Страна Севера

Треск дров стал чуть громче, а с ним окружающие звуки затихли, потеряв существенность. Дрожь бегала по телу, словно бешеная стая зверей, а контроль над собственной жизнью мерк с каждым мгновением сильнее. Локи встал из-за стола, подошел и положил свои ладони на мои потяжелевшие плечи. Я стояла, словно статуя, которая не могла двигаться, и даже мое дыхание стало скупым, отказываясь почерпнуть из мира воздух, который был переполнен болезнью. Жгучая волна опалила поврежденный лоскут на шее, а после прошлась выше и коснулась мочки уха. Ступор усилился, а слух охватил звук от удара мелкой капли, которая касалась водной глади далекой лужицы, смиренно жившей в спрятанной от йотунов пещере. — Дыши. Короткое слово заставило меня сделать глубокий вдох, а с этим пустило по телу комья жути, стремительно захватывающие голову и рисующие картины, что были переполнены тьмой, которая могла быть моим будущем, если сын конунга совершил ошибку. Взгляд скользнул по миру, словно по фантазии дурного барда, что пел в какой-нибудь паскудной таверне. Великан вместе с Уллем пристально следили за мной и северянином, который оставался опорой, будто знал, что мои ноги не чувствовали твердыню. — Я дам вам время, — Мимир направился в свои покои, — Быть может, Лив желает запомнить вас.. как следует. Исполин сверкнул серебром, вызвав мурашки, которые оставили волну холода, развернулся и исчез, скрывшись за скрипучей дверью, которая принялась отсчитывать секунды. Воздух стал концентрированнее, крепкие руки мужа усадили меня на лавку. Ощущение того, что я лишь кукла, которой управлял сын Фарбаути, окончательно охватило мое сознание, застывшее в неподдельном шоке. Растерянность не позволяла собраться, от чего все вокруг разваливалось, превращаясь в пыль времен. Я впилась взором в старую столешницу, которая была очередным молчаливым свидетелем. Кривой узор рассказывал о веках, которые бывшее дерево пережило и повидало: явление жизни, взросление, нежную любовь, что стала горькой с летами, рождение нового дитя, страшную войну, пропитавшую почву юной кровью, а следом старость и горькую смерть, которая была завершающим узлом чьей-то судьбы. — Что ты творишь? — внезапно злостно прошипел Улль, а я оторвалась от притягательной поверхности стола. — Вообще, пытаюсь заполучить глоток мудрой воды, не заплатив за это плотью, — Локи кивнул в мою сторону, — Плотью моей жены. — Зачем ты вообще втянул в это Лив? — Потому что Мимир сам привел меня к колодцу, — я тихо прошептала, словно отвечала не другу, а сама себе, — Это были мои слова, которые я бросила, не подумав. — Да, — йотун коснулся бороды, — Этот великан желал заполучить нечто от тебя. Мне с Уллем он не предложил ничего, хотя мы были у колодца. Значит, только ты можешь дать то, чего его сердце столь страстно желает. — Ты сразу понял, что дело в глазах? — В тебе много прекрасного, Лив, а с этим вариантов было не особо мало, — северянин вздохнул, — Но я понимал, что это должно быть нечто особенное. Быть может, он желал оставить тебя подле себя, но слишком велика вероятность получить отказ от замужней-то девы. Значит, он хотел получить часть тебя, — сын Фарбаути подхватил кубок, в котором плескался мед, — Как я уже сказал, золотко, в тебе много прекрасного, но есть кое-что особенное. — Мои глаза. — Я и сам каждый раз тону в этом кровавом море, — йотун ухмыльнулся, а я практически не слышала его голоса, — На месте Мимира я бы тоже желал именно их. — Зачем ему глаза? — с непониманием задал вопрос асгардец. — Поди узнай. Локи пожал плечами, а я резко встала из-за стола, схватила флягу и пошла прочь, ведомая хаотичными мыслями, что заставляли мои ноги беспечно ступать по пещере. Пальцы коснулись льняных штанин, подогнули края и стянули тяжелые сапоги. Долгожданная свобода сделала мой шаг легким, а походку плавной, словно танец птицы, что едва касалась земли в последний раз. Сладкий напиток влился в горло, жадно согревая тело и утяжеляя конечности. Округа превращалась в ошибку, как и все мои действия или слова. Как я могла позволить Локи провести этот уговор? Зачем позволила ему использовать меня? Или я должна смириться и принять? Зубастые мысли прогрызали путь