Страна Севера

Тени шатра играли в углах, напитывая мою голову силой ночи и предвкушением, которое билось в груди. Мои колени в напряжении подрагивали, распространяя импульс по всему телу, а глаза с ожиданием впивались в Локи. Мой муж внимательно смотрел на меня, а огонь свечей пропитывал мужчину своей силой. Золотистый взгляд стал гуще и надменнее, словно желал заранее заглушить все мои возражения, которые могут возникнуть. — Да, Линн и вправду не умеет держать язык за зубами, — йотун приподнял бровь, — Обо мне и Сигюн хочешь поговорить, значит. Что ты уже узнала? — Все, — я пожала плечами, — Вплоть до замужества Сигюн. Что ты был влюблен в нее с детства, а она в тебя. Что ты пытался взять ее в жены, — мой голос был твердым, но внутри что-то неприятное постепенно превращало сердце в камень, — Линн сказала, что ты очень любил Сигюн и любишь до сих пор, но недооценил нашу с тобой помолвку. — Ах, ну раз Линн сказала, — Локи ухмыльнулся, а я лишь вздохнула. — Расскажи, что было на самом деле. Северянин слегка цокнул, а после встал и подошел к стене из ткани, что была барьером между нами и силами ночи. — Я познакомился с Сигюн, когда мне было около восьми, — йотун обернулся ко мне и стал неспешно рассказывать, — В детстве мы с моей матерью ходили всегда на местный рынок, так как Лаувейя считала и считает, что правителям должно знать, чем живет народ. Северянин вскинул бровь, а я быстро закивала, понимая о чем говорит мужчина, ведь мой отец считал точно так же, поэтому разрешал общаться и играть с детьми мидгардцев, которые не славились своим положением. — Я шел рядами рынка, оторвавшись от матери, и увидел на одном из прилавков крупные красные яблоки. Сочные. Такие, что отказываются выходить из головы, если не вкусить их, — Локи слегка ухмыльнулся, — Я поддался желанию, взял одно и надкусил его. Мгновенно, словно ястреб, на меня накинулась девочка, примерно того же возраста, что и я. Она стала недовольно причитать, что я ем яблоки, не заплатив. — Это была Сигюн? Йотун кивнул, а его взгляд стал серьезнее и улыбка спала с губ. — Моя мать все оплатила, конечно, даже с лихвой, — Локи пожал плечами, — Но с того момента, когда я увидел серьезное лицо Сигюн, что было украшено ржаными косами.. Мужчина замолчал, глядя в мои глаза, а я лишь наклонила голову набок, чувствуя легкое разочарование, которое смешивалось с любопытством. — В общем, с того момента и появилось это возвышенное чувство, которое стало больным. — Больным? — я захлопала ресницами, не понимая о чем говорит мой муж. — Да, Лив, — Локи вздохнул, — Слишком сильная влюбленность, — мужчина пожал плечами, — Ну, ты понимаешь. — Нет, не понимаю, — я отрицательно покачала головой. Локи на миг вскинул медные брови в удивлении, а его взгляд пропитался любопытством. — Совсем ни в кого не влюблялась? — голос был недоверчивым. — Нет, а должна была? — я пожала плечами, а мой муж лишь слегка хмыкнул. — Сколько тебе, Лив? У нас чуть больше двух зим разницы, значит, девятнадцать? — северянин прищурился. — Скоро будет. В середине осени. — Ясно. И за восемнадцать зим жизни ты ни разу не влюблялась? Скажем, в какого-нибудь веселого парня, что славился своими выходками? — Думаешь, что я вру тебе? — Нет, — Локи отрицательно покачал головой, — В общем, это чувство прекрасно, потому что наделяет.. крыльями. Однако, при этом, оно опасно, потому что сводит с ума. Особенно когда оно приходит впервые. Так было со мной. Я совершил глупость из-за сильных чувств, которая не привела ни к чему хорошему. Сигюн выдали за другого мгновенно именно из-за этой глупости. Йотун внимательно осматривал меня, а я пыталась понять то, о чем мужчина мне говорил. Значит, слишком сильно он ее любил? Или все еще любит? — И что же? — я нахмурилась, — На этом все закончилось? Локи молчал, внимательно осматривая меня, а округа стала наполняться сомнением и витиеватыми нитями напряжения, которые проникали под мою кожу и пропитывали нетерпением. — Локи, говори. Я хочу знать. — Нет, не закончилось, — мужчина вздохнул, — Я взял часть своих денег. Столько, чтобы отец не успел сразу спохватиться, но и чтобы хватило на скромную жизнь, а после отправился за Сигюн, — Локи прищурился, — Я был на ее свадьбе. Обманом подсыпал в кубок ее мужа трав для сна. И в час, когда он отправился в комнату к Сигюн, я явился следом. — В покои молодых пришел? Я быстро захлопала ресницами, не ожидая такого поворота в рассказе и чувствуя дикое смущение, которое накинулось на меня оглушающей