Путь воды

      Прошло две недели с тех пор, как мы поселились у Меткайина. Здесь было здорово, прекрасно и волшебно — подводный мир захватывал дух каждый раз, как погружаешься в него. Совершенно иной мир. Точно, Пандора была непростой планетой, соединяя в себе два мира. Когда-то и Земля была такой же.       Мне нравилось нырять, ездить на илу, с ними я действительно поладила, изучать жизнь клана. Помогали мне в этом Равм и Тстирей, хотя с последним мы разговаривали не так часто — сухие фразы только когда нужно. Я не понимала, почему этот воин ведёт себя так: то дружелюбен, рассказывая о своём доме, то холоден, словно горная река, когда пытаешься узнать его лучше.       А ещё были Акили и Ли’эн — прекрасная девушка, верная подруга Равма и Тстирея, оказывающая последнему знаки внимания, хотя тот, казалось, не замечал их. Акили пытался научить меня ездить на цураке, но каждый раз я глупо падала в воду со спины зверя, вызывая весёлый смех у воина. — Смотрю, парни вокруг тебя ходят кругами, — ухмыльнулся Джейк, когда дети ушли с Циреей. — Волнуешься, папочка? — ухмыльнулась я и тут же зашипела, не справляясь с волосами. — Садись, — мягко улыбнулась Нейтири, чуть сжав моё плечо. Я опустилась на пол маруи, позволяя подруге заплести мне волосы.       Но порой было не всё так прекрасно. Я общалась с новыми приятелями и семьёй, пыталась наладить контакт с Ронал и, как выразился Джейк, быть милой. Тсахик обратила на меня внимание через неделю, когда мы с Нейтири готовили завтрак. Я ожидала, что Ронал, как обычно, позовёт подругу, но в тот раз она позвала нас обеих, рассказывая о другой жизни клана: духовной. Ко мне Ронал относилась с большим недоверием и её понять можно было, и, в конце концов, мне не привыкать.       А ещё была Пийя. Удивительно, как у такой милой и приятной Ли’эн была такая неприятная подруга. Мы с Пийей не поладили сразу, оставив друг у друга неприятные впечатления. А неприятные насмешки и смешки сопровождали меня каждый раз, когда я её видела. По началу это было неприятным и раздражало, но к концу второй недели я перестала обращать на неё внимание и, кажется, этим только больше разозлила девушку. — Спасибо, — поблагодарила я Нейтири, когда та отступила на шаг. Заплетать волосы сзади никогда не получалось хорошо. Коснувшись кос, я поднялась на ноги. — Пожалуйста, — улыбнулась подруга. — Здравствуй, Акили. — Я вас вижу, — кивнул воин и сделал шаг в сторону от любопытной морды Блю. — Не надо, я не съедобный. — Ты слишком большой для неё, — улыбнулся Джейк. — А вот и нет, если она захочет — слопает кого угодно, верно, Блю? — я вышла из маруи и подошла к баньши, протянув ей руку. Блю ткуналсь мордой в раскрытую ладонь, поддаваясь ласкам. — Теперь понимаешь, почему я опасаюсь цураков? — Ну да, икраны всего-то при первой встрече хотят тебя убить, — вставил Джейк, приобняв Нейтири. — Зато потом-то нет, — возразила я, опустив руку. — А вот с цураком никогда не знаешь лишишься ли ты руки, ноги или хвоста. А я, между прочим, люблю все свои части тела. — Трусишка, — заметил брат. Я дёрнулась, собираясь его стукнуть, но он увернулся и я по-детски показала ему язык. Мы никогда не уточняли кто из нас якобы старший ребёнок, а кто младший — в зависимости от ситуации примеряли на себя подходящую роль. Хотя Джейку порой чаще приходилось быть старшим братом. Забавно, учитывая, что из близнецов он был младшим. — Ну всё, идите.       Мы кивнули и сразу занырнули в воду, подозвав илу. В кои-то веке Джейк и Нейтири смогут побыть вдвоём наедине без детей или лишних свидетелей. Я махнула рукой, зовя Акили за собой. Вчера я обещала показать игру, в какую обычно мы играем во время полёта на баньши.       