к сердцу, которое пыталось отгородиться невидимыми баррикадами, а позади послышались крадущиеся шаги, что сразу же вызвали отторжение и выбили самообладание. — Оставь меня, — я в растерянности произнесла слова. — Нет. Резкое движение остановило мой шаг, я обернулась и встретилась с янтарным взглядом, который был переполнен жизнью. Я внимательно осмотрела лицо мужа, а после стала мысленно пересчитывать все веснушки на его лице, стараясь запомнить их расположение, будто готовилась навсегда потерять возможность увидеть живого человека. — Если он заберет мои глаза, Локи, — я тихо прошептала, — Я сразу же отправлюсь к вратам Хельхейма, а с этим, — я приблизилась к мужу, став на носочки, — Заберу тебя с собой. Мир меж мной и наследником страны Севера стал делиться на две равные доли, каждая из которых источала свою силу, желавшую пожрать власть и непокорность. — Я и сам пойду за тобой, Лив, — мой муж провел костяшками пальцев по моей скуле, — Но до этого часа еще слишком долго. Десятки зим, — младший сын Фарбаути ухмыльнулся, — Верь мне. Ты не должна сомневаться. У нас ведь перемирие, помнишь? — О, проклятый йотун, — мои губы, дрожа, вяло улыбнулись, а глаза стали влажными, — Верить? — Я не дам тебя в обиду, золотко, — Локи облизал уста, — Это лишь игра. И победа будет за мной, но я должен знать, что ты веришь мне и в меня. — Ладно, — я сглотнула, подавляя ком слез, — Будь по твоему. Мимир проиграет. Однако и ты помни мои слова, сын Фарбаути, если вдруг ты ошибся, то.. — Я знаю, Лив, — йотун кивнул, — И всегда помню о том, чего может стоить мне даже мелкая оплошность. Тихое завывание невидимой дудки усиливало играющее подсознание, которое плясало на далеком летнем мидгардском лугу, что некогда видели мои глаза. Танец был хаотичным, но все же слаженным. Движения тысячи кистей изображали плавный полет листьев, а мелькающие голые стопы вырисовывали на душистой траве кружевной след. Странная уверенность, исходившая от моего мужа, надломила тонкое дерево, которое черными корнями превращало душевную почву в тухлую гниль. Светлое пламя принялось иссушать больную влагу, а мягкое цветение пришло на смену сомнения, сплетаясь с песней и танцем. — Ты настолько уверен, правда? — Да, — Локи кивнул, — Я обойду того, кто знает все. Все будет хорошо. Нам нужно пережить это время, а после я почерпну воды из колодца и мы вернемся в чертог. Ты, я и Улль утаим эту историю меж нами, превратив нашу жизнь в обыденность, — пальцы мужчины коснулись моих волос, а после стали гладить белые нити, — Все станет хорошо, золотко. Ты будешь вновь в безопасности. — Буду? — я вскинула бровь. — Я смогу защитить тебя, Лив. — Даже от самого себя? — я поджала уста, а аромат сена, запечатлевшийся в рассудке, напомнил о злосчастном ритуале. — В первую очередь. — Кажется, я уже слышала это. — Лив, — сын Фарбаути покачал головой, — Ты ведь знаешь, что я не хотел обидеть тебя, правда? — Ну, — я отвела взгляд, пытаясь откинуть чувства и смотреть лишь на факты, — Кажется, знаю, Локи. Далекий скрип двери долетел до ушей, от чего я бросила взгляд за спину мужа и увидела Мимира, который подошел к Уллю. Я втянула в легкие побольше воздуха, а после кивнула, понимая, что своим страданием и нервозностью усугублю ситуацию. Час злиться и обижаться еще будет, но сейчас куда важнее собраться и покончить с происходящим. — Идем, — Локи обвил рукой мою талию и подтолкнул вперед, — Настало время сыграть. Прохладный камень впивался в мягкую кожу стоп, которые были рады коснуться жизни, даже несмотря на то, что она была мне чужда. Я вместе с мужем вернулась к другу и мужчине, что приютил меня, а после подсела к лучнику, который бережно сжал мое плечо, вызвав недовольную гримасу на лице Локи. — Что ж, — спокойно произнес Мимир, — Думаю, что ты успела насладиться миром в последний раз, белая дева? — Не вижу в этом необходимости, — я нервно сглотнула, но произнесла слова твердо, — Мои глаза останутся при мне. — Думаешь? — Ну конечно моя жена так думает. Идем к колодцу, — сын Фарбаути вышел вперед, перебивая исполина и скрывая меня от его взгляда, — Не хочу тратить время на путь после твоего неверного ответа. — Так уверен в собственной