Страна Севера

Запах старой приторной крови стал тише, словно отступал от темницы, что держала мое сознание в своих стенах, покрытых густой слизью. Странная пульсация, что молчала долгий час, возрастала, пропитываясь бредом, вызывающим видения, которые были то ли воспоминаниями из чужой жизни, то ли реальностью, что когда-то происходила со мной. Жар солнца и холод ветра смешивались с плывущим силуэтом медноволосого мужчины, который бормотал что-то странное. То, что пугало мою душу и заставляло ее сжиматься, не желая исполнять приказы, которые пытались уничтожить меня изнутри. Чернь сгущалась, высасывая из меня соки, пока внезапно не пришло нечто светлое. То, что одарило меня свободой и огненной силой, которая принялась бороться с зыбучей непокорной тьмой. Очередная пульсация прокатилась по мне бушующей волной боли, а отделяющаяся душа вновь захватила тело, возвращая меня в мир, который, казалось, навсегда остался в прошлом. Я распахнула веки, слыша свое тяжелое дыхание, которое было наполнено влагой. Пространство горело, охваченное невидимым страхом, который пожирал мою жизнь столь долгий час, что казалось, будто он сросся со мной воедино. Шумно сглотнув, я попыталась понять, где находилась. Боль в голове нарастала, а жужжащие мысли сводили с ума. Я в том доме? Вновь? Или это смерть? Неужели Хельхейм так выглядит? Нет. Я дышу. Слышу как делаю хриплые вдохи. Боги, где я? Я несколько раз зажмурилась, а после принялась сосредотачивать взор, который едва улавливал силуэты окружающего пространства. Минуты сменялись новыми, а дрожащий мир прекратил плясать и открыл глазам темную деревянную хижину, наполненную ароматом огня и дров. Я попыталась пошевелиться, но тело стало ныть, словно кто-то резал тупым ножом каждую мышцу. Шумно вздохнув, я ощутила странную тяжесть на своих ногах. Прищурившись, я впилась взглядом в непонятный силуэт, который и был причиной непомерной ноши. Моргая, я пыталась вновь и вновь понять, что лежало на моих бедрах, пока не осознала, что передо мной находился мужчина, который спал, украшая темное шерстяное покрывало своими рыжими прядями. Сердце в груди стало биться шустрее, а неверие свалилось обухом на мою голову. Тело задрожало, желая вскочить и прикоснуться к созданию, которое жило огненным духом лишь в моих бредовых снах. Я шумно задышала, чувствуя, что рассудок стал сходить с ума, боясь поверить в то, что видели мои глаза. Не может быть. Локи. Он нашел меня. — Ло.. ки.. — толком не осознавая происходящее, я произнесла имя йотуна, который никак не отреагировал, — Ло.. ки.. Сын Фарбаути слегка вздрогнул, словно нечто терзало его сознание в кошмарном сне, а после вновь застыл. Страх и неверие стали переплетаться, дразня меня и нашептывая на ухо то, что происходящее - это лишь очередной дурной сон. Мои слабые дрожащие пальцы, поддерживаемые невидимой силой, упали на горячие пряди северянина и стали неспешно их перебирать, а облегчение пришло следом за ужасом, который принялся отступать. Шелковистость волос мужа смягчала камень в груди, что еще недавно была налита лишь злобой и отчаянием. Внезапно Локи встрепенулся, тяжело дыша, и на мгновение замер, а после уставился в мои глаза, словно так же, как и я, пытался убедиться в реальности происходящего. Мягкая улыбка, что не была наполнена хитростью, растянулась на устах моего мужа, а мои глаза продолжали с неверием смотреть на создание, которое я столь долго ждала. — Ло.. ки.. — слабо произнесли мои уста, а северянин тут же бросился ко мне, от чего я прикрыла на мгновение веки, втягивая родной аромат меда. Я вновь открыла глаза, пытаясь разглядеть лицо мужа, что было усыпано тысячами веснушек, которые лишь подчеркивали его живую душу. Размытый мир затрепетал перед моим взором, пытаясь выбить меня из сознания и стараясь обострить все чувства. Я глядела на расплывчатый силуэт йотуна, который неспешно касался моего лица, словно проверяя не видение ли я. — Золотко, ты очнулась, — северянин слегка облизал свои уста, а его янтарные глаза, обрамленные тьмой, налились золотыми искрами. — Локи. Мой голос прозвучал надорванно, а осознание того, что я действительно выжила и находилась рядом с мужем наконец-то охватило рассудок окончательно. — Все хорошо, Лив, я рядом, — мужчина сглотнул, продолжая внимательно рассматривать меня, а соленая вода стала пропитывать мое тело, — И теперь ты в безопасности. Я слегка кивнула, но мир лишь сильнее затрепетал, буйствуя в своей собственной истерике, что отказывалась подчиняться моей воле. Нервозность охватила тело, а бред вдруг вернулся, показав отрывки прошлого. Йотун продолжал внимательно осматривать меня, а я лишь замычала, ощущая сильную боль, что коснулась моих рассудка и тела. — Гутрун! — громко выпалил северянин, отвернувшись от меня, — Сейчас, Лив, — Локи вновь обернулся, — Сейчас тебе станет получше, — младший сын Фарбаути нахмурился, — Ну где ты, старая? Скрип разбухшего дерева разрезал округу, от чего я поморщилась, а в комнату влетела достаточно взрослая, но бойкая женщина, схожая на деревенскую травницу. — Ну что там, господин? — запахивая платок, бубнила старуха, — Что вы.. — Гутрун замерла, уставившись на меня, — Госпожа очнулась! Бенгта, а ну вставай, девка, и быстро сюда! Следом за травницей в комнату вскочила темноволосая девушка, что широко раскрыла рот, зевая. — Ну? — А ну принеси чистую сорочку, — старуха стала крутиться, а я прикрыла веки, чувствуя, что не способна вынести мельтешение женщины, — Да покрасивше и помягче выбери. А вы, господин, ну чего расселись? — я приоткрыла веки и уставилась на Локи, который недовольно прищурился, — Воды бы уже давно горячей натаскали. — Вообще-то я за женой присматриваю, — йотун фыркнул, скрестив руки на груди, — А ты бы так и спала, если бы я рядом с Лив не находился. Тебе только больных и доверять. — Так вы сами вызвались помогать, — Гутрун пожала плечами, — Чего жалуетесь теперь? Ну, идите за водой. Локи недовольно цокнул, закатив глаза, но все же встал и принялся делать то, что велела ему хозяйка дома. Я слегка сжалась, а рассудок стал вопить, осознавая, что я находилась именно в хижине этой травницы, которая не дала моей душе окончательно покинуть тело. — Там бадью возьмите и намешайте для женушки своей воды чистой да теплой, — Гутрун стала махать ладонью, подходя ко мне вплотную, а после замерла и уставилась на йотуна, — Ромашки только добавьте. Ну что вы.. да не там ведь.. ну за сундуком тем. — Проклятье, в твоем беспорядке ничего найти нельзя, — голос Локи был резким и напряженным. — Вот закончим с госпожой, так и наведете порядок, — старая женщина хмыкнула. — Уж лучше я сожгу твой дом и прикажу на этом месте построить таверну, — северянин стал бурчать, а я вздохнула, чувствуя нарастающую головную боль, — Хоть повеселее будет, а то даже меда в этой халупе нет. — Меньше болтовни, господин, больше дела, — голос травницы стал веселее, а на меня напала тошнота, что комом осела в горле, — Так, госпожа, вам надо сесть. Резкий запах старой еды, исходивший от старухи, ударил в нос, усиливая раздражение и тошноту. Крепкие руки ухватились за мои плечи, и женщина силком усадила меня на постель. Резкость мира вырвала из моих уст истошный стон, а в голове возникло гудение, что стало усиливать слабость, которая не давала покоя. — Лив.. — Ну будет вам, — я попыталась сосредоточить