Пробуждение||Awakening

«Вы удивитесь, насколько мы можем оказаться друг другу полезными». Слова Джорджа Кроули, произнесенные поздним вечером возле заброшенного газового завода. В их первую с Майкрофтом Холмсом встречу. И ничто из того странного знакомства не произвело на самого влиятельного человека в Великобритании бОльшего впечатления, чем та брошенная, словно невзначай, фраза. Майкрофт умеет читать людей. Он их не понимает. И не поймет. И он точно никогда не захочет это изменить. Но прочесть и услышать то, что должно быть услышано – он всегда считал своей обязанностью. Обязанностью человека, продавшего душу международной разведке. Если бы таковая была у него. Двое взрослых мужчин более шести месяцев назад вступили в игру, правила которой так и не были ими обговорены. Каждый преследовал свои цели. Каждый искал свою выгоду. У обоих были мотивы поступить так, а не иначе. И они свято верили в свою безвинность. Для одного это было способом отомстить за семью, для другого – шансом защитить свою. Один из них был предан своей стране, другой – своему долгу перед ней. И оба в тщетных попытках сделать первое, напрочь забыли о втором. Но сейчас, сидя друг напротив друга ни один из них не готов был признаться в совершенных ошибках. Ведь тогда, это значило бы проиграть в этой негласной игре и уступить … то ли противнику, то ли союзнику. Их статусы друг перед другом будут установлены лишь по окончанию сегодняшней беседы. – Назовите свое полное имя, – Майкрофт постукивал ручкой Waterman по белоснежному столу Дома на реке. – Вы знаете мое имя, мистер Холмс. В отличие от большинства агентов, оно у меня одно единственное. Неизменное. Всем своим видом – начиная от наклона головы, скрещенных рук и заканчивая вальяжной позой – Джордж Кроули демонстрировал своему экс-руководителю уровень своей подготовки. Происходящее его не страшит. А будущее не пугает. Джордж оставил чувство страха там – в Ираке. Отпустил его странствовать по засушенным землям чужой страны. – Джордж Александр Кроули, одиннадцатый барон Хэнли. Будем знакомы, мистер Холмс. А ваш брат присутствовать не будет? Возникли … – Мистер Кроули, – Майкрофту сегодня не хотелось бросаться колкостями, а тратить время впустую он не привык, – что вы знаете о преступной организации, члены которой называют себя «пришедшие с истиной»? – Я знаю о них то же, что и вы. Хотя, погодите. Все не так. Вы знаете о них то, что я позволил вам о них узнать. Точнее, что я позволил мисс Адлер … – Что вы знаете о преступной организации, члены которой называют себя «пришедшие с истиной»? – ледяной гортанный голос Майкрофта Холмса стер с лица его собеседника нахальную ухмылку. – Смотрите, как мы поступим, – Джордж наклонился над столом, чтобы заглянуть в стареющее, хмурое лицо напротив, – я нужен вам, вы нужны мне. Чтобы помочь мне, а заодно и себе, вам нужна информация, которая есть у меня. Но пока все здесь стенографируется, – шепотом продолжил Джордж, – единственное, что вам суждено узнать – как скоро девушку, более известную в Соединенном Королевстве как Изабелль Гастингс, привлекут к ответственности за международную контрабанду наркотиков. И хуже всего знаете что? Большинство из «пришедших с истиной» понятия не имеют, что их «пособница» – самозванка. Как думаете, как они поступят с той, благодаря которой вскроются сведения о владельцах счетов из Азии и передвижении денежных средств между ними на территории Европы? И как это все связано с международными наркотрафиком? Хотя постойте, вы знаете, как они с ней поступят. Вы же отправили моему отцу соболезнования в связи с кончиной его старшего сына? Кажется, да. Что-то такое я припоминаю. Такой точно подобранный набор фраз, чтобы вызвать у человека