победе? — черноволосый мужчина плотно сжал челюсти. — Естественно. Как я могу сомневаться в себе? — Локи развел ладони в стороны. — А может дело в том, что пройти к колодцу без моей силы невозможно? Думаешь, что я не сдержу уговор? — Да.. погоди-ка.. да я ведь пробил огромную дыру в пещере, и теперь любой желающий может попасть туда без препятствий. Помнишь, великан? — йотун встряхнул прядями, ухмыльнувшись, — Веди, Мимир, да поживее. Исполин больше не стал спорить, лишь взглянув на моего мужа с презрением, и двинулся вперед, зазывая всех пройти по знакомому пути, который усиливал сердцебиение. Камень под ногами слегка хрустел, делая мою кривую походку еще более нестабильной, от чего я уловила недовольное причитание Локи, который бросал косые взгляды на мои босые ноги. — Хожу так, как мне нравится, — я вздернула нос, а мужчина вдруг припал к моему уху, вызвав удивление и растерянность. — Сражаться в этом будет не столь удобно, золотко. Замешательство ударило в невидимый бубен, а рука йотуна подтолкнула меня вперед, заставляя замельтешить ногами, нервно пробегая по закоулкам. Знакомые врата раскрыли особенное место, и мы все оказались в пещере, в которой находилось то, что было так желанно северянину. Еле слышные удары капели разрезали твердую серую плоть. Комья пыли давно улеглись на родные места, словно недавно здесь не проходило подобие бойни, которая была лишь прологом настоящего события, что могло унести мое зрение. Я застыла, окруженная двумя волками, которые подчинялись взгляду северянина и следовали за мной по пятам. Локи и Улль вышли вперед, а Мимир стал по другую сторону колодца, демонстрируя власть над источником. — Ну что, потомок мой, вот мы и здесь, как ты того и желал, — исполин улыбнулся, прищурившись, — Не будем тянуть. Я жажду услышать условия. — Как я могу отказать? Локи вилявой походкой стал ходить рядом с колодцем, заставляя всех внимательно следить за странными движениями, что дурили голову. Старая крошка хрустела под ногами, отсчитывая мгновение до начала игры. — Итак, вот тебе загадка, мудрейший из ныне живущих, — северянин застыл и обернулся к Мимиру, — Я взлетаю без крыльев, а бегу без ног, — тихо произнес йотун, — Средь люда найти меня просто и сложно. Сила моя безмолвна, но велика: суть жизни и уничтожение начала. Коль коснешься меня, то гибель окажется в твоих руках, а с ней и ты в моей власти. Кто или что я? — Локи ухмыльнулся. Голос рыжего создания стих, а в голове возникло множество вариантов, которые тут же иссыхали, отметаемые разумом. Скупость бегала по спирали, утаскивая за собой ответ. Правда не хотела задерживаться или показать хотя бы краюшек своего хвоста. — У тебя есть ровно один час, Мимир. — Загадка из нового времени? — Никаких подсказок, — йотун направился в противоположную от источника сторону, прокрутив кистью, — Давай, покажи нам свою мудрость. И да, — Локи на миг застыл, бросив взгляд на исполина, — Используешь магию - уговор исчерпает себя. Глаза Лив останутся при ней, и мы вернемся к тому с чего начали. Я подошла ближе к мужу, который обвил мою руку своими пальцами. Тепло крупной ладони пустило ворох игл, а шаткое спокойствие пришло следом. Пещера притихла, прислушиваясь к странным звукам раздумья, которое колесило по стенам, радуясь пришедшему с ним бремени. Оставив Мимира во власти мыслей, мы засели подальше от великана, скрывшись за кучей нескольких валунов. Мягкие объятия Фенрира стали пристанищем для меня, а мои пальцы перебирали шерсть Йормунганда, пытаясь отвлечь рассудок хотя бы на краткий миг. Улль нервно перебрасывал камни под ногами, и только Локи невозмутимо ухмылялся происходящему и насвистывал какую-то ведомую лишь ему мелодию. Час шел слишком долго, притворяясь дураком, который не знал, что ему делать. Живот заныл, а от нервов появилось головокружение и чувство тошноты. Я взяла у асгардца флягу и принялась жадно прихлебывать из нее, заглушая рвотные позывы. — Не нервничай, золотко, — северянин приблизился ко мне, овевая медовой сладостью, и улыбнулся, будто заигрывал с тревогой. — Да, но как? На кону ведь мои глаза. — Твои глаза останутся при тебе, Лив, — йотун хмыкнул, — Мимир даст неверный ответ. Ты должна