волной. — А что такого? — северянин ухмыльнулся, внимательно осматривая меня, — Ее муж едва на ногах стоял и уснул сразу, как только попал в объятия кровати, — Локи слегка развел ладони и пожал плечами, — Я пришел за Сигюн и забрал под предлогом побыть вместе в последний раз. Я шумно сглотнула, а после напряженно осмотрела мужчину, пытаясь понять, что было в тот момент в голове младшего сына правителя страны Севера, раз он не побоялся зайти в покои тех, кто проводил там первую брачную ночь. — Она согласилась? — На это да, — йотун вздохнул, прищурившись, — Под утро, когда фляга с медом была допита, воспоминания проговорены и все тепло требовало прощания, то я предложил Сигюн бежать. На окраине Утгарда нас уже ждал конь и небольшая повозка с припасами, а также те деньги, которые я забрал. Я предложил ей новую жизнь. Под новыми именами и с новой судьбой. Да, у нас не было бы статуса и богатства, но мы были бы вместе. Открыли бы, как ее семья, лавку и торговали бы тем, что добыли. Или еще что-то. Я бы придумал. Смог бы не быть ее отцом и заботился бы о ней. Вряд ли бы она носила сапфиры и песцовые меха, но она была бы любима. — Что она сказала? — Сказала, что я не понимаю о чем говорю, — северянин хмыкнул, — Что жить без статуса, значит жить в нищете. Значит, что дети будут расти в бедности, а это горе. Потому что для родителей, — глаза мужчины стали темнеть, — Боль - смотреть на то, как ребенок умирает от голода. Сказала, что пусть она будет несчастлива в браке и жить с нелюбимым, но зато она даст возможность на лучшую судьбу своим детям. Сказала, — голос Локи стал ниже, — Что их жизнь сложится удачнее, чем сложилась ее. Однако, если она уйдет со мной, то она знает будущее. И не готова к такому. Я смотрела на своего мужа, который пытался быть невозмутимым. Его взгляд темнел и не выражал ничего, упрямо буравя меня и ожидая моей реакции. Я насупилась, сведя брови на переносице, а после попыталась понять, что же чувствовал мой муж в те минуты, когда осознал, что девушка, которую он любит, отказывается от жизни с ним из-за положения. Понимал ли он в тот момент, что это конец? Или думал о том, что шанс все исправить еще будет? — Все мои слова были тщетными. Какие бы обещания я ей не давал, какие бы доводы не приводил, но она все отказывала, пока просто не ушла. — И что же в конце? Что она сказала напоследок? — Что она уже все решила для себя и чтобы я не пытался ее забрать, потому что она никогда не пойдет на это. А также, что она никогда не забудет то, что было между нами, — Локи ухмыльнулся, слегка хмыкнув, — А после развернулась и ушла так, словно на самом деле и не было ничего. Северянин замолчал, слегка поджав губы и отведя от меня взгляд. Казалось, что легкая неприязнь отразилась на его лице, от чего я слегка заерзала, осознавая, что, видимо, поступок Сигюн до сих пор гложет моего мужа. Я шумно сглотнула, ощущая то, как холод смешивается с чем-то мерзким, а чувство нетерпения следом стало окутывать меня в свои колючие объятия. — Значит, — выпалили мои уста, привлекая внимание йотуна, — Тогда ты решил все оставить так, как есть? Попытаться смириться с судьбой? — Можно и так сказать, — йотун поправил свои волосы, с которыми играл тусклый свет свечей, — Я хотел, чтобы она жила со мной, но она была права. Это означало лишь одно: мое отречение от престола и от жизни в семье правителя. Отсутствие статуса и денег. Бедность. Но она хотела иной участи для своих будущих отпрысков, так как сама всю жизнь провела в этой бедности, — глаза напротив впились в кувшин с водой, словно выискивая слова, — Кто я такой, чтобы осуждать ее за это или заставлять вновь жить в нищите? Северянин вновь умолк, словно дразня меня или надеясь на то, что я не стану выспрашивать подробности, но любопытство набирало обороты стремительнее. Я прищурилась, бросив взгляд на альбом Локи, и вздохнула, понимая, что опять не смогу сдержать язык за зубами. — Тогда ты избавился от ее портретов? Локи посмотрел на меня своим янтарем и молчал. Я с непониманием ждала ответа, пока вдруг сама не осознала его. — Ага, — я поджала губы, чувствуя в груди тяжесть, — Хоть до приезда в Мидгард? Мой муж продолжал упрямо молчать, а мои глаза округлялись сильнее. Горло пересохло, а разочарование и неприязнь стали тихо шептаться где-то за моей спиной, распуская свои длинные языки и оборачивая ими мою душу. — Локи, — еле слышно произнесли мои губы, — До нашей свадьбы или после? — Ты ведь и так знаешь ответ. Мои уста слегка