взгляд на Гутрун, а мои пальцы ухватились за покрывало, придерживая его, — Просто госпожа отвыкла сидеть. Бенгта, где одежда? В комнату вновь вскочила девушка, держа в руках льняную сорочку. Локи тут же поставил на стол деревянный таз, а после перехватил из рук Бенгты ткани и велел девушке выйти. Я напряженно сглотнула, но все же понадеялась, что мой муж не станет смотреть на меня, а вернее на то, что теперь было мной. — Я сам одену ее, — йотун вмиг оказался рядом, а я стыдливо поджала раненные губы. — Господин, ну вы и в прислуги уже подались? А воду подготовили? — Гутрун, — голос северянина стал наполняться сталью, а на устах появилась недовольная ухмылка, — Иди за травами для отвара, а я с этим разберусь сам. Слабость усиливалась, а жар стал наполнять не только тело, но и сознание, которые покрылось невидимой коркой бреда. Гутрун спокойно отпустила меня и направилась на выход из комнаты, а я попала в знакомые крепкие тиски, которые стали неспешно стягивать с меня покрывало. Воспоминания о произошедшем всплыли в голове, окутав меня ужасом и ощущением грязи. Я тут же крепче ухватилась за мягкую шерсть, от которой йотун желал избавиться. — Локи, — я стала отрицательно качать головой, — Нет, не надо. Я сама. — Золотко.. Лив, — северянин замер и обхватил своими руками мое лицо, — Все хорошо. Я позабочусь о тебе. Соленая вода стала наполнять тело шустрее, а злость вернулась в мое сердце, что стало зарастать черными корнями от семени, которое в меня посадил Рауд. Янтарь напротив горел мягким светом, покоряя мое пылающее сознание, что пыталось бороться с усталостью и настойчивостью мужчины, который, как мне хотелось верить, не желал сделать мне больно. — Я лишь одену тебя, — твердо произнес Локи, — А после помогу умыться, поесть и вновь лечь спать. Я обещаю, что все будет хорошо, Лив. Верь мне. Я шумно втянула воздух, вновь отрицательно покачав головой, но северянин продолжил настойчиво тянуть на себя ткань, заставляя меня отпустить шерсть, от которой мой муж поспешил избавиться. Когда мое тело оказалось полностью свободным от оков ткани, то я увидела следы от солнечных ожогов, молочные струпья, которые были совсем свежими, и крупные синяки. Даже при тусклом свете я заметила, что моя кожа посерела, а кости стали проглядываться там, где их не должно было быть. Я с ужасом стала разглядывать себя, не веря, что это со мной сотворил мужчина, который в другой час не посмел бы даже посмотреть на меня без разрешения. Мои руки задрожали, а из глаз хлынула вода, пропитанная обидой, злостью и болью. Я шумно всхлипнула, не способная побороть поток чувств, а в моей груди кровавый сгусток стал разрываться на части. — Лив, — йотун прижал меня к себе, — Теперь ты в безопасности. Все заживет, золотко, а виновный получит свое наказание, слышишь? Все, кто причастен, поплатятся, — горячее дыхание коснулось моей головы, — Я обещаю, ты слышишь? Только не плачь, Лив. — Локи.. он.. — мой голос стал хрипеть, а в голове противный дурман показал смеющиеся уста моего похитителя, — Рауд.. он ведь.. — Сейчас это не имеет никакого значения, Лив, — северянин слегка отпрянул, а его пальцы аккуратно коснулись моей щеки, — Главное, что ты в безопасности. Я отвела взгляд в сторону, пытаясь утихомирить мысли, которые, прыгая по тонким нитям из дурмана и реальности, все время приводили меня к одному образу, что пугал и злил. — Я не хотела, чтобы это произошло, Локи. Лицо северянина стало впитывать тени, что заполоняли хижину, которая отдавала чем-то спокойным, но в то же время чужим. — Знаю, — мой муж слегка кивнул, а его янтарные глаза потемнели, — Твоей вины нет. Чтобы не произошло, ты ни в чем не виновата, золотко. Локи тяжело вздохнул, а после плотно сжал челюсти, от чего на его лице заиграли желваки. Мое сердце перестало биться, а навязчивые мысли не хотели отвлекаться на попытки вернуть утраченную жизнь. Зеленые глаза Рауда, что будто следили за мной, мелькали везде, от чего я стала громче дышать, а северянин принялся успокаивать панику, которая напала на меня громадным зверем. — Локи.. он ведь.. — бред окончательно сплел два мира в единую реальность, а ужас охватил мое сознание. — Лив, — йотун покачал головой, обхватив мои влажные щеки своими ладонями, — Сейчас точно не время это обсуждать. У тебя жар, тебе надо поесть и вновь отправиться в постель. — А вдруг, когда станет все вновь ясным.. я не смогу… я не смогу говорить.. будет поздно, Локи.. — Что? Лив, — мой муж покачал головой, а затем коснулся моего лба своими устами, — Золотко, у тебя сильный жар. — Нет, — я приблизилась к северянину, слыша, как нечто шепталось за моей спиной голосом проклятого медноволосого викинга, — Даже запах, слышишь? — я обернулась, чувствуя горький аромат орехов, — Я должна. Я стала шустро кивать, а взгляд моего мужа стал сосредоточеннее. Образ сына Фарбаути задрожал пуще прежнего, исчезая, а слабость с новой силой стала давить на шею, погружая мир в еще большую чернь, наполненную яркими лучами солнца и свечением зеленых глаз. — Хочу.. хочу, чтобы он исчез, — я шумно всхлипнула, вздрогнув, — Он в моей голове, — сквозь хрип и слезы выпалили мои уста. — Знаю, — Локи поджал губы, а после свел брови домиком, — Говори, золотко. — Я вижу, — я стала кивать, — Прямо здесь, — я взмахнула кистью, рисуя образ, что был таким реальным и все же несуществующим, — Он.. Локи, он ведь тогда.. — Рауд бил тебя, да? — северянин впился в мои глаза, а я закивала, шумно втянув воздух в легкие, — Ясно, и.. — голос мужчины стал ниже, а взгляд жестче, — Он приставал к тебе, золотко, верно? Я шумно всхлипнула, чувствуя ужас, который комом стал расти в груди и горле. Мое дыхание стало истеричным, от чего я принялась жадно хватать воздух сухими устами, которые продолжали разносить боль по телу. — Да, — едва слышно прошептали мои губы, а глаза забегали по деревянному потолку, что был украшен тканевыми торбами и пучками трав. Мужские руки на моем теле сжались сильнее, а следом тихое успокаивающее бормотание охватило мой слух. Нереальность происходящего смешивалась с чем-то глухим, что не позволяло окончательно принять ситуацию и вырвать из сердца гниль. — Он.. он угрожал мне.. а потом раздел.. и попытался.. Я вздохнула, а руки йотуна лишь крепче сжали меня, от чего я глухо взвизгнула. Перед глазами задрожали видения холма, мужчин и деревянного столба, а затем противные касания чужих рук вновь упали на мое тело. — Он привязал меня к столбу, — мои глаза расширились, уловив единственную светлую мысль, — Но.. ничего не было, Локи, — я вновь впилась в янтарные глаза, которые стали сосредоточеннее. — Нет? — мужчина нахмурился, — Рауд или другие мужи.. — Нет, — я перебила северянина, а после стала мотать головой, ощущая, что бред сильнее охватывал мои путающиеся мысли, — Я сказала, что умру.. мне сказали, что я умру, а он не желал моей смерти, и потом.. я ведь думала.. я.. — Лив, — йотун перебил меня, останавливая поток слов, — Умрешь? Я не понимаю, — лисий взгляд пропитался тьмой, — Кто тебе это сказал? — Я выдумала это, — я сглотнула, а после стала кивать сама себе, — Рауду запретили убивать меня, — я всхлипнула, а после зашептала, словно рассказывая страшную тайну, — Я сказала, что есть дитя, и лекари запретили мне.. ну.. — моя голова стала шустро кивать, — Сказали, что я больна. И если это случится, то дитя