верить, помнишь? — Я верю, — я кивнула, пытаясь убедить в этом саму себя. — Откуда такая уверенность, Локи? — в разговор встрял Улль, который невольно подлил масла в огонь. — Разве не очевидно? — Не особо. — Тогда подумай еще, дружище, — ехидство раскатом прошлось по каменному островку. Я отвела взгляд, а мысли, что неустанно жужжали дни и ночи, вновь стали носиться активнее. Что это может быть? Что летает без крыльев и бежит без ног? Ветер? Но разве его просто найти среди нас? Его сила велика, но безмолвна. Быть может, это мысли? Нет. Ответ крутился на кончике языка, намекая на излишнюю очевидность, а с этим недоступность, которая мурчала насмешливую песню голосом Локи. Ростки страха и цветущая мягкость переплелись меж собой, родив новое соцветие, контролирующее мой разум. Я взглянула на Улля, который сосредоточенно крутил меж пальцев мелкий камень, внимательно буравя его взглядом, будто пытаясь услышать душу холодного куска скалы, что мог подсказать разгадку. Что же это? И почему у меня чувство, будто условия загадки пытаются навести мысли на ложный ответ? Дремлющие фонарики в голове вдруг засветились, а тяжелый груз надавил на грудь изнутри, перекрыв поток воздуха. Мои глаза расширились, и я тут же посмотрела на северянина, который внимательно наблюдал за мной и лучником. — Ты уже догадалась, золотко, да? — Кажется, — я тихо прошептала слова, едва кивнув. — Тсс, — Локи приложил к своим хитрым устам длинный палец, — Не будем лишать нашего друга возможности угадать. Йотун кивнул в сторону лучника, что был слишком озадачен поиском решения, которое было на поверхности. Загадка не имела верного ответ. Это может быть что угодно, если оно подходит под описание. Мимиру нужно не разгадать саму загадку, а угадать один из тысячи ответов, который выбрал Локи. Получается, что даже если исполин даст верный ответ, но сын Фарбаути загадал нечто иное, то великан проиграет. Однако Мимир ведь не глуп. Он точно уже понял в чем состоит подвох. Или.. Локи играет на уверенности великана в собственной великой мудрости. Мимир будет считать, что ответ единственный, а значит, будет искать лишь его. — В любом случае, — Улль вздохнул, покачав отрицательно головой, — Нам нужно продумать, что делать, если Мимир нас обойдет. — Действовать по четкому плану? — лисьи глаза расширились, а сам мужчина стал фыркать, — А как же импровизация? — Импровизировать будешь в другой раз, сын Фарбаути, — я нахмурилась, — Когда мои глаза будут в безопасности. — Золотко, — йотун ухмыльнулся, — Да что ж ты заладила? Разве они в опасности? — Пытаюсь верить, что нет, — я вздохнула, вспоминая собственные обещания, — И все же, Локи, Улль прав. Вдруг Мимир решит оспорить ответ? Мы решили использовать Фенрира, но.. — Ну так и будем использовать его магию, — Локи не дал мне договорить, — Не забивай свою голову этими пустыми мыслями. — А если попробовать договориться? — я вскинула брови, а лицо рыжего мужчины приобрело скептический вид, — Можно ведь и не сражаться. — Ну-у да-а. Локи пожал плечами, отвел взгляд и едва ухмыльнулся, погрузившись в собственное подсознание. Свет солнца подмигнул в последний раз, оставив после себя ягодные разводы, а на смену ему пришел краснеющий серп. Янтарь блеснул, а сбоку от меня послышался удивленный вздох. Я посмотрела на Улля, карие глаза которого стали увеличиваться, пропитываясь возмущением. — Локи, скажи мне, что я ошибаюсь. Здесь же Лив! — О чем это ты, Улль? — Ни о чем, золотко, — северянин ответил вместо лучника, который тут же отвел взгляд, бегающий по земле. — Ты врешь, — я нахмурилась, буравя мужа, — О чем Улль говорит? — Он просто слишком сильно волнуется за тебя. Переживает, что может начаться непредвиденная битва, — голос рыжего создания стал ниже, а взгляд тяжелее, — Даже слишком переживает. Кинжал с тобой? — янтарные глаза припали к моему поясу с ножнами. — Мимир подобрал, — я тихо произнесла слова, проведя подушечками пальцев по кожаному ремню. — Чудно, — северянин осмотрел асгардца, — Просто делай, что я сказал. Решение принято, и не тебе спорить с ним, старина. И да, раз хотите подготовки, — сын правителя Йотунхейма вновь посмотрела на меня и волков, — Фенрир остается здесь, — черный