На продажу – сотни вещей, На продажу – тайны людей, На продажу – радость и боль, Здесь товар любой, любой, любой! Високосное лето, "Лавка чудес"
Луна идёт на убыль. Тонкая острая дуга месяца похожа на белозубую улыбку небосвода. Во внутреннем дворе темницы Страха и Голода сегодня зябко. Ночь выдалась сырой и холодной. Но что поделать. Обряд должен проходить под лунным светом. Над мощёной камнем дорожкой сгорбился поглощённый работой человек в пыльном балахоне. При помощи угля и мела он уже начертил на дорожке ритуальный круг и теперь расставляет вдоль его границы свечи, поджигая одну за одной. Кругом тишина. Даже насекомые не пристают к “двуногому брату” со своими глупостями. Чужеземец и разбойник дрыхнут парой этажей ниже. О том, что произойдёт в этом дворе, они не догадывались, не догадываются и не догадаются. Закончив с приготовлениями, Энки кидает взгляд на Девочку, лежащую на траве и закутанную несколькими слоями тонких серых покрывал. Она спит беспробудно – сонное зелье вышло на славу. - Хорошо. Можно начинать, - бормочет жрец, откашлявшись. Рука, растопырив пальцы, вздымается к сияющему месяцу. На кончиках пальцев загораются бледные искорки. Повинуясь колдовской воле, ритуальный круг тоже начинает излучать тускло-белый свет. Тишину ночи прерывает песнопение: - Я взываю к тебе, прислужник лукавого бога, Проявись предо мной, вечный плут и делец. Мы оба играем в игры, пусть я мало – ты много, Весь мир – фестиваль и игра… - …Не предсказан её конец! - завершает мурлыкающий голос над ухом Энки. Энки не вздрагивает. Он давно усёк, что почти каждый демон, когда его призывают, из принципа возникает где угодно, но не в предназначенном для этого ритуальном круге. - Ах, какая патетика! Право слово, старина, это ни к чему. К друзьям я готов прийти и без дурацких стихов призыва. - Я хотел действовать наверняка, - бесстрастно отвечает жрец. Существо вальяжно выходит из-за его спины. Фигура два метра ростом. Тугой фиолетовый фрак. Немигающие, колючие точки зрачков. Намалёванная на гротескной деревянной маске, отталкивающе-широкая улыбка. Энки улыбается в ответ, чтобы скрыть, как подрагивают от волнения его челюсти. Чтобы не выдать, что в его разум сейчас ломятся, точно незваные гости, мысли о множестве мрачных историй, в которых его собеседник сыграл главную роль. Мысли об именах, которые дала демону народная молва: “Глаза-во-тьме”, “Смеющийся похититель”, Лунный обманщик”... Прижилось в итоге несерьёзное, отдающее детскостью прозвище “Покеткэт”. Наверно, выдумавший его считал, что нелепость должна уберегать от страха. Разве можно всерьёз бояться кого-то, кого зовут Покеткэт? Да. Можно. Очень даже можно. Коварный потусторонний служитель Рхера остаётся коварным потусторонним служителем Рхера, как его не называй. В конце концов демон сам с гордостью нарёкся Покеткэтом. Диссонирующее имя пришлось ему по нраву. - Ну-с? Зачем я тебе понадобился? Существо берёт Энки за руку и без спроса жмёт её, встряхивая. Жрец морщится от боли в потревоженном предплечье и выдёргивает ладонь из чужих пальцев. - О. Вижу, твоя рана уже воспалилась. А ведь это лишь начало. Мне кристально ясно: скоро начнётся сепсис и гангрена… - Знаю. - Люди говорят, это жуть как больно. Эх, друг, знал бы ты, как я тебе сочувствую! Как подумаю, что не пройдёт и дня, и твоя рука почернеет, сгнивая заживо… Слов нет, сердце кровью обливается! - человек-кот изображает, что утирает слезу. Его голова поворачивается в сторону дремлющей Девочки. Бежевые сапоги выстукивают три шага к ней. Ребёнка закрывает длинная тень. - Знаешь, я ведь могу тебя исцелить, дружище. Мне не трудно! Лишь передай эту маленькую