исчезнет и я умру. Сказала, что даже ты не трогаешь меня, ведь тебе запретили, да.. — трепет залил душу, а я попыталась собрать все воедино, — Рауд поверил. Он не стал трогать меня, но в наказание.. в наказание.. сказал, что солнце.. что оно.. — я шумно всхлипнула, — О Боги, Локи. — Все хорошо. Ты умница, золотко, — пальцы мужчины коснулись моей щеки, а сила невидимого огня стала выжигать темные участки в моей душе, забирая боль и страх, — Рауд говорил что-нибудь о том, кто приказ ему это сделать? — Я пыталась узнать кто это, — я вздохнула, чувствуя, что мое тело начинает наполняться неприятным жаром и ломотой, — Но он не признался. Лишь сказал, что я теперь.. ну, принадлежу ему, понимаешь? Однако убить.. нельзя меня убить. Ему запретили, — я повторила слова, понимая, что вновь теряю контроль над рассудком. — Ему принадлежишь? — Локи злостно ухмыльнулся, хмыкнув, — Ясно, — мой муж кивнул, — Не думай больше о Рауде, золотко, — глаза северянина наполнились странным темным медом, — Я даю тебе слово, что этот предатель будет завидовать жителям Хельхейма, как только мы вернемся в Утгард. Однако сейчас куда важнее твое здоровье, Лив. Оставь все остальное мне. Я решу эту проблему, обещаю. Я неспешно стала кивать, ощущая, что соленая вода стала испаряться в жаре и холоде, которые сплетались и атаковали мое тело ознобом. Локи надел на меня сорочку, а после принес бадью с теплой водой и душистыми травами, которые забрали часть бессилия. Мир встрепенулся и стал крутиться, оставляя для моего сознания лишь отрывки жизни. Умывшись, я принялась поедать странную пищу. Вкус бесчисленных трав давал понять, что еда лечебная и была приготовлена специально для меня. С первыми лучами солнца, когда мой рассудок окончательно ослаб, а тело пожелало покоя, Локи, закончив ухаживать за мной, уложил меня в постель, которая вмиг схватила мое сознание и стала выбивать из него бред, что был связан с образом Рауда. Старый день сменился вечером, что вновь пропитался ритуалом, неспешно изгоняющим жар из тела, которое все еще было слишком слабым. Тихая ночь уступила место новому дню, а после очередному вечеру. Время летело, а большая часть моих синяков и ожогов стала затягиваться, оставив после себя лишь несколько небольших ран, которые были тщательно спрятаны под тканью сорочек и платьев. Силы постепенно возвращались ко мне, от чего количество сна стало сокращаться, а в часы, когда я была бодра, то Локи вместе с Уллем и Гутрун пытались отвлечь меня рассказами о разных событиях страны огня, а также историями из прошлого, которое породило Йотунхейм. Бред и страх постепенно сходили на нет, выравнивая мою нервозность, которая первое время выливалась в стихийные истерики и дикое буйство, что не давало жильцам покоя. Сознание пыталось забыть события прошлого, которые нанесли глубокие раны. Я упорно делала вид, будто ничего не произошло, а с этим отказывалась обсуждать с Локи случившееся, ссылаясь на то, что ранее рассказала ему все и больше ничего не помнила. Новый день принес с собой очередные заботы, которые стали переплетаться с ежедневными процедурами, что помогали моей коже позабыть издевательство сил света. Поев и укутавшись в легкие ткани, что спрятали меня от засыпающего солнца, я вместе с Локи, Уллем и Хельблинди направилась за границы одали Гутрун, где мой муж должен был научить меня обращаться с кинжалами, которые изготовила Лиод. Бескрайнее небо едва пробивалось сквозь кудрявые облака, которые пас яркий пастух. Я шустрым шагом шла рядом с Локи, который без устали рассказывал истории о том, как его стилет множество раз был решающим аргументом в спорах. — Все просто, золотко, — мой муж закинул руки за голову, — Вот увидишь. Тебе нужно лишь научиться правильно держать кинжал в руках. — Ничего подобного, — серьезно и холодно произнес Хельблинди, — Пройдет множество зим, прежде чем ты, Лив, сможешь достойно сражаться, используя клинки. — Ну, несколько месяцев точно, — спокойно произнес Улль, поправляя старшего сына Фарбаути. — Глупости, — с ухмылкой выпалил рыжий мужчина, — Тебе, золотко, все покоряется быстро. Уж мне ли не знать, а? — северянин подмигнул мне, улыбнувшись, а мои щеки запылали в ответ. — Что-то я сомневаюсь, — я прикусила нижнюю губу, понимая, что Локи просто пытается меня подбодрить. — И зря, — йотун хмыкнул, — Остановимся под тем деревом. Крупный стареющий клен, листья которого отливали черно-красным цветом, следил за долиной, словно дикий сокол. Теплый аромат грибов переплетался с запахом опавших яблок и ягод, что своей сладостью вскружили сознание. Расстелив покрывало посреди желтеющей, но все еще сочной травы, я уселась на плотную ткань и принялась попивать прохладный ягодный морс, который придавал бодрости моему рассудку. — Прекрасно, — произнес Локи, слегка улыбнувшись, — Хельблинди, думаю, что нам стоит продемонстрировать моей жене, на что способны кинжалы. — Если желаешь. Старший брат моего мужа, встряхнув темно-медными прядями, подошел ближе к клену и достал острый длинный клинок, который впитывал тень от дерева. Невидимые нити волнения сплелись с венами моего тела, которое стало напряженным. Мои глаза впились в стилет, который извлек из ножен Локи. Оружие изящно лежало в руке моего мужа, то ли впитывая смущенные лучи солнца, то ли вытягивая невидимую энергию огня из души северянина. Пространство налилось жизнью, а следом быстрые, но ловкие движения Локи и Хельблинди стали переплетаться меж собой. Выпады были резкими, а чистый звук металла сопровождался яркими искрами, что аккомпанировали дружескому бою. Хельблинди, что был олицетворением холода, атаковал и оборонялся так, словно испускал из себя волны невидимого жидкого льда. Локи, чья жизнь была копией живого огня, был излишне резок, но быстр, как пламя, что шустро пожирало округу. Я принялась ерзать, стараясь следить за движениями клинков, которые то неслись навстречу друг другу, то взлетали и бились в воздухе, отталкивая противника. Парирующие движения моего мужа сопротивлялись точным и расчетливым атакам его старшего брата. Мир дразнил, покусывая душу, от чего я становилась лишь нервознее, а мои глаза не отставали от молниеносных ударов и скрежета металла. Хельблинди с силой ухватился за руку Локи, выворачивая ее, а северянин лишь выгнулся, выскальзывая из цепкой хватки брата и кидаясь на него. Резкий удар, сменившись секундным блеском, прошелся по темноволосому мужчине. Старший сын Фарбаути отскочил, а после на мгновение стушевался, заметив отрезанный клок ткани на своей рубашке. Мой муж самодовольно хмыкнул, а затем бросился на брата, который ответил тем же. Час стал литься медленнее, пока и вовсе не застыл. Далекая птица вдруг взвизгнула, а после навсегда прервала свое прекрасное пение. Северянин одним движением уклонился от удара старшего сына Фарбаути, чье лезвие сверкнуло у лица моего мужа. Локи зарычал, а после выбил своего брата из равновесия и приставил к горлу темноволосого создания стилет. Шумное дыхание мужчин охватило пространство, а равнодушное лицо Хельблинди замерло в нескольких сантиметрах от ухмыляющегося Локи. Ветер неспешно прошелся по долине, заставляя темнеющие листья клена исполнить шуршащую мелодию. Рыжие пряди моего мужа, будто запылали в огне, а медные волосы его брата стали темнее. — Ты проиграл, — с коварством произнес Локи. — Смотри