Мы встретимся вновь...

      Цзышу вошёл в студию и сразу увидел, что всё не так. Ну, почему за всем нужен глаз да глаз?! — Чэнлин! — Я здесь, шифу!       Растрёпанная голова Чэнлина высунулась из соседней комнаты. — Открой презентацию, пожалуйста, и посмотри, как должны стоять мольберты и столики, а потом сравни с тем, как ты их поставил. Где Хань Ин? — Он инструктирует массовку внизу.       Чэнлин наконец открыл презентацию на планшете и тупо переводил глаза с экрана на мольберты в студии. — Шифу, прости, я всё сейчас быстро переделаю, — зачастил он. — Я понял, понял!       Он бросился к ближайшему мольберту, споткнулся и упал бы, если бы Цзышу его не подхватил. — Не суетись, иди, позови кого-нибудь из стаффа и принеси мне бутылку воды. Умираю, хочу пить. — Но я могу сам… — Я знаю, иди, — Цзышу легко подтолкнул приёмного сына к выходу.       Оставшись один, он взял было мольберт, но тут же понял, что легче убрать все мольберты и столики в угол, а потом уже расставить их, как нужно. Вздохнув, Цзышу принялся за работу. Чтобы ускорить процесс, он схватил два мольберта сразу, обнял их обеими руками и понёс к стене. — Вау! — восхищённо сказали ему в спину.       Цзышу нахмурился и медленно наклонился, чтобы положить мольберты. За спиной восторженно застонали. Цзышу закатил глаза и повернулся. Хорошо, что он не успел откатить их обратно, иначе несчастные глаза точно бы вытекли. На пороге стояло долговязое нечто в ярко-красной толстовке и ядовито-зелёных мятых брюках. В одной руке нечто держало высокий стакан с трубочкой, другой опиралось на косяк и жадно смотрело на Чжоу Цзышу, который отстранённо подумал, что, если бы не вырвиглазная одежда и этот странноватый взгляд, нечто было бы даже очень симпатичным. Ему бы не в стафф, а в модели податься! — Отнесите все мольберты и столики в тот угол, — сухо сказал Цзышу. — Потом расставим всё, как нужно. Я покажу, а доделаете вы сами.       Парень весело хмыкнул, поставил стакан на пол, без труда подхватил два ближайших столика и понёс их в угол. — И я попрошу в следующий раз приходить на работу в менее яркой одежде. — Что? Моя повседневная одежда запрещена контрактом? Что-то не припомню такого пункта, — по-прежнему весело сказало нечто. — Нет, не запрещена, просто меня она раздражает. Думаю, этой причины достаточно, — холодно произнёс Цзышу.       Его тоном можно было заморозить океан, но, как выяснилось, у кого-то был крепкий иммунитет. — Я надену любую одежду, если она сможет повысить ваш интерес ко мне. Ну, или сниму, — подмигнуло нечто. — Для человека с такими потрясающими лопатками и, хм, другими частями тела я сделаю всё, что угодно!       Чжоу Цзышу мысленно пометил для себя в голове: узнать, кто нанял в стафф этого наглеца. И если это тот самый суперкреативный отдел рекламы, то заставить Хэлянь И уволить, к гуям, и вторую его половину. Он подошел к большому столу, на котором лежал планшет, и открыл слайд с оформлением студии. — Когда закончите, посмотрите здесь правильный порядок объектов и приступайте к перестановке.       Нечто, не отрывая взгляд от Цзышу, подошло ближе, не обращая внимания на планшет, перегнулось через стол и потянулось рукой к его лицу. Цзышу моментально поставил блок. Всё же занятия боевыми искусствами в юности оказывались иногда полезными. — О-о-о! — удивлённо-восторженный вздох. — У вас грязь на щеке, я хотел стереть, чтобы ваша совершенная красота… — Вы уволены, — спокойно сказал Цзышу. — Можете быть свободны. — Правда? — почему-то вдруг обрадовалось нечто. — Тогда могу я пригласить вас на свидание? Раз вы уже больше не мой начальник, никто не сможет нас ни в чём обвинить.       Терпение Цзышу потихонечку стало иссякать. Он вышел из-за стола и направился к выходу, но его ладонь поймала чужая крепкая рука. — Скажите — да, и вы запомните это свидание на всю жизнь, — жарко прошептали ему на ухо. — Я скажу — нет, — так же жарко прошептал в ответ Цзышу, — и если ты ещё раз попадёшься мне на глаза, то будешь вспоминать эту встречу не только всю жизнь, но даже и после смерти. — В наших отношениях явно намечается прогресс, — тихо рассмеялись рядом, — мы перешли на ты и даже говорим уже о совместном посмертном существовании. Конечно, а-Сюй, я согласен подождать тебя у моста Найхэ, чтобы вместе переродиться.       От этого смеха и хрипловатого голоса, чуть растягивающего слова, от тёплого дыхания, коснувшегося щеки, от странного обращения «а-Сюй» у Цзышу внезапно побежали мурашки по коже, а затем всё тело будто окатило горячей волной. Этого ещё не хватало! Внезапно потерять голову, поведясь на дешёвые приёмы какого-то доморощенного Дон Жуана из стаффа! Цзышу с силой отбросил чужую руку, пошел к двери, намереваясь позвать Дуань Пэнцзюя, чтобы выкинуть нахала из студии, и резко остановился, будто с разбега наткнулся на какое-то препятствие. Препятствием этим стал голос, который неожиданно сменил интонацию и с какой-то грустью прочитал нараспев ему вслед: — Мой двор окружили Деревья высокой стеной, Но тяжко вздыхаю Я лишь перед сливой одной. Ты спросишь меня, В чем причина печали моей: Под снегом цветы ее Кажутся яшмы нежней.       И в этот момент у Цзышу вдруг что-то случилось со зрением, потому что студия куда-то пропала, растворилась, а вместо неё он увидел большой дом, который со всех сторон обступили цветущие деревья, алые лепестки, танцующие друг с другом в прозрачном воздухе, нежно-розовые одежды, белый веер, тёплый взгляд карих глаз…       Цзышу застыл на пороге, не понимая, что происходит, и когда, наконец, пришёл в себя, то выскочил в коридор, грохнув дверью так, что услышал, как повалились на пол один за другим несчастные мольберты.