приоткрылись и казалось, что все внутри оборвалось, а я буквально видела как перед глазами вырастала невидимая каменная кладка, которая означала лишь одно для меня. — Ты сказал, что они потеряли ценность, — я нахмурилась, а мой голос предательски задрожал, — Но хранил их все это время? — Все не так, как кажется на первый взгляд, — мой муж закатил глаза, а после подошел ко мне и сел рядом, — Все мое детство, вся юность прошла, а рядом всегда была Сигюн. Эти портреты не были напоминанием о ней. Нет, лишь о моей жизни. Я смотрела на йотуна и не могла поверить в его слова, что казались мне очевидной ложью, которую даже не пытаются прикрыть. — Лив.. — Были, — неспешно проговорили мои уста, а сознание наполнилось воспоминанием о странном поведении младшего сына Фарбаути в арбе, — Или есть? — Что? — Руки с яблоками, — я неспешно выдохнула и постаралась быть как можно спокойнее, — Это ее руки, Локи? — Лив.. — О, проклятье. Я вскочила, не желая находиться рядом со своим мужем, который был мне особенно неприятен сейчас. — Ты дал мне свой альбом, попросил беречь его, но оставил там напоминание о девушке, которую любишь? — я смотрела на мужчину, а по телу прокатилось чувство, что меня облили мерзкой слизью, — Просил меня присматривать за ней? — Нет, дело в яблоках. Я ведь тебе говорил. — В яблоках? В символе жизни? Не в том, кто их держит? И не в том, что именно они стали причиной этой истории? — Лив, — северянин закатил глаза, а после встал следом за мной, — Ты воспринимаешь все не так. Тебе нечего волноваться и думать, что я люблю другую. — Мне.. что? — я вздохнула, чувствуя, что лед стал течь в моих венах, — Я не волнуюсь из-за твоих чувств к другой, Локи, — вдруг те же вены загорелись в злости, что стала застить мне глаза, — Я тебя даже не знаю. Любишь Сигюн - люби. Но не смей, — я сделала шаг в сторону мужа, а он лишь вскинул на миг бровь, осмотрев меня, — Не смей так унижать меня, требуя от меня того, чтобы я оберегала твои чувства и воспоминания о ней. Молчание мгновенно заполнило пространство и лишь легкое пение сверчков пробивалось сквозь плотную ткань шатра. Округа наполнилась напряжением, а мое сознание стало биться в истерике, не понимая то, как во мне одновременно смешивались стальной лед и черный огонь, что сплетались воедино, протестуя против происходящего. Локи вздохнул, на миг прикрыв веки и поджав губы, а после быстро пересек расстояние меж нами, не давая мне возможности среагировать. Горячая ладонь крепко схватила мое запястье, а мужчина подтянул меня к себе, развернув и подтолкнув к настилу. Внезапно мое тело повалилось на мягкие шкуры, а надо мной навис мой муж, который с силой ухватился за мои кисти одной рукой и зажал их над моей головой. Мои глаза расширились, а тело стало биться, желая выбраться из рук йотуна, который лишь вскинул бровь, глядя на то, как я безрезультатно брыкалась. — Отпусти, — я замерла, сжавшись и чувствуя, что страх стал окутывать меня, смешиваясь с бушующей неприязнью. — Нет, — северянин слегка ухмыльнулся. — Локи, ты говорил.. — Успокойся, — в голосе моего мужа была легкая насмешка, — Я и пальцем тебя не коснусь, но отпущу лишь после того, как ты выслушаешь все, что я скажу. Я поджала губы, внимательно, но недоверчиво наблюдая за Локи, вторая рука которого неспешно потянулась к моему лицу. Напряжение сковало мои мышцы, заставляя и легкие перестать работать, а пальцы мужчины аккуратно коснулись пряди волос, что спадала на мое лицо, и убрали ее. — Я скажу это тебе сейчас и более не стану повторять, — йотун впился в мои глаза своим янтарем, — Я не люблю Сигюн. Я не желаю ее вернуть, но и вычеркивать всю свою жизнь из-за нее - не стану. Я дал тебе свой альбом, потому что он - самое важное для меня. При этом, подумай, даже Сигюн его не получила. Я отдал его тебе, потому что хочу, чтобы ты прекратила наконец-то считать меня чужим и тем, кто желает тебе навредить. Потому что ты - моя жена, — рука на моих запястьях сжалась сильнее, а взгляд напротив стал темнее, — Я убрал портреты Сигюн, которые были лишь поводом помнить, что я жил, но не имели ценности в тех чувствах, что были когда-то. И сделал я это, чтобы ты не волновалась. Не хотел обидеть тебя, но оставил один, без ее лица, с символом жизни. Моей жизни, Лив. С воспоминаниями о моем детстве, — йотун вдруг шумно сглотнул, а взгляд его янтарных глаз стал мягче, — Ты можешь верить мне или нет, можешь злиться и ненавидеть или попробовать понять и дать шанс исправить эту оплошность с этими