20:05

      Голубоватый свечение волнами растекалось по контуру изгибов плеч, спины и шеи парня. Запутанные в волосах пятна света дрожали и колыхались без особой на то причины. Похожие на волны океана, омывающие песчаный берег, они заставляли ощущать спокойствие и умиротворение. Арнольд лежал на боку спиной к девушке, смотря по телевизору без звука какое-то дурацкое шоу с ведущим в смешном галстуке. Он не был уверен, спит ли Лайла или же нет. Однако знал, что ей лучше побыть наедине со своими мыслями. В любом случае ему тоже нужно пораскинуть мозгами.       Рыжая наблюдала за ним из-под светлых ресниц, размышляя над тем, что только что произошло. Правильно ли было вот так поступить и не испортятся ли их отношения после. Наверно поздновато об этом думать сейчас. Но даже если, изменила бы тогда решение?       Звенящую тишину комнаты нарушало спокойное дыхание Арнольда и тихие смешки. Такой невозмутимый, словно ничего такого вовсе не происходило. Словно Лайлы не было в комнате. Девушка, не желая думать о плохом, принялась с еще большей внимательностью разглядывать Шотмена. Большое количество родинок на спине почти сразу бросалось в глаза, хоть и рассмотреть в темноте было трудно, благо комнату немного освещал телевизор. Хотелось провести по ним пальцем и соединить, будто созвездия и придумать какие-нибудь причудливые названия для них. Родинки рассыпаны и ниже, прячась под одеяло от любопытных карих глаз. Это первый раз, когда она так бесстыдно разглядывает парня, позволяя себе представлять чуть больше обычного. С ним было очень хорошо и возможно дело в том что они друзья детства. Во всяком случае в это хотелось верить. — «Наверно» — Пронеслось в голове и девушка уткнулась носом в подушку, прерывая вои же мысли. Пахло сиренью. Сиренью? Лайла вдохнула еще, но на этот раз полной грудью и вглядывалась в растрепанные волосы парня. — «Это его шампунь или чужой?» — Неприятно засвербело под ребрами. Неужели до нее тут кто-то был? Лайла помотала головой. Он сказал что это и его первый раз. Но кто сказал что они наверняка спали. Новые, неизвестные до этого чувства вязко и лениво расползались по легким, из-за чего сперло дыхание. Девушка больно прикусила губу, нахмурившись. Лежать и думать об этом была та еще пытка. Она приподнялась на локте и уткнулась носом в затылок парня. Тот вздрогнул, но голову не повернул. О чем сейчас думал? — «Это его шампунь, просто пахнет как девчонка», — Убедилась рыжая. Поймав себя на мысли, что провела в таком положении больше двух минут, тут же отстранилась. Облегчение и смущение застигли врасплох, то и дело перекрикивая друг друга. — Лайла, — Подал голос Арнольд, не громко, почти шепотом. Девушка тут свалился в подушку и укуталась в одеяло, как будто, так и лежала. — М? — Почти не слышно промычала девушка и молилась, чтобы он на нее не посмотрел. — Можно я задам один вопрос, — Все также неподвижен, словно голос шел не от него, а где-то со стороны. — Попробуй, — Сердце замерло. Не билось совсем, а если и билось, то пульс не ощущался. Почему он вызывает столько непонятных эмоций и чувств. Становилось не по себе. — Ты же в меня не влюб… — Нет, — Не дав закончить разу ответила девушка. Получилось резко и слишком быстро. Хотелось добавить что-нибудь, для разрядки обстановки, но на ум ничего не приходило совсем. Лайла была уверенна в том, что это потому что они переспали. Вот и все. Чувствовал ли то же самое Арнольд? Может те же смятения мучают и его прямо сейчас. Девушка тихонько села на кровати, от чего та неприятно заскрипела и накинув первую попавшуюся футболку поднялась. — Ты куда? — Послышалось в спину. Лайла была готова поклясться что кожей ощутила теплое дыхание. — Вдруг придет твоя бабушка, а тут я, — Не поворачиваясь, ответила рыжая. Невидимый груз свалился на хрупкое, но мягкое сердце. На самом деле уходить не хотелось. Никогда. — Она не зайдет в мою комнату, даже тут произойдет ядерный взрыв, — Снова послышался скрип кровати, похоже он сел. — Там стоит моя обувь, заметит же, — Как-то хрипло и слабо получилось. — Дело ведь не в этом, — Проницателен, как и всегда. — С чего ты это взял, — Злость берет, потому что его не обмануть. Девушка сильно сжала руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони. — Ну, ты надела мою футболку, — Бросил Арнольд. Даже несмотря на лицо можно было понять, что он широко улыбнулся. — Темно просто, да и ну, она на мою похожа, — Лайла шарила глазами в поисках джинсов, но бесполезно, ничего не видно. — Ты же знаешь что я люблю другую, — В полной тишине слова казались фоновым звуком. Белым шумом. Мысли беспорядочно путались, сталкивались друг с другом и выскальзывали из рук, угрожая слететь с губ. Потребовалось несколько бесконечно долгих секунд, чтобы собраться с ответом. — Уже как лет десять, — Отозвалась рыжая с какой-то горечью в голосе, сама не понимая, откуда та взялась. Неприятно осев на кончике языка, придавало кисловатое послевкусие от произнесенной фразы. — Ты дорога мне, не хочу чтобы между нами были недосказанности, — Заметно, что с трудом говорит. Голос предательски дрожит, хоть и не очень заметно. Ему страшно?       