негодницу под моё крыло, и твоя рука будет как новенькая. Чего тебе стоит? - существо вздыхает, - Но дай угадаю: ты по каким-то неведомым причинам собираешься вновь расстроить старину Покеткэта отказом… - Не совсем. Обстоятельства переменились. Я впрямь хотел бы обсудить с тобой одну сделку. Услышав последнее слово, служитель Луны замирает на месте от неожиданности. - Я слушаю, - из напрягшегося голоса резко исчезла приторная насмешливость. - Видишь ли, я догадался, что это не простое дитя. Это дочь Ле’Гарда и Нильван. И, по словам последней, она может взойти на уровень могущества Старых богов. Звучит интересно, не правда ли? А Леди Луны упоминала, что Рхер очень не любит, когда смертные покушаются на принадлежащее богам… Нетрудно понять: как бы ты не намекал на плотские утехи, Девочка нужна тебе не для них. Это Рхер послал тебя – он хочет убрать с доски пешку, которая оказалась в одном шаге от превращения в королеву. - Ну, предположим. И что с того? - Выражаясь языком торговцев, этот ребёнок – штучный товар. Значит, продавец волен диктовать свои условия. И я хочу большего нежели целебное зелье или двуручный меч. - Хм… Думаю, я тебя понял, - начинает человек-кот осторожно, тоном охотника, старающегося не спугнуть добычу, - Но всё же учти, что я скромный торговец, а не какой-то всемогущий джин. Мои возможности ограниченны, не проси чересчур много. - Мне нужны от тебя только знания. Хочу знать, как именно Девочка могла бы вознестись. Хочу знать причины, стоящие за этим. Хочу знать суть великой схемы вещей. Хочу знать, почему боги боятся таких людей как я или Ле’Гард. Расскажи мне. - Ха-ха! Вижу, широта твоих амбиций сравнима лишь с глубиной моих карманов! Ну хорошо. Я не откажусь от беседы с умным господином. А взамен?.. - Я отдам тебе ребёнка - выдавливает Энки. - Идёт! По рукам? Существо в фиолетовой маске протягивает руку. Энки глядит на неё исподлобья. - Постой. Забыл уточнить: мне не нужны байки и выдумки. Рассказывай правду и ничего кроме правды. - О. Ты вспомнил истории про то, как я пользовался лазейками в договорах, давая просящим вовсе не то, чего они просили? Было дело. Но тебя я и не собирался обманывать! Ты же мой друг! Клянусь излагать только правду. Разумеется будет какой-то подвох, пусть Энки не представляет, какой именно, – служитель Луны согласился слишком быстро. Все сказки и легенды сходятся на том, что сделки с демонами – чертовски плохая затея. В этом они не врут, но… Энки просто обязан докопаться до сути. Все иные способы уже испробованы. Жрец тьмы не был бы жрецом тьмы, не будь он готов идти на крайние меры. Он смирился с грядущим риском ещё до того, как пришёл в этот внутренний двор со спящей Девочкой на руках. Ещё до того, как дал ей снотворное. Что же сейчас он так долго колеблется? Идти на попятную слишком поздно. Одна рука в перчатке пожимает другую. Колдун ёжится от холода. Глаза человека-кота вспыхивают жёлтым светом, сделка заключена. - Чудно! - мурлычет он, хлопнув в ладоши, - Прежде чем рассказывать историю, старина, позволь уточнить. С чего это ты решил, будто боги тебя боятся? Боги – есть демиурги, воплощённые аспекты мироздания. Любой богословский текст скажет, что смертные для них – почти ничто, пыль… - Однако для борьбы со смертными подобными мне боги потрудились соорудить целое Подземелье страха и голода. Не много ли чести для “пыли”? Я всегда считал, что ловушки ставят на кого-то опасного. На хищников, к примеру. - Или на вредителей. Скажем, на крыс. Такое сравнение куда точнее… Не обижайся, мой смертный друг, я говорю как есть. Лучше слушай, слушай всё по порядку. - Создание людского рода было в новинку для