напротив первобытное желание разорвать в клочья любого, кто способен причинить зло его ребенку. Он знает, каково это. Терять дитя. Видел отпечаток этой боли на лице отца, в глазах матери. Видел, как разрывались сердца сдержанных снобов, отправляющих в последний путь своего первенца. Эдвард Кроули был лучше во всем. Сильнее, мудрее, спокойнее. Более собранная и ответственная версия Джорджа с прямо противоположной внешностью – карими глазами и черными волосами. Многие спрашивали, почему же о погодках – Эдварде и Джордже – говорят, словно об одном человеке. Почему люди их не разделяют? Но дело все было в том, что они сами не позволяли себя разделять. Несмотря на разницу в возрасте равную одному году и двум месяцам, братья-Кроули шли по жизни вместе. В один и тот же день пошли в Абингдон, вместе поступили в Кембридж, нашли работу в одном офисе одной и той же фирмы. И на войну они отправились вместе. А вернулись по отдельности. Один – на частном джете отца, другой – в запаянном цинковом гробу грузового отсека военного самолета. Уверенность в том, что нет на свете силы, способной разорвать связь между братьями-Кроули, растаяла в день, когда старший из них принял единоличное решение объявить войну международному наркокартелю. И пока зерно надежды на успех прорастало в душе Эдварда, Джордж искренне верил, что дальше вялого побега вырасти ему не суждено. Но спустя пару месяцев желание старшего избавить мир от окутавшей его сети наркотрафика превратилось в настоящую одержимость. Любой диалог. Каждое решение. Все, что было смыслом существования Эдварда Кроули со дня демобилизации из Ирака – уничтожение тех, кто зовет себя «пришедшие с истиной». И тщетные попытки Джорджа остудить пыл, с которой Кроули-старший искал сведения о контрабандистах, встречали ярое сопротивление и желание привлечь его самого в качестве союзника. И, по правде говоря, младший не против был в очередной раз встать в одну с братом шеренгу дабы начать освобождать мир от пустившей метастазы опухоли. Но закончить начатое им обоим было не суждено. В поисках сведений о «пришедших» Эдвард, всегда такой осмотрительный и осторожный, сплоховал. Очень. Пошел на контакт с одним из самых скользких в Великобритании людей. Робертом Гастингсом. Предложил ему в обмен на сведения о счетах преступной сети защиту и покровительство. То, что дать бы не смог, как бы не старался. Рассуждать о том, как именно контрабандисты узнали о расследовании Эдварда, Джордж не стал. В этом нет практической значимости. Важно лишь, что они это сделали. И приняли меры. Как считает сам Джордж, весьма эффективные. Хоронили Эдварда в закрытом гробу. Но не только бездыханное тело Эдварда Кроули приземлилось в тот день в Хитроу дабы наконец обрести покой. Но и его младший брат, сердце которого разрывалось от переполнявшей его ярости и желания отомстить. И тогда, в день, когда Джордж придерживал гроб на правом плече, в день, когда стоял у входа в фамильный склеп, он дал себе слово, что найдет способ закончить начатое старшим братом. Чего бы ему это не стоило. И если представилась возможность сделать Майкрофта Холмса пешкой в своих интригах. Если у него хватит хитрости и находчивости сделать его союзником, тогда не важна цена. Важна лишь цель, которую Джордж по ошибке уже считал достигнутой. То, что Изабелль находится под угрозой, Джордж своей виной не считал. Да это, по сути, и было правдой. Не он позволил наркоторговцам выйти на ее след и скомпрометировать ее действия. Ответственность за это лежит на не очень-то и заботящемся о благополучии семьи «отчиме» мисс Гастингс. Но разве совесть запретит Кроули-младшему воспользоваться так выгодно сложившейся для него ситуацией? Особенно, когда родной отец