубевшая кожа, а в сердце, появилась уверенность, что помимо стирки белья у нее еще целый ворох других обязанностей. Я смолкла, не став больше докучать Дэйне. Так мы и дошли до покоев принцессы. — Мне подождать вас? — Не стоит. — я не знала на сколько затянется этот разговор, так что решила отпустить девушку, у неё и без меня забот хватало. Удивительно, в этом дворце столько слуг, но они остаются безликими хранителями замка. Меня редко интересовала судьба и личность прислуги, только если она не была приближена ко мне. Вот к примеру Энн. Она вырастила меня, и я с детства слушала истории из её жизни. Дочь рыбака, которая упорным трудом и хитростью оказалась в замке. Кажется, какая глупость трудиться дабы работать в другом месте. К тому же, работать также тяжело, разве что условия разные; но для простых людей это благодать, есть и кров и пища, а значит это куда лучше, чем жить работая за гроши, и все равно продавать последнюю рубаху за бесценок, лишь бы купить себе хлеба. Нефели, всегда говорила, как ей повезло оказаться в моих служанках. Что я тиха и не создаю проблем, за такое её следовало наказать, но девушка знала, что она может говорить мне правду. Она говорила, что таким милосердием, большинство господ обделено. И у нее были причины так полагать. Ее мать, изнасиловал какой-то лорд, вследствии этой страшной связи и появилась Нефели. Именно, из-за того, какими тяжёлыми были истории простых людей, я редко вдавалась в подробности их жизни. Ведь проще, когда чай тебе наливает простая служанка, имени которой ты не помнишь, а не девочка из трущоб, мать которой батрачила прачкой и чуть ли не ежегодно хоронила детей, пока отец беспробудно пил и поколачивал ее. — Милая, доброе утро. — завидев меня, мама тут же вскочила с места, но подойди ко мне не решилась; замерев, она беспокойно теребила кольца на пальцах. — Доброе утро. — спокойно произнесла я, присаживаясь напротив. — Я так понимаю, предметом нашего разговора станет дуэль за мою руку? Принцесса неловко прокашлялась и придвинула стул ближе ко мне. — Да. — присев, она попыталась коснуться моей ладони, но я отдернула ее столь резко, будто меня обожгли кипятком. Убийство Лейнора, я никогда не прощу, и прикосновения её окровавленных рук, мне отвратительны. Эта женщина, разрушила всё, что радовало меня. Лишила отца, увезла из столицы, разлучила с Эймондом и дедом. Оторвала меня от наследия, и ради чего? Чтоб люди прекратили шептаться о ней как о шлюхе? Нет, чтобы укреплять позиции во дворце, она сбежала, вышла замуж за Порочного Принца коего никто не уважал и мало поддерживал. А сейчас видите ли ей приспичило выдать меня замуж за лорда из благородного дома, коий будет ее поддерживать. Да от этих Бар-Эммонов толку мало. У них ни огромной мощной армии, предложить они могут от силы три сотни рыцарей. Вот она — цена моего счастья? — Тебя ведь устроит любой исход? — вопросила я, заранее зная ответ. — Ты же знаешь, как я тебя люблю, ты моя единственная доченька. Ты моя радость. Но когда на весы встает государство или счастье, мой долг как будущей королевы, выбрать государство. — она тяжело сглотнула, вновь отворачиваясь к окну. — Люк, тоже не хочет быть лордом Дрифтмарка, но как видишь он смирился со своей судьбой. К тому же, ты всегда ладила с Эймондом, уверена, он будет прекрасным мужем. А коль выиграет лорд Дюрам, то по крайней мере, он будет относиться к тебе с уважением, а там того и гляди появятся и чувства. — Прямо как у тебя с отцом? — грубо перебила я принцессу. — Неста… — слушать все это дальше, я не собиралась. И потому, просто встала и вышла.***
Счастье. Да какое уж там счастье. Я этого Дюрама в жизни не видела, как собственно и он меня. Эймонд это конечно было другое дело, и я была бы только рада выйти за него, но то, что родная мать, была готова передавать меня как трофей из рук в руки, ради хлипкого мира, или пары сотен солдат, расстраивало меня куда больше.***