богов. Големы, ящеролюды и прочие, обитавшие в мире до вас, жили так, как их природа предписывала. А человеку творцы решили даровать свободную волю. Но даже они порой допускают промахи, и человек вышел существом… далёким от совершенства. Всякий раз, когда первые люди пытались познать и продолжить трансцендентные идеи богов, их ветренные головы улавливали только разрозненные фрагменты сути. Знал бы ты, как огорчилась Сильвиан, увидев, до какой мерзости ваши предки низвели её Ученье о любви! Вы до предела усложняете простое и мните сложное простым. Вами командуют низменные потребности. Вы импульсивны и капризны. В общем, в глазах богов, вы злобные дети, что никогда не смогут повзрослеть. Вас признали ошибкой. - Кот, мне не нужно разъяснять, как ущербно подавляющее большинство людей. Но по какому праву боги обвиняют своё творение? Гончар не злится на свои горшки за их негодность. Если, конечно, он не болван. - А разве боги злились? Разозлись они, и от твоего народа не осталось бы даже пепла! Нет, творцы проявили милосердие: они ушли с миром, оставив эту землю вам, ушли созидать великое на иных планах бытия. Ушли… все кроме одного. - На свою беду, Бог глубин слишком привязался к здешнему миру. Он не сумел уйти, застрял на полпути. Душа его недостижимо далеко, а парализованное тело здесь, обречено век за веком погружаться в земную толщу. Но Глубинный по-прежнему жив. Он по сей день отвечает на молитвы смертных, его многочисленные сердца стучат в унисон, а в чреве пребывает великая Сила… И разумеется среди вашего рода отыскался прохиндей, решивший Силу отнять. - Ты об Алл-Мере? - О нём самом. Этот проповедник быстрее прочих смекнул, что к чему, и прибыл сюда. Здесь в ту пору ещё не было Подземелья. Алл-Мер вспорол сердца беспомощного бога и впитал часть его Силы. Так один из вас поднялся на уровень творцов… сохранив все ваши варварские повадки. - А как же история про казнь, крест и воскрешение? - Вымысел от первого слова до последнего. Заговор. Видишь ли, тогдашние властители земного мира видели в Алл-Мере угрозу – лидера воинственного культа имени себя. За его головой охотилась прорва наёмников, императорская армия шла за ним по пятам… И он применил хитрость: его люди выдали врагам двойника, как две капли воды похожего на Алл-Мера. Того-то и распяли на кресте. Пока враги радовались гибели проповедника, сам он без проблем добрался до тела Глубинного. Вот и вся его подноготная! - Похоже, ты не испытываешь к Вознесшемуся тёплых чувств. - А чем он заслужил тёплые чувства? Друг, ты же волшебник, ты знаешь, какую уйму чар, артефактов и чудес претворили в жизнь подлинные боги. А что успел склепать Алл-Мер за полторы тысячи лет своей божественности? Два заклятья? Три? Это даже не смешно. Зато, когда какой-нибудь рыцарь-крестоносец, за всю жизнь не произнёсший ни одной молитвы ни Гро-Гороту ни Сильвиан, возжелает их даров, Алл-Мер тут как тут! Готов за одно прошение на свитке отдавать чужие вещи и умения тем, кому они не предназначались! Ну разве он творец? Он просто наглый вор! - Люди от него без ума. - О, не сомневаюсь. Ваше эгоистичное племя заботится только о своём комфорте, и вам нет дела, если ради него будут попраны основы мироздания… - К счастью, подлинным богам под силу держать Алл-Мера в узде и не давать ему разгуляться. Но с телом Глубинного надо было что-то делать, пока в пантеон не полезли новые смертные. Боги порвали связи с вашим миром и уже физически не могли вернуться, а их отголоски, оставшиеся здесь, были слишком слабы, чтобы поднять Глубинного на ноги или оградить его тело неприступным барьером. Пришлось действовать тоньше. Многие из вас уже прознали, что