проклятыми яблоками. Выбирать только тебе, Лив. Мгновенно пальцы на моих запястьях разжались, подарив мне свободу, но Локи продолжал дальше нависать надо мной и пристально осматривать. Я отвела взгляд, опустив руки, а внутри все пропиталось гремучей смесью из разных чувств и эмоций, что никак не давали возможности понять, что мне делать и говорить. Легкое покашливание послышалось со стороны входа в шатер, что заставило меня и моего мужа обернуться. Слегка приподняв ткань, во внутрь заглянула девушка, которая странно осмотрела Локи и меня. — Что тебе, Адела? — йотун сел, потянув меня за предплечье и усадив рядом с собой. — Господин Фарбаути и госпожа Лаувейя хотят вас видеть. — В такой час? — Локи вскинул бровь, а его голос был недовольным, — Они уж спать должны. Девушка пожала плечами, а я лишь смущенно отвела взгляд, чувствуя стыд от непонимания того, как много служанка Лаувейи услышала и увидела. — Хорошо, — северянин вздохнул, встав с постели, — Надеюсь, что я вернусь скоро, — мужчина шустро осмотрел меня, а после двинулся на выход из шатра, оставляя меня наедине со своими мыслями и чувствами. Как только мой муж и служанка его матери скрылись, то я вновь упала на настил. Мои глаза уставились на воронку, что вела к основанию купола, который поглощал свет свечей, заставляя их пританцовывать на плотной ткани. Голову стали наполнять чернеющие мысли, что подпитывались разыгравшейся фантазией. Значит, он не любит ее, но рисунки были лишь напоминанием о прожитой жизни. Врет ли он мне? Кажется, что его взгляд был расстроенным, когда он вспоминал о Сигюн. С другой стороны, он говорил, что чувства к этой девушке были сильны, а значит, даже если они прошли, то след должен был остаться? Но разве это оправдывает того, что он просил меня оберегать то, что напоминает ему о ней, пусть косвенно, но все же? В груди вдруг неприятно кольнуло, от чего я ухватилась пальцами за ткань платья, которое казалось мне тяжелыми доспехами, что сковывали. Я шумно сглотнула, а чувство обиды вдруг отозвалось тем, что холодная соленая вода стала подкатывать к глазам. Я стала быстро моргать, а уязвленная гордость продолжала стремительно наполнять меня влагой, которая раздражала. — Прекрати, — дрожащим голосом произнесли мои уста, — Нашла причину для слез. Хватит, Лив. Я тяжко вздохнула, а после лишь прикрыла веки, желая уснуть и просто вернуться в родные стены дворца отца, где чувствовала себя в безопасности, но главное, где можно было представить, что ничего этого не происходит и что моя обычная жизнь никуда не уходила. Утро наступило внезапно, будто секунду спустя. Открыв веки, я увидела, что рядом со мной спал Локи, который еле слышно дышал. Чувство разочарования наполнило жилы, напомнив о вчерашнем разговоре. Рассудок подсказывал, что пока мне стоит побыть одной и все обдумать, а с этим и позволить все обдумать северянину. Я аккуратно встала, стараясь не разбудить Локи. Шустро взяв из сундука одежду, я покинула шатер, спрятавшись в своей арбе, куда после пришли Рут и Марна, которые помогли мне привести себя в порядок и сменить наряд. День в пути сменялся новым, превращаясь в новую неделю, а следом и во вторую. Большую часть времени я проводила одна, не желая видеть кого-либо или общаться с родственниками своего мужа, а с ним и подавно. Однако тройку раз я выходила из повозки поздним вечером и ходила с Рут или Марной в чернеющие хвойные леса, которые были влажными от дождя, что часто лил из низкого серого неба. Тогда я мимолетом замечала Локи, который вместе с Уллем шел следом за мной и одной из служанок, присматривая за нами. Чувство обиды все никак не утихало, а с этим терзающие мысли о том, что Локи все же любит другую росли стремительнее, становясь с каждым днем все омерзительнее. Почему это вообще меня заботит? Я ведь сказала ему, что он может любить свою Сигюн, мне все равно. Так чего же я теперь так переживаю из-за этого? Или дело в том, что Локи убеждал меня в обратном? В том, что он больше не любит ее, а я так хочу, но не могу поверить? Очередной день не сулил ничего хорошего. С самого утра и до обеда лил дождь, который гасил своей силой разгоряченную землю и наполнял пространство свежим влажным ароматом. Первую половину дня я провела читая и пытаясь отвлечься от мыслей, которые никак не давали мне покоя. Страницы рукописи все чаще стояли на месте, а строчки, что рассказывали об умении концентрировать силу на магических камнях, приходилось перечитывать бесчисленное количество раз, чтобы