юной леди, так удачно наделен безграничным влиянием и абсолютной властью в туманном Альбионе. Но сейчас, сидя напротив Майкрофта Холмса, Джордж отчего-то начал понимать: он упустил что-то очень важное. Что-то, что у него не было шанса отследить. Что-то такое, что произошло за стенами Дома на реке. Тем, кого руководитель ценит и кому в этом вопросе отчаянно хочет доверять. Женщиной, что так умело отвлекает от проблем и так ловко проникает сквозь черепную коробку. Выдавливает оттуда самые порочные мысли и хитроумные планы. Так дерзко тобой манипулирует и так виртуозно тобой играет. А потому ни одна мышца не дрогнула на лице Холмса-старшего, когда вслух были произнесены жестокие угрозы в адрес его ребенка. Он, как и мгновения назад, смотрел в упор на собеседника, буравя взглядом его самодовольное лицо. – А теперь я расскажу, как все обстоит на самом деле, Джордж Кроули. Ты мне, возможно, пригодишься. Возможно, ты сможешь помочь мне и взамен я, возможно, окажу тебе ответную услугу. Но ни что из этого никак не связано с той, которую в Соединенном Королевстве называют Изабелль Гастингс. И даже если стенограмма этой беседы попадет в руки министру внутренних дел, все, что они смогут найти на эту гражданку – парочку штрафов за превышение скорости. Что неудивительно, – Майкрофт добродушно ухмыльнулся, – ведь права ею получены буквально в этом году. «Пока вы играете в шахматы, я играю в покер». Так ты, кажется, говорил? Боюсь, тебя обыграли. Холмс-старший медленно, словно на съемке замедленного действия, положил ручку на стол, и, не сводя взгляд с Джорджа, протянул и ее, и лежащий на краю стола чистый лист. – Того, что вы от меня узнали недостаточно? Нужно еще что-то? – голос Джорджа отчего-то потерял и свою резкость, и свою уверенности. – Ты сам на свой вопрос как бы ответил? Достаточно у меня сведений, чтобы вступить с ними в войну? – Майкрофт поставил оба локтя на стол и ненамного приблизился к арестованному. – Потому что сейчас, у меня нет ни одной причины это делать. Ты удивишься, но я не иду с мечом на каждую преступную сеть. Особенно на ту, чья деятельность меня не очень-то и беспокоит, – и с выражением победителя на лице Майкрофт добавил, – с некоторых пор. Он это сделал. Успел разорвать тот стальной узел, все туже затягивающийся на шее у его дочери. И он ни о чем не жалеет. Он не видел ее. И вряд ли захочет когда-либо увидеть. Но теперь он осознал, на что способен ради нее. Он уверен: она заслуживает этого. Заслуживает знать – на свете есть тот, кто рискнет своей жизнью ради нее. И пока лишь с одной мыслью Майкрофт Холмс готов примириться. Эта девочка – единственное уникальное и имеющее смысл, что им было создано. И никому, ни единому существу, и уж тем более ни такому, как Джордж Кроули, он не позволит сделать ее оружием в чьих-то грязных руках. Джордж резко схватил ручку со стола и нацарапал на белоснежном листе двадцатизначный код. – Полагаю, что о существовании моей депозитарной ячейки в Швейцарии вы осведомлены. Вот код. Там все, что я смог достать. Забирайте, если сможете, – Джордж буквально швырнул в лицо Майкрофту столь ценную бумагу, и вновь откинулся на спинку стула. Майкрофт не шелохнулся. Он привык иметь дело с импульсивными людьми. После общения с Шерлоком выработался иммунитет. Но вот понять его. Этого Джорджа Кроули – оказалась задача не из простых. Холмс-старший медленно встал, выключил видеокамеру и щелчком пальцев заставил всех агентов, стоящих по ту сторону стекла, исчезнуть. И пусть проверить выполнение своего приказа Холмс-старший не мог, у него не было причин сомневаться – за зеркалом не осталось ни одной живой души, кроме, конечно же, Шерлока Холмса и Ирэн Адлер. На них его приказы не