зверь фыркнул, будто понимал каждое слово мужчины, — Будь настороже, мой верный друг. А если Мимир начнет выказывать даже малейшие намеки на угрозу, золотко, то прикажи Йормунганду защищать тебя, поняла? — Локи.. — Я хочу услышать ответ, Лив, — северянин нахмурился, — Скажи, что все поняла. — Да, — я сглотнула, — Я поняла. — Прекрасно, — золотистые глаза осмотрели округу, уловив возрождение луны, — Идем, времени прошло достаточно. Ловко встав, мой муж протянул мне руку, за которую я, не задумываясь, ухватилась. Йормунганд недовольно заурчал, но прошел следом, как и Улль, от которого напряжение исходило крупными корнями, невольно оплетающими все на своем пути. Шаги отдавали пульсацией в виски, пока колодец не оказался в нескольких метрах. Казалось, будто тихий шепот смешался с шелестом листвы одинокой рябины. Из тени скалы к каменному кольцу вышел высокий великан, лицо которого не выказывало никаких эмоций, а с ним пространство треснуло. — Итак, — голос Локи стоял на границе меж насмешкой и ликованием, — Твой ответ. — Это время, — великан прищурился, — Время взлетает без крыльев, а бежит без ног. Его сложно найти, но оно всегда средь нас. Сила времени на жизнь влияет нашу, а рано или поздно уничтожит само начало. Каждый из нас касается времени, и каждый из нас, попав во власть часа, — исполин сглотнул, — Умрет. Едва уловимый ветер прошелся по пещере, качнув алые сочные гроздья ягод. Длинная тонкая прядь волос упала на мои глаза, а с ней все мышцы стало сводить, от чего боль принялась кусать голени и лопатки. Тело едва держалось прямо, не сдаваясь силе, что желала скрутить и выжать меня, будто тряпку. — Нет, — с нескрываемой победой произнес мой муж, — Ты ошибся, Мимир. Ответ совсем иной. Хмурость упала на лицо великана, черные брови потянулись к переносице, а серебро в глазах поблекло. — Лжец, — темноволосый мужчина вскинул голову, — Ответ верный. — Нет, — северянин покачал головой и схватил мою кисть, потянув за свою спину и спрятав, — Ответ иной. Ты проиграл. Теперь я имею право испить из источника, не заплатив плотью. У нас был уговор. Тени поглощали округу, отпуская сумеречную колесницу, что разгулялась, бросившись окрашивать все в темные и красные тона. Чувство опасности шипело, подкрадываясь к моей спине и вызывая холодную испарину. Я надавила на горло, вырвав из него скупой хрип, а белый волк в ту же секунду оказался рядом. Шерсть создания стала дыбом, змеиный взгляд внимательно следил за происходящим, улавливая каждое движение пыли, что лениво кружилась в воздухе. Локи отпустил меня, оставляя рядом с крупным белым зверем, и подошел ближе к колодцу. — Что? Волка позвала? — Мимир фыркнул, — Знаешь, что за вами ложь, белая дева? — Это лишь мера предосторожности, — хитро произнес мой муж, — Ты проиграл Мимир. — Нет! Мгновенно множество камней стало забором вокруг колодца, который манил к себе, нашептывая обещания показать правду. — Я не позволю! — Ты нарушаешь договор, — йотун пожал плечами, а после выхватил клинок, что слегка сверкнул, — Что ж, придется проучить тебя. — Проучить? — удивленное мычание стало смешиваться с колокольчиками напряжения, — Ну давай! Каменное облако полетело на моего мужа, который отпрыгнул легко и плавно, будто перо. Улль выпустил град стрел в сторону исполина, привлекая внимание, но Мимир отбил их волной из осколков валунов. Йормунганд стал передо мной на дыбы и отразил каменную атаку, а я вмиг вытащила из-за пояса свой кинжал, толком и не понимая, как планирую отбиваться им от магии великана. — Нет верного ответа, так? — Мимир поморщил нос, не скрывая отвращения, — Ты обманул меня, задав условия, на которые невозможно ответить правильно. — Верный ответ существует, — голос Локи пропитался насмешкой, — Просто твоей мудрости маловато оказалось. Пусти меня к источнику, Мимир, не делай глупостей. — Только через мой труп! — Я жаждал услышать эти слова. Сейчас! Локи припал к земле, по которой побежали искры пламени, что стремились достичь тела исполина. Стрелы Улля полетели на великана с другой стороны, а следом из тьмы появился гигантский черный волк, покрытый зеленым блеском. Фенрир зарычал, разинув пасть, которая испустила лужи слюны. Острые