— Принцесса, вы в порядке? — Нефели присела на краюшек кровати, и аккуратно коснулась моего плеча; я тут же дернула им, показывая свое нежелание вести дальнейшую беседу, но служанка, отлично знавшая меня, тут же нашла рычаг давление. — Наверное вам все-таки нездоровиться, пойду позову Энн. — я тут же повернулась на другой бок, хватая поднимающуюся девушку за руку. — Не надо никого звать, со мной все хорошо. — пробурчала я гневно хмурясь. — А чего тогда глазки такие заплаканные? — она присела рядышком, доставая из рукава платочек и утирая застывшие на щеках слезы. — День тяжелый выдался. — Леди, сейчас только обед, быть может к вечеру вы сочтете, что это лучший день в вашей жизни. — Может и так. — ответила я шмыгая носом. — Так что же заставило вас столь горько рыдать? Неужто провинился кто? Вы только скажите, я Энн передам, и будь это хоть сам принц, она его так тряпкой отметелит, что он и в жизни к вам не подойдет. — Боюсь тряпки для моей матушки будет слишком мало. — я села, и словно в попытке спрятаться, крепко обхватила ноги руками. — Вы снова повздорили с принцессой? — девушка взобралась ко мне на постель и раскинула руки для объятий, недолго думая, я тут же бросилась в них. — Почему она просто не оставит меня в покое. У нее пятеро сыновей, вот пускай и женит их на ком хочет. Я бесполезное звено. — шептала я глотая слезы и крепко сжимая худощавое тело служанки. — Ваша мама считает, что так будет лучше. Уверена, она бы не допустила ничего, что могло бы навредить вам. — пыталась успокоить меня девушка, нежно поглаживая по спине, будто малое дитя. — Само ее существование в моей жизни вредит мне. — Не говорите столь громких слов принцесса, — Нефели выпустила меня из объятий, и задумчиво оглядев, погладила по растрепанным волосам. — ваша семья очень любит вас, и это большой дар. Да, они совершают ошибки, но вы тоже иногда оступаетесь. — Думаешь, стоит быть терпимей? — Ну к принцу Эймонду, вы всегда были такой. — девушка засмеялась, а я опешив, в ответ лишь густо покраснела и ширко распахнула глаза. — Это другое! — заверещала я, кутаясь в одеяло, и пряча румянец на щеках. — Ох уж поверьте, многие уже заметили это самое другое! — заливаясь хохотом, продолжала Нефели. — Ну и пусть, и вообще, кто тебе тут разрешал такие беседы вести! — Простите принцесса свою непутевую служанку. — девушка не обижалась на мои такие замечания, она знала, что является единственным человеком, перед которым я могу покапризничать, и хоть чуть показать свой характер. Ее всегда беспокоило то, насколько тихой я была. Это же волновало и Энн. В детстве, я совсем не ласкалась к родителям, требуя внимания лишь от дедушки. Сир Лейнор, искренне меня любил, часто таскал за собой, носил на руках и обнимал. Харвин Стронг, также пытался поладить со мной, но наше общение, чаще всего, сводилось к тому, что он рассказывал всякие истории из своей жизни, а я делала вид, что слушаю. Будучи малышкой, я не понимала, чего этому дядьке нужно от меня? И лишь когда подросла достаточно для того, чтобы понимать значение слова бастард, осознала, что так, мой родной отец, пытался хоть каплю участвовать в жизни своей дочери. Джейса и Люка, он мог видеть, чуть ли не каждый день, а я была другим делом. Юной леди, нечего было искать на тренировочной площадке, или в казармах; дни свои я проводила в маминых покоях, в Богороще и «секретных» местах, где меня бы никто не трогал. Мама тоже была крайне тактильной; она всегда хотела дочь, и я была ее сбывшейся мечтой. Правда мечтой, что не сумела в полной мере оправдать все ее хотения. Тихая и замкнутая, я не могла поладить с девочками своего возраста. Даже с Хелейной общение давалось тяжело. Мои братья всегда были милы со мной, но что делало их лучшими людьми во всем Вестеросе, так это то, что чаще всего, они меня не замечали, слишком занятые тренировками, маленькими пакостями и обсуждением драконов. Лишь чудом