Алл-Мер вознёсся, хоть и не поняли, как. Таких искателей надо было отвлечь на что-то эффектное, но безопасное. Что ж, несколько подправленных манускриптов, несколько видений, ниспосланных оракулам, – и вот, родился “древний” миф о золотом троне и новых богах. - Золотой трон поставили так близко к Богу глубин потому, что людям было известно, куда именно Алл-Мер шёл, чтобы вознестись? - Да, мой друг. Так творцы основали на этом месте славную крепость, Подземелье страха и голода. Глубинный наполнил его своими отродьями, чтобы отсеять слабых врагов. Тень Сильвиан создала золотой трон, вложив в него крупицу своей Силы, чтобы сбить с пути сильных. Отголосок Гро-Горота встал на стражу внутри чрева Глубинного, чтобы изничтожить самых умных. А слугам Рхера – в числе которых и твой любезный приятель – поручили позаботиться о… необычных. - Необычных? Оба смотрят на спящую Девочку. - Я не знаю, сама ли бесконечная богиня догадалась до этого, или ей нашептал дух неугомонного Алл-Мера, но она выяснила, что, если новый бог и герой из пророчества зачнут ребёнка, душа его выйдет уникальной, небывало восприимчивой к энергетическим потокам. В заурядных условиях это ни на что не влияет, однако окажись эта Девочка в утробе Бога глубин, её душа послужила бы катализатором реакции – она забрала бы куда больше Силы, чем обычный человек. Некоторые из нас опасались даже, что она могла бы опустошить Глубинного насовсем. Как славно, что мы устранили эту угрозу, старина!***
На небе скалит зубы улыбка-луна. На заросшем внутреннем дворе тюрьмы две фигуры продолжают обсуждать тайны мироздания. Демон, вопреки опасениям Энки, не стал отвечать загадками или ещё как-нибудь издеваться над призывателем. Он выполнял свою часть сделки честно. Подозрительно честно. Должен же быть какой-то подвох… Хотя конечно, почти ничего из рассказанного не представляло ценности здесь и сейчас. Рано расслабляться, пока не озвучен последний, важнейший вопрос. - Ну хорошо. Теперь поведай, как мне или ещё какому-либо человеку заполучить Силу Бога глубин? - Хе-хе, старина… - человек-кот, хлопнув жреца по плечу, переходит на заговорщический тон, - Мой лунный господин не погладит меня по головке за разглашение таких секретов! Но я пойду на это, уговор есть уговор. Значит, слушай: ты уже видел пасть Глубинного, синекожие дикари сколотили вокруг неё алтарь. Тебе надо проникнуть внутрь пасти и идти по глотке, пока не достигнешь чрева, воздух в котором напитан Силой… - Как я узнаю, что это чрево? - Ты поймёшь. Силу никак не описать, потому что её не с чем сравнить. Однако, по той же причине, её ни с чем не перепутать. - Как мне овладеть Силой? - Сила сама тобой овладеет. Любая душа впитывает её, словно губка. Если ты просидишь на краю чрева пару часов, помедитируешь, то вознессёшся. Правда, сперва надо будет защититься от отголоска Гро-Горота, что атакует, как только кто-то приближается к чреву! - И как от него защититься? - Как от него защититься… - служитель Рхера сладострастно растягивает каждое слово. Он выдерживает драматическую паузу… …а затем начинает хихикать. - Дорогой мой, ты сам-то слышишь свои слова? Вправду считаешь, будто от Вселенского разрушителя и Покровителя насилия возможно защититься? Да он всех новых богов вместе взятых смог бы испепелить одним усилием воли! - То бишь твой ответ: “Никак”? Демон замечает гневный взгляд Энки. Утрировано широко разводит руками. - Ну прости, дружище, говорю как есть. Не я виноват, что боги стерегут принадлежащее им тщательно. Не я виноват, что твоя задумка – изначально гиблое дело. Я бы сразу сказал, но тогда договор не был бы заключён. - Гиблое дело… Раз так, почему