желтоватые клыки жаждали сожрать великана, что нахмурился, но не растерялся. — Вот как вы поступаете с хозяином источника мудрости! Мимир взмахнул кистями, покружившись и пропев рунные строки, от чего куски безобразных камней стали собираться в несколько тел, покрытых каменными доспехами. Воины, ростом с исполина, стали в ряд. Их дряблая плоть отдавала оливковым цветом, а костлявые руки держали длинные каменные мечи, щиты и молоты, пропитанные застывшей почерневшей кровью павших противников. — Уничтожить! Голос Мимира стал расходиться треском по пещере, которая содрогнулась, а каменные воины бросились на Локи, Улля, Фенрира и на меня с Йормунгандом. Белый волк взмахнув хвостом, отбросил меня подальше от поля битвы, которое расползалось по округе, словно черви, что буравили себе проход, преследуя единственную цель - уничтожить все живое на своем пути. Я крепче сжала рукоять кинжала, толком и не понимая как буду отбиваться от тех, чья броня была непробиваема. Глаза следили за происходящим, пытаясь уловить тактику других, которая была куда проще, чем мне казалось. Фенрир своими клыками разрывал воинов, словно это были хрупкие птичьи кости, которые ему бросили для игр. Йормунганд отбивался лапами, откидывая от себя врагов и стараясь огородить от них меня, а Локи и Улль справлялись вдвоем, заманивая каменных воинов в ловушки и лишая их оружия, а затем и головы. Нет, я не справлюсь ни с кем из них. Это слишком для меня. У меня нет лука, нет камня крови, я ничего не смогу противопоставить в бою. Проклятье. Легкий свист вновь явился в пещеру, наполнив ее обречением. Я бросила взгляд на Мимира, который пытался создать волну звука, но не мог, явно потратив добрую часть своих сил на воинов. Это хорошо, значит, он может одновременно делать лишь что-то одно. Тяжелый топот выбил из моей головы мысли и заставил землю дрожать, а следом крупная тень нависла надо мной. Я неспешно обернулась и увидела высокого воина, который, замахнувшись, готовился ударить по мне молотом. Страх стал слишком велик, а с этим в голове загорелось одно - бежать. Миг сменился новым, я отскочила, а на мое место прилетел тяжелый удар, что раскрошил темную гладь, пустив по ней трещины. — Йормунганд! — я бросила взгляд на волка, который был окружен. Понимание того, что зверь не придет на помощь, вызвало еще больший ужас, но я пыталась подавить в себе столь противное чувство. Удары были тяжелыми и редкими, но моментами сменялись, становясь быстрее. Я стала отскакивать и кружиться, едва не падая, а воин продолжал размахивать древним оружием, которое желало одержать победу в этой игре на перегонки. Мир прыгал и брыкался, переполняясь пылью, зелеными искрами и рычанием. Звук летящих стрел и горящего жара не смолкал, а я лишь крепче сжимала рукоять кинжала, убегая от каменного громилы, что в очередной раз тянулся к моему лицу. — Проклятье, — я зашипела, проскочив под руками мертвого великана, — Ну должно же у него быть слабое место, да? Отбиваться кинжалом против каменного оружия было бессмысленно, и я лишь тянула время, считая шаги и надеясь на то, что Локи скоро подавит силу того, кто решил наплевать на договор и устроил это побоище. Я пробежала меж крупных валунов, скрывшись за ними, а следом донесся недовольный рык и грузный топот, что до дури пугал, но с этим придавал решительности. Сердце колотилось, словно сходило с ума, я неспешно выглянула и стала рассматривать создание. Кривые наросты на броне образовывали странные узоры, схожие на руны великанов, которые я видела в поселении. Тяжелая прослойка кожаных листов находилась под камнем, защищая все открытые участки. Тело врага, казалось, было в безопасности, но в голове возник образ мужа, который вместе с лучником избавлялся от воинов Мимира одним способ. — Ясно. Я уставилась на спину мертвеца, что продолжал в безумстве выискивать меня, волоча за собой свой молот и оставляя на камне кривую линию. Тихо прокравшись вокруг валуна, я бросила небольшой камень в сторону, отвлекая ищейку от места, где я пряталась. Создание отреагировало мгновенно, уловив звук, и бросилось к серому осколку. Я незаметно юркнула следом, разбежалась, отскочила от стенки скалы и залезла прямо на