Полёт на икранах это не просто лететь на встречу ветру. Это полное единение и доверие с баньши. Конечно, учиться летать в боевом порядке или охотиться верхом — важная часть обучения. Но иногда доверию можно научиться благодаря простой детской игре: я учила юных охотников играть в салочки прямо верхом на икранах среди гор. В момент, когда стараешься, чтобы тебя не догнали и не поймали ты поистине доверяешься своему баньши, учишься думать с ним в одном направлении. А ещё это помогало развить сообразительность и реакцию.       Равм и Ли’эн восприняли моё предложение с энтузиазмом, Пийя, которую в общем-то я вчера не звала, видимо, увязалась или её пригласила Ли’эн, согласилась. — Тстирей, ты с нами? — спросила я. Воин легко кивнул, вызвав у меня улыбку.       Иногда здорово побыть детьми и повеселиться. Забыть о страшном: войне, крови, смертях, о неизвестном будущем и просто жить. На Земле жизнь была одним сплошным геморроем с лёгкими рекламными паузами на счастье. Но Пандора всё изменила и моя жизнь была наполнена счастьем с редкими неприятностями. Теперь же, когда люди вновь вернулись, я снова окунулась с головой в проблемы. Чёртова карусель жизни или, вернее, русские горки. — Нетейам, Ло’ак, Кири! — заметила я племянников и помахала им рукой. — Давайте с нами! — Что вы делаете? — стали они подплывать ближе. — Малышня? — удивился Равм. — Они мои лучшие ученики, — обернулась я к нему. — Лучшие ученики в чём? — фыркнула Пийя, скрещивая руки на груди. — Во всём. В догонялки, ну, давайте!       После такого активного дня здорово было вечером отдохнуть в гамаке после ужина. Вот только несмотря а усталость сон никак не приходил — словно бы стоило прежде отключиться от аватара, прежде, чем засыпать.       Я встала с гамака, взглянув на уснувшую семью. Почти весь Ава’атлу спал, а риф светился яркими красками, так и маня исследовать его ночью. Даже террасы на дамбе ярко светились ночью. Волны мягко бились о песок. Дорожки пружинили подо мной, отчего невольно захотелось попрыгать, прямо как Тук раньше это делала, но я сдержалась. А ещё хотелось наверстать то, что я упустила на Земле — песочные замки не давали мне покоя в последние дни и я всё обещала себе, что возьму Туктирей и под благовидным предлогом мы сядем лепить песчаные куличики.       Чёрт возьми, мы ушли из родного дома ради его безопасности, за Джейком охотится Куоритч, а я думаю обо всём происходящем здесь как об увеселительном отпуске! Ох, Джулс, кажется, ты сходишь с ума.       Подслушивать и подглядывать нехорошо, но Тстирей и Пийя спорили громко и совсем не заметили меня, разговаривая о Ли’эн. Пийя защищала подругу и говорила, что Ли’эн так давно знает Тстирея и поэтому ему давно стоит ответить на чувства девушки, а не водить её за хвост. Тстирей отвечал, что сам ещё не разобрался во всём и вообще они сами разберутся, Пийи не стоит лезть в это. — Ты… Ты просто дурак! — топнув ногой, Пийя стремительно ушла, даже не обратив внимание на меня, проходя мимо. Я ожидала, что Тстирей начнёт пинать песок и камни, но он лишь опустился на землю.       Мне, наверное, стоило уйти и не мешать, однако я всё же прошла вперёд и села рядом с задумчивым Тстиреем. Какое-то время мы сидели молча, наблюдая за слабыми накатывающимися волнами. Из-за мелкого биолюминисцирующего планктона вода светилась синим прямо у берега, от чего вид у неё был ещё более волшебный, прямо как в сказках про заколдованные озёра. — Пийя заботится о подруге — это мило, — смысл скрывать то, что я видела?       Поверить не могу, что я употребила слова «Пийя» и «мило» в одной фразе. — Пийя лезет не в своё дело, — жёстко ответил Тстирей и этим ещё больше мне напомнил мне Тсу’тея. — Как знаешь, — пожала я плечами, но уходить не стала. Здесь было тихо и спокойно, почти как у Древа Души.       