Страна Севера

Древесный теплый аромат стоял в широких покоях, которые, казалось, высасывали из меня уверенность. Жар от бани все еще кружил голову, а боль от потери отца и возможного предательства мужа разъедала ощущения, что уничтожали смысл такой жизни. День клонился к закату, который пожирал силу солнца, что оставило после себя кровавое полотно. Я стояла напротив зеркала и рассматривала отражение, что находилось в иной реальности. Напряженное тело было переполнено белой краской, в которую мои глаза вкрапляли цвет самой жизни. Взгляд, который ранее боялся концентрироваться на том единственном, что было полностью моим, улавливал изломы и округлости. Длинные взъерошенные пряди бережно обволакивали плечи и спину, придавая мне толику безумства, а припухшие глаза и уста добавляли моей невинности крупицу страсти. Я бросила взгляд в сторону прислуги. Рут перебирала ткани, создавая нечто особенное из юбок и платьев. Марна вытащила из резного сундука светлую хлопковую сорочку, которую, встряхнув, понесла ко мне. — Нет, — я покачала головой, останавливая девушку, — Черную. Шелковую, — я вновь осмотрела свое голое тело. — Госпожа? — служанка удивленно выпалила единственное слово. — Этой ночью я хочу выглядеть по-особенному, — я кивнула сама себе, понимая, что каждая деталь моего одеяния должна вызывать в Локи несбыточное желание, а с этим сожаление о своих решениях и действиях, — Так, чтобы мой муж смотрел на меня и осознавал, — я нервно сглотнула, чувствуя жжение в груди, — Не существует девушки, которая была бы мне ровней. Марна взглянула на Рут, которая кивнула, отвечая на немой вопрос, от чего младшая служанка вернулась к сундуку и достала льняной сверток, в котором хранились особенные сорочки, что некогда вызывали стыд и смущение в душе. Мир взмахнул крылом, а легкая ткань коснулась моего тела, вызывая мягкость внутри. Черный шелк заструился по груди, талии и бедрам, а пышные темно-кровавые бархат и хлопок упали следом, создав прекрасное платье, что открывало плечи и подчеркивало округлость тех мест, которые должны были привлекать взгляд моего мужа. Неспешно присев за стол, я осмотрела темные пятна, что были своеобразной печатью, которую Локи оставил на моем теле. Боль не терзала меня, но ее отголоски превращались в обиду, которая подпитывалась новостью о том, что йотун был с Ангрбодой. — Я думала, что все зажило, — послышался звонкий голос Марны, — Это ж как так вышло, госпожа? — А ну тихо, — Рут приструнила младшую служанку, — Белье иди переложи из корзины в сундук. Юная девушка вздохнула, неловко поджав уста, от чего я лишь хмыкнула, понимая ее интерес. Рут, поправив мои рукава и взяв подготовленные украшения, принялась наматывать на мои запястья серебро, а в уши девушка вставила небольшие сережки из чистого белого золота, которые мой отец подарил мне два года назад. — Нужно что-то сделать с этим, — я вскинула бровь, осмотрев потревоженную кожу, а после кивнула на шкатулку с украшениями. Ловкие пальцы служанки открыли тяжелую крышку резной вещицы и принялись перебирать драгоценности, что едва сверкнули, отразив свет свечей. Я внимательно следила за отражением, пока глаза ненароком не уловили то, что я столь долго искала. — Госпожа? Серебряная подвеска с аккуратным гранатом лежала в объятиях ладоней моей прислуги так, словно никуда не исчезала. Я коснулась дорогого моему сердцу кулона, а после шумно сглотнула, тихо прошептав слова. — Ты нашла? — я задала вопрос Рут. — Нет, — девушка покачала головой, — Быть может, господин? — Быть может, — я прокрутила в пальцах темный гранат, а после отбросила подарок брата, не желая думать о том, куда он исчез и кто его нашел, — Не подходит. Рут придвинула тяжелый сундучок ближе, а после стала яростнее перебирать украшения, которые я отметала, пока на глаза не попалось кое-что особенное. — Что насчет этого? Я выхватила небольшой черный лоскут и приложила его к шее. Изящные дуги мелкого граната свисали с темной ткани, напоминая о крови, что была подвластна мне, а с этим подчеркивая цвет моих глаз. — Идеально, госпожа, — Марна загадочно ахнула, — Уверена, что господину понравится. — Я не хочу, чтобы ему нравилось, — я отдала лоскут Рут, а та поспешила украсить мою шею, бережно обвернув ее своеобразным воротом, — Я желаю, чтобы он не мог оторвать взгляда, — я осмотрела растерзанную плоть, — От того, что натворил. — Так и будет, госпожа, — моя старшая служанка хитро, но сдержанно улыбнулась, — Какую прическу сделать? — Не нужно ничего, — я покачала головой и встряхнула непослушными прядями, — Лишь подчеркни красоту волос. Рут ухватилась за серебряные нити и вплела их в мои локоны. Белый цвет засверкал, а с этим величавость припала к моему образу. — И это нужно взять, — я коснулась ножен, что лежали на столе, а после достала из них два тонких кинжала. — Госпожа.. — голос Марны задрожал. — Тихо, — Рут зашипела на младшую служанку, — Делом занимайся. Я внимательно осмотрела побледневшую девушку, которая нервно перебирала постиранное белье, а после взглянула на Рут. Старшая служанка кивнула, давая понять, что разберется с Марной и теми вопросами, которые возникли в юной голове. Спрятав кинжалы в сапоги, надев длинную темную накидку, с вшитыми в подол гранатами, и накинув на плечи темный мех, я вышла вместе со служанками к арбе, что поджидала меня у входа в чертог. Локи отправился к старой