спину врага, цепляясь за доспехи пальцами, словно лисица когтями. Воин заревел, отбросив молот, и его громадные руки потянулись за мной. Час плыл, сплетаясь с образами на фоне. Далекий яростный крик Локи, отдающего приказ Йормунганду защитить меня, сплелся с хрустом каменных доспехов, что терлись друг о друга. Я, не раздумывая, залезла рукой под шлем и коснулась жидкой шеи, а следом острие моего кинжала проткнуло гнилую плоть. Чавкающий звук стал ответом, на который я принялась с силой тянуть руку с клинком, разрезая воина. Миг сменился новым, я прошипела сквозь зубы нечто неразборчивое, и вырвала оружие. Коричневая струя вылетела из горла мертвеца, испустив зловонный запах, а воин тут же повалился на колени, схватившись за шею. Я спрыгнула со спины великана и отстранилась, тяжело дыша, а с этим с неверием глядя на то, что смогла убить каменного громилу, который казался теперь лишь пустой пылью. Вмиг передо мной замелькала белая шерсть Йормунганда, который сплел рык с легким воем. — Я в полном порядке, — я слегка улыбнулась зверю, надеясь на то, что он чувствует это. — Нет! — глас отчаянья насквозь пробрал меня. Я обернулась на крик и увидела Фенрира, что разрывал тело воина. Локи стоял за спиной волка и держал вместе с Уллем Мимира. Лучник с силой ударил по ногам великана, выбивая мужчину из равновесия. Северянин ухватился за шею и голову исполина, а после выкрутил ее в сторону, будто желал свернуть. — Убери их! — со злобой прикрикнул мой муж, — Сейчас же! Мимир зашипел, а после нехотя кивнул. Серебряные глаза засверкали, и остатки воинов превратились в каменную серую пыльцу. Крохотные дюны застелили пещеру, превращая ее в засушливую часть Мидгарда, но более мрачную и менее живую. Кривая ухмылка застыла на устах Локи, который кивнул Уллю, что принялся связывать исполина, словно пленника. — Что вы делаете? — я несмело подошла к мужчинам, а северянин лишь бросил в мою сторону мимолетный взгляд, — Ну? — Извини, золотко, — йотун развел ладони в стороны, — Но мое добродушие тоже имеет границы. Я нахмурилась, не понимая слов мужа, который тут же дал мне молчаливый ответ. Прокрутив кинжал в ладони, сын правителя страны Севера воткнул острие в живот великана, вырвав из уст исполина стон боли. — Локи, остановись! — я сделала несколько шагов, а неверие стало бегать по коже, — Испей из колодца и уходим, не нужно его убивать! — Стой в стороне, Лив, — спокойно произнес Улль, а Локи вырвал оружие, выпустив ручей жизни. Запах металла стал наполнять сосуд, который ранее испускал аромат пустоты. Серебряные глаза не отрывались от меня, глядя в упор, а с этим давая окончательное понимание, что сейчас произойдет. — У тебя был шанс решить все миром. Младший сын Фарбаути стал напротив исполина, который посмотрел на него так, будто лишь сейчас осознал реальность рыжего существа. — Но ты хотел навредить Лив. Под предлогом помощи, — голос йотуна стал ниже, — Заманил ее сюда. Если бы я не успел в прошлый раз, то она уже была бы слепой, — Локи наклонил голову набок, отчего его пряди качнулись, — Разве ты бы принял ее отказ, Мимир? Нет. Ты бы забрал глаза Лив в любом случае. Ты ей помог лишь из-за них, так ведь? Так и сейчас. Ты знаешь, что дал неверный ответ, но желание куда сильнее тебя. — Белые девы - редкость сегодня, сын конунга, а белые девы с кровавыми очами, — великан ухмыльнулся, оскалив покрасневшие зубы, — Совсем уж диковинка, ради которой можно пойти на многое. Мои глаза расширились, а уста приоткрылись. Нет-нет-нет. Неужели он планировал убить меня, если бы я отказалась испить из источника? — Согласен, — Локи хмыкнул, а после обхватил лицо исполина, — И вправду диковинка. Зачем ты устроил это представление с колодцем? Сразу же мог забрать глаза силой. — Лучше забирать плоть чужого добровольно, — великан сглотнул, — Тогда ужас не успевает пропитать тело. Да и это был бы справедливый обмен. — Ясно. Но зачем тебе глаза Лив? — Есть легенда, — Мимир натужно произнес речи, — Которая гласит, что взгляд крови проложит путь к миру мертвых и откроет тайные врата. — Это ведь чушь, — я едва слышно вымолвила, — Это лишь глаза, Мимир. Они были бы зелеными, как и у моего отца, — я отвела взгляд, а