внимательнее, — Хельблинди слегка кивнул на свою руку. Мои уста приоткрылись, а глаза впились в лезвие кинжала, которое было почти полностью скрыто в тканях рубашки Локи. Оружие блеснуло, упираясь моему мужу под ребро, а старший сын Фарбаути хмыкнул. — Брось, Хельблинди, — Локи покачал головой, — Даже если ты пробьешь мне легкое, то стилет в моей руке куда быстрее лишит тебя жизнь. Положение неприятное, верно, — северянин кивнул, — Но врата Хельхейма куда ближе стоят к тебе, брат, чем ко мне. Невидимая струна стала натягиваться сильнее, разрезая пространство на две части. Старший брат моего мужа недовольно поджал губы, а после стал нервно дышать, усиливая напор своего кинжала. Я нахмурилась и слегка привстала, не понимая, что происходит и от чего бой перестал быть показательным. — И помни, золотко, главное и единственное правило, — йотун ухмыльнулся, обращаясь ко мне, — Никогда не доставай клинок, если не готова его использовать по назначению. Локи прищурил свои лисьи глаза, а ухмылка на его лице превратилась в оскал. Мужчина сжал крепче рукоять своего стилета, а после сильнее надавил на горло Хельблинди, который поморщил нос и зашипел. — Ты как обычно спешишь, брат, — холодным голосом произнес Хельблинди, — Врата Хельхейма ко мне хоть и ближе, но я пробью кинжалом не только твое легкое, но также задену другие важные органы. Ты умрешь быстрее, чем думаешь. — Локи.. — мой голос наполнился напряжением и сталью. — Угрожаешь мне? — северянин прорычал слова, игнорируя меня, а я прикусила нижнюю губу и бросила встревоженный взгляд на Улля. — Он лишь излагает факты. Вмиг возле Локи и Хельблинди появился асгардец, который одним движением разъединил двух братьев и стал меж ними, глядя на обоих недовольным взглядом. Мое волнение постепенно стало испаряться, и я села на свое место, вздохнув с облегчением. Жгучее любопытство тут же наполнило голову желанием, которое подстрекало меня выведать, что произошло меж братьями, пока я была без сознания. — Зо-олотко, — мой муж протянул слово, а после пошел в мою сторону вальяжной походкой, словно ничего и не случилось, — Сейчас я научу тебе правильно держать кинжал, но не волнуйся, ты быстро справишься. — Я и не волновалась, — я пожала плечами, чувствуя нарастающее раздражение, которое пришло следом за страхом, — Я ножи держала в своей жизни и раньше. — Ц.. ножи? — йотун закатил глаза, — Нет, ты же не серьезно? — Что? — я с непониманием захлопала ресницами. — Это не ножи, Лив, а клинки, — Локи сел рядом со мной, ухмыльнувшись, — Ты не яблоки будешь учиться нарезать. — Ну да, — я кивнула, — Не яблоки. Я злостно прищурилась, ощущая, что в груди запылало от режущего чувства, а с этим в голове всплыли воспоминания про Сигюн и альбом, где хранились нарисованные яблоки, которые держала бывшая возлюбленная моего мужа. — Как интересно, — едва слышно прошептал Локи, а после наклонил голову набок, пристально наблюдая за мной, — Что ж, для начала, — йотун сел ближе ко мне, — Нужно запомнить из чего состоит оружие, а также понять как каждая его часть сможет служить тебе. — Служить? — я нахмурилась. — Именно, золотко. Кинжал - такой же слуга, как Рут или Марна. Однако выполняет он другие приказы, — северянин ухмыльнулся, — Клинок состоит из острия, лезвия и рукояти. Твоя задача держать рукоять в руке, острием протыкать вплоть противника, а лезвием его резать. И все, золотко. Видишь, как все просто. — Кинжал состоит не только из этого, — пробурчал старший сын Фарбаути, который сел на покрывало. — Проклятье, — мой муж закатил глаза, внезапно резко отреагировав, — Знаю, но Лив это не пригодится. — Правда? — оливковые глаза старшего брата Локи стали темнее. — Объясню яснее, чтобы даже тебе дошло, брат, — ехидные нотки зазвучали в голосе моего мужа, а я уставилась на Улля, который пожал плечами, — Чтобы играть на твоей проклятой тальхарпе, не обязательно знать из чего она состоит. Достаточно запомнить, что одной рукой надо зажимать струны, а второй водить смычком по этим же струнам. Или я ошибаюсь, и если не выучить все части инструмента, то на нем нельзя играть? — Можно. Хельблинди отвел взгляд в сторону, а я поджала губы, не понимая, но чувствуя, что между Локи и его старшим братом появилась невидимая нить, которая обрастала комьями напряжения. Что происходит? Почему Хельблинди здесь? Дело в Линн? — Умея правильно держать рукоять кинжала, — Локи привлек мое внимание, — Ты, золотко, сможешь ловко им управлять, а с этим подстраиваться под ситуацию так, чтобы одержать победу над врагом. Локи кивнул Уллю, а асгардец тут же подсел к нам и положил передо мной знакомый хлопковый сверток. Мой муж бережно ухватился за ткань и потянул ее, открывая моим глазам знакомые клинки, которые блеснули, ухватившись за луч солнца, что в мгновение скрылось за кучерявым облаком. — Давай, — северянин кивнул, — Возьми один кинжал, рассмотри его, а после ухватись за рукоять так, словно собираешься напасть на меня. Легкое волнение прошлось по моему телу, которое заныло в нетерпении. Живая кровь забурлила в венах, от чего лицо стало краснеть. Я приблизилась к клинкам, а после неспешно провела пальцами по одному из них. Прохладный металл укусил подушечки, которые бережно прошлись вдоль всего кинжала, пытаясь понять его несуществующую душу. Я прищурилась, а после осторожно коснулась темной кожаной рукояти, которая была слегка шершавой. Вздохнув, я подхватила оружие, что оказалось тяжелее, чем я думала. — Ох, он не такой легкий, как мне показалось изначально. — Как для кинжала, Лив, — с улыбкой произнес Улль, привлекая мой взгляд, — Он очень легкий. — Хорошо, поняла, — я кивнула, — Значит, надо ухватиться так, словно я хочу напасть, верно? Я вскинула брови, уставившись на мужа, который внимательно следил за мной. Локи скрестил руки на груди, а после, ухмыльнувшись, кивнул, от чего его рыжие пряди колыхнулись, а нечто в моей груди кольнуло сердце. Я крепче сжала рукоять, но непонимание не отступало, а лишь набирало обороты. Как я могу держать оружие правильно, если никогда не испытывала желания на кого-то напасть и зарезать? Что за глупость? Я продолжала упорно крутить кинжал в своей руке, пытаясь выбрать наиболее понятное положение, но чувство неприязни лишь нарастало, подогреваемое безмолвием, что сводило с ума. Оружие то выпадало из ладони, то становилось куском камня, который был бесполезным, а я лишь сильнее злилась. — О Боги, Лив, — Локи фыркнул, а после закатил глаза, — Ты словно шею Линн сжимаешь. Расслабься. Мужчина ухватился за мое запястье и стал трясти его, а я попыталась сделать то, чего желал йотун, но вместо этого лишь выронила клинок. — Я не понимаю, — мои брови свелись на переносице, — Кинжал просто выскальзывает из пальцев. — Ты должна воспринимать оружие, как продолжение своей руки, — отстраненно пробурчал Хельблинди. — Но клинок не часть меня! — я в возмущении вскинула ладонь, демонстрируя ее троим мужчинам. — Золотко, — северянин привлек мой взгляд, а после цокнул, — Просто держи его нежнее. — Нежнее? Внезапно взгляд Локи стал наливаться необычным свечением, что будто было пропитано лукавыми искрами. Я свела брови домиком, а после принялась внимательнее следить за мужем. — Да, — младший сын Фарбаути кивнул, — Я когда-то тебе объяснял, — мужчина пожал плечами, а на его устах появилась хитрая ухмылка, — Нежнее, золотко, — йотун