Лайла мягко повернулась, и не смотря в его лицо, уткнулась носом плечо, прикрыв глаза. Она взяла за руку и успокаивающе погладила. Чтобы между ними не произошло, Арнольд в первую очередь один из самых важных людей в жизни девушки. Пусть и было непривычно вот так проявлять заботу, она подавила сильное смущение. — Какой же ты дурак, я рада, что мой первый раз был с человеком, которому я доверяю, не волнуйся, я не люблю тебя как парня, — рыжая улыбнулась, будто бы он мог увидеть, — ты мой самый лучший друг. Арнольд молчал и совсем не двигался. — Прости меня, — Куда-то в сторону ответил парень, приобняв Лайлу за плечи. Действительно, запахло сиренью. На губах промелькнула улыбка от такой забавной детали. — За что? За то что ты такой неумеха? — Тихо рассмеялась рыжая, пряча за смехом пылающие щеки и бешеный пульс. — А по твоему голосу было слышно, что не такой уж и неумеха, — Бросил в ответ Арнольд, усмехнувшись то ли шутке, то ли такой смене обстановки. — Тебе просто показалось, это был скрип твоей разваливающийся койки, — Воспоминания о том что было полтора часа назад смущали еще сильнее и казалось, что Шотмен прекрасно осведомлен об этом и активно пользуется. — Скрип своей развалюхи я всегда узнаю, — Тихо посмеялся блондин. Тепло его тело приятно разносилось волнами по плечам девушки. Даже сквозь футболку чувствовалось. — Не хочешь спать? Если нужно, я посплю в зале, — Спустя какое-то время спросил Арнольд. Лайла помотала головой, все также утыкаясь в плечо и не выпуская руки парня из своей. — Я темноты боюсь, — Соврала рыжая. — Включит свет? — Нет, — Выпалила Лайла, ощущая как покраснели уши только от одного представления все еще раздетого Арнольда. — Точно все нормально? — С волнением задал очередной вопрос блондин. — Да, просто не уходи, — Почти пропищала рыжая. Парень ничего не ответил и осторожно, боясь потревожить, прилег на подушку. Лайла не поменяла своего положения, только легла следом за другом.       Прошло какое-то время. Девушка решилась поднять на него глаза. Уснул. Во сне он выглядел беспокойнее, чем во время бодрствования. Брови сдвинуты, а губы приоткрыты. Рыжая немного приподнялась, наблюдая за его дрожащими ресницами и совсем невесомо, пальцами разгладила глубокую морщину между бровей. — Дурак, — Прошептала Лайла и так, чтобы он не проснулся, легла на грудь, уткнувшись носом. Слышалось замедленное, равномерное сердцебиение.       Девушка только сейчас понимала, что ее друг действительно парень. Что он ничем не отличался от остальных.       Его сопение успокаивало. Наконец маска переживаний соскользнула с ресниц и сон его был умиротворенным. Грудь медленно поднималась и опускалась, словно не ощущая на себе тяжести. Лайла прислонилась ухом и прикрыла глаза, пытаясь сосчитать сколько ударов делает его сердце.       От чего-то захотелось попить. Девушка с неохотой выбралась из теплой постели и шаркая ногами, подошла к письменному столу, где на такой случай стояла бутылка минералки. Арнольд все обустроил так, чтобы не приходилось лишний раз высовывать из комнаты нос. Телевизор все еще работал и слабо освещал окружение, скорее просто выделял контуры некоторых предметов. Одним из таких оказались джинсы, но не ее. Но не столько они привлекли внимание, сколько странный прямоугольник, который выпал из кармана. Посмотрев по сторонам и убедившись в отсутствии слежки Лайла наклонилась, чтобы поднять его. Нормально рассмотреть не удавалось. Подойдя к телевизору и наклонившись, губы тут же скривились и она поморщила нос. Фотография. Рыжая прекрасно знала как Арнольд ненавидит фотографии и фотографироваться в целом. А тут он носит это в своем кармане. На ней была девушка с очень светлыми, почти белыми волосами. Она счастливо улыбалась с фотокарточки и явно хотела что-то показать. Позади нее стояла кафешка с какой-то вывеской, буквы на ней размыты и название не разглядеть. Вечер и лицо освещал фонарь, чей свет теплыми полосками ложился на главную героиню фото. Тот кто ее снимал, точно был выше. Она держала его за руку. Лайла скрипнула зубами, но класть обратно не хотела. Рвать не было никакого смысла — Арнольд вряд ли простит, а если и простит, то точно никогда не забудет. Поэтому девушка бросила фото на пол и пнула его под кровать, в щель между деревянным корпусом и полом. — Завидуй, — Почти неслышно сказала она фотокарточке и обратно забралась на кровать.       