ели раньше, дабы убедиться, что все готово, а с этим, сам того не ведая, сделал мне огромный подарок, сотворив время, которое я смогла провести без него. Темнеющее полотно держало кровавые волны на горизонте. Громадный багряный месяц, что набирался силы, придавал округе цвет страсти, а с этим отбирал у мира умиротворенность. Дорога пролетела, а перед глазами возник высокий холм, что был покрыт множеством чащ. Главный источник связи с Иггдрасилем возвышался над остальными деревьями. Древняя, с размашистыми лапами ель гордо стояла и взирала на Йотунхейм, записывая историю человека в свои могучие корни. Арба подъехала к небольшой поляне, что была заставлена несколькими факелами, искристым костром и крупным лоскутом ткани. Вдали показались знакомые силуэты волков, которые, учуяв меня, тут же ринулись к повозке. Рут и Марна помогли мне выбраться из арбы, а два статных волка окружили меня, выбивая из головы потерю и злобу. — О Боги, — я припала к волкам, зарываясь в их шелковую теплую шерсть, — Слишком много часа прошло, — я коснулась устами носа Фенрира, а мои пальцы неспешно гладили щеку Йормунганда, — Я соскучилась. Черный зверь слегка фыркнул, а после заурчал, словно маленький щенок, которого баловали мои руки. Внутри все зацвело, а чувство мимолетной беззаботности стало бродить по жилам. — Ну-ка, — рядом оказался Локи, который привлек внимание своих волчат, — Будет у вас еще время. Сейчас мой час. Два волка расступились, а передо мной предстал мой муж. Рыжий северянин был одет в темную рубаху, расшитую рунами и серебром. Меховая накидка, скрепленная на груди рунными фибулами, висела на плечах мужчины. Темные краски залегли на глазах сына Фарбаути, превращая его в духа пламени, а тонкая коса у виска открывала ухо, в котором висела серебряная серьга, что ярко сверкала в свете факелов. Мои ноги приросли к земле, от чего я могла лишь следить за тем, как янтарный взгляд внимательно осматривал меня. Мужчина плотно сжал челюсти и шумно сглотнул, дав мне понять, что я хороша. — Где Хель? — я тихо задала вопрос, стараясь быть спокойной, а мои пальцы коснулись меха и слегка приоткрыли его, демонстрируя невзначай чуть больше. — Она осталась дома, — Локи продолжал смотреть на меня, а его золотистые глаза засверкали, переполняясь знакомым огнем, — Лив, — северянин протянул мне свою ладонь. Преодолев тяжесть в ногах, я неспешно ступила к йотуну, а после вложила в его горячую руку свою. Пальцы мужчины крепко сжали мою длань и притянули меня к северянину. Лисьи глаза рассмотрели мое лицо, а на лукавых устах промелькнула едва уловимая ухмылка. — Можете ехать, — бросил мой муж, а следом я услышала шуршание юбок и стук колес, — Ты невероятно красива, золотко. — Правда? — я вскинула бровь, стараясь удержать бурю, которая желала вырваться из моей груди, — Тебе нравится, Локи? — я повела плечом, позволяя мужчине увидеть еще больше, а в ответ крепкая рука с силой прижала меня к йотуну. — Как и всегда. Северянин коснулся большим пальцем моей щеки, а затем, рисуя невидимые узоры, пополз ниже, пока не достиг ключиц, на которых отпечатался след от дурманящих губ. Локи застыл, от чего мне показалось, что дикий холод свалился на рыжую голову. Взгляд младшего сына Фарбаути стал хищным, а тысячи мурашек пробежались по моему телу, отвечая бескрайнему взору. — Идем. Йотун подвел меня к месту, что было завалено множеством шерстяных покрывал и разных шкур. Здесь же стояли деревянные доски с едой и выпивкой, а также валялось несколько тыкв и охапок желто-красных листьев. Аромат от костра и его тепло придавали лугу нотку магии, что пыталась безуспешно расслабить напряженный рассудок, а легкий древесный треск и пение засыпающих дроздов стремились затуманить сознание. Я зарылась в теплые шкуры, а мой муж расположился напротив, продолжая все столь же проницательно осматривать меня, словно пытался вгрызться в мою душу. — Нужно духов уважить. — За этим мы и прибыли сюда, — Локи разлил по кубкам мед и протянул мне полную чашу. Странное ощущение витало невидимыми частицами в воздухе. Каждое слово моего мужа было переполнено едва уловимыми хитростью и ехидством, которые я воспринимала в штыки. Я неспешно перехватила посудину, а после пригубила напиток, что должен был свести с ума. Буйство чувств терзало сердце, но я знала, что главное быть сдержанной и подавить все то, что меня мучило. Просто успокоить порыв до того часа, когда небеса пропитаются стихией, которой я смогу воспользоваться. — Что ж, — я отставила кубок, — Начнем? — Я весь во внимании, золотко, — голос Локи стал глуше, а в пустой сосуд влилась очередная порция настороженность. — Подойди к дереву, — я встала рядом со старой шершавой елью, а йотун скопировал мои действия, — Коснись руками коры и постарайся почувствовать силу древности. Мои пальцы мягко прошлись по шершавым изгибам, которые скрывали тысячи лет под собой. Твердый и свежий мох переплетался с небольшими грибными наростами, что источали лесной запах, который успокаивал, как и концентрированный аромат хвои. Погрузившись в сознание, я потянулась к невидимой силе, которая была неспокойной и могла ощутить все мои потаенные страхи и желания. Колесо времени остановилось, а мои ноги шагнули в невидимую гущу тьмы. — Kraftur jarðar og tíma. Kraftur skógar, lofts og loga. Nótt mun koma og með henni munu andarnir rísa, — я тихо запела гальды, — Það