хоть немного уловить смысл написанного. Когда день полностью захватила вторая половина, то внезапно моя арба замерла, а светлая ткань балдахина приподнялась и я увидела лицо матери моего мужа. — Позволишь? — мягкий голос Лаувейи вмиг взбудоражил меня и я несколько раз кивнула, отложив книгу. Жена Фарбаути забралась ко мне в арбу, а после потянулась к небольшому импровизированному окну на противоположной стороне повозки, которое я создала своими руками, желая видеть то, как меняется природа. — Лив, — неспешно произнесла мое имя мать Локи, — Что-то ты совсем не выходишь из арбы. Даже в пасмурные дни, как сегодня, или вечерами. Ты не заболела? — Нет, — я отрицательно покачала головой, а Лаувейя лишь слегка улыбнулась, кивнув. Неловкое молчание повисло вокруг и казалось, что все темы для разговоров, которые были между мной и женой Фарбаути в доме моего отца, испарились. — Лив, — вновь начала говорить Лаувейя, прорезав своим мягким голосом пространство, — Я хотела кое-что обсудить, — голос женщины стал чуть тверже, а я лишь внимательно осматривала ее, — Знаешь, я очень рада тому, что Линн беременна. Я вскинула брови, не ожидая такой темы для разговора, но быстро закивала, стараясь поддержать настрой матери моего мужа, хотя на самом деле мне было все равно. — Но мы все знаем, что престол должен достаться Локи, а не Хельблинди, — рыжая женщина слегка улыбнулась, — И я хотела бы, чтобы мой младший сын был счастлив в браке, а не жил горем, коим живут его старшие братья, — Лаувейя встрепенулась, — При этом, я желаю, чтобы у меня были внуки не только рожденные женами первых сыновей, но и женой последнего, понимаешь? Я шумно сглотнула, а после отвела глаза, взглянув на темные лапы елей, которые впускали в арбу аромат хвои. — Я понимаю, ты росла с мыслями о том, что твоя жизнь будет другой. Однако я уверена, что Локи не станет запрещать то, что тебе желанно, взамен лишь прося верности и понимания, — Лаувейя слегка нагнулась вперед, привлекая мой взгляд, — Я не знаю, что произошло между тобой и моим сыном, но чувствую, что что-то плохое, а иначе почему вы совсем не видитесь? Нет смысла спрашивать об этом Локи, — женщина пожала плечами, — Он все равно скажет, что все нормально и чтобы я не лезла. Однако, быть может, ты.. — Все нормально, — шустро выпалили мои уста, не давая возможности жене Фарбаути договорить. — Хорошо, — натянутая улыбка на миг украсила лицо Лаувейи и тут же спала, а взгляд стал тверже, — Тогда я просто скажу, что если мой сын обидел тебя, то ты можешь мне рассказать. Я очень люблю Локи и хочу ему лишь лучшего, Лив. Однако, если он допустил оплошность, если проявил неуважение, то не сомневайся, я стану на твою сторону и лично накажу его за это, потому что я воспитывала его, вбивая в голову то, что он должен уважать свою жену, — золотистые глаза твердо смотрели на меня, убеждая в своих намерениях, — Кроме того, твоя мать и отец остались в Мидгарде, отдав тебя в мои руки и руки моего мужа, а значит, именно я и Фарбаути должны оберегать тебя, как родную дочь. Я смотрела на мать Локи, чувствуя легкий трепет от ее речей, но слова о том, что случилось не бились на кончике моего языка, а сердце стало наполняться странным режущим чувством. — Просто помни, что Локи, как и все мы, может совершить глупость. Однако каждый из нас заслуживает еще один, — Лаувейя вздохнула, — Пусть и маленький, но шанс. Я свела брови домиком, прикусив нижнюю губу, а внутри вдруг что-то стало пылать в странном желании поделиться и отпустить ситуацию, но при этом убежать, навсегда скрывшись в диком царстве, которое не имело ничего общего с миром людей. Неспешные шаги послышались по ту сторону балдахина, которые привлекли внимание мое и Лаувейи. Светлая ткань приоткрылась, а в повозку заглянул мой муж, который слегка ухмылялся. — Лаувейя, — Локи прищурился, глядя на мать, — Тебя отец ищет. — Да, что-то я засиделась. Фарбаути сегодня капризный, как ребенок, а мне и на миг не отойти, — женщина уставилась на меня, внешние уголки ее глаз вмиг украсили легкие лучики, а на губах появилась игривая улыбка, — Все ворчит. То ему не так, да это. И нужны чужие уши, чтобы жаловаться. — Да, мы поняли. Он ждет. Мой муж закатил глаза, подавая своей матери руку и помогая ей выбраться из арбы. — Я была рада поговорить, Лив, — Лаувейя вновь улыбнулась мне, а я сделала то же самое. — И она тоже, — ответил вместо меня Локи, который стал забираться в арбу. Северянин сел напротив, а легкая неловкость, разбавленная