распространяются. Пора бы привыкнуть. – Зачем было все это? Можно же было просто … – от официально-делового стиля Майкрофт перешел на неформальный, – ты просто мог мне все сразу рассказать. Дать мне эти сведения и … – И чего бы я добился? Вы, как и сейчас, огородили бы свою … кхм, – Джордж печально улыбнулся, – мисс Гастингс от опасности. На мою жизнь и на мои мотивы вам было бы наплевать. Вам и сейчас плевать. – Ты хотел … – Все, что я делал последние полгода, что бы это ни было. Будь то пакетик с кокаином в лошади у поместья Гастингса. Или начало войны между вами и эмиром. И заканчивая вашим отравлением. Все это я делал, чтобы хотя бы немного, хоть ненадолго, но пробудить наконец в вас чувство страха! Ужаса от того, на что способны эти люди! – Эмоционально чистосердечное признание Джорджа – последнее, чего Майкрофт ожидал. – Хелаифи все это покрывает. Годами. Десятилетиями. Они безнаказанны и будут оставаться таковыми! И вы это знаете. Но теперь, вам действительно все равно. Теперь … – Джордж театрально поднял обе ладони вверх, – теперь это вас не касается. Джордж обхватил голову руками. Он знает: посади его сейчас, шанс закончить начатое безвозвратно утерян. Майкрофт Холмс не тот, кто будет воевать просто так. На поле боя он выходит либо ради своей семьи, либо ради своей страны. И ни то, ни другое, сейчас не под угрозой со стороны «пришедших». Непросто осознавать свое поражение. Ведь едва ли на свете есть второй такой человек, наделенный властью, хоть ненамного близкой к власти Майкрофта Холмса. Он больше таких не встречал. – Твой бывший босс. Хусейн Бенгази. Выслал роту адвокатов. – Майкрофт скрестил руки на груди. – Как он связан со всем этим? – А что так? Женщина вам не поведала? – вскинутые Джорджем брови и закинутая нога на ногу. – Эпично... Вам нужно быть требовательнее к своим агентам. – Боюсь, она моим агентом себя не считает. Ее работа – исключительно на добровольных началах, – и тут косой взгляд Холмса-старшего был брошен в сторону зеркала Гезелла. Женщина за стеклом такие слова оценила бы. Как и мужчина поодаль нее. – Приятно знать, что когда ты в дерьме, у тебя еще остаются друзья. Бенгази планировал закрыть сделку с Хелаифи. Буквально за несколько месяцев до нападения. Вот Эдвард боссу все и поведал. Не очень он был, конечно, доволен. Но сделку отменил. Не захотел иметь ничего общего с … с таким, как эмир. – Джордж потер глаза. – Сам Аль-Хелаифи к этому бизнесу не причастен. Зато с гордостью ему покровительствует. – Жена эмира. Которая … – … спит с Гастингсом? – Джорджу принцесса Иман не нравилась. Но что поделать? Во имя поставленной цели приходится создавать коалиции и с не самыми приятными людьми. – Да. Именно так мы ее и называем в узких кругах. – Майкрофт раздраженно хмыкнул. – Зачем Бенгази помог ей бежать? – Иман вообще женщина хитрая. Побег был нужен ей самой. Поднадоел престарелый спутник жизни. И взамен она готова была стать посредником в передаче документов от Бенгази лично к вам. – Джордж мечтательно поднял взгляд к потолку. – Мне есть, за что ее недолюбливать. Но в одном мы с ней всегда были похожи. Когда вместо риска остаются сожаления, бывает уже слишком поздно. – Она их не сама достала. – Ну что вы! Не все женщины такие, как … как Женщина. – в глазах Джорджа засверкали искорки восхищение. И Майкрофта это вселенское благоговение мужского пола перед Ирэн Адлер начинало напрягать. – Сведения о «пришедших» Бенгази получил от меня. Передать их вам и не бросить тень подозрения на меня самого мог лишь тот, кто также заинтересован в крахе эмира, как и я. Кто лучше сыграет эту роль, чем женщина, грезящая от него уйти? Майкрофт промолчал. Какое он имеет право гордиться тем, что кого-то обошел, когда