прищурился и вскинул медную бровь, — Словно ты держишь.. ну.. Непонимание пробежалось по телу колючей волной, от чего я лишь стала шустро хлопать ресницами, пытаясь разгадать странный намек мужа, что продолжал с игривостью смотреть на меня. Внезапно осознание с силой ударило по голове, от чего я вздрогнула, а мои глаза стали расширяться. Я вмиг обернулась к Хельблинди и Уллю, чувствуя, что мое дыхание стало напряженнее. Старший брат моего мужа отвел взгляд, словно ничего не слышал, а лучник прикрыл лицо ладонью, хотя я все равно уловила то, что щеки асгардца стали краснеть. Чувство стыда наполнило сердце, а мое лицо запылало. Резким движением я ухватилась за клинок, который впервые лег в ладонь так, словно и вправду был продолжением меня. Я взмахнула кистью, тонкое острие впитало краснеющие лучи, а лезвие разрезало пространство кривой дугой, забрав за собой небольшой клок огненных волос Локи. Я застыла, злостно дыша и сердито глядя на северянина, который ухватился за пострадавшую прядь. — Достаточно нежно, Локи? — я сквозь зубы прорычала слова, а йотун наклонил голову набок и уставился на меня с любопытством. — Да, золотко, — мужчина хмыкнул, а его лисьи глаза прищурились, — Достаточно. Напряжение тонкой нитью прошлось по округе, создавая невидимое сплетение меж мной и моим мужем, которого я желала пришибить. Локи сильнее стал ухмыляться, безмолвно раздразнивая мою душу и явно наслаждаясь этим. — А теперь взгляни, Лив, — йотун кивнул на мою руку, — Ты держишь кинжал правильно. Так, словно собираешься на меня напасть.. вновь. Вмиг мои глаза расширились, а взгляд упал на оружие и ладонь. Пальцы белели от того, как сильно я держала рукоять, при этом моя кисть была абсолютно расслабленной и податливой, словно кусок шелка, что вился по ветру. — Ладно, на сегодня хватит, — раздался холодный голос Хельблинди, — Локи, мне нужно кое-что с тобой обсудить. — Сейчас? — мой муж продолжал внимательно рассматривать меня. — Да, — старший сын правителя Йотунхейма встал с покрывала, — Это касается турнира берсерков. Мои глаза с подозрением стали бегать с Локи на Хельблинди, а северянин лишь разочарованно вздохнул, но все же слегка кивнул, соглашаясь. — Лив, — голос йотуна стал серьезнее, — Иди вместе с Уллем в дом Гутрун, поешь и жди меня. — Что? — я с волнением посмотрела на северянина, — Я останусь с тобой. — Все хорошо, Лив, — в разговор вмешался лучник, — Дом видно, — Улль кивнул на одаль травницы, — Ничего не случится. Я фыркнула, а после вновь уставилась на своего мужа, напряженно рассматривая его янтарные глаза. Тревога стала нарастать, а мое сердцебиение принялось буйствовать, навевая неприязнь. — Дойдем до дома Гутрун вместе, — младший сын Фарбаути прищурился, — А после ты останешься с травницей, Бенгтой и Уллем дожидаться меня. Договорились, золотко? — Да, — я кивнула, пытаясь взять себя в руки. Собрав покрывало, я вместе с Локи и Уллем отправилась в сторону дома травницы. Хельблинди отказался идти, сказав, что будет ждать своего брата у старого клена. Любопытство охватило мою душу, которая хоть уже была уставшей после занятия и неприятной схватки меж мужем и его братом, но все же желала узнать, что именно скрывает старший сын правителя Йотунхейма. — Улль, — пальцы Локи ухватились за мою ладонь, от чего я замерла у самого входа в хижину, — Иди в дом. — Как скажешь, — асгардец кивнул, а после мгновенно скрылся за дверью. Я с интересом уставилась на мужа, который лишь ухмыльнулся на мой непонимающий взгляд. — Локи? Мир внезапно поплыл, превратившись в кашу и попав под тень моховой крыши, а йотун с силой вжал меня в темное дерево старой хижины. Жар, исходивший от моего мужа, опалил кожу, а следом крепкие руки северянина принялись сжимать мое тело, что задрожало. Рассудок перестал держать контроль надо мной, а минутные злость и страх тут же отступили, уступив свое место мягкости и приятному волнению. Локи распустил ткани, что прятали мое лицо от солнца, а его горячее дыхание коснулось моей шеи, вызывая ворох приятных мурашек, что защекотали кожу. — Все еще злишься? — медовый аромат стал кружить мою голову. — Ты ведь специально, да? — я пыталась контролировать голос, который предательски затрепетал. — Конечно специально, — горячие губы едва коснулись моей ключицы, от чего я тут же прикрыла свои уста тыльной стороной ладони, сдерживая дыхание, — Злость помогает действовать. — Разве она не ослепляет? — я зарылась пальцами в рыжие пряди. — Да, верно. Однако, если сумеешь обуздать злость, — мужчина приподнялся к моему лицу, а его губы растянулись в ухмылке, — То сможешь направить ее силу в нужное тебе русло. — И часто ты так делаешь? — я вздохнула, обвив шею мужа и приблизившись к его лицу. — Часто ли я использую злость? — северянин хмыкнул и нагнулся к моим губам. Трепет разлился чем-то будоражащим по моим жилам, которые заставили кровь носиться в бешенстве. Мое дыхание стало тяжелее, а с ним все внутри запылало то ли от остатков злости, то ли от любопытства или непонятных чувств к мужчине, который сводил меня с ума. — Всегда, Лив, — вмиг северянин сильнее вжал меня в дерево и заставил шумный вздох вырваться из моей груди, — Но если дело касается тебя, моя дорогая жена, — Локи сглотнул, а его черные зрачки стали заполнять янтарную радужку, — То можешь не сомневаться, что злость стоит на втором месте. — А что же движет тобой в первую очередь, сын Фарбаути? — мои глаза забегали по лицу мужчины, которое, казалось, покрылось чем-то живым. — Ц.. — йотун вздохнул, а затем отрицательно покачал головой, — Лучше тебе не знать, мое золотко. Я вздрогнула от неожиданности, а мои уста слегка приоткрылись. Нечто теплое разлилось по телу тягучей сладостью, а невидимые цветы распустились в области груди. Локи внимательно осмотрел меня, хмыкнув, а затем облизал свои уста, заострив свой взгляд на моих. — Лив, — голос северянина наполнился хрипом, а его большой палец неспешно коснулся моей нижней губы, — Болит? Янтарные глаза впились в мои, от чего рассудок стал плыть, подчиняясь золотистому дурману. Я отрицательно покачала головой, чувствуя, что рядом с мужем вся боль испаряется, а на смену ей приходит нечто более властное и желанное. Йотун улыбнулся, а после приблизился к моим устам, заставляя меня потянуться навстречу. — Нашли место. Внезапно мир замер, а сбоку послышалось недовольное старое кряхтение, что вмиг вызвало стыд в моем сердце. Локи громко цокнул, закатив глаза, а после уставился на Гутрун, которая стояла недалеко от нас, подперев бока своими мозолистыми руками. — А тебе чего, старая? — йотун ухмыльнулся, — Видишь, что мы делом заняты? Ну так пройди мимо. — О Боги, — тихо прошептали мои губы. Я свела брови домиком, чувствуя, как щеки стали гореть, а с этим появилось раздражение от вечного бурчания хозяйки дома и вызывающего поведения Локи. — А нечего в моем дворе бесстыдством заниматься, — Гутрун фыркнула, — Вон в дом госпожу завели бы или хоть в чащу какую. Нет же, у всех на глазах стоите. — Гутрун, — северянин прищурился, — Клянусь Богами, еще слово и подумаю, что завидуешь, — младший сын Фарбаути пожал плечами, — Какая разница кто и что увидит? Да и потом, откуда тебе знать, каким бесстыдством я собираюсь со своей женой заниматься? Тебе зим-то сколько? Ты уж и забыть должна была, что такое бесстыдство, — йотун наигранно призадумался, — Или? — Локи! — мои