обидой, вдруг напала на меня, заставляя уставиться на вид деревьев, хвоя которых неспешно покачивалась от легкого теплого ветра. — Сегодня солнца нет, — голос моего мужа невольно привлек мое внимание, — Лишь серое небо, — на губах Локи была легкая ухмылка, — А до Утгарда осталось совсем немного. Я ничего не говорила, наблюдая за мужчиной, который внимательно осматривал меня своими янтарными глазами. — Если хочешь, то ты можешь поехать со мной. Слейпнир нас довезет быстро, — йотун наклонил голову набок. Я продолжала молчать, чувствуя, что обида все еще никуда не делась, но слова Лаувейи о шансе слишком быстро впитались в мою голову и наполнили сердце тем, что требовало от меня дать слабину и попробовать хотя бы вновь начать общаться с Локи. — Ясно. Йотун потянулся к выходу из арбы, а мои уста быстро выпалили: — С одним условием. Мужчина замер, посмотрев на меня, а я напряженно бегала взглядом по Локи, который вскинул бровь, явно заинтересовавшись моими словами. — Каким? — северянин вновь ухмыльнулся, садясь на место, а его взгляд стал живее. — Поводья дашь мне, — я слегка вскинула подбородок, твердо произнося эти слова. — Тебе? Ты хоть в седле сидеть умеешь? — йотун наклонил голову набок, а я встрепенулась. — В седле сидеть - много ума не надо, — я слегка фыркнула, — Я верхом ездить обучена. — Что? — Локи вскинул медные брови. — Да, — я слегка улыбнулась, смущенно отведя взгляд, — Ратмир говорил, что настоящая женщина должна уметь управлять лошадью. — То есть все женщины в твоем роду ездят верхом? — голос моего мужа был наполнен интересом. — Ну-у, — я протянула слово, а после чуть поморщила нос, — Вообще-то.. только я. Локи хмыкнул, а я тяжело вздохнула, осознав противоречивость слов моего брата и действительности, в которой жили большинство девушек вокруг. — Так что? — я с предвкушением посмотрела на йотуна, — Мы договорились? — Ладно, — Локи кивнул, лишь на миг призадумавшись, — Ты это делала в такой одежде? — Нет, — я покачала головой и быстро осмотрела свое светлое платье, — Мне пошили несколько комплектов мужских рубашек и штанов для езды верхом. — Носила в своей жизни штаны? — с удивлением и неверием произнес мой муж. — А что такого? — я с непониманием захлопала ресницами, — И вообще, я и в юбке справлюсь с твоим Слейпниром. — О, — легкая насмешка вырвалась из уст мужчины, — Справишься? Посмотрим. Северянин слегка кивнул, а после шустро выбрался из арбы и протянул мне свою руку. — Тогда идем, Лив. Я смотрела на ладонь, за которую добровольно держалась на нашей с Локи свадьбе, а сердце вдруг замерло, ожидая, когда я сделаю этот шаг к примирению. Вобрав в легкие побольше воздуха, я потянулась к ладони северянина, и тут же сердце вновь забилось шустро, словно птица в клетке. Крепкая рука мужчины бережно обхватила мою и помогла мне выбраться из повозки. Я на миг замерла, почувствовав кожей свежий воздух, а Локи лишь внимательно следил за мной. — Ну? — йотун наклонился ко мне, а я быстро захлопала ресницами, не ожидая так близко увидеть мужчину, — Идешь? Или испугалась? — Я испугалась? — я свела брови на переносице, насупившись. Фыркнув, я выдернула свою руку из тисков мужчины и направилась к статному скакуну. Гнедой конь стоял неподвижно, спокойно осматривая мир, который отражался в его бездонных черных очах. Я подошла к созданию неспешной поступью и аккуратно протянула ладонь к его морде, ощущая силу, которая исходила от животного. Слейпнир недоверчиво фыркнул, слегка отойдя от меня, от чего Локи тут же направился в нашу сторону, явно с намерением успокоить своего скакуна. — Стой, — я вытянула ладонь в сторону северянина, который замер в нескольких шагах от меня и своего коня, внимательно наблюдая за мной. Я несколько раз щелкнула языком, а после вновь сделала шаг к Слейпниру, который на этот раз слегка нагнулся ко мне. — Я ведь не желаю зла, видишь? Я вновь неспешно потянулась к скакуну, а ветер лишь подтянул мою ладонь повыше к созданию, которое вложило свою морду в мою руку и позволило мне погладить его нос. — Слейпнир, — Локи подошел вплотную и внимательно осматривал то, как его скакун поддается моим ласкам, — Ты так забудешь кто твой владелец, — голос мужчины был довольным, а я смущенно улыбнулась на слова мужа. — Не забудет, — я стала еще мягче касаться морды животного, — У тебя есть.. — Да, — Локи не дал мне договорить и протянул небольшой кусок моркови, которую я тут же перехватила и отдала гнедому созданию, что подхватило лакомство и стало им