verður enginn friður fyrir þeim, en ég mun gefa það, — мои пальцы выудили пучок сухой травы, — Ég mun biðja fyrir þér. Ég mun þrá þig. Ég mun gera allt fyrir friðinn. Я обошла дерево трижды и подошла к мужу, который стоял с другой стороны ели, и выжидал. Локи ухмыльнулся и щелкнул пальцами. Ласковое пламя лизнуло соцветия, что вспыхнули на мгновение, а после лоскуты тонкого дыма заструились ввысь. Тишина залила округу, прислушиваясь к моим словам. Ветер молчал, забыв о своей северной мощи. Я в очередной раз прошлась вокруг древней ели, пропевая гальды, а после застыла у темного ствола, скрываясь от янтарного взгляда. — Og þiggðu þessa gjöf og gleymdu henni ekki á neyðarstundu minni. Аромат легкой дымкой осел на моем теле, а пальцы ловко выудили стеклянную баночку с водой, что настаивалась на мотке, который мне передала провидица. Я надеялась на то, что сила ведьмы сработает и мне удастся как-то обмануть саму смерть. Шустро выпив воду, я бросила влажный моток под корни ели и быстро притоптала рыхлую землю, пряча подношение и вновь запев. — Eins og sólin man jarðveginn, eins og móðir man barnið sitt, og eiginmaður man konu sína, þannig manst þú eftir mér. Чувство настороженности касалось земли, которая была холодной и стала слишком чужой. Я потянулась к покрывалу, встретившись с золотистым взглядом, который пристально наблюдал за мной, выглядывая из-за ствола ели. Йотун прищурился, слегка наклонив голову и проследив за моими действиями, которые стали напряженными от страха, что мужчина мог что-то заподозрить. — Теперь возьми мед, — я ухватилась за свой кубок и вернулась к ели, — И полей корни дерева. — Все вылить? — Духи любят хмель, Локи, так что будь щедр. Не жалей дурмана, а духи не скупятся на защиту. Я опрокинула посудину, а сладкий напиток тут же впитался в притоптанную землю и жирные корни. Аромат дурмана расползался, превращая поляну в место пиршества для духов. Округу внезапно наполнил звук ветра, который стал напевать колыбельную для леса. Сила стихии нарастала, а следом донесся блеклый шепот. — Что это? — Духи услышали, — я улыбнулась, — Остается надеяться, что они смилуются и примут все. — А если нет? — Могут наслать несчастье, — я твердо произнесла слова, а мои глаза схлестнулись с лисьим взором. Воздух натянул меж мной и Локи тонкую нить, которую я желала обвернуть вокруг шеи мужа. — Все хорошо, золотко? — голос мужчины был пропитан насмешкой. — Безусловно. Вернувшись на свое место, я наполнила кубок и стала неспешно попивать то, что еще недавно ублажало древность. — Тебе нужно поесть, — Локи кивнул на еду, а я даже не шелохнулась, — Брось, Лив, тебе нужны силы. — Меня тошнит от еды. — Тебя тошнит от потери и того, что ты обессилена, — янтарь напротив сверкнул, а сам мужчина стал грубее, — Поешь. Сейчас же. Я вздохнула, но все же отломила кусок лепешки, на которую намазала перебитое мясо птицы, и съела тыквенный пирожок, жадно запивая все медом. Сын Фарбаути неспешно поедал рыбу, но его взгляд не отрывался от меня, от чего покой отдалялся от моей души еще сильнее. — Хорошо. Раз духов леса мы уважили, — Локи ухмыльнулся, прервав молчание, — Настал час обсудить кое-что не менее важное, золотко. — Согласна, — я кивнула, едва облизав уста, — Обсудить есть что. Бусы напряжения прокатились меж мной и северянином, в котором проявилась толика тьмы. Кривые корни злобы нарастали, образуя твердый кокон, что прятал мои чувства, которые были буйными и тревожными. — Обычно я не столь воспитан, — йотун вскинул бровь, а лисьи глаза сверкнули, — Но рядом с тобой я всегда веду себя иначе, а потому предлагаю начать первой. — Ну что ты, Локи, — я отпила из кубка, — Не стоит притворяться рядом со мной. Я ведь твоя жена, — уголок моих губ едва дрогнул, — Будь собой. Говори. — Раз ты настаиваешь, золотко, то как мне тебе отказать? — сын Фарбаути злобно засмеялся, — Не буду играть и скажу как есть. Знаешь, Лив, меня волновал один вопрос, — я вскинула бровь, а йотун прищурился, — Я все думал, почему я провожу с тобой ночи, но ты все еще не беременна. Я прикусила нижнюю губу, а следом внезапное волнение упало на плечи. Что? Почему он поднял эту тему? Станет говорить что-то о моей болезни, так? — Однако сегодня я узнал в чем причина, — сын конунга фыркнул, а я захлопала ресницами. Локи взмахнул кистью и в его пальцах, словно из воздуха, появился знакомый пузырек. Янтарные глаза не отрывались от моего лица, а я была уверена, что мужчина пытается прочитать мои мысли. Я отставила от себя еду, крепче сжав кубок с медом, а после стала с неподдельным интересом наблюдать за происходящим, уже зная к чему приведет разговор. — Что это, Лив? — легкая нотка раздражения сквозила в голосе мужа. — Отвар, — я невозмутимо ответила. — И для чего же он нужен? — Ты ведь и сам знаешь. — Хочу услышать это из твоих уст. Хочу убедиться, что ты знаешь. — Эта жидкость препятствует зачатию, — я едва улыбнулась, не веря в то, что Локи рылся в моих вещах. — Верно, — йотун кивнул, — И этот отвар находился в твоей шкатулке. — В которую ты положил потерянную подвеску? — Мы сейчас не о подвеске говорим, Лив, — янтарные глаза наполнились тьмой, — А об этом отваре, который почему-то есть у тебя. — Тебя пугает мысль, что я могу не желать ребенка.. от тебя? — я вскинула бровь, а Локи вздрогнул. — От меня? — прерывистый нервный смех сорвался с медовых губ и перерос