им самим воспользовались так виртуозно? Мастерски сыграли на его слабостях и использовали их во имя своих корыстных целей. И надо отметить, на очень высоком уровне. Любой другой на месте Майкрофта едва ли почуял бы неладное. – И тут вы все сделали так, как нами и планировалось. – Джорджу не составило труда отследить ход мыслей Холмса-старшего. – Нами с Хусейном. Вы сколько угодно можете возводить вокруг своей персоны стены безучастности. Но ваше поведение с Шерлоком Холмсом … Было ясно. После того, как вы узнаете о дочери, смотреть как одинокая сбежавшая от мужа-тирана женщина с трехлетней девочкой просит защиты у чужой страны … Вы отыграли как по нотам. Лучше и не придумать. – Полагаю, фото Гастингса и Иман тоже вы миссис Гастингс подкинули. – Ну да. Конечно же. Как и фото наемницы в аэропорту Оттавы. – Джордж пожал плечами. – Знали бы вы, сколько она попросила за инсценировку покушения. Ужас! Припугнуть вас нам стоило дороже, чем действительно вас убить. – Разницу возмещать не стану. – Майкрофт долго ждал этого разговора. А потому отвлекаться на посторонние темы не станет ни за что. – А сын эмира. Амин. Зачем тебе было так яро убеждать меня в необходимости его ареста? – Простите, мистер Холмс. – Джордж впервые за весь допрос искренне печально улыбнулся. – Но конкретно в этом нет и никогда не было никакой практической значимости. Я лишь хотел разозлить Хелаифи и дать ему, хоть на мгновение, хоть на долю секунды почувствовать каково это … Хотел, чтобы он понял, что в душе у людей, потерявших ребенка. Вот и все. – Слишком много сантиментов для бравого воина, обхитрившего целую страну. Не находишь? – Майкрофт за весь сегодняшний диалог не сменил флегматичный тон своего голоса. – Нахожу. Успокаиваю себя тем, что их у меня не больше, чем у вас. А у вас, как известно, репутация айсберга. Или снеговика? Или Антарктики? Я уже запутался, честно. Вы бы определились. – Джордж повертел головой. – Мы с Хусейном называем вас мизантропом. Как находите? – Близким к истине. – Майкрофт нахмурился и, глядя на премиальную ручку перед собой, все же набрался смелости задать еще один, так долго мучающий его вопрос. – И последнее. Как ты в первый день знакомства сумел обойти систему безопасности? Как ты изъял трекеры из машины и нейтрализовал водителя? – Серьезно? До этого вы не дошли? Обалдеть можно. – От вида победоносной улыбки Джорджа у Майкрофта зачесались руки. – Вы сами нашли, меня мистер Холмс. Ну, мне по крайней мере, так это преподнесли. Не припоминаете? Ладно, расскажу. – Джордж махнул рукой, перекинул другую ногу, и принялся за свое триумфальное повествование. – Вам что-то говорит «Жемчужина Борджиа»? Похоже, что да. Столько сил вы бросили на ее поиски. А потом … раз, и ваша родственница – сестра, кажется – устроила «Форт Боярд» на одиноком острове. Дааа, не до утерянных сокровищ было, знаете ли. А вот ваша преданная помощница не терпела незакрытых дел. И пока вы и ваш брат восстанавливали душевное равновесие после конкурсов на выживание, мисс Бейкер бросила все свои силы, чтобы вернуть Европе утерянную драгоценность. А я, по счастливой случайности, тогда работал в страховой фирме, которая, также по счастливой случайности, и являлась страховым агентом владельцев столь редкого подводного экспоната. – Ты был в Штатах. Три года проработал там. – Ну да. Мы с Антеей были отличной командой, – Джордж поднял вверх правый кулак. – Нашли жемчужину. Проверили ее подлинность. Вернули ее Ватикану. Вы похлопали ее по плечу за отлично выполненную работу. А она присмотрела мою кандидатуру в качестве своего помощника. За океаном. – Пожалуйста, не говори мне, что ты причастен к причине, по которой мисс Бейкер бросила службу. – Майкрофт процедил