после тихо дополнила, — Если бы не болезнь. — Да что ты можешь знать? Ты - глупое дитя, проживающее бессмысленную, как и вы все, жизнь! — исполин сплюнул кровавый сгусток и успокоился, — Я жил веками. Я знаю, что даже полная несусветица может оказаться реальностью. Легенды возникают не на пустом месте, и если бы я добился цели.. — Да, если бы, — мой муж не дал договорить великану, — Но не переживай, теперь твое сердце не будет страдать от того, что ты не получишь глаза моей жены. Оно превратится в гнилой уголь, Мимир, ты понимаешь? Странный дикий вздох вылетел из уст раненного мужчины. Глаза черноволосого создания расширились, а уголок губ дрогнул. — О Праотец, я понял, — громко произнес великан, а Локи сильнее поднял его голову ввысь. Свет кровавого месяца коснулся своими лучами бледнеющего лица, а серебристые глаза загорелись в последний раз. — Понял? — Ответ, потомок мой. — Все еще мучает загадка? — мой муж лукаво оскалился. — Как и тебя мучил вопрос глаз твоей жены, — Мимир говорил медленно, постепенно уходя в мир иной, — У нас куда больше общего, сын конунга, разве ты не видишь? Хотя, чему удивляться? В твоих венах течет и моя кровь тоже. — Меньше болтовни, — северянин сжал челюсти, — Что же я загадал, мудрейший? Говори. Это и будет твоим последним словом. — Пламя. Ты загадал пламя, — великан изрыгнул пуд крови, а после улыбнулся, — И как я сразу не понял, что ты выберешь свою душу? Обвел вокруг пальца мудрейшего, да? — Мимир стал смеяться, а я сжалась, чувствуя нечто зловещее в его словах, — Что ж, быть может, йотуны не очень уж и безнадежны. Главное, проследи, чтобы твои дети не были столь наивны, как она. Я вздрогнула, а округа стала трепетать следом за мной, внимательно прислушиваясь к словам, которые казались несуразицей. — Наивность моей жены, — мужчина хмыкнул, — Скоро исчерпает себя, но ты этого точно не увидишь. Локи отступил, наслаждаясь моментом, что окончательно подчинился ему. Мелкие искры стали захватывать тело рыжего создания, а я могла поклясться, что видела, как сам Сурт появился за спиной моего мужа и овладел его телом. — Теперь ответ верный, Мимир, — младший сын Фарбаути выронил из ладони свой клинок, что ударился о камень и излил неприятный звук, — Пламя. Всегда и только оно. И я покажу тебе его силу, мудрейший из живущих. Локи взмахнул кистью и громадный ком огня, схожий на древнего змея, повалился на Мимира. Тело великана вспыхнуло в мгновение, словно он был старым иссушенным бревном, ждущим малейшей искры. Хлесткий визг стал ответом, а я не смогла сдержаться и отвела взгляд, прячась в белой шерсти Йормунганда. Время шло слишком медленно, мой слух увядал, а самодовольство, исходившее от Локи, казалось больным. Чудовищные картины навсегда застыли в памяти, которая точно будет возвращаться к ним на смертном одре. Колесо стучало, подпрыгивая на кочках вскриков, что редели, пока и вовсе не стихли. Звенящая тишина внезапно стала новым спутником, нарушаемая лишь редким треском остатков одеяния и плоти. Легкий шаг мужских ног плавно пропитался реальностью, а я оторвалась от волка и бесконтрольно принялась рассматривать сгоревшее тело великана. Локи был прав. Лишь черный гнилой уголь остался на месте того, кто некогда правил подземным поселением. Мой муж прошел мимо останков Мимира и подошел к источнику, что жаждал отдаться в чьи-нибудь уста. Запах сгоревшей плоти стал сильнее, а я ощущала, что очередной ком рвоты стоит у горла, готовый вырваться из меня в любой миг. Соленые кристаллы щипали глаза, что отказывались подчиняться и осмотреть что-то, кроме мертвого исполина и северянина. Я, Улль, Фенрир и Йормунганд замерли, молчаливо наблюдая за действом, которое слишком резко пришло на смену Мимиру, что теперь был всего лишь очередной перевернутой страницей из книги жизни. Образ Локи казался пропитанным чужой волей. Его тело по-прежнему было покрыто огоньками яркого пламени, что не пытались затихнуть. Волосы бились, искрясь, ухмылка на устах переросла в самодовольную широкую улыбку, а руки окутал мутный туман. Пальцы йотуна обвили моховой камень, а сам мужчина навис над источником знаний. — А теперь, — северянин вскинул голову, — Настал час задавать вопросы.