в дикий хохот, — Лив, — северянин покачал головой, — Я знаю, что ты специально это делаешь, но не стоит.. — Не нужно мне угрожать, — я нахмурилась, перебивая мужа. — Ты моя жена, — сын Фарбаути произнес слова сквозь зубы, — И должна родить мне сына, а после дочь или еще сына. Помнишь? Мы обсуждали это. Это одна из причин почему мы поженились. — Да, — я кивнула, — Я помню. Тогда почему я не могу забеременеть? — Потому что принимаешь эту дрянь! — голос мужчины стал нетерпеливым. Я с презрением смотрела на мужа, который не вызывал во мне и единой приятной мысли. Гулящее создание, которое обманывало меня, требовало от меня дитя, но сам за моей спиной делал все, чтобы подавить блеклые намеки на смирение и уничтожить желание это дитя родить. — Разве пузырек начат? — я вскинула бровь, а йотун перевел свой взгляд на баночку, — И разве в твою голову не закрадывалась мысль, что отвар может быть не для меня? Локи на миг стушевался, внимательно осматривая содержимое, которое было нетронутым. — И для кого же он? — Не знаю, — я пожала плечами. — Лив, не нужно играть со мной, — северянин фыркнул. — Ты же любишь игры. — Не те, что касаются тебя и наших потенциальных детей. — Ладно, — я вздохнула, подавляя желание издеваться над переживающим созданием, — Быть может, эта вещь хранится у меня, так как я регулярно даю отвар другой? Скажем, — я ухмыльнулась, — Какой-нибудь прислуге. Молодой, красивой и очень похожей на двух твоих невесток. Младший сын Фарбаути с неверием смотрел на меня, а после прищурился, впиваясь в мою душу и пытаясь понять не вру ли я. — Дэгрун? Служанка Мирки? — Локи наклонил голову, — Ты ведь о ней говоришь. И зачем ты даешь ей этот отвар? — Она ведь находится рядом с твоим братом. Взгляд Локи стал мягче, а искры интереса запрыгали в золотистом водовороте. Мужчина опустил пузырек, а его лицо переполнилось облегчением. — О Сурт, — йотун осмотрел нечто за моей спиной, а после хмыкнул, ухмыльнувшись, — Да ты никак подложила под Бюлейста деву, что служит тебе? Вот почему ты лично нашла для Мирки служанку? А я думал.. — Это выгодно, — я пожала плечами, — Она приносит мне разные вести, которые твой брат рассказывает ей, деля ложе. — Он говорил что-то о тебе? — Нет, — я покачала головой, — Чаще всего он говорит о.. — я замолчала, а Локи с интересом наклонился вперед, — О северных землях. А еще считает тебя выскочкой и желает убить. — Не удивлен, — Локи пожал плечами. Треск от костра и факелов смешался со звуком игривой грызни, которую устроили волки, что развалились за спиной моего мужа. Янтарные глаза наполнились мягким заревом, но раздражение в моей душе набирало обороты, а глупый разговор усиливал желание уничтожить младшего сына правителя страны Севера. — Значит, ты не принимаешь это? — голос Локи стал податливым. — Ты ведь обещал мне, — я повела плечами, — Что моя жизнь не изменится с приходом беременности и ребенка. Я думала принимать отвар, но решила довериться тебе. Поэтому, — я втянула в легкие воздух, нервничая, — Дитя нет не из-за меня, Локи. Быть может, причина в том, что кто-то плохо старается? Глаза моего мужа расширились, а из уст вылетел легкий смешок, что был переполнен облегчением и игривостью. — Золотко.. Я не дала северянину договорить и резко встала, привлекая удивленный янтарный взгляд. Преодолев неприязнь, я шустрым шагом дошла до мужчины, а после упала в его руки, словно он был последним оплотом безопасности, который мог утешить меня. Локи с непониманием смотрел на меня, но его руки, поддавшись внутреннему импульсу, обвили мою талию и стали согревать замерзающее от боли тело. — Лив, — северянин сглотнул, — Что происходит? — Поцелуй меня, — я, проигнорировав мужа, выстрелила взглядом и погрузилась в янтарный омут, — Я хочу этого прямо сейчас, — я шепотом произнесла слова в сладкие уста. Северянину хватило лишь секунды, чтобы среагировать. Молниеносный жаркий поцелуй стал атаковать меня, подогревая особенное желание. Крепкие руки приживали меня к телу мужчины, что источал непокорный жар, который мог вновь возродить весну, испепелив силы царствующей осени и надвигающейся зимы. Сплетение дыханий то прерывалось, то вновь возрождалось, а я, вжимаясь в тело северянина, ощущала его желание, которое кружило голову, вызывая приятные ощущения. — Лив.. — северянин с урчанием произнес мое имя, вырвав глухой стон из моего горла. — Еще, Локи, целуй меня еще! Йотун поймал мои уста и вновь побрел в дебри, что заманивали одуренного мужчину в мою ловушку. Мед смешался с кровью, а сознание покрывалось острыми шипами. Мои пальцы коснулись щиколотки и подогнули ткань, позволяя ощутить холод металла. — Золотко, я перепутал, — Локи прервался, втянув воздух и не задумываясь ни о чем. — Знаю. — Ты злишься? — Разве похоже, что я злюсь? — я вздохнула и вновь припала к лукавым губам. Сын Фарбаути стал аккуратно сжимать мою шею, а я не давала ему шанса разорвать сплетенные уста, углубляя страстные движения. Я ловко выхватила тонкий кинжал, а после притянула мужа к себе еще сильнее. Локи не сопротивлялся, не подозревая, что уже оказался в нужном для меня месте. Желание моего мужа овладеть мной было безмерным, а с ним и мой разум стал слабеть. Пальцы северянина с силой сжимали разные участки моего тела, от чего я не могла подавить в себе глухие стоны и вздохи, что утяжеляли дыхание мужа и будоражили сознание твердыми пульсациями. Я