В сон совсем не клонило, пришлось разглядывать в полумраке обстановку в комнате. Ничем не отличается от обычной комнаты обычного парня подростка. Все такой же беспорядок, разбросанные носки, скомканная бумага на полу. Причем очень много и лежат они у ножки стула. Что написано в них, навряд ли когда-нибудь будет известно, но все равно очень любопытно.       За темными как ночь шторами, висела молочного цвета луна. Молча наблюдая за всем, что происходит. Ее свет серебрил кончики деревьев и падал в комнаты тех, кто оставил окно открытым.       Где-то на другом конце города в таких же неясных чувствах сидел высокий парнишка с нелепым большим носом. Сердце металось с одного края груди до другого, пересчитывая ребра. Пальцы беспокойно теребили край одеяла. Мыслей не было слышно от слова совсем. — Блин, — Тихо выругался подросток, прокручивая в голове один и тот же момент нова и снова, пока не укачает, не затошнит. — Блин, блин, — Голова шла кругом. Это не совсем похоже на то, что было раньше. Не хотелось даже верить в то, что эти чувства настигли его. Эхом отдавалось в висках. Страх нарастал все больше, превращаясь в панику. Впервые за всю свою жизнь проснулись такие яркие, ни на что не похожие ощущения. Стинки смотрел перед собой, понимая что у него постоянно темнеет в глазах от недостатка кислорода или наоборот, от переизбытка. Крик застрял в горле, голосовые связки то и дело сводила ледяная судорога. Руки тряслись как на лютом морозе. — Нет… — Хрипло, умоляюще. Узел в животе затягивался все туже и туже.       Стинки с большим трудом поднялся с кровати и подошел к окну, открыв на распашку. Влажный воздух тут же привел в чувства. Прохлада плавно расползалась по мокрой коже, сдувая со лба налипшие пряди волос. Казалось, что у него просто жар и бред. Приятный запах травы и асфальта помог настроиться на мысли, на хоть какие-нибудь, хоть о чем-нибудь. Парень прикрыл опухшие от слез глаза, полностью отдавшись ощущениям. Ветер ласкал, скользил по нему, а вслед за ним, совсем маленькие капли воды, которые он сдул с листьев деревьев и крыш.       Стинки представлял, как оставив все свои страхи и переживания, встанет у берега озера с кристально чистой водой. По пояс встанет в нее и разведет руками в сторону, как крыльями. Фантазировал о том, что будоражащий его мысли человек подойдет к нему и обнимает со спины, скажет что-то очень приятное. Совсем тихо, шепотом, чтобы никто на свете этого не слышал. Никто кроме Стинки. Наконец-то тревога отступила и вернулась возможность не только свободно дышать, но и смотреть так, чтобы картинка не размывалась и не распадалась на тысячи осколков. Виски больше не пульсировали и кровь не так сильно обжигала вены под кожей. Кто бы мог подумать, что прохладный ветер способен вытащить из безумия.       Парень сел на подоконник, перекинув ноги так, чтобы те свисали на улицу. Наблюдая за ночной тишиной и падающим листиком, Стинки размышлял о завтрашнем дне. О том как он придет в школу и о том, кто его там ждет. Хулиганы. Наверняка начнут издеваться, бить и к тому же деньги на обед отберут. А так хотелось хоть разочек заглянуть в школьный кафетерий. Может даже подсесть к кому-нибудь за стол. Заговорить.       В голове вспыхнули различные образы, мечты, фантазии о том, сколько друзей он мог так завести, о чем болтал бы с ними. Воспаленный тревогами мозг, правда, подкидывал что-то лично от себя, но парень привык к этому так сильно, что перестал замечать. А мысли то уносили все дальше и дальше от неприятной реальности. Сердце затрепетало. Как же хотелось, чтобы все это было по-настоящему, а не только в черепной коробке неудачника.       Как на самом деле трудно быть незаметным, серым пятном. Стинки открыл глаза. Темная бездна, принадлежавшая проказнице луне встретила его взгляд. Упрямо отказываясь дарить рассвет, она лениво ползла по небу, словно издеваясь над доверчивым пареньком из школьного шкафчика. Между темных стволов деревьев мелькало что-то, похоже на белку. Наверно прятала что-то в трухлявом пне. Парень задумался. Может все не так плохо? В любом случае ему никогда не быть счастливым, вне зависимости от чувств, которые беспокоят его полуживых бабочек.       Единственное, что хотел, о чем молил парень, это о том, чтобы Арнольд не догадался о его лжи.