уста воскликнули, то ли с возмущением, то ли со смехом. — Ой, ну хватит, — травница отмахнулась от нас, а после пошла в сторону хижины и замерла у двери, — Госпожа, вы бы муженька своего приструнили. Вам силы нужны, а это ваше не бесстыдство всю мою работу сведет на нет. — Да, Гутрун, — я кивнула, а после слегка надавила на плечи Локи, который громко цокнул, но все же отпустил меня. Получив свободу, я бросила на мужа смущенный взгляд, а после шустро юркнула в дом Гутрун, которая закрыла за мной дверь, лишь позволив услышать отголоски новой перебранки, что завязалась меж травницей и северянином. Терпкий запах сухой полыни, смешавшись с ароматом рагу, ударил в нос. Крупная комната пропиталась треском дров и тихим разговором Улля и Бенгты, что неспешно накрывала на стол. — Госпожа, — девушка, завидев меня, слегка поклонилась, — Еда как раз готова. — Спасибо. Я села за стол, а после пристально стала осматривать лучника, который перестал обращать внимание на племянницу Гутрун. Свежее рагу, горячие лепешки и соленые овощи возникли на столе, а пенное пиво полилось из кувшина в кружку лучника, который слишком жадно стал его пить. Хозяйка дома, зайдя в хижину, крутилась у очага, что-то бубня себе под нос и периодически подзывая к себе Бенгту, которая недовольно фыркала, а после и вовсе ушла из дома, напоследок сказав, что ночью будет подрабатывать в таверне, и одарив Улля многозначительным взглядом. Поев и напившись морса, я забралась на кровать, а после стала дожидаться прихода Локи, которого не было слишком долго. — Так ты планируешь идти в таверну? — я с любопытством уставилась на румяного асгардца. — Позже, когда вернутся Локи и Хельблинди, — Улль вновь налил себе пива. — Что-то их долго нет, — я прищурилась, а лучник слегка кивнул, соглашаясь, — Знаешь о чем они говорят? И что вообще Хельблинди здесь забыл? — Он вызвался помочь искать тебя. Наверное, за Линн и детей переживает. Что касается их разговора.. я не знаю, — лучник покачал головой, а после откусил шмат лепешки, — Лив, я хотел извиниться. — Не стоит, — я вскинула ладонь, не желая слушать речей асгардца, — Я знаю, что ты и Ванадис пытались мне помочь, — я пожала плечами, — Моя вина куда больше. — Что ты, — асгардец тяжело вздохнул, — Какая вина? На тебя напали, а я давал клятву Локи защищать тебя ценой своей жизни.. и не сдержал ее. — Улль, — я вздохнула, а лучник лишь сжал челюсти, — Впредь мы все исправим, и больше такого никогда не произойдет, — я кивнула, а карие глаза асгардца наполнились чем-то мягким, — Верно? — Я клянусь своей жизнью, Лив, — Улль улыбнулся, а хмель будто выветрился из тела мужчины, — И я благодарен, что ты готова вновь довериться мне. — Да, — я кивнула, — Просто мне нужно время, понимаешь? — Конечно, как скажешь. Странная мягкость прошлась неслышной поступью меж мной и лучником. Моя душа наполнилась спокойствием и чем-то нежным, от чего я не смогла сдержать улыбку, которая заставила меня почувствовать трепет по отношению к человеку, которого я хотела считать своим другом. Мужчина покраснел пуще прежнего, словно прочитав мои мысли, а после отвел взгляд, от чего легкая неловкость заполнила пространство. — Знаешь историю о том, как мы с Локи и Лиод ходили в поход на земли цвергов? — внезапно произнес Улль, явно желая сменить тему. — Нет, — я покачала головой и поуютнее устроилась на постели. — Тогда слушай, — самодовольно произнес лучник, мягко улыбнувшись, — Однажды, ну, зимы три назад, Локи предложил нам сбежать из Утгарда и тайно пробраться к цвергам, дабы посмотреть на их стальные поселения. Мы собрали в путь немного еды и монет, а также.. Я прикрыла веки, слушая спокойный голос асгардца, который становился все тише с каждым новым мгновением. История о стране гор и металла стала захватывать мой рассудок, рисуя в голове своеобразные образы с неизвестными летающими созданиями, темными возвышенностями и цвергами, которые славились своим искусным владением кузней, а с этим черствостью и высокомерием. Сон гигантским невидимым платком окутал мое тело, которое с охотой побрело в тихие бессознательные воды. Манящие и успокаивающие силы стали неспешно колыхать мой рассудок, который был переполнен событиями и нервозностью. Мир вокруг стал тяжелее и старше, а с ним время шло медленным шагом, что не желал вести мою жизнь вперед, но позволял насладиться отдаленностью от Утгарда и чертога Фарбаути. Нет. Создавал ощущение, что мне и не придется возвращаться в место, которое теперь наводило на меня дрожь. Внезапная тревожность стала биться о невидимые стены спокойствия. Горячее дыхание опалило мою щеку, а следом странное движение стало выбивать меня из оков сна, что нехотя принялся отпускать мое сознание. — Золотко, — лукавый шепот лизнул мое ухо, — Вставай. — Локи? — сонное бормотание вырвалось из моих уст, а терзания со стороны мужчины усилились, — Что ты.. перестань. — Давай, Лив, — голос моего мужа стал настойчивее и громче, — Вставай. Я хочу кое-что тебе показать. — Это не может подождать до завтра? — я недовольно забурчала, не желая покидать постель, — Я правда.. — Ты либо встаешь сейчас же, — йотун притих, а округу налило невидимое ехидство, — Либо я тебя отнесу на руках куда мне надо. Мужчина замер, а время остановилось вместе с ним. Вмиг я осознала, что задумал северянин, и тут же распахнула веки, не желая потерять ощущение контроля. Я нахмурилась и с недовольством уставилась на рыжеволосое создание, что нависало надо мной, ухмыляясь и щуря свои лисьи глаза. — Так что там, сын Фарбаути? — мой голос прозвучал глухо, а я едва смогла подавить сонные позывы. — Давай, золотко, — Локи встал с постели и протянул мне ладонь, — Я тебе покажу. Я недовольно вздохнула, но все же послушно ухватилась за руку мужа, который вмиг потянул меня на себя, а следом заставил замереть, став за моей спиной. — Только не волнуйся, — предо мной возник плотный темный лоскут ткани, — Я закрою тебе глаза. Я слегка кивнула, доверяя северянину, а жесткий лен накрыл мое лицо, затягивая взор в темноту. Как только младший сын Фарбаути убедился, что я ничего не вижу, то он повел меня за собой. Я аккуратно передвигала ногами, стараясь не пораниться, пока не поняла, что мы покидаем дом Гутрун. — На улицу меня ведешь? Что там? — Да, на улицу, — северянин обвил рукой мою талию, — Здесь ногу повыше подними, — я тут же выполнила то, что сказал мужчина, — Умница. — Локи, но что.. — Скоро сама все увидишь, — горячее дыхание коснулось моего уха, а по телу пробежалось множество мурашек, — Потерпи, неугомонная. Свежий аромат осенней ночи окутал меня, усиливая жар рук Локи, который настойчиво вел меня вперед. Прохладная высокая трава забралась под подол платья и нежно щекотала мои ноги, а далекий смех и урчание лир создавали ощущение некой тайны, что была ведома лишь Локи, но совсем скоро должна была открыться и мне. Я неспешно шла вместе с мужем до тех пор, пока звуки жизни не остались позади. Медовый аромат переплетался с жизнью, а жар от тела йотуна вдруг окутал мою спину и заставил замереть. — Мы пришли? Я слегка обернулась, не видя северянина, но чувствуя то, как он зарылся в мои волосы и шумно втянул их аромат. Ворох мурашек заставил мои колени слегка задрожать от странных, но волнующих чувств, которые вызывал во мне младший сын Фарбаути каждый раз, когда касался меня. — Локи? Руки