ты столь усердно выпрашивал Девочку? - О, она – исключение. Как я говорил, с её душой Сила реагировала бы бурнее. Иной смертный впитывал бы Силу несколько часов, а эта негодница стала бы богом за считанные минуты. Гро-Горот мог бы и не успеть вмешаться. Но ей уже не суждено! - человек-кот достаёт из кармана большой пустой мешок, расправляет его. Вот и долгожданный подвох. Ну конечно, служитель стал бы делиться тайнами, только будучи уверенным в их безвредности. Энки изо всех сил пытается удержать на лице невозмутимое выражение. - А ведь ты мог бы попросить чего-нибудь скромное и по-настоящему полезное. Выход из подземелья, например. Но нет, тебе захотелось зариться на божественное! Все вы, люди, такие… жадные. Энки подавляет бушующие внутри эмоции и желание закричать во все горло. В такой момент нужно вести себя достойно. Такой момент бывает раз в жизни. Момент, когда ты обыграл демона. Покеткэт нагибается к Девочке, раскрывая мешок. - Не тронь её, - произносит жрец, - Я не отдам её тебе. - Что? Что ты говоришь, друг? - улыбка на маске становится шире, из пальцев, прорезая перчатки, вытягиваются когти, руки, гибкие как плети, удлиняются, пока не коснутся земли, - Хочешь узнать, что мне позволено делать с теми, кто нарушает условия сделки? - Нет. Я обещал обменять на знания ребёнка. Я не уточнял, что это будет за ребёнок. Энки оборачивается к дверному проёму и громко приказывает: - Выходи! Дверь отворяется. На лунный свет вылезает гомункул, напоминающий чадо. Его кожа серо-голубая, а из глазниц вместо глаз торчат рога. Он ковыляет к своему создателю. Энки породил его несколько часов назад, удобрив своим семенем труп тюремного стража. Процедура, разумеется, проходила под завесой рассеивания магии, чтоб ни один дух, ни одна потусторонняя тень не прознала о “сыне” колдуна раньше времени. Взгляд Покеткэта мечется между жрецом и маленьким существом. Он догадывается, куда всё клонится. - Запомни, моё отродье: отныне и вовек твой хозяин – он! Энки указывает пальцем на опешившего служителя Рхера. Гомункул кивает. - Ты… Как ты… Я думал, мы друзья! - человек-кот топает ногой, - Ты хоть знаешь, что я с тобой сделаю за такие шутки?! - Ничего, - Энки распирает от ликования, - Я выполнил свою часть сделки: ты ничего не можешь мне сделать! - Пока что это так, - цедит он, - Но помяни моё слово, Энки Анкариан, когда ты умрёшь, я заберу твою гнусную душу и унесу в чертоги Луны. Там мы покажем тебе, что такое истинная боль и сумасшествие. Мы покажем тебе такое, что твой разум захочет треснуть по швам и вытечь из ушей, но мы не позволим. У нас впереди вечность, и каждая её секунда будет казаться тебе нестерпимо-бесконечной. Отдай мне девчонку! Немедленно! Энки не отвечает. Он только хохочет во весь голос. Покеткэт молча ступает в тень и растворяется в воздухе вместе с подаренным гомункулом.***
Отсмеявшись вдоволь, Энки бросает взгляд на улыбающуюся Луну. - Здесь слишком холодно. Пора идти внутрь, - бормочет он под нос. Бережно берёт Девочку на руки. Та и глазом не ведёт. Сонное зелье впрямь вышло на славу. Зелье… Энки решил потратить время на его приготовление, когда понял, что будет подозрительно, если он явится на встречу с человеком-котом без Девочки. А если он привёл бы её бодрствующую, то могло бы быть ещё подозрительнее – Энки сильно сомневался в актёрском таланте ребёнка и её способности достоверно изобразить ужас перед Покеткэтом. Был ещё вариант привести её, не раскрыв заранее суть плана. Тогда ужас был бы искренним… Но это Энки сразу счёл неприемлемым, Девочка никогда бы не простила ему такого розыгрыша. - Просыпайся скорей, ученица. Нас ждут великие дела.