Тстирей не ответил, я не спешила расковыривать чужую душу, каждый из нас предался собственным мыслям. — Всё не просто. Однажды я проснулся и совершенно ничего не помнил, — воин тяжело вздохнул. Полифем ярко выделялся на ночном небе. — Это произошло после того, как мы с Равмом поплыли за риф и я по глупости напоролся на ядовитую рыбу. Это то, что рассказал мне Равм. До момента пробуждения в доме я совершенно ничего не помню. Поэтому мне всё рассказывали Равм и Ли’эн, мать и отец: о моей жизни, о том что делал, с кем общался и с кем дружил. — Тстирей вновь умолк, я осторожно коснулась рукой его плеча, выражая поддержку. Это наш самый долгий разговор за всё время и я удивлена, что он мне открылся. — Дружить снова оказалась легко, хотя я и не помнил того, что помнили мои друзья: наше с ними проведённое время. — Можно создать новые, — прошептала я. — Новые совместные воспоминания. — А любовь? Все говорили мне о том, что я любил Ли’эн, а я этого не помню, — горько, точно солёная вода, усмехнулся воин. — Прошло время, а я ничего не помню. И не чувствую, что люблю её так, как этого хотела бы Ли’эн. — Я не знаю, — я опустила руку и зарылась пальцами в песок. Мягкий, приятный, частично потерявший тепло дня. Интересно, на Земле он был таким же? Или грубее? — У меня нет ответа на этот вопрос.       Тстирей вздохнул, а я стала собирать рукой кучку из песка, пытаясь что-нибудь сформировать. Но там, где мы сидели песок был абсолютно сухим, отчего быстро рассыпался, не давая сделать из себя хоть какую-то форму кроме маленькой горки. — Твой брат сказал, что вы родились от небесных демонов, как это возможно? — вопрос застал врасплох. Я разрушила рукой собранную кучку и вновь погрузила пальцы одной руки в песок, а второй указала на небо. — Когда-то мы были небесными людьми и прилетели оттуда, кажется, вон те звёзды, хотя я и не уверена. С нами был ещё Норм, он сейчас с Оматикайя. Нас готовили, учили… — Для чего? — Для того, чтобы учиться, — пожав плечами, я опустила руку и тоже зарылась ею в песок. — Нас отправили, чтобы учиться, узнавать мир, исследовать его, Видеть… И чтобы мы сохранили мир меж двумя народами. Это… нелёгкая история, было много смертей близких, — выдохнула, вспомнив мёртвое лицо Грэйс и Тсу’тея, Атана, шепчущего свои последние слова. — Но теперь мы здесь, часть Народа. Даже несмотря на это, — я продемонстрировала ему свою раскрытую ладонь. Тстирей мягко обхватил её\, став трогать пальцы и рассматривать их. Это было так забавно, что я не сдержала улыбки. — А знаешь, некоторые небесные люди рождаются с шестью пальцами.       Полный удивления взгляд, я улыбнулась ещё шире. — Ты… пошутила сейчас? — уточнил Тстирей, отпуская мою руку. — Нет, пальцев действительно может быть шесть, — я подставила к открытой ладони указательный палец второй, деомонстрируя ему шесть пальцев. Тстирей ничего не сказал, но явно что-то решил для себя. Забавно, за то время, что я провела среди Меткайина, это наш самый долгий и эмоциональный диалог. — Слушай, я не лучший советчик, но когда-то мне сказали похожее: ты едва не умер от той рыбы, но сейчас ты жив. Да, ты не помнишь прошлой жизни, но, может, стоит начать новую? И ещё, расскажи всё Ли’эн. Нет ничего хуже, чем жить в надежде на взаимность. Надеяться, ждать и всё равно никогда не получить. Это ужасно, поверь, — заверила я, поднявшись на ноги. — Доброй ночи, Тстирей, пускай Великая Мать оберегает твои сны.       Пока я возвращалась обратно в маруи, Тстирей оставался на берегу. Я старалась ступать тихо, но когда прошла в дом, встретилась взглядом с Джейком, приобнимавшим мирно спящую меж ним и Нейтири Тук. Покачала головой и беззвучно сообщила, что всё хорошо, а затем забралась в свой гамак. Сон долгое время не шёл, но всё же, проворочавшись, я заснула.