йотуна сильнее прижали меня к мужчине, который продолжал и дальше изводить меня. — Да, золотко, — йотун вдруг ослабил хватку, а после отпустил меня, недовольно заворчав, — Подожди немного. Шуршащий звук окутал мой слух, а следом за ним я почувствовала, как пальцы северянина касаются моего запястья. — Давай я помогу тебе присесть. Я пробормотала слова согласия, позволяя Локи усадить меня на мягкую теплую траву, а следом мужчина коснулся узла на моем затылке. — Только сразу же посмотри на небо. Я слегка кивнула, а темная ткань тут же спала с моего лица. Вмиг я вскинула голову, уже понимая, но не осознавая, что же увидят мои глаза. Я распахнула веки, а бескрайнее темное полотно, словно перина, лежало прямо надо мной и моим мужем. Мягкий свет луны ласкал засыпающую страну огня, а россыпь мелкой светящейся крупы рисовала на небе причудливые узоры, которых было столь много, что глаза разбегались. Цвет зелени, воды и жемчуга играл со звездами, превращая все вокруг в нечто магическое. Аромат стареющей листвы смешивался с запахом грибов, а тихое уханье совы дополнялось сонным сопением скота, далеким лаем местных собак и едва слышной медленной мелодией. Легкое головокружение свалилось на меня мягким грузом, что скорее вызывал приятную истому, чем боль и бессилие. Я приоткрыла уста, а моей талии коснулась крепкая рука, что заставили меня вздрогнуть. Я продолжала рассматривать бескрайнее небо, ощущая, что северянин внимательно следил за мной, точно зная, что я восхищена увиденным. — Что скажешь, золотко? — лукавый голос прозвучал у моего уха. — Словно Боги опрокинули крынку с молоком на темное полотно, — неспешно произнесли мои уста, на которых тут же растянулась улыбка, а моя ладонь потянулась ввысь, — И брызги нарисовали это небо. — Даже так, — голос Локи стал ниже. — Вот бы долететь до звезд и коснуться их, — я вздохнула, сожалея, что никогда не смогу осуществить это желание, — Как думаешь, они похожи по вкусу на молоко? — По вкусу? На молоко? Лив.. Пальцы йотуна коснулись моего лица, привлекая взгляд. Янтарные глаза впитывали в себя свет луны, а рыжие пряди отливали тьмой, превращаясь в нечто драгоценное и важное для меня. Северянин шумно сглотнул, а его взгляд стал слишком серьезным. Я с непониманием смотрела на мужчину, из которого словно вытащили всю беззаботность и напускное лукавство. Темные зрачки йотуна становились все шире, а странный жар, что всегда исходил от тела младшего сына правителя страны Севера, усилился. — Локи? — я вскинула бровь, ожидая, что йотун скажет хоть что-то. — Ты чудна́я, — спокойно произнес мужчина, а я прикусила нижнюю губу. — Да, знаю, — я вздохнула, — Ты говорил. — А еще я говорил, что мне это нравится. Невидимый звук маленьких колокольчиков охватил пространство, а смущение, налившись странной смесью из тысячи чувств, ударило в мои щеки, которые стали пылать. Я отвела взгляд, а северянин хмыкнул, вмиг крепче сжав мою талию своей крепкой рукой и притянув меня к себе. — Лив, — пальцы йотуна коснулись моей щеки, которая стала гореть еще сильнее, — Все теперь вновь хорошо, слышишь? — Да, — я несколько раз кивнула, чувствуя, что расстояние меж мной и моим мужем сокращается. — Кажется, — янтарный взгляд стал бегать по моим глазам и устам, — Ты говорила, что боль прошла, — большой палец северянина мягко коснулся моих губ. — Да, рана затянулась, — я кивнула, а после неспешно приблизилась к Локи, — И совсем не болит. Легкий смешок сорвался с уст мужчины, а его дыхание стало более низким и дразнящим. Свет от луны заиграл чуть тише, а ночь стала глубже. Мои руки безвольно потянулись к шее йотуна, обвивая ее, а ладонь на моей талии сжалась сильнее, опалив кожу даже сквозь ткань. — Локи.. — Чуть позже, золотко. Вмиг медовое дыхание северянина сплелось с моим, вызывая в моем сердце дрожь. Мягкие касания неспешно ласкали мои губы, заставляя меня охотно отвечать на действия, которые дурманили голову. Сердце затрепетало в бешенстве, а глухой стон застрял в моем горле. Забытое желание стало бегать по коже, которая горела от предвкушения. Йотун обвил крепче мое тело своими руками, а с этим манящие действия стали настойчивее. Поцелуй углублялся, стараясь лишить меня воли, но рассудок не желал отступать, а с этим в голове возник неприятный образ, который выпустил наружу холод, что коснулся моего сердца своим тонким острием. — Локи, — я вздохнула, отрываясь от губ мужчины, — Стой. — Ладно, — йотун кивнул, сжав челюсти, — Как пожелаешь, Лив. Северянин осмотрел мое лицо, а я отвела взгляд, чувствуя смущение и стыд за то, что было не так давно с мужчиной, который посмел похитить меня, а также за этот поцелуй. — Золотко, — серьезные нотки прокатились громом по округе, — Посмотри на меня. — Я не хочу, — я принялась мотать головой. — Лив, — голос моего мужа стал тверже, а его пальцы коснулись моего лица, — Посмотри на меня. Я недовольно вздохнула, а после впилась в янтарные глаза, которые с хитростью и любопытством взирали на меня в ответ. — Если я сделал тебе больно.. — Нет, — я отрицательно покачала головой, а после нахмурилась, перебивая мужа. — Тогда что? — йотун вскинул медную бровь. — Это странно, разве нет? — я пожала плечами, а северянин промолчал, — Ты спрашиваешь и слушаешь меня, но можешь этого не делать. Мы ведь женаты, — я вздохнула, отпрянув от Локи, — А мужьям все равно на то, чего желают их жены. Да что уж, — нервный смешок сорвался с моих уст, — Мужчинам все равно. Ты мог бы и не спрашивать меня о том, как я себя чувствую, и получить желаемое прямо сейчас. Почему ты этого не делаешь? — я нахмурилась. — Потому что я не Рауд, Лив, — твердо произнес Локи, а я вздрогнула, вскинув подбородок, — Я не насильник. Кажется, я говорил тебе это еще в нашу первую брачную ночь. Если у тебя есть желание подразнить меня, наигранно сопротивляясь, то конечно, — северянин кивнул, закатив глаза, — Я не против, — мужчина пожал плечами, — И готов сыграть с тобой в эту игру, но в другой ситуации - я не стану тебя трогать. Ты не хочешь говорить о произошедшем.. — Ничего не было, — строго произнесли мои уста. — Рауд не спал с тобой, я это понял, — Локи кивнул, — Но это не значит, что ничего не было. Я поджала губы, а злость стала наполнять мое сердце, которое вновь стало обрастать шипастыми корнями. — В этом нет твоей вины, Лив, — голос мужчины стал мягче, — Но и я не Рауд. — Знаю, я просто.. — я замолчала, толком и не понимая, что сказать. — Если ты чего-то не хочешь, то ты должна говорить мне, — Локи коснулся пряди моих волос, — Я не собираюсь силком тащить тебя в постель, золотко. Разве ты еще этого не поняла? Я слегка кивнула, чувствуя, что соленая вода стала наполнять мои жилы, от чего я свела брови домиком и поджала свои уста. — Я не знаю всего, — спокойно произнес йотун, а я впилась в его янтарь, — Но знаю, что ты не должна этого стыдиться. И теперь, если ты захочешь побыть со мной, то не должна себя за это винить или думать, что ты делаешь что-то плохое. Это нормально, что жена хочет провести время со своим мужем. И нормально, когда она может этого не хотеть, — голос мужчины стал жестче, — Что же до меня, Лив, — северянин прищурился, наклонив голову набок, — То я никогда мысли дурной о тебе не допускал. И впредь не стану. Я задрожала, ощущая безумную смесь из чувств, которые наполняли меня столь долгий час. Локи обхватил