поддалась лишь на мгновение приятным чувствам, но в следующий миг разум возобладал над желанием. Искры застелили взор, металл разрезал пространство, коснувшись плоти, и мир застыл. Открыв веки, я не спешно оторвалась от йотуна, который был неподвижен и слегка обескуражен. Я медленно и внимательно осмотрела лицо Локи, что пытался подавить возбужденное дыхание. Острие моего клинка, готовое уничтожить веснушчатую кожу, впивалось в шею северянина, а моя рука едва удерживала оружие от необдуманного поступка. — Я не злюсь, Локи, — я зашипела, — Я в ярости. — Лив.. — Я тоже думала, сын Фарбаути, от чего же ты так плохо стараешься, — я тихо прошептала слова в припухшие от поцелуев мужские уста, — А потом поняла, что сложно стараться делать мне дитя, когда приходится ублажать еще и другую, верно? — Что? — Только не делай вид, будто ничего не понимаешь, — я фыркнула, — Я знаю, что на турнире берсерков ты был с Ангрбодой. — Золотко, что за глупость? — йотун и бровью не повел. — Если продолжишь мне лгать, то я клянусь, Локи, — я нахмурилась, едва сдерживая эмоции, а моя рука дрогнула и сильнее надавила на горло северянина, — Клянусь, что этот кинжал сегодня станет причиной твоей смерти. Ненависть переполняла мой рассудок, что не мог принять и смириться с поступками мужчины, которого я называла мужем. Как он мог? Он спас меня. Ухаживал за мной и говорил столь нежные слова, а после.. был с другой. Не просто с иной девушкой, но с той, что является моим врагом. — Говори, — я поджала уста, едва сдерживая омерзение, — Не юли, Локи. В этом нет смысла. Я все знаю. — Ты ничего не знаешь. — Так просвети! — я прикрикнула на мужа, который шумно сглотнул, а его взгляд упал на мою ладонь. — Я говорил с ней. — Не только, — я прикусила щеки, стараясь сохранить самообладание, — Ты обнимал ее. Спал? Целовал? Признавался в любви? А может, что-то пообещал, верно? — Лив.. — Верно? — я с силой надавила клинком на шею мужа, приблизившись к его лицу и прошипев. — Дай мне все спокойно объяснить. — Спокойно? — я вскинула на миг брови в удивлении, а после нервно засмеялась, — Клянусь Богами, слово спокойно сейчас совершенно не подходит, мой дорогой муж. Какое спокойно, если я желаю перерезать тебе глотку? — Я понимаю, — йотун едва ухмыльнулся, а после прищурил лисьи глаза, — Но ведь тогда причина моего поступка останется не ясна. Неужели совсем не желает твое сердце узнать правду? Я осмотрела мужа, понимая, что его жизнь в моих руках. Мысли метались от стены любопытства до стены гнева, но все же я отступила и опустила кинжал, даруя свободу сыну Фарбаути. — Ты был с ней? — Что? — Локи захлопал медными ресницами, а странный рык вырвался из моего нутра, — Тише, — северянин вскинул ладони, — Нет, Лив. Я ведь говорил, что все мои мысли лишь о тебе, золотко. Всегда. — Правда? — я сглотнула, а после улыбнулась, — И что ты делал с девушкой, с которой раньше спал? Зачем обнимал ее? — я прикусила губу, успокаивая злость, — Или ты ей таким образом доносил то, что только обо мне и думаешь? — В том числе, — Локи пожал плечами. — Хватит делать из меня дуру! — Лив, — северянин закатил глаза, — Я не был с Ангрбодой. — Ты обнимал ее! — О Боги, лишь объятия! И то.. для дела. — Что? Я с неверием замотала головой, а после шумно задышала, не понимая слов мужа. Что за бред он несет? — Нет, ну ты ведь издеваешься, — я фыркнула, — Ты совсем уже.. — Она причастна к твоему похищению. Огненная земля страны Севера задержала дыхание, пытаясь переварить услышанное. Я с неверием приоткрыла губы, а мои глаза впились в йотуна, который был спокоен, словно Гьёлль. — Что? — я нахмурилась, — Бюлейст ведь стоит за похищением. — Да, — Локи кивнул, — Но он не отдавал приказа Рауда. Он намекнул Ангрбоде на это, а она, — северянин поморщил нос, — Повелась на свои чувства и связалась с Раудом через письма. Павший викинг так желал.. — сын Фарбаути осмотрел меня, сжав челюсти, — Так желал, чтобы ты была его, что пошел на преступление против семьи конунга. — Она сама призналась? — я захлопала ресницами. — Да. — И ты отпустил ее? — я в возмущении выпалила вопрос. — Она обещала помочь с Бюлейстом. — Ну конечно обещала, — я прищурилась, кивнув, — Но не по доброте душевной. — Она станет новым ярлом, заменив отца. — И? — Лив.. — Говори! — Я дал обещание, что она сможет быть рядом.. — Локи вздохнул, а я ощутила волну боли, что впиталась в кожу, — Рядом со мной. Кровавая пелена застила мой взгляд, а мои уста приоткрылись. Дыхание застыло, от чего сердце отказалось биться. Невидимые руки сжали плоть в замок и стали давить, усиливая режущее чувство. Час полился вперед, словно шустрая река, что стала выходить из берегов. Я втянула в грудь свежего воздуха, превозмогая жуткую боль, а после, не контролируя мысли, бросилась на мужа с клинком в руке. Локи отреагировал мгновенно и увернулся от острия кинжала. Ладони мужчины обвили мое тело, а сам йотуна повалил меня на спину. — В постель ее третьей положишь? — я шумно выпалила слова, отбиваясь от мужа и едва удерживая истерику, — А почему нет? Как раз меж нами двумя и ляжешь. Удобно, правда? Повернулся в одну сторону, — я взмахнула кистью, забыв обо всех приличиях, и прошлась лезвием рядом с лицом северянина, который едва успел спасти глаза, — С одной ночь провел. В другую, — я поморщила нос в отвращении и с силой ударила мужчину в грудь, — Иная ждет. — Золотко, что