это сквозь зубы. Ему было отвратительно думать, что Джордж и есть так отчаянно скрываемый Антеей отец ее ребенка. – А это разве не вы? – и глядя на округлившиеся глаза Холмса, Кроули язвительно рассмеялся. – Простите. Перегнул. Судя по всему, ни я, ни вы к сыну мисс Бейкер отношения не имеем. – Определенно. – Майкрофт начинал жалеть о том, что вообще коснулся этой темы. – Ну вот, пришел тот печальный день, когда мисс Бейкер выпорхнула из Дома на реке навстречу новым свершениям. А я, рискующий остаться без таких ценных связей на родной земле, попросил порекомендовать меня на освобождаемое место. – И она согласилась?! – первый эмоциональный ответ от Холмса-старшего за весь допрос. – Что? Конечно, нет. Какого вы о ней мнения? – Джордж пожал плечами. – Я ее не уболтал. Не вышло, словом. Но учитывая, как часто я выручал ее и сколько ваших поручений мы выполнили вместе … – Джордж задумчиво нахмурился. – Степень ее лояльности ко мне очень высока. И она пошла на уступки. Согласилось включить меня в список кандидатов на вакансию. Правда, самым последним. Видимо, надеялась, что пока вы будете собеседовать, а точнее, пробивать агентов с начала списка, до моего имени вы не дойдете. – Антея никогда в жизни не поставила бы под угрозу государственную безопасность. И она никогда не позволила бы тебе пройти в здание МИ6, чтобы «произвести на меня впечатление»! – буквально пару тонов, и голос Майкрофта можно было назвать криком. – Я этого и не говорил. Мне было бы достаточно, если бы вы меня заметили. Но вы были так разбиты ее уходом, что не обратили внимания, как ваша служба безопасности приняла на работу нового водителя. – Джордж наклонил голову. – Вы даже не знали в лицо своего шофера. Потому что вам наплевать. На всех. На весь свой … обслуживающий персонал. – Я не проверя … – Мне был нужен с вами один единственный диалог. И статуса водителя оказалось для этого более, чем достаточно. – Джордж перебил Майкрофта в попытках закончить начатую мысль. – Нигде. Нет. Ни единой. Записи. О твоем. Приеме. На работу. Ничего! Да и к тому же, мои агенты не узнали тебя в лицо. У моего дома. Как ты это объяснишь? – Майкрофту все это казалось каким-то сном. Кошмаром наяву. – Разве же я сказал, что я и есть тот новый водитель? Обижаете, мистер Холмс. – Джордж качнул головой. – Он хотя бы жив? – Майкрофту вдруг показалось, что распутывать эту паутину можно бесконечно. – Конечно. Саиф Нассер. Тот, кто был за рулем автомобиля Хусейна в день нападения на нас. Тогда. В Аммане. Вашу службу безопасности легко оказалось впечатлить. Если Бенгази выжил после вооруженного налета, то уровень доверия к его шоферу автоматически повышается. Представляете?! – Кроули сам был удивлен такой беспечностью британских агентов. – Идиоты. – Майкрофт медленно потер висок, пытаясь переварить услышанное. И кто еще кого обыграл? Тут определенно надо поразмыслить. – Согласен. Так что там с моим арестом? Еще поболтаем? Или меня пора увести? Потому что, кажется, я все сказал. – Джордж поправил пиджак, и натянуто улыбнулся, ставя оба локтя на белоснежную поверхность стола. – Вы не обыграли меня, мистер Холмс. Я согласен только на ничью.

***

Майкрофт вышел из кабинета допроса и, не удостоив и взглядом Шерлока с Ирэн, стоящих за стеклом все это время, буквально пронесся мимо своих ценнейших агентов, пытаясь как можно скорее добраться до закрытого частного крыла Дома на реке. На сложенном вчетверо листе, который Майкрофт оставил на дне верхнего ящика стола, и который он когда-то так и не удосужился развернуть, печатным шрифтом «Times New Roman» был составлен список из тринадцати имен. На последней строчке после порядкового номера было напечатано: «13. Джордж Александр Кроули».