я смогла поладить с Эймондом; нас объединяло то, что мы были отщепенцами, белыми воронами в семье. Правда Эймонд, всегда мечтал выбраться из тени, утереть нос и Эйгону, и Джейсу с Люком; я же, предпочитала оставаться во тьме, с годами, погружаясь в нее лишь сильнее. — Разве я могу не простить свою дражайшую подругу. — уже без тени смущения произнесла я, заглядывая в ее голубые глаза. — Дражайшая потому что единственная? — сощурив глаза вопросила Нефи. — Дражайшая потому… — договорить я не успела, так как в двери кто-то постучал. Нефели тут же, спрыгнула с постели, поправляя мятое платье. Увидеть ее кто-то сейчас, тут же бы наказали. Хоть она и была моей подругой. У слуг был протокол, которому они были обязаны следовать, и уж явно веселые беседы с госпожой, не входили в ее обязанности. — Кто там? — Леди Аннис из дома Бернсон. — произнес своим громогласным голосом стражник. — Она сказала, что вы попросили ее о услуге. — Вот ведь… Нефели, сколько осталось до дуэли? — Где-то два часа. — Впустите ее. — я слезла с кровати разминая плечи. Леди Аннис впорхнула в комнату летней бабочкой, держа в руках целый ворох платьев. — А вот и я. — с улыбкой произнесла девушка, закидывая эту гору из ткани на мою тахту. — Простите, но что это? — пораженно вопросила я, оглядывая весь этот разноцветный ужас. — Ваше оружие. — Все еще не понимаю. — девушка недовольно цокнула, ее пальчики проворно что-то перебирали. — Ну как же, сегодня, принцесса, вы сразите наповал всех своей красотой… а вот и ваш инструмент. — леди качала головой, откидывая в сторону один наряд за другим; пока Нефели недовольно зыркая на девушку, шагала позади подбирая разбросанные вещи. — А вот и оно! Принцесса вы только поглядите, оно же идеально. — в ее руках было платье из легких тканей темного, как сама ночь цвета. — Красота, не правда ли? — наряд был действительно очень красив, и очень отличался от того, что я предпочитала носить в повседневной жизни. Конечно, я отдавала предпочтение черному и красному цвету дома Таргариенов, и чаще всего, выбирала плотные ткани, платья без вырезов, такие, чтоб не кусочка кожи не было видно. — Вы только поглядите, ткань, из самого Лиса! Это батист. — Не думаю что мне такое пойдет. — слишком привыкшая к своим закрытым платьям, я не могла так просто согласиться на столь вызывающий наряд. На меня и так будет устремлено слишком много взоров, а если я еще и выряжусь как не пойми кто, то точно сгорю со стыда. В голове эхом зазвенели слухи что пойдут после такого перформанса. «Девочка бастард, дочь Рейниры шлюхи, решила пойти по стопам матери.» Я передернула плечами. Одна лишь мысль, вызывала небывалое раздражение. Из-за грехов матери, я заклеймена на всю жизнь, и расплачиваться за ее поступки, приходиться и мне. — Не говорите чепухи. Вы будете прелестны в этом. — Я думаю все же не стоит. Нефи, — я обратилась к служанке, и та, до того заворожено разглядывающая платье, в миг встрепенулась и перевела на меня до смешного испуганный взгляд; будто, я бы убила ее лишь за мысли о красивом наряде. — подготовь любое из моих повседневных. — Аннис недовольно нахмурилась и отложила наряд. Моя служанка кротко кивнула, и уже собиралась было убрать свою тяжелую ношу, как леди чужестранка вмешалась. — Постой-ка милая, будь добра оставь нас с твоей госпожой ненадолго наедине. — произнесла Аннис не отрывая от меня взгляда. Нефели покосилась на меня, как бы ожидая моего дозволения, и под их взглядами, я окончательно сконфузилась, приняла поражение и отослала девчушку. — Если ты понадобишься, я позову. — служанка поклонилась и покинула нас. Стоило дверям за ее спиной закрыться, как леди Аннис чуть ли не порхая подошла ко мне. Она мягко взяла меня за руку и подвела к зеркалу, стоявшему в моих покоях. — Знаете что я вижу принцесса? — зашептала она, обдавая, мою шею своим теплым дыханием. — я вижу, безумно красивую девушку, что словно мерзкая