же ты столь.. эмоционально реагируешь? — Локи пытался утихомирить меня, лишь сильнее подогревая мое желание сопротивляться, — Я ведь солгал ей, слышишь? Конечно же она никогда не будет со мной. — Правда? А разве ты не можешь сейчас мне врать? — я прикрикнула на мужчину, вновь ударив его, но северянин, казалось, не заметил этого, — Разве не может быть, что ты говорил ей правду, а мне лжешь? Или врешь нам двоим? — я попыталась вновь коснуться клинком плоти мужа. — Нет, — Локи молниеносно вырвал из моих рук кинжал, а после обхватил мое запястье и притянул к себе, заставляя сесть. — Отпусти! — Ни за что, — северянин лукаво ухмыльнулся, — Я не отпущу тебя никогда. — Хватит, — я принялась вырываться, а сын Фарбаути прижал меня к себе сильнее, — Пусти меня, Локи! Ты делаешь мне больно! — Я и пальцем не тронул тебя, Лив. — Нет! В груди, Локи! Мне больно! Йотун разжал свои объятия, что терзали меня, а я отползла, шумно задышав и пытаясь уловить смысл произошедшего. Незримые трещины бежали по моему телу, а с ними физическая боль препятствовала дыханию, вызывая панику, которая заставляла мир трястись. Темные корни пустили по венам плоды, что разрывали меня изнутри, а неверие в происходящее пугало. — Прямо здесь! Я коснулась пальцами груди, ощутив как мое сердце сходило с ума, а гниль разъедала нутро. Моя нижняя губа задрожала, кристаллы соли появились в уголках глаз, от чего округа стала плавиться. — Лив.. — Я не знаю, что это, Локи, — я вздохнула, пытаясь утихомирить дрожащий голос, который срывался на хрип, — Но я чувствую, что мне больно! И это из-за тебя! Из-за того, что ты обманываешь меня! Из-за того, что ты целуешь меня, а после идешь к другой! Я.. — я покачала головой, — Я не желаю этого и не понимаю, но.. я просто не хочу испытывать эту боль! А ты делаешь так, что я ее чувствую, понимаешь? Я взирала на мужа, силуэт которого неспешно подрагивал, покрываясь мутной пленкой. Черные зрачки расширились, а в следующий миг северянин схватил меня и притянул к себе. Горячая рука заставила коснуться груди мужчины и ощутить столь же сумасшедшие удары, как и у меня. — Золотко, — Локи мягко улыбнулся, — Я не желаю тебе зла. Прислушайся. Мое сердце бьется столь же сильно, когда я рядом с тобой. Чувствуешь? — Пожалуйста.. — Лив, — янтарный взгляд бегал по моему лицу, что бледнело от переизбытка чувств, — Ты ведь понимаешь почему это происходит? — Нет, не понимаю, — я покачала головой, — И не хочу этого понимать! — Перестань. Мужчина принялся шустро целовать мое лицо и шею, а я вздохнула, ощущая дикое сплетение бьющих чувств, которые были слишком противоречивы. — Я не был с другой, — сквозь поцелуи пробурчал младший сын конунга, а я всхлипнула, — Я лишь тебя желаю, золотко. Я солгал другой деве и буду ей лгать еще, но никогда не позволю приблизиться. — Она причастна к моему похищению. — И она поплатится. Как поплатился Рауд, но нужен час. Локи впился в мои глаза, а его золото стало наполняться мелкими огоньками, что прыгали и танцевали, будто издевались надо мной. — Лив, — северянин улыбнулся столь маняще, что я не смогла удержаться и зачарованно застыла, — Позволь мне, — мой муж приподнял мою руку к своим устам и аккуратно коснулся моих озябших пальцев, от чего я стала дрожать, словно осиновый лист, — Как следует искупить вину. — Нет, — я захрипела, замотав головой. — Золотко, брось, — Локи коснулся моей щеки, — Тебе нужно забыться. — Да, — я кивнула, а после вырвала ладонь, — И лучше забыться без тебя. Кровавый серп продолжал наблюдать, играя с моим сознанием. Младший сын Фарбаути смотрел с сожалением и строгостью, которая бесила меня, но с этим отбирала последние силы. Я спешно встала, позволяя жару от тела северянина окончательно раствориться в лапах ночного холода. Мои ноги потащили меня к скакуну Локи, который поедал траву, стоя рядом с двумя волками, что обгладывали кости оленя. Ловкий шаг послышался позади, длинные пальцы обвили мое запястье, но я вырвала руку, не желая ощущать прикосновений, о которых еще не так давно мечтала каждый миг. — Стой, золотко. — Не желаю.. не желаю оставаться здесь, — я коснулась седла Слейпнира, а после впилась в янтарные глаза, — Я хочу домой, Локи. Я устала. — Нам нужно поговорить. — Кажется, мы это уже сделали. — Лив.. — Мне надоели твои оправдания, — я обреченно вздохнула, — Я многое понимаю, Локи, но ты мне предлагаешь простить и принять твои похождения. — Я не был с Ангрбодой. — Да? — я хмыкнула, — Что ж, пожалуй, и я сегодня не буду с.. Хельблинди. — Лив, — Локи покачал головой, а его щека дернулась, — Перестань. — А что? — я подошла ближе к мужу и мои пальцы коснулись распахнутой рубашки, что оголяла веснушчатую кожу, — Я не стану с ним спать, но вдруг он что-то знает о Бюлейсте, — я пожала плечами, — От Линн. Только объятия и обещания быть с ним, Локи, — я прикусила губу, — Но, конечно, все это будут лишь слова. Ты ведь понимаешь, правда? — Лив, я совершил.. — Ошибку? — я свела брови домиком, а мой голос был почти беззвучным, — Я это уже слышала. Мне надоело. Я уже сказала, Локи, что ты делаешь мне больно, — я замотала головой, — Но теперь я сделаю все, чтобы подавить это в себе. Тебе мало меня? Желаешь с другими быть? — я кивнула, — Пожалуйста. Только не устраивай мне душераздирающие сцены, когда я стану поступать также, как ты поступаешь со мной. Я говорила тебе, — я шмыгнула