мое предплечье, а после потянул меня на себя, позволяя мне зарыться в горячие пряди, что спадали на его шею. Мягкий медовый аромат стал кружить голову, а всхлип сорвался с моих уст. Горячая вода покатилась по моим щекам, а злость сплелась с горькой обидой и трепетной благодарностью. — Лив, — голос Локи был слишком тихим, — Ты ведь моя жена, — йотун стал покачивать меня, успокаивая, — Я не стану тебя обижать, а те, кто все же навредит тебе или хотя бы пожелает навредить, — руки на моем теле крепко сжали ткань платья, — Поплатятся. Никто не смеет приказывать тебе, унижать тебя или принуждать к чему-то, — северянин слегка отпрянул, а я вскинула голову, впиваясь в его золотистые глаза, — Особенно я. Ты ведь и сама много раз грозила мне, помнишь? — Локи ухмыльнулся, а я кивнула, сжав пальцами ткань его рубашки, — Так что же изменилось? Не верю, что какой-то муж смог выбить из моей жены всю ее спесь. Я хмыкнула, а йотун обхватил мое лицо ладонями и неспешно коснулся губами кончика моего носа. Невидимое, но приятное тепло пробежалось по мне, достигнув потаенных уголков души. Я шумно вздохнула, шмыгнув носом, а после слегка улыбнулась Локи, который принялся стирать слезы с моих щек. Мир перестал пугать, отогнав в очередной раз раздражающий образ, и я вновь впилась глазами в бескрайнее темное полотно, желая забыться. — Видишь те яркие звезды, что образуют подобие ложки? — я кивнула в сторону крупного созвездия, а Локи тут же принялся пристально рассматривать небо, будто понимая меня. — Конечно, — мужчина кивнул. — Как ты думаешь, — я улыбнулась, уставившись на мужа, — Как в Мидгарде называют это созвездие? — Хм.. — Локи прищурился, а после хитро ухмыльнулся, — Это как-то связано с вином или сыром? — Нет, — я засмеялась, — Тебе кажется, что на моей родине все называют в честь вина? — Ну конечно нет, золотко, — северянин пожал плечами, — Я же сказал еще и про сыр. Я вскинула брови, а мягкость пробежалась по моим жилам, от чего сознание будто налилось воздушностью. — Медведица, — я кивнула, — Но не сырная и не из вина. — Что? — голос сына Фарбаути наполнился неверием, — Какая медведица? — Локи хмыкнул, — Это ведь топор Всеотца. — Да где же там топор ты увидел? — я прищурилась, пытаясь разглядеть очертание оружия. — Ну и медведицы я там не вижу, — ехидно прошипел северянин, а я недовольно свела брови на переносице, от чего мужчина хмыкнул, — Держи. Локи протянул мне флягу необычной формы, которая казалась чуть больше тех, из которых мой муж обычно лакал мед. Я ухватилась за посудину, а после припала к ее горлышку, втянув аромат из сосуда. Кисловато-сладкий запах ягод ударил мне в нос, а мое сердце замерло. — Вино? — я вскинула брови в удивлении, — Из Мидгарда? Здесь? — Ну ты же начала говорить о бывшем доме, — йотун ухмыльнулся, а после его янтарные глаза прищурились, — Бывшем ведь? Я внимательно осмотрела мужчину, а в груди запылало то ли от мыслей о Йотунхейме, который стал мне близким, то ли от мужчины, который и сделал северную страну родной. — Да, — я кивнула, а после сделала глоток вина и поморщилась, уже позабыв вкус напитка, — Кислое.. точно бывшем.. ах.. Локи на мгновение замешкался, вскинув медные брови, а после стал громко смеяться, наполняя округу жизнью. Я внимательно смотрела на мужчину, который казался сгустком из эмоций, что брали вверх над северянином в любую секунду, но всегда были пропитаны силами огня и хитростью. Все слишком быстро меняется. Еще недавно Локи был проклятьем для меня, что свалилось на голову совсем некстати, а с ним мысли о замужестве казались чем-то ужасным. Я видела как жила моя мать или подруги, которых отдавали в руки незнакомых мужчин. Их жизнь казалась кошмаром, который они подавляли, служа Богам, рожая детей или заводя бесчисленных любовников. Однако моя жизнь рядом с Локи не казалась кошмаром. Нет. Он больше не казался кошмаром. — Что такое, золотко? — мой муж прищурился, выбивая меня из раздумий, — Так тебя мед подкупил? — Да, сын Фарбаути, — я хмыкнула, пытаясь быть серьезнее, — Именно он. — Ага, — Локи кивнул, а его лисьи глаза прищурились, проникнув в мое сердце, — Как же плохо ты врешь, Лив. — Разве? Я упала на спину, а травяная пыль, сплетаясь со светлячками и опавшими листьями в нежном танце, взмыла ввысь, на мгновение превратив мой мир в уютное потайное место. — Ну же, муж, — я похлопала ладонью рядом со своей головой, — Иди ко мне. Локи, довольно хмыкнув и отпив из фляги, лег рядом. Я обернулась и встретилась с янтарным взглядом, который стал прожигать мою душу своей необычайной силой. Слегка улыбнувшись, я вновь уставилась на бескрайнее небо, которое продолжало гореть яркими перлами. — Ты впервые назвала меня мужем, — голос северянина стал лукавее. — Что? — я вскинула брови, — Ты считаешь, что ли? — А что тут считать, золотко? — йотун цокнул, — Это ведь впервые. — Тебе не нравится? Могу не называть тебя так, — я смущенно прикусила губу, но мой голос наполнился ехидством. — О нет, золотко, — голос сына Фарбаути стал слишком наигранно серьезным, — Я настаиваю. Мягкий смех слетел с моих губ, а беззаботность окончательно охватила рассудок, забрав тревогу и неприятные мысли. Небесные жемчужины все ярче мерцали, подмигивая и заманивая в свой далекий мир, а с этим в моей груди все вновь стало наполняться невидимыми бусинами, которые трепетали, подчиняясь неизвестному чувству. — Ты ведь знаешь, что если упадет звезда, то нужно загадать желание, золотко? — голос Локи был мягким, словно шелк, — И оно точно сбудется. — Что? — я с восхищением воскликнула, — Нет, не может быть! Падающая звезда - это павшая душа Бога. Так говорил мой отец. — Интересно, — голос йотуна стал сосредоточеннее, а я хмыкнула, — Много Богов должно было пасть. — Верно, — я кивнула, — Но я поверить не могу. Желание правда сбудется? — Ну конечно, золотко, когда я тебя обманывал? — северянин стал говорить с бахвальством, а я прищурилась, — В Йотунхейме даже есть ночь желаний. Она бывает лишь в самом начале лета, когда небо заполняется падающими звездами, но, быть может, нам сегодня повезет. Чувство предвкушения наполнило душу, от чего я стала ерзать, надеясь увидеть долгожданную летящую искру. Час шел неспешно, а спокойное и уютное молчание охватило меня и моего мужа. Сердце забилось медленнее, а мое дыхание едва подавало признаки жизни, словно мы находились в ином мире, который казался бесконечным. Внезапно далекая вспышка коснулась черного полотна, а яркий хвост потянулся дугой вниз к горизонту. — Звезда падает. Давай, Лив, загадывай желание! — с веселыми нотками выпалил Локи. Я тут же прикрыла веки, а камень в груди затрепетал. Мысли стали копошиться в голове, но невидимая длань вытащила единственный полупрозрачный клочок, который был пропитан заветным желанием. — Все, — я распахнула веки, а на моих губах растянулась едва заметная улыбка. — И что же ты загадала, золотко? Я обернулась, а мои глаза схлестнулись с горящим янтарем, который был обрамлен темнеющим углем черной краски. Несмотря на живущую вокруг осень, в моей душе зацвели белые пионы, что стали впитывать аромат меда, который исходил от моего мужа. — Чтобы эта ночь не заканчивалась, Локи. Я вновь посмотрела на чернеющее небо, а свет луны, который наконец-то доплел свое невесомое покрывало, опустил на меня и северянина невидимую ткань. — Никогда не заканчивалась.