хрустеть. — Ладно, надеюсь, что ты позволишь мне. Я неспешно убрала руки от головы Слейпнира и стала гладить его шею, постепенно продвигаясь к туловищу скакуна. Подойдя к черному кожаному седлу, которое было на коне, я остановилась, внимательно все осмотрев. — Тебе помочь? — голос моего мужа был лукавым, а сам он ехидно улыбался. — Лучше смотри и учись, Локи. Я ведь еще и в юбке, не забывай, — я вскинула нос, — Это тебе не в штанах ездить. — Ну конечно, Лив, — Локи улыбнулся шире и слегка мне кивнул, позволяя самой забраться на его коня. Я ухватилась за переднюю часть седла, вставила свою ногу в стремя, подтянулась и села боком, обхватив ногами рога и оставив место для своего мужа. Слейпнир никак не отреагировал, лишь продолжал тихо дышать и осматривать округу. Локи довольно хмыкнул, кивнув мне, а после забрался на своего коня следом за мной. Северянин сел совсем близко, а его руки обвили мою талию, крепко прижав меня к себе. Я ощущала спиной жар, что исходил от тела мужчины, а необузданное смущение накатило волной, от чего я слегка стала дрожать, понимая, что теряю уверенность. — Локи, — еле слышно проговорили мои уста, — Ты что делаешь? — Здесь не очень много места. Кроме того, мне ведь надо держаться как-то, раз поводья в твоих руках. Да и потом, ты дрожишь, а я могу согреть тебя, — голос мужчины стал хитрее, а мои щеки запылали пуще прежнего, — Ты покраснела? — легкий смешок вырвался из уст северянина, — Сконцентрируйся, Лив. Обещаю, — горячее дыхание опалило мое ухо, а я застыла, — У тебя будет еще время краснеть передо мной, но сейчас тебе надо следить за дорогой. Я поджала губы, а чувство, что я проваливаюсь сквозь землю стало нападать на меня, словно дикий зверь. — Ладно, — я кивнула, ощущая, что Локи прижал меня к себе еще сильнее, от чего мое дыхание стало тяжелее. Я взмахнула поводьями и конь моего мужа отреагировал мгновенно, став неспешно, но статно идти вперед. Уверенные шаги Слейпнира постепенно ускорялись, подчиняясь моим действиям и словам, а замерший мир стал двигаться в такт животному. — Очень даже недурно, — произнес мой муж, когда шаг скакуна перешел на рысь, — Но это все же медленно. Мы так до Утгарда будем плестись еще неделю, а осталось всего ничего, — Слейпнир обошел других стоящих скакунов, на которых сидели старшие братья Локи, — Давай, Лив, покажи мне и всем чему тебя научил твой брат. Я плотно сжала губы, а после наклонилась слегка вперед к Слейпниру, который, подчиняясь моим действиям, стал бежать все быстрее, переходя на галоп и оставляя всю семью Локи и их сопровождающих позади. Потоки ветра бились, колыша мое платье и волосы, а легкость стала впитываться в жилы, заставляя улыбаться и забыть о всех тяжелых мыслях, что наполняли меня с тех самых пор, как мой отец объявил о том, что женитьба между мной и Локи состоится. Казалось, что моя жизнь по-прежнему принадлежит мне, что не было прощания с родным домом, а разговор с мужем о его бывшей возлюбленной был лишь кошмарным сном. Зеленые хвойные деревья сливались в единое полотно, что наполняло легкие ароматом шишек и хвои, которые будоражили сознание. Я мчалась на Слейпнире вместе с Локи достаточное количество времени, пока длинная песчаная дорога вдруг резко не свернула. Локи обхватил поводья и не дал мне повернуть по направлению пути, заставляя Слейпнира бежать прямо по возвышающемуся уступу, который был наполнен высокими душистыми цветами и темно-зеленой травой. — Тише, — йотун натянул поводья и Слейпнир замер практически у самого обрыва. Я тяжело вздохнула, а мой муж аккуратно развернул скакуна, поставив его боком и заставив меня зажмуриться от вечернего солнца, которое внезапно решило показаться перед прощанием и осветить меня собой. Привыкнув к свету, я неспешно открыла веки, а моя душа замерла. Высокие синие горы хребтом стояли на дальнем плане, окутанные легкой дымкой тумана. Постепенно массивы приближались, становясь отчетливее. Ближе всего раскинулись две возвышенности, словно истуканы, что взирали друг на друга. Светлый камень отражал небо и свет, впитывая влагу пролившегося теплого дождя. Еще чуть ближе к нам находились холмы, покрытые хвойными иглами высоких елей. На верхушке одного из них можно было рассмотреть крыши разных строений. Прямо у подножия холмов рос густой темный лес, который затягивал собой все пространство, от чего казалось, что земля страны огня покрыта лишь деревьями, чьи кроны слегка колыхались от ветра, который мягкой струей прошелся по гуще хвои. Небо здесь было