***

      Днём песок нагревался, однако, проводя время у Меткайина, начинаешь привыкать. Но Тук это совершенно не волновало. Малышка с радостью бегала по пляжу, то заходя в воду, то выходя на сушу и собирая найденные пустые раковины: витые, спиральные, похожие на ракушки каури. Это маленькая охота полностью завладела Туктирей, вызывая улыбку на лице Нейтири.       Я смотрела на собранные дары моря и понимала, что все они на украшение входа просто не пойдут, поэтому из оставшихся можно попробовать будет создать подарки. В конце концов, я надеялась через несколько месяцев ненадолго вернуться к Оматикайя, чтобы увидеть Менари и друзей. — Ты боишься, — заметила подруга, когда недалеко проплыли верхом на цураках Джейк и Тоновари. — Знаешь, с икраном не так страшно как с цураком. То есть, конечно, я помню, что Блю пыталась меня убить до нашей связи. Но это было всего раз, а потом мы учились летать вместе. Мы связаны с ней. А с цураком всё не так, — я вздохнула. — Мне кажется, что я сделаю что-то не так и мне запросто что-нибудь отгрызут. С па’ли и илу не так страшно, у них нет таких зубов. — А сколько раз ты пробовала? — Нейтири улыбнулась. Тук по пояс зашла в воду, что-то разглядывая в ней. — М-м-м, раза три или четыре. Не знаю, по-моему, с цураком я никогда не найду общий язык. — Ты должна попробовать ещё раз, — сжала мою руку подруга. — Я верю, что у тебя получится.       Я благодарно ей улыбнулась, хотя точно уверена не была в этом. Нейтири позвала Тук и та вышла из воды, подходя к нам. Мы направлялись пособирать немного патайи, чтобы запечь её с рыбой — так выходило даже вкуснее, чем готовить по отдельности всё. Долго рядом с нами Туктирей не смогла идти, а потому тут же устремилась вперёд, вновь выискивая что-то в песке с прирождённым азартом охотника. — Ух ты, смотрите! — похвасталась находкой девочка, держа на вытянутой руке плоскую раковину, напоминавшую картинку из моей детской энциклопедии с подписью «песчаный доллар». Нейтири присела, рассматривая раковину и похвалив дочь. — Я подарю её Попити. Только надо что-то сделать… — малышка задумалась. — Ты ведь поможешь мне? — Конечно, — кивнула Нейтири, выпрямляясь. Окрылённая своей идеей, Тук прижала к себе находку, как самое драгоценное сокровище, улыбаясь солнцу и в этот раз уже не убегая вперёд, а идя рядом с нами. — Здравствуй, Тстирей, — увидеть здесь его было совсем непривычно. — Нейтири, это Тстирей. — я взглянула на застывшую подругу, чьё лицо изменилось. Я давно не видела её такой: изумлённой, шокированной, обескураженной. Только когда они вернулись с Джейком после их ночной прогулки, когда вернулись люди. Совладав с эмоциями, Нейтири кивнула, приветствуя воина. — Обычно сюда не ходят за фруктами, — заметил Тстирей, заметив корзины в наших руках. Я чуть наклонила свою, показывая её содержимое. — Самая великая охота. — Это я их все собрала, — гордо сообщила Тук. — И вот ещё, — она показала свою самую лучшую находку. — Ты молодец, Туктирей, — похвалил Тстирей девочку. Тук улыбнулась, а воин нам сдержанно кивнул, покидая наше общество.       Мы переглянулись с Нейтири — слишком похож на того, кого мы знали. До этого она не видела Тстирея: обычно за мной заходили Акили или Равм, иногда Ли’эн. Но Тстирей… Тстирей был холоден и далёк, молчалив и строг. Он был очень похож на Тсу’тея, но в нём не было той ненависти к людям и большой гордыни. Тстирей казался мягче. И всё же… и всё же иногда было слишком сложно. Чёрт, вся жизнь сложная!       