носом, — Предупреждала, что не стану мириться. Я не Мирка. Ты исчерпал все мое терпение, Локи. — Золотко.. Внезапно из леса донесся странный свист, который тут же привлек внимание Локи и мое. К безнадежному чувству боли приплелась тревога, которая медленно стала пробираться к рассудку, уничтожая все на своем пути. — Что это? — мои губы тихо задали вопрос. — Кажется, — голос северянина был настороженным, — Ублажить духов не вышло. Сын Фарбаути отреагировал мгновенно, схватил копье, что висело на Слейпнире, а после потянул меня за спину, не давая возможности опомниться. — Где твой клинок? — Там, — я кивнула на покрывало, от чего мой муж выругался, — Но есть еще один, — я достала оружие из второго сапога и с силой ухватилась за рукоять. — О, золотко, так желала меня убить, что два кинжала принесла на свидание? — Желала? — я съязвила, а мой муж ухмыльнулся. Свист стал нарастать, превращаясь в странное трепетание, которое колыхало кроны деревьев, что проснулись от мимолетного сна. — Так что это? — Нетопыри, — волосы моего мужа взъерошились и йотун ухватился за копье крепче, — Стой за мной. Когда нападут, то не дай им укусить себя. И еще кое-что. Они могут.. Локи не договорил, а к безобразному гулу приплелось странное цокотание. Звук тысячи крыльев забился по округе, сводя с ума и заставляя мой пульс участиться. Волки Локи стали рычать, а белая и черная шесть встали дыбом, от чего казалось, что звери были покрыты огромными иглами. Ночь стала темнее, усилив волнение, а в следующий миг пространство разрезал яркий цвет крови и стая огромных кожанов вылетела из леса, прокружила над поляной и бросилась на нас. Трупного вида летучие мыши с обглоданными лапами и лицами бились в подконтрольной им истерике. Я едва могла уловить взглядом одно создание, когда его место сменяла новая тварь. — Фенрир! Черный волк завыл, бросившись на нетопырей, меж его шерсти пробежались зеленые искры и тело зверя стало увеличиваться, разрастаясь до невероятно больших размеров. Йормунганд, став крохотным в сравнении с братом, бросился ему на помощь, а Слейпнир стал брыкаться, отбиваясь копытами от диких тварей. Небо затянулось волнистой темной тканью, что создавали летающие создания. Локи крепче схватился за копье и проткнул одного из врагов, что желал вцепиться в кого-то из нас. Бурые гроздья крови вылетели из тощей спины, а мерзкий визг залил уши, заставляя меня зажмуриться и пригнуться. — Спрячься! Я стала отступать, отодвигаясь, а мои глаза уловили яркое зарево, что вылетело из руки йотуна и стало прожигать плоть очередного врага. Крепко сжав кинжал, моя рука задрожала, а глаза заметались по десяткам созданий, что прицепились к волкам, скакуну и моему мужу. Страх вдруг усилился, а с ним странное бессилие напало на тело. Мне казалось, что мир стал плыть, а с этим сонливость упала вуалью на мой взор. — Проклятье, — я резко встала, понимая, что сейчас утрачу сознание, — Что происходит? Внезапный свист коснулся ушей, от чего я вновь пригнулась, а надо мной пролетела летучая мышь. Я обернулась и встретилась с кровавым бешеным взглядом, который метался по моему телу, а после застыл на моей шее. Жирная желтоватая пена украшением обрамляла узкую челюсть, а дырявые крылья затрепыхались, создавая поток ветра, что заставлял меня отступать. Летающая тварь захихикала, облизав пасть длинным змеиным языком, а затем бросилась на меня. Я шумно вздохнула, отскочив, но создание тут же оттолкнуло меня крылом в сторону, распоров рукав платья и руку. Повалившись на землю и ощущая тепло, которое заструилось по предплечью, я едва успела вскочить на ноги и уклониться от острых клыков, выставив вперед кинжал, на который напоролись хищные зубы. Нетопырь, засвистев, отлетел и принялся кружить надо мной. Воздух становился жарче, от чего я скинула с себя мех и накидку, а после вновь столкнулась с противником, который чуял свежую кровь и жаждал отведать ее. Вобрав в себя все силы и вспомнив все, чему учили меня Локи, Улль и Лиод, я проскочила под животом создания, что напало на меня в очередной раз. Выставив руку назад, я прорубила часть крыла, от чего мышь повело вправо и зверь повалился на землю. Встав на лапы, создание засвистело, а после поползло в мою сторону, оставляя в почве кривые ямы. Я побежала вперед, взмахнула кинжалом, что на миг сверкнул, и проткнула пасть, изрыгающую желтую слюну. Сила кожана была безмерна. Зверь повалил меня на спину, а я двумя руками продолжала давить, запихивая лезвие клинка глубже в глотку зверя. — Да сдохни же ты уже наконец! — я стала пинать создание по тощим ребрам. Час плясал на поле битвы, заставляя меня прокручивать оружие в пасти мыши, которая стала успокаиваться, пока ее дыхание не замерло, а землю рядом со мной не залило густой жижей. Тяжелая туша перестала брыкаться и придавила меня, а мои попытки избавиться от врага были тщетны, от чего паника стала накатывать на мой рассудок. — О Боги, — я давила на тело зверя, надеясь поднять его. — Лив! Резкий рывок откинул от меня летучую мышь, а перед глазами замелькали рыжие пряди и лисьи глаза. — Вставай, — йотун помог мне подняться, а затем потащил к Йормунганду, — Жива, золотко? — Кажется, — я несмело кивнула, шустро перебирая ногами. Волк храбро размахивал лапами, распарывая животы тех, кто пытался подлеть к нему и напасть. Я с ужасом смотрела на происходящее, а также на поляну, что