гусеница прячется в коконах столь же уродливых, сколь шлюхи в здешних борделях. — я почувствовала как ее ладони заскользили по моей талии, поднимаясь все выше. — Мне так жаль, что вы не осознаете собственной очаровательности и единственное о чем я вас прошу, позвольте мне вам показать насколько прекрасной, вы можете быть. Порадуйте не только мой взор, но и взор своего избранника. Мгновение, ее пальцы зацепили лямки моего нижнего платья, и я уже стою абсолютно нагая. Толи ее голос был столь зачаровывающим, толи я была столь шокирована, но я не заверещала, не стала в панике прикрываться. Девушка огладила мои плечи, скользнула по бедрам и внимательно посмотрела на меня через отражение в зеркале. — Позвольте себе расцвести, не дайте столь нежным лепесткам, зачахнуть в тени неуверенности. Я буду рядом, буду выглядеть столь же «глупо»; если уж опозоримся, то хотя бы будем знать, что в нашей короткой жизни, мы познали и такое забавное чувство. Все еще борясь со страхом, я кинула внимательный взгляд на платье, что покорно ждало меня на тахте; затем оглядела себя в зеркало. Да уж, вот она — принцесса. Жалкая, забитая своими же мыслями. С дрожащими губами. Ледяными руками. И шрамом на пол лица. Но не была же я полным уродом. Конечно нет. Вот, если отбросить призму ненависти к себе. Я хоть и худа, но бедра у меня хороши, грудь пусть и не так полна как у многих леди при дворе, но тоже ведь ничего. Зато, я отличалась той самой светлой кожей, которую многие получали с помощью заячьей крови и свинцовых белил. Глаза у меня были большими и красивыми. Губы пухлыми и розоватыми. А волосы пусть и не истинно валирийского цвета, но все же густыми и красивыми. — Я согласна.***
Аннис помогла мне одеться, и когда я вновь посмотрела в зеркало, то потеряла дар речи. Красивый вырез с плеча, подчеркивал не только мою грудь, но и плечи с ключицами. И что мне нравилось больше всего, не опошлял меня. Ткань на ощупь была нежной, и не стянутая корсетом, я наконец чувствовала, что могу дышать; или быть может это был ветерок свободы, что мало-помалу, начинал обдувать меня. — Вот, я ведь говорила, что вы будете самой настоящей прелестью. — довольно произнесла Аннис, оглаживая мое не стесненное рукавом предплечье. — Спасибо. — я лучезарно улыбнулась, пытаясь вложить в эту улыбку всю благодарность, коей было преисполнено мое сердце. — Рано благодарить, остался последний штрих. — она вновь упорхнула к тахте, и на этот раз вытащила темно-зеленую шаль с серебряной брошью, в которую был вкраплен черный камень. — Неизвестно сколько продлиться бой, а снаружи может стать прохладно. — подмигнув произнесла девушка. Я замотала головой, отвергая столь щедрый дар. Я всех очень разочарую если появлюсь так на людях. — Простите, но это чересчур. — Аннис недовольно цокнула, и проигнорировав мое вялое сопротивление, нацепила на меня шаль. — Вашему избраннику, будет приятно увидеть, что вы на его стороне. — прошептала она мне на ухо, закрепляя брошь. И я таки смирилась. Мало ли, вдруг, мой наряд действительно воодушевит Эймонда.***
Стоило принцессе Несте Веларион появиться на трибунах, как на нее устремились сотни взоров: удивленных и восторженных. Она вежливо кивала лордам и леди, что здоровались с ней, но улыбка не трогала ее губы, и девушка старалась даже не смотреть на этих людей. Те же юноши, на которых пал ее взор, тут же краснели и сами стремились спрятаться. Леди Аннис не соврала. Принцесса была воистину очаровательна. Даже шрам, что пересекал половину ее лица не мог испортить этой красоты. — Моя королева. — произнесла девушка поклонившись Алисенте. Женщина приятно удивленная выбором наряда будущей возможной невестки, блаженно улыбнулась. — Принцесса Хелейна, принц Эйгон, мое почтение. — поздоровавшись с остальными величавыми родственниками, леди прошествовала к своему месту, ловя недовольный взгляды матери, отчима и братьев. — Что это значит? — нахмурившись прошептал Люк, кидая многозначительный взгляд на ее шаль. — Знак внимания моему избраннику. — коротко ответила девушка, отворачиваясь к трибунам. Герольд, что явился на площадку и громко произнес звания и дома юношей, чей бой сегодня будет созерцать вся знать, не дал брату с сестрой развести скандал, отвлекая все внимания на себя. Принцесса гордо выпрямилась и устремила взор на происходящие на площадке; однако, будучи по натуре своей миролюбивой, она робко взяла ладонь брата в свою, и чуть сжала, как бы говоря: «Давай не будем ругаться.»***