Мы насобирали фруктов и вернулись в дом. Вскоре Нетейам и Ло’ак принесли пойманную рыбу, а затем куда-то удалились с загадочными лицами, оставив нас готовить еду, а Тук разбирать свои находки. Вечером вернулись Джейк и дети, и мы все вместе поужинали, рассказывая о произошедших за день событиях.       Блю начинала капризничать без совместных полётов, а потому часть ночи я решила провести с ней, полетав над островом. Баньши легко поддалась ласкам и с готовностью расправила крылья, поднимаясь в воздух. Да, здесь сорваться вниз в крутом пике у нас не получится сразу же.       Лететь над начинающим светиться рифом было просто восхитительно. Иногда казалось, будто это мы зажигаем эти природные краски. Блю летела низко, иногда накреняясь в стороны и давая мне возможность рукой коснуться воды. А затем икран взлетел вверх, прямо к облакам. Восхитительное чувство свободы, которое мы разделяли меж собой. — Давай вниз, — шепнула я и тут же не сдержала радостного вскрика и смеха, когда мы действительно устремились вниз. Блю издала радостный крик вместе со мной. Мы обе соскучились за это время по таким полётам.       Я полностью доверилась Блю и ожидала, что она расправит крылья у самой кромки воды, но она неожиданно занырнула прямо в море! Я едва успела задержать дыхание, но через несколько секунд баньши вынырнула, полетев к дому. В своём полёте мы вышли за пределы дамбы, так что сейчас летели к небольшому проходу в ней, благодаря которому илу могли как выплывать за риф так и возвращаться к деревне. А ещё это проход был для тулкунов, духовных братьев и сестёр Меткайина, о которых я слышала от приятелей, но сама ещё ни разу не встречала этих морских созданий.       Миновав проход, я поняла, что теперь мы были не одни. Верхом на илу, из воды появился Тстирей, удивив меня и вызвав лёгкое волнение у Блю. Он ничего не говорил и я тоже не стала.       В какой-то момент Тстирей нырнул под воду, а я потянулась, касаясь пальцами воды. На секунду мне показалось, что он сейчас вынырнет и коснётся моей руки, но… мы приземлились на песчаном берегу. — Молодец, девочка, — я со скользнула с икрана и подошла к её морде, касаясь своим лбом её лба, поглаживая по шее. Блю закрыла глаза, издавая довольное урчание. — Я тоже была рада. — У вас с ней крепкая связь, — баньши открыла глаза, я обернулась, не переставая гладить Блю. Тстирей стоял чуть в стороне, наблюдая за нами. — Наши духовные братья и сёстры — тулкуны. Похоже, ваши — это икраны. — Может быть, — не стала я спорить. Иногда действительно так казалось. — Как зовут твоего духовного брата? — Ниал, — ответил Тстирей. — А как зовут её? — Блю, — баньши, не скрывая любопытства, разглядывала Тстирея. Я протянула ему руку, подзывая подойти ближе, и он сделал несколько шагов к нам. — Не бойся, она обычно не кусается.       Тстирей положил руку на шею Блю, став её осторожно поглаживать. Баньши вела себя спокойно, размеренно дыша и изредка переступая с лапы на лапу. — Мы любим с ней вместе летать, верно, Блю? — обратилась я к икрану, затем снова перевела взгляд на воина. — Ты поговорил с Ли’эн? — Нет, — Тстирей вздохнул. — Пока нет. — Не тяни, — глаза у на’ви, живших у моря, были голубые. Тстирей не был исключением, сейчас во мраке ночи его голубые глаза чуть светились, как и узор из точек на теле. Может быть, мне не стоило во всё это вмешиваться и лезть со своими советами. — Потом может быть ещё больней. Я… Извини. Добрых снов, Тстирей.       Мы отпустили руки с шеи Блю и та тут же взлетела, подлетая и садясь на ветви рядом с нашим маруи. Я ещё раз взглянула на воина и направилась домой, почувствовав себя идиоткой.