пропиталась темной кровью. — Давай, Лив, забирайся, — северянин подтолкнул меня к белому созданию, которого прикрыл Фенрир. — Что? — Ты уезжаешь. — На волке? — Он сражается лучше, чем Слейпнир, — Локи выпустил струю пламени, что испугала нескольких летучих мышей, которые отлетели от скакуна, — Убегай! Конь, фыркнув, встал на дыбы и помчался прочь, исполнив приказ хозяина. — Мы с Фенриром, — волк зарычал и бросился на кожанов, что бесконечным потоком вылетали из леса, — Отвлечем их. Ну? — Я не оставлю тебя! — Даже не сомневался, что будет такой ответ. Прости, золотко, но ты, — йотун взмахнул копьем над моей головой, заставив обернуться и увидеть очередную тварь, что была насажена на наконечник оружия, — Не оставляешь мне выбора. Я обернулась на слова мужа, но не успела отреагировать. Северянин подхватил меня за талию и насильно усадил на Йормунганда, который злостно рычал, а после прикрикнул на белого зверя. — Живо увози ее! Волк завыл, оглушая меня, отбил очередного врага, разорвав его тело своими крупными лапами, а после бросился в лес, оставляя поляну с хозяином и братом позади. Багряный месяц стал больше, впитывая мучения. Глаза Богов следили за округой, от чего казалось, что вся полученная благодать от ритуала была уже исчерпана, ведь я ощущала злостное дыхание Всематери, которая визжала в гневе. Грохот нарастал, а ветви пытались вцепиться в лицо и глаза. Я крепко сжимала шерсть Йормунганда, который мчался, словно желал взлететь. Мысли в голове путались, а с ними пришел страх, который нашептывал, что Локи и Фенрир точно падут. Холод щипал щеки, но жар от бойни не давал замерзнуть. Треск становился громче, а с ним появилась сильная дрожь, что заставляла землю ходить ходуном. Йормунганд застыл, заметавшись по кругу умирающих деревьев. Я сильнее прижалась к зверю, который стал шумно фыркать. — О Боги.. это.. Я не успела договорить, а сырость под ногами расступилась и мир стал исчезать, погружая меня и волка в бездонную дыру. Пространство кувыркалось, как и мое тело, что стремительно падало. Страх кусал горло, из которого вырывалась глухота. Я летела вниз, пока не ощутила крупные лапы, что с силой вжали меня в мохнатое тело. Час ускорился, а с ним сеть из корней стала внезапным спасительным препятствием. Задержав падение на миг, я с Йормунгандом с грохотом повалилась на твердый холодный камень, что испустил клубки влажной грибной пыльцы. Ломота в теле смешивалась с шустрым пульсом, который не давал толком дышать. В голове гудело и нечто издевательски смеялось. Я застонала, а следом почувствовала движение руки, что сжала мое плечо. Шумно взвизгнув, я вырывалась и отползла, а после осмотрела того, кто стоял передо мной. Высокий странный мужчина с острыми скулами, покрытыми каменными наростами, осматривал меня черными глазами. Серая кожа отдавала синеватым оттенком, а черные, словно смоль, волосы были заплетены в косу. Длинная темная борода была аккуратно перевязана кожаной веревкой, а из головы торчали два кривых рога, украшенных рунами. Глаза мужчины светились серебром, а его лицо и руки были покрыты синими татуировками Йотунхейма. — Здравствуй, незнакомка, — голос был сухим и низким. — Кто ты? — я сглотнула и осмотрела странное черно-золотое одеяние мужчины, что обтягивало его стройное тело, — И где я, и мой волк? — Зверь там, — незнакомец кивнул, а я увидела пушистого друга, который лежал и шумно дышал. — Йормунганд, — мой голос затрепетал, а я потянулась к волку, но застыла. — Он жив. Ударился головой и потерял сознание. — А ты.. — Мое имя Мимир, — мужчина вскинул нос, — Мудрейший из живущих. — Ясно, — я кивнула, вспомнив старую легенду, о которой некогда мне поведал Локи, — Мимир был великаном. — Так говорят, — мужчина подошел ближе и протянул свою руку, — Вставай, белая дева. Тебе и твоему волку надо передохнуть и зализать раны. Битва с летучими мышами должна была выжать силы, ведь эти твари пожирают энергию, — я впилась в длинные чернеющие пальцы, а после осознала, что не успел договорить Локи, — Не бойся, я не обижу тебя. Набираясь смелости, я вздохнула, а после ухватилась за огромную ладонь, которая вмиг потянула меня и помогла подняться. Мои колени дрожали, а силы, казалось, должны были окончательно испариться с минуты на минуту. — Знаешь про мышей? — Слышал, как бьются их крылья, — Мимир вскинул голову, — Кроме того, сегодня молодая луна пропиталась кровью. Это плохой знак. Ты была одна? — Нет, — я покачала головой, — С мужем и еще одним громадным волком. Они меня уже ищут, — я нахмурилась, — И скоро найдут. — Даже не сомневаюсь в этом, — Мимир был спокоен. — Так где это я? — Осмотрись. Я застыла, сосредоточив уставший взгляд, и мои глаза принялись исследовать место, которое затащило меня и Йормунганда в свои владения. Громадная бесконечная пещера стояла вокруг, словно древняя крепость. Темный камень был влажным и сверкающим. Куски малахита, кварца и гранита поблескивали в свете кровавого месяца, чьи лучи едва пробирались внутрь. Странные формы прыгали перед взором, напоминая выбитые в скале окна и двери. Я прищурилась, не веря в увиденное, а после ахнула, осознав, что над головой находилась куча громадных домов. — Что это? — я прошептала вопрос и уставилась на Мимира, который был холодным, словно лед. — Древнее поселение, — сверкающие глаза с безразличием осматривали малахитовые дома, — Забытый город великанов.