Лорд Дюрам, явился во двор, полностью облаченный в доспехи. Он прекрасно знал, бой ему предстоит нелегкий, и соперник у него будет не просто какой-то мелкий лорд, а самый, что ни на есть принц, нападение на которого в обычное время, расценивалась как измена государству и каралось смертью. Да и учитель у этого самого принца, был явно получше чем у Бар-Эммона. Но все же, лорд был полностью в себе уверен. Принцесса должна стать именно его женой. Пусть и ходили слухи, что она бастард, но девчонка носит имя Веларион и титул принцессы, а значит нехило возвысит его дом. — Ваше Высочество, — произнес юноша склонив голову. Леди, что должна была стать его женой, обдала его ледяным взглядом, и даже не удосужилась проявить знак уважения в ответ. Дюрам сильней сжал шлем в своих руках. «И вот за это я должен сражаться» — промелькнуло в его голове удручающая мысль, но отбросив ее он все же продолжил. — прошу вас, даруйте мне знак вашей симпатии, что придаст мне сил в бою. — принцесса нахмурилась, поджала губы и выдала: — У меня есть знак симпатии милорд, но готовила я его отнюдь не для вас. Уж лучше помолитесь Семерым, от этого будет больше пользы, чем от болтовни со мной. — Дюрам опешил от такого ответа. Он ожидал, что пред ним предстанет скромная и тихая девочка, которая вмиг растает от хорошего к ней отношения, ведь по слухам, она была именно такой. Но какого-то беса, пред ним восседала бестия, в чьем взгляде плескалось пламя и жажда крови. Не найдя должного ответа, лорд отступил к своему оруженосцу, что держал в руках фамильный меч Бар-Эммонов. Сегодня лорда Дюрама ждет триумф, и слова злобной девчонки, не способны поколебать его дух.***
Я и сама не знала, от чего была столь груба с лордом Бар-Эммоном, словно мой наряд действительно помог мне раскрыться. Ничего оскорбительного Дюрам мне не сказал, но лишь вид этого мужчины, вызывал у меня небывалое раздражение. Я надеялась, что он вообще со мной не заговорит. Леди Аннис повернулась ко мне с нижних рядов и хихикнула, судя по всему, ее крайне забавляло мое поведение. Она к слову, была одета в те же цвета что и я, разве что, ее наряд был куда откровенней, и она скорее походила на блудницу, чем на благородную леди. — Тебе не стоит быть столь грубой. — прошептала Люк, наклонившись к моему уху. — Возможно, этот мужчина, станет твоим мужем. — я проигнорировала брата, полностью отдавая свое внимание вышедшему на арену Эймонду. Знать взревела, стоило им увидеть облаченного в черные доспехи принца, даже некоторые леди пронзительно завизжали восхищенные его видом. Проигнорировав столь громкие овации, Эймонд склонил предо мной голову, и попросил знак моей симпатии. Не раздумывая ни секунду я поднялась со своего места, попутно отвязывая со своего запястья зеленую ленточку, и наклонившись через перила отдала ему. — Благодарю, моя леди. — произнес Эймонд, прожигая меня восхищенным взглядом. То, что я поддержала его, ему очень польстило. К сожалению, мы не могли разглядывать друг друга вечно, и он кивнув мне, удалился. Довольная, я уселась на свое место, вновь хватая недовольного таким поворотом событий брата под руку. Люцерис фыркнул что-то нечленораздельное и подперев подбородок ладонью отвернулся. К его сожалению, мое счастье эта маленькая выходка испортить не могла, и я с нетерпением ждала начала дуэли. Дуэли, в которой Эймонд победит.