высоким и украшенным бледно-фиолетовыми облаками. Уходящее солнце дрожало на горизонте между двух высоких скал и наполняло небеса и округу желто-оранжевым свечением. Черные образы далеких птиц, что косяком пролетели над открывшимися красотами, окончательно покорили меня, от чего я шумно сглотнула, чувствуя, как в груди появился знакомый трепет, что бывал всякий раз, когда я влюблялась в новое место и его природу. — Локи.. — Это и есть Утгард, — голос моего мужа был довольным, — Мы живем на том крупном холме. Чертог находится чуть в стороне от центральной площади, — Локи постарался пальцем указать на место, где был мой новый дом, — А та крепость в горе напротив, — я прищурилась и заметила, что от холма с крышами зданий шел длинный каменный мост, который впивался в крупное строение, выбитое прямо в камне, — Нужна на случай войны. Она может держать осаду годами. Я молчала, пытаясь успеть рассмотреть каждый миллиметр открывшегося вида, а моя душа вдруг стала обрастать силами этой хвойной земли. Казалось, что ранее я не видела ничего прекрасней, а ощущение чего-то близкого и родного внезапно наполнило мое сердце. — Тебе нравится, Лив? Я быстро закивала, завороженно наблюдая за прекрасным горно-лесным видом, а мое тело слегка затрепетало от нахлынувших чувств. — Мне никто не рассказывал, что Утгард выглядит так. — Ты еще не видела всех красот. Смотри, — голос мужчины был довольным, а палец указал на точку в лесу, — Видишь струю дыма? Я вновь кивнула, наблюдая за тем, как сквозь плотно набитые верхушки елей пробивается полупрозрачный лоскут от огня. — Там охотничий домик. Он под присмотром охраны и прислуги. Предлагаю до ночи успеть добраться до него. Сможем там заночевать с тобой вдвоем, а завтра утром я довезу тебя до чертога, и ты наконец-то сможешь познакомиться с новым домом. — А остальные? — я смущенно смотрела на лес, который постепенно становился все темнее. — Остальные вряд ли успеют добраться до ночи туда. Тем лучше для нас, Лив. Или ты против? — Нет, — я отрицательно покачала головой, но так и не решилась посмотреть в глаза мужа. Внезапно Локи вздохнул, а после куда-то потянулся позади себя и что-то стал выискивать. Мгновение спустя руки мужчины протянули мне знакомый сверток ткани, переплетенный бечевкой. — Так ты заберешь его? Я посмотрела на своего мужа и на альбом, а внутри вдруг все вновь сжалось, не понимая как лучше поступить. — Я убрал рисунок с яблоками, — выпалили уста йотуна, — Если вдруг это как-то поможет принять решение. — Зачем? — я уставилась в глаза напротив, — Ты же сказал, что он лишь напоминание о твоем прошлом и не более. — Верно, так и есть, — северянин вдруг ухмыльнулся, — Но я не хочу обижать тебя, Лив. А мое прошлое и так никуда не денется. Оно точно останется здесь, — йотун аккуратно коснулся пальцами своей головы. Слова Лаувейи о шансе, а также то, что Локи говорил в шатре о своих чувствах к Сигюн и о том, что альбом достался именно мне, взыграли внутри моей души, подталкивая к окончательному решению. Я слегка кивнула и обхватила пальцами хлопковый сверток. — Лив, — голос Локи был спокойным, — Помни, что я сказал тебе насчет Сигюн. И чтобы тебе не говорили Линн, Бюлейст или еще кто-то, — я слушала слова мужа, а мои пальцы стали теребить ткань альбома, — Это все не так. Прошло достаточно времени и сейчас меня волнует совсем другое. Я встрепенулась от слов своего мужа, а после уставилась на него, не понимая о чем идет речь. Может, об Одине? О войне? О народе Йотунхейма или о престоле? Янтарные глаза не смотрели на округу, а следили за мной взглядом, которого ранее я не видела. — Что? — я быстро захлопала ресницами, не понимания почему мой муж так смотрит на меня. Локи коснулся волос у моего лица, неспешно проведя по пряди, и откинул их, открывая мою шею и плечи. Пальцы северянина аккуратно обхватили мой подбородок и приподняли мою голову повыше, от чего напряжение стало окутывать меня. — Твоя кожа и волосы, — йотун ухмыльнулся, — Они будто впитывают лучи уходящего солнца. — Это плохо? — я свела брови домиком. — Нет, — Локи стал пристальнее меня осматривать, — Наоборот. Кажется, что ты сделана из золота. Я молчала, глядя на своего мужа и чувствуя, как голова очищается от всей неприязни, подмешивая смущение, но и пытаясь хоть как-то бороться с хитростью слов. — Да, точно, — голос северянина стал довольнее, а сам он нагнулся ко мне чуть ближе, от чего я